– Э. Нет. Ни в коем случае. Я? Ха!
– Бен.
– О чем ты, Майкл?
– Не притворяйся, ты только что на моих глазах читал газету. Вся страна в панике! И прошу тебя, скажи, что причиной этого непонятного, беспрецедентного стихийного бедствия стал не твой очередной эксперимент.
– Да с чего ты взял? – с удивительно правдоподобным возмущением спросил Бен.
– С того, что ты единственный человек, которого я знаю, проводящий опыты по оживлению мертвецов! – крикнул Майкл, потеряв терпение. Я и не думал, что такой приятный человек может так разозлиться. – И если ты сейчас не признаешься честно, нашей дружбе конец, тебе ясно? Я выйду за эту дверь и больше никогда не буду с тобой разговаривать!
– Ладно, это был я! – тут же выпалил Бен, словно это была худшая угроза на свете. – Прости, я… Это вышло не нарочно, я не представлял, чем все закончится! Пожалуйста, не сердись!
Он вскочил, схватил Майкла за руки и сжал их, умоляюще заглядывая в глаза. Я никогда еще не видел, чтобы Бен перед кем-нибудь заискивал, – похоже, расположение профессора и правда было ему дорого. Майкл сурово смотрел на него, но, похоже, искреннее признание Бена немного смягчило его.
– Бен, – твердо сказал Майкл. – Я ведь говорил тебе: смерть – не игрушка. Нельзя вмешиваться в планы природы. Посмотри, что ты наделал. По всей стране парализована повседневная жизнь, люди не понимают, что им делать! Такого не было еще никогда в истории человечества!
– Звучит впечатляюще, – заулыбался Бен.
Майкл взвыл с отчаянием, которое я понимал, как никто.
– Это не комплимент, глупый ты ребенок! Что ты будешь делать?
Я не думал, что гордый умник Бен снесет от кого-то такую отповедь, но, к моему удивлению, он повесил голову, как пристыженный мальчишка.
– А знаешь, я… Я уже собираюсь все это исправить, – промямлил он. – Мы едем в Ирландию. У меня есть отличный план. Долго рассказывать, но все это бедствие не совсем из-за меня, скорее, из-за камня, обладающего непонятными мне свойствами. Уверен, всему есть разумное объяснение, но пока и правда лучшим выходом будет отвезти его туда, где… Где он раньше был. Мы вернем его и два остальных камня на место, и все прекратится. – Под взглядом Майкла он словно съеживался. – Камни как бы… прокляты.
– Это совершенно ненаучно.
– Знаю! – отчаянно закивал Бен. – Джонни, покажи камни!
– Нет, – твердо сказал я. Вдруг Майкл решит отнять танамор и изучать его? Знаю я этих ученых. – Нам пора.
Бен разозлился, но перед Майклом, похоже, выяснять отношения не хотел.
– Вот увидишь, все получится, – горячо заверил Бен. – Я не хотел достигнуть подобного результата, просто… просто все как-то само случилось.
– Может быть, тебе рассказать полиции, что произошло? – хмуро предложил Майкл. – Я читал, они в ужасе и полном недоумении.
– Отличная мысль, – рассердился Бен. – Мы придем в полицию и скажем: «Извините, мы случайно воскресили тысячи мертвецов, пока оживляли двоих с помощью самодельного аппарата и магического ирландского камня. А вот, кстати, и мои восставшие друзья: одна ожила полностью, а вот этот – немного прохладный. Кстати, он убил человека, но тот уже восстал, так что не стоит беспокоиться!» – Тут Бен понял, что проговорился, и прикусил язык. – Джонни спасал нас всех. Это был очень, очень плохой человек.
Майкл тяжело вздохнул и посмотрел на Бена как на милого, но крайне утомительного ребенка.
– Ладно, мой мальчик. Никакой полиции. Постараюсь что-то выяснить о состоянии восставших и поискать решение на случай, если твой великий план опять закончится не так, как ты предполагал. Удачи вам обоим.
Если бы Бен был собакой, он бы виновато поджал хвост и уши, преданно глядя на Майкла. Тот еще несколько секунд смотрел на Бена очень строго, словно хотел, чтобы его неодобрение запомнилось непутевому ученику как следует, потом вежливо приподнял шляпу, кивнул нам с Молли и вышел.
Молли уже пять минут возила тряпкой по одному и тому же месту на каминной полке. Мы посмотрели друг на друга.
– Вы правда едете в Ирландию? – тихо спросила она.
– Да, – твердо ответил я, пока Бен не успел открыть рот. – Хочешь с нами?
– Еще спрашиваете! – Она просияла. – Да вы там пропадете без меня! Ваш англичанский язык у нас не все знают, а вы обычаев местных не знаете. О, как же я хочу домой! Все, Лондона с меня хватит. Возвращаюсь! Только можно, я перед отъездом к хозяйке зайду? Больше мне и попрощаться-то не с кем.
– Можно, – великодушно разрешил я, уже уяснив важность прощаний. – Я тоже схожу: хочу узнать, все ли с ней в порядке. Бен, хочешь навестить соседку? Ту, к которой мы с мамой в детстве ходили на чай.
– А, леди в роскошных нарядах, – без интереса ответил он. – Нет. Хочу поработать в лаборатории и сделать заметки.
– Если сбежишь, я тебя из-под земли достану.
– Не сбегу, – мрачно сказал Бен и пошел к двери. – До встречи, Джонни. Ты знаешь, где меня искать.
Глава 16Aliis inserviendo Consumor
Снаружи было яркое, свежее утро. Снег мокро сверкал, и в этом влажном блеске ощущалось дыхание весны. Молли снова нацепила мой плащ, висевший в холле. Я взял себе другой. Шляпу на этот раз тоже не забыл – не хотелось привлекать лишнего внимания. Мертвецами в городе, может, сегодня никого и не удивишь, но я ведь не такой, как они.
Мы вышли за ворота, и Молли расплылась в улыбке.
– Мистер, у меня идея.
Я покосился на нее. Меня обуревали противоречивые чувства – легкое раздражение, потому что слуги не должны по любому поводу высказывать свое мнение, и удовольствие при виде ее живого, румяного лица, на которое уже вернулись все краски: здоровый цвет кожи, яркость ресниц, блеск глаз.
– Какая? – мирно спросил я.
– Если я уеду, кто присмотрит за леди Бланш? Она абы кого к себе не подпустит, мы должны кого-нибудь сами ей найти.
– Да, конечно. У нас слишком мало дел, поэтому займемся еще и этим.
Шутки она не поняла и с энтузиазмом закивала.
– Ваш папенька помогал хорошим людям находить работу, а давайте и вы так сделаете? Наш старик, например, хороший человек, – ну, тот, что читать умеет, – а если в голове получше пошарить, я вспомню еще парочку тех, кто был добр, пока я в Фоскаде сидела.
Я задумался. Вообще-то мысль была неплохая. Я желал леди Бланш всякого счастья, да и отец в своем письме просил отнестись к ней с заботой и уважением. Счеты к паразиту Флинну у меня оставались, хотя, признаться, в основном я чувствовал приятное злорадство. Он понятия не имел, какое сокровище получил и упустил вместе с рубинами.
– Ладно, – милостиво кивнул я.
Улицы сегодня были удивительно пустынны, но мы все же постояли на тротуаре, ожидая, когда покажется хоть какой-нибудь экипаж.
– Я так счастлива, – вдруг сказала Молли.
– Рад слышать, – сдержанно ответил я, но в глубине души тоже почувствовал счастье.
Наконец показался экипаж, и весьма приличный. Возница притормозил, его лошади предсказуемо забеспокоились, но, думаю, они всякого насмотрелись за утро и устали шарахаться от странных запахов и непонятных личностей. Возница присмотрелся ко мне, но если я и выглядел странновато, то уж точно выигрывал по сравнению с теми, кто сейчас бродил по городу.
Я быстро сунул вознице крупную монету и влез в экипаж, как старик, – увы, гибкости в теле пока не прибавилось. Молли важно, как знатная дама, забралась вслед за мной. Она сияла так, что неловко было смотреть, и я не сразу, но понял причину: она никогда еще не ездила в таком богатом экипаже.
– Езжайте прямо, – сказал я, потому что, конечно, не знал адрес приюта для безработных ирландцев. – А дальше я покажу дорогу.
Пока мы ехали по городу, я замечал тут и там нетвердо шагающие фигуры в чистой, новой одежде: ну конечно, их ведь приодели для последнего прощания. В основном бродили старики, но попадалась молодежь и даже дети. Лошади дрожали и дергались, но бежали: кажется, остановиться им было еще страшнее, чем продолжать путь.
Направление я вспомнил легко, та прогулка с Молли, кажется, навсегда врезалась мне в память. Лавка с пирожными, которая так понравилась нам в тот раз, сейчас стояла темная, с распахнутыми дверями – наверное, хозяева в ужасе сбежали. Мне стало тревожно. Да и в остальном Лондон выглядел больным, заброшенным, будто заклятие Мерлина, отравлявшее мой дом, теперь растеклось по городу и дальше, по всей стране. Нужно было это исправить, иначе то, что сделали мы с Беном, окажется похуже, чем деяния Гарольда.
А вот Фоскад совсем не изменился с тех пор, как мы с Молли здесь побывали, – он еще тогда выглядел унылым и темным, так что испортить тут было нечего. Обшарпанная дверь была закрыта, но не заперта, – когда мы потянули за нее, она легко открылась. Внутри кто-то тихонько охнул.
Мы осторожно заглянули в главный зал. Я опасался наткнуться на Флинна, но его не было. Сбившись вместе, тут сидели те, кто устроился тогда ночевать около моего камина: старик, возница, мальчик, девочка и остальные. В тот раз у меня было достаточно времени, чтобы рассмотреть каждого, и я даже не думал, что буду так рад снова их видеть в полном сборе.
Надо было нам с Молли заранее подумать, как начать разговор, но мы не подумали, и теперь при виде нас бедные ирландцы заорали, будто их режут. Ох, точно: они ведь считали Молли призраком.
– Тихо, не кричите, – взмолилась Молли.
– Ты мертвая. Как те, на улицах, – прошептала девочка, вытаращив перепуганные глаза.
– Нет, нет, я жива, смотри!
Она подбежала и схватила девочку за руку. Та взвизгнула, потом умолкла и сказала:
– Теплая!
– Вот! – Молли коснулась всех присутствующих по очереди. – Что вы тут делаете? Где остальные? Где Флинн?
– Ох, деточка, я уж и не знаю: ты жива иль мертва? – прокряхтел старик. – Чудеса вокруг творятся, видать, последние времена наступают.
– Жива, жива, – успокоила его Молли. – И всегда была жива. Мы разыграли Флинна, чтобы он признался в краже и в том, что меня ранил.