— Какой-то грамотный варвар, — заметил Алан с хмурым видом. — Иди в машину, Клэр. Я проверю, нет ли здесь еще чего-нибудь.
Злость закипела в душе Клэр.
— Черт возьми, что же мне делать?! Сидеть у офиса с пистолетом в руке двадцать четыре часа в сутки? Что, весь мир сошел с ума?
— Нет, мир не сошел с ума, — успокаивающе сказал Алан. — Всего-то несколько мерзавцев лишились разума. А на самом деле это выглядит детской шалостью.
Почти так же быстро, как и возникла, злость Клэр куда-то улетучилась. И все-таки ей было страшно обидно.
— Ничего себе шалость! Теперь мне придется перекрашивать ступеньки. А может быть, и весь дом. Ты знаешь, сколько это стоит? Я только прошлым летом его покрасила…
Она быстро отвернулась, сдерживая непрошеные слезы. Сейчас не то время, чтобы расстраиваться из-за каких-то ступенек.
Алан обнял ее за плечи.
— Я помогу тебе покрасить эти чертовы ступеньки. Можем начать послезавтра.
Даже сквозь закрытые окна и двери они услышали, как в доме зазвонил телефон.
— Давай я отвечу, — предложил Алан, когда Клэр вставила ключ в замок. — Позволь мне сделать это, пожалуйста!
Как ни странно, звонили именно Алану. Он отвечал так коротко, что Клэр не могла уловить суть разговора. Но когда, повесив трубку, Алан повернулся к ней, у него был вид человека, который хочет разделить с кем-то свою радость.
— Это звонил Блу, мой техасский напарник. Я говорил тебе о нем.
Клэр кивнула, вспомнив какой-то полночный разговор. Алан сказал тогда, что просил своего друга проверить подробности освобождения мужа Мэри.
— Хорошие новости?
— Можно сказать, что да. Бэзил ввязался в драку, не успев выйти из тюрьмы. Потасовка была серьезной, и он сейчас в госпитале. Врачи не уверены, что он выживет. — Алан досадливо покачал головой. — Черт, ужасно чувствовать, что смерть человека была бы для тебя счастьем. Во всяком случае, даже если Бэзил поправится, свободы ему еще долго не видать. У него нашли наркотики.
— В любом случае это будет облегчением для твоей сестры.
— Ага, — буркнул он, и кривая усмешка мелькнула на его суровом лице. — Можешь смотреть на это, как хочешь, если я тебе отвратителен со своей радостью.
Но Клэр понимала чувства Алана. Эти новости действительно стоило принять со вздохом облегчения, и даже то, что Бэзил жестоко избит, не могло заглушить радости. Иногда, и испытывая угрызения совести, чувствуешь, что возмездие негодяю справедливо, несмотря ни на что. А голос правосудия…
Эта мысль напомнила Клэр о надписи на ступеньке. Надо посмотреть, не был ли кто внутри. Написанное краской из баллончика предупреждение оставило у Клэр ощущение оскверненности и полной беспомощности. А что может быть хуже подобных чувств?!
— Я обойду вокруг и посмотрю, нет ли еще где-нибудь надписей, — сказал Алан. — Если зазвонит телефон, не подходи. Я сам буду иметь дело с этой мразью, когда закончу осмотр.
— Вообще-то я способна говорить по телефону, — заметила Клэр.
Алан не удостоил ее ответом. Лишь у двери он остановился.
— Знаешь, чего здесь сейчас не хватает? Шеренги пикетчиков — для полной завершенности картины.
— Точно! Сюда бы дюжину разгневанных граждан с плакатами, позорящими меня, как вавилонскую блудницу, или еще с какой-нибудь чепухой, связанной с делом Блэккайта, — и я была бы тогда в безопасности, словно ребенок в колыбели.
Алан улыбнулся очаровательной улыбкой, которая любую женщину может свести с ума.
— Знаешь, а не такая уж плохая идея! Думаю, я смогу организовать что-нибудь подобное.
Испуганная Клэр не нашлась что сказать, а Алан уже исчез за дверью.
Я всего лишь пошутила! Неужели он в самом деле собирается организовать пикет? Кто знает, на что способен этот техасский рейнджер…
На следующее утро они выехали на ранчо Дедриков, чтобы поговорить с Лотти, которую уже выписали из больницы. Алан держал на коленях пластиковый пакет, в котором угадывались очертания куклы. А рядом с ним на сиденье лежала коробка с другой куклой.
— Это для Лотти, — объяснил он.
— Сразу две куклы? — удивилась Клэр. — Надеюсь, это не какой-нибудь дешевый трюк?
Алан притворно нахмурился.
— Я оскорблен! Торжественно обещаю тебе, что не дешевый.
Миссис Дедрик на этот раз встретила их дружелюбно, даже предложила кофе и пирог.
— Лотти на улице с отцом, пошла посмотреть на жеребенка, который родился, пока она была в больнице. Гил сказал, что подарит его Лотти — пусть у нее будет собственная лошадка. — Неожиданно на глаза женщины навернулись слезы. — Я не хочу превращаться в сумасшедшую мамашу, но мне это не удается. Я просто не могу вынести, когда дочка не на моих глазах! Как же я теперь буду ходить на работу? Пока-то я в отпуске…
Клэр не знала, что и ответить. Уж она-то прекрасно понимала, что если однажды чувство безопасности утеряно, то почти невозможно обрести его вновь…
— И старшая моя девочка очень переживает, — продолжала миссис Дедрик. — Она уверена, что если бы поехала домой на автобусе вместе с сестрой, как и должна была сделать, то ничего не случилось бы. Майра не может простить себе, что отправилась после школы к Алисе Мэллой…
— К Алисе Мэллой? — повторил Алан, будто слышал об этом впервые. — Я не знал, что у Говарда есть дети.
— О, у него четыре девочки. Жена ушла от него три года назад совершенно неожиданно, ничего не объяснив, и с детьми переехала в город, а Говард остался на ранчо. Как бы то ни было, это он купил своей дочери какой-то альбом, который моя Майра очень хотела посмотреть… В таком возрасте часто чего-нибудь очень хочется… — Женщина виновато улыбнулась. — Это и побудило мою старшую пойти к Алисе вместо того, чтобы ехать домой. Что ей следовало бы сделать, так это взять сестренку с собой, но… — она отвернулась, смахивая слезу, — задним умом мы все крепки…
Как раз в это время маленькая девочка вбежала на кухню с радостной улыбкой на лице.
— Ох, мамочка, он такой красивый! И папа сказал, что он мой. Мой собственный!
В этот момент Лотти увидела Алана и Клэр, ее улыбка сразу пропала, и девочка спряталась за мать. Казалось, будто один взгляд на них вернул ее к воспоминаниям прошлой недели.
— Все хорошо, милая, — нежно сказала миссис Дедрик. — Все хорошо. Эти люди пришли сделать тебе подарок и узнать, как у тебя дела. Я же здесь, с тобой, Лотти! Ничего не бойся, милая.
Сердце Клэр сжалось при виде девочки, и она бросила на Алана взгляд, умоляя быть деликатнее.
— На самом деле я принес тебе два подарка, Лотти. У меня есть племянница в Техасе, она очень любит подарки, но ужасно капризная. Никогда не знаешь, что ей понравится. Вот и тебе я на всякий случай принес две куклы.
Лотти выглянула из-за матери и посмотрела на гостя с любопытством.
— А сколько ей лет?
— Моей племяннице? Ей пять лет, как и тебе. У нее длинные черные волосы, а глаза голубые, как у меня.
Лотти подошла к Алану поближе.
— А как ее зовут?
— Сильвия.
— Мне нравится это имя.
— Мне тоже нравится.
Лотти засмеялась и, кажется, решила, что Алан — хороший дядя. Она сначала открыла коробку и вытащила мягкую куклу, одетую в роскошное бледно-розовое шелковое платье. Малышка вскрикнула от восхищения и бросилась показывать куклу матери, заодно спрашивая у Алана, не может ли она назвать куклу Сильвией.
— Ну ладно, я думаю, можно, — проворчал Алан, притворясь, что соглашается неохотно. — Только не вздумай когда-нибудь сказать Сильвии, что я разрешил тебе воспользоваться ее именем.
Не успев насладиться первой куклой, Лотти нетерпеливо потянулась к пакету и спросила, почему эта кукла не в коробке. Алан объяснил, что коробка развалилась. Девочка заглянула в пакет и от неожиданности оцепенела.
Мать смотрела на нее с тревогой.
— Лотти! Дорогая, что случилось?!
Девочка молча подняла испуганные глаза на Алана и отступила назад, уронив пакет на пол.
— Лотти! — Тревога в голосе миссис Дедрик усилилась. — Доченька, да что с тобой?!
Клэр наклонилась и подняла пакет, который уронила Лотти. Когда она открыла его и вытащила куклу, то сразу поняла, зачем Алан приобрел табак “Латакия”. Клэр бросила на него негодующий взгляд и повернулась к Лотти.
— Слишком сильно пахнет, да?
Девочка кивнула.
— Извини, миленькая. Этот запах исчезнет, если твоя мама искупает куклу и постирает платьице. И все снова будет как новое.
— Это совсем просто, моя хорошая! — Миссис Дедрик крепко прижала к себе дочку. — Неужели ты так расстроилась из-за куклы?
Лотти не отвечала.
Клэр готова была растерзать Алана, но сдержалась и попыталась ободряюще улыбнулась малышке.
— Тебе не нравится этот запах?
Девочка кивнула.
— Это из-за него ты так огорчилась?
— Я испугалась, — пробормотала Лотти. — От того страшного дяди пахло так же…
— О!.. — вырвался у Алана удовлетворенный возглас, несмотря на то что девочка теперь смотрела на него враждебно, словно подозревала, что он и есть тот страшный дядя.
— Не бойся, Лотти. Бери куклу, твоя мама поможет избавиться от запаха.
Но девочка энергично замотала головой.
— Не-е-т! Я не хочу ее!
Миссис Дедрик растерялась, не ожидая от дочери такой грубости, и пыталась успокоить девочку, но все было напрасно.
— Ладно, — вступила в разговор Клэр, — Лотти имеет полное право отказаться от куклы. Мы заберем ее, и она больше не будет тебя раздражать, детка. И не сердись на этого дядю. Он не хотел огорчить тебя…
Через несколько минут, когда они тряслись по неровной дороге к шоссе, Клэр не выдержала:
— Алан, как ты мог?! Как ты мог поступить так с бедной малышкой? А если ты травмировал ее снова? Боже мой!..
— Теперь я знаю точно, кто преступник!! А эта маленькая девочка намного сильнее и крепче, чем ты о ней думаешь. И я уверен, что сейчас она уже забыла об этом запахе: ведь ничего плохого на этот раз с ней не случилось.
— Но ты не мог знать заранее, как ребенок отреагирует на эту вонючую куклу! Ты не мог быть уверен, что у Лотти не помутится от страха рассудок или с ней не случится что-нибудь в этом роде!