Само собой, бабушка видела, в чем проблема, равно как понимала многое другое. Именно поэтому Лили пришла к ней. Магия лупуса — штука врожденная, как и способность Лили ее чувствовать. Если один мог ее лишиться, то и другой тоже сможет. Или что-нибудь другое.
— Ты правильно сделала, что рассказала мне об этом, — наконец проговорила бабушка, переходя на китайский. И резко кивнула. — Только сейчас я не могу тебе этого объяснить. Нужно спросить у… кое-кого.
— У кого? — опешила Лили. — У кого-то, кто знает…
— Не спрашивай, — решительно прервала бабушка. — Мне непросто свидеться с ним, но имеется должок… давний должок. Очень давний.
В голове Лили мелькали тревожные предчувствия. Она подалась к бабушке и коснулась ее руки. Магия морщинистой кожи иголочками покалывала ей ладонь.
— Не рискуй, пожалуйста, ладно?
Тонкие губы дрогнули, смягчились старые темные глаза. И пожилая дама ласково потрепала внучку по руке.
— Я, правда, очень тебя люблю. Но сделаю это не для тебя. Не только для тебя. А теперь, — сказала старушка, откидываясь на спинку стула, — я расскажу тебе то, что знаю о лупи.
6
Квартира Фуэнтесов находилась в Ла Месе. Двухэтажные дома безликим квадратом расположились вокруг бассейна и парковки. Какой-то гражданин назвал этот жилой комплекс очень поэтично — «Оазис», хотя до этого здешнему строению было далеко, как до Луны. Сбоку улицы высились две королевские пальмы. Ни садов, ни террас, ни балконов. Никакой зелени вообще.
Хорошо еще, что дома не были выкрашены в розовый цвет. Лили вздохнула, пытаясь отыскать место для парковки и размышляя о своей крошечной квартирке. Дом Лили стоял в трех кварталах от океана, а потому пришлось смириться с нехваткой жилой площади и с цветом «детской неожиданности», в который были окрашены стены здания, но порой на Лили нападaла зависть к счастливым обладателям просторного жилья.
Пришлось припарковаться за два квартала от дома Рейчел, но прогулка вышла приятной. Стоял прекрасный ясный осенний день. Ради такой погоды люди переезжают в Калифорнию. Лили ужасно захотелось покопаться в земле. Своего садика у нее не было, разве что несколько горшков с цветами, но зато ей была предоставлена полная свобода действий в бабушкином саду. Может, удастся урвать часок в ближайшем будущем.
Лили позвонила Рейчел по домофону. Наконец вдова ответила и согласилась принять детектива.
Квартира Фуэнтесов была угловой на втором этаже. Железобетонная наружная лестница вела на площадку, служившую входом сразу для двух квартир. С жильцами квартиры 41-С Лили поговорит потом и узнает, что им известно о Рейчел и Карлосе Фуэнтес.
Она позвонила и стала ждать. Уже подумывала нажать на кнопку звонка повторно, но тут дверь отворилась.
Рейчел Фуэнтес выглядела ужасно. Лицо у нее пошло пятнами, большие глаза, так лучезарно светившиеся прошлой ночью, сегодня покраснели и потухли, прячась за солнечными очками. На ней был бесформенный спортивный костюм, некогда выстиранный с чем-то красным, отчего приобрел дурацкий розоватый оттенок. Шикарную пышную гриву волос Рейчел стянула в неопрятный узел на затылке.
— Видимо, придется поговорить с вами.
— Время для вас трудное, я знаю. Прошу прощения за вторжение.
— Входите.
Несмотря на хорошую погоду, работал кондиционер, и было очень холодно. Квартира оказалась больше, чем у Лили, что несложно. И мебели тоже больше. Ни беспорядка, ни сияющей чистоты не наблюдалось. А еще она была гораздо ярче.
Все краски, которые трагедия высосала из Рейчел, буйствовали в ее квартире. Стены мерцали густым переливчатым золотом. На покрытом красным чехлом диване лежали подушки в оранжевых, желтых и зеленых тонах. Вокруг обеденного стола стояли стулья разного цвета. На стенах висели картины — причем написанные маслом, а не репродукции, — изображавшие яркие и несколько сюрреалистические пейзажи. На одной из них ухмылялась синяя собака в окружении красочных фигур.
— Вы сами оформляли комнату? — спросила Лили.
— Что? — Рейчел в нерешительности остановилась посреди красивой гостиной, моргая несчастными глазами, — А, да. Карлос тоже любит яркие цвета, но ему неинтересно… ему не было интересно заниматься оформлением.
— Очень здорово. — Лили правда понравилось.
Слишком ярко, на ее вкус, но, несомненно, собрать столько цветов в небольшом пространстве и подчинить их одной идее могло оказаться под силу только по-настоящему творческой личности. Здесь все словно пронизано страстью, подумала Лили. Неудивительно. Притом поражало чувство равновесия и гармонии.
Рейчел остановилась рядом с диваном, сцепив руки на груди, и потерянно озиралась по сторонам, словно диван или стол могли ей подсказать, что же теперь нужно делать. Как вести себя с детективом, расследующим гибель мужа?
— Вашей сестры нет дома? — попыталась помочь Лили.
— Она на работе.
— Может, нам лучше поговорить в ее присутствии?
— Лучше побыстрее покончить с этим. К тому же… без нее мне легче говорить. Она так печется обо мне, — пожала плечами Рейчел. — Знаете, она ведь старшая сестра.
— О да, у меня тоже есть старшая сестра. Все будто бы в порядке, но она никогда не забывает, что старшая. Словно никак не может поверить в то, что я уже научилась завязывать шнурки.
В темных глазах Рейчел мелькнуло что-то отдаленно похожее на смех.
— Знакомо. Дела хочет помочь, но Карлос ей не очень-то нравился. И она терпеть не может Рула — тоесть не его самого, а то, что я с ним встречалась. Сейчас мне очень тяжело с ней.
— Я так понимаю, что родители не живут с вами.
— Нет. Мама уехала обратно в Тусон после того, как ушел отец, и никто из нас не знает, где он сейчас. Она… — На лице Рейчел появилось выражение боли и вины. — Она молится за меня. Ненавижу это. Ужасно то, что она считает меня блудницей. Ведь это совсем не так.
— А как?
Рейчел посмотрела на нее долгим, тяжелым взглядом, и Лили видела, как горло у нее сжималось от спазмов, когда она глотала.
— Наверное, придется вам рассказать. Я хочу, чтобы вы поймали убийцу. Он должен быть наказан. Карлос… он виноват. — Женщина коротко, горько усмехнулась. — Он провинился гораздо больше моего, верите вы этому или нет. Но такого не заслужил. Страшно в миг лишиться всех шансов до единого.
— Конечно. Давайте присядем, и вы расскажете мне об этом.
— Ах да. — Она опустилась на диван. — Нужно было… Ничего не соображаю.
Стоящий напротив Рейчел стул был выкрашен в зеленую и желтую полоску. Лили переложила газеты на пол и села.
— Какое-то время так будет продолжаться.
— Наверное. — Из узла на затылке Рейчел вылезла длинная прядь волос. Она заправила ее за ухо и, зажав коленями сцепленные замком кисти рук, подалась вперед:
— Вы хотите знать, кто это сделал, кто убил его. Я не знаю кто, но точно не Рул.
— Вы так уверены в этом.
— Не он… он бы… — Она остановилась и сглотнула. — Я могу вам точно сказать, что Рул не смог бы сидеть, там со мной в клубе, разговаривать и смеяться, если бы только что убил моего мужа, но ведь это всего лишь мое мнение, верно? И вы подумаете, что я, конечно же, буду так говорить. Иначе смерть Карлоса окажется на моей совести. Но я все равно виновата, ведь так?
— Почему вы так считаете? — У Лили от жалости сжалось горло.
— Его убил лупус. — Рейчел вскочила на ноги и принялась вышагивать туда-сюда. — Не Рул, но лупус, значит, есть какая-то связь или с Рулом, или с клубом. И со мной. Только я смогу понять какая.
— Я бы сказала, что рассуждаете вы весьма здраво.
Рейчел замерла на месте и грустно посмотрела на Лили:
— Возможно, ваши слова — не совсем комплимент. Наверное, я должна бы биться в истерике.
— В горе все ведут себя по-разному. — Лили не сомневалась в том, что женщина скорбит. — Миссис Фуэнтес, у вашего мужа был револьвер?
— Да, он… — Она потерла лоб. — Вы что-то говорили об этом прошлой ночью?
— Да. — Только Рейчел вчера была не в себе. — Сейчас мы пробиваем серийный номер, и вы мне поможете, если вспомните, какое оружие было у вашего мужа.
— Пистолет. Двадцать второго калибра.
— Он часто носил его с собой?
— Нет. Но когда мы ходили в клуб «Ад», брал. Места неспокойные.
— Он ходил в клуб вместе с вами? — Лили подняла брови.
— Нет… нет, в последнее время нет. — Она стояла неподвижно, прижав к себе руки и потупив взор, — или же вглядывалась в прошлое. — Сейчас я расскажу вам, как вышло так, что мы с Рулом стали встречаться. Не хочу говорить об этом. Это не ваше дело. Но очень нужно, чтобы вы поймали его. Кто бы ни совершил убийство, я хочу, чтобы он расплатился за содеянное.
— Мое дело его поймать. Но выносить приговор будет суд.
— Меня это устраивает.
Несколько минут Рейчел не двигалась и не говорила, она, словно замерла, крепко обхватив себя руками. Лили постаралась помочь ей начать:
— Я так понимаю, что с Рулом Тернером вы познакомились в клубе. — Хоть это ей удалось вытянуть у Тернера. Обо всем остальном, касавшемся его отношений с Рейчел, он не желал распространяться, хотя признал, что с Карлосом знаком.
— Да. — Губы Рейчел тронула слабая грустная улыбка. Глаза женщины смягчились, словно она оглядывалась на милые сердцу воспоминания. — Я никогда не думала, что это сработает. Знаете, большинство мужчин примитивны — считают, что коль скоро есть возможность переспать, значит, надо этим пользоваться. Но Рул… он может заполучить любую, а во мне нет ничего особенного. Я не страшилище, но и не бог знает какая красавица. Но он дал мне возможность почувствовать себя ею.
Какие бурные чувства, подумала Лили. Но говорится в прошедшем времени.
— Вы влюбились в него.
— Не так, как вы думаете. Я была ослеплена. Но не любила его, не больше, чем он меня. — Рейчел очнулась от воспоминаний и внимательно посмотрела на Лили. — Я ему нравилась. Он был добр ко мне. Это была доброта, которая рождается из уважения, а не жалости. Но он меня не ревновал, совсем нет. Можно сказать, с пониманием относился к желаниям Карлоса или к тому, что муж выдавал за желания.