С того дня он удвоил меры предосторожности и никуда не отпускал меня одну. В следующий раз я увидела Мартина де Верней в игорном доме Альбера, но Сет не отходил от меня ни на минуту, и я смогла только легонько покачать головой, давая Мартину понять, что мне так и не удалось обрести свободу.
Неожиданно к столу, за которым мы с Сетом играли в «фараона», подсела мадам Одетта. Я сказала, что умираю от жажды, Сет решил, что тоже не прочь выпить, и отошел, чтобы принести шампанского. Я быстро нагнулась и положила руку на плечо мадам Одетты.
– Я должна поговорить с вами! – прошептала я. – Мне очень жаль, я обидела вас когда-то, но это очень важно!
Несмотря ни на что, старая женщина была заинтригована.
– Что случилось? Он уже устал от тебя?
– Мы с Мартином де Верней собираемся убежать, – сказала я, поминутно оглядываясь, чтобы не пропустить приближение Сета. – Мартин хочет жениться на мне, но Сет ни на секунду не оставляет меня одну и я даже не могу поговорить с Мартином. Могли бы вы передать ему записку?
– Ты придумываешь? – Одетта наклонилась вперед и швырнула несколько фишек на стол. – Если ты лжешь…
– Клянусь, что говорю правду! Пожалуйста, мадам, это ведь то, чего вы желали для меня, то, о чем мы обе мечтали.
Я не сомневалась, что для Одетты Морней станет истинным наслаждением поквитаться с Сетом Гарретом. Если она поможет своей бывшей протеже сбежать от него, чтобы выйти замуж за титулованного юношу, то для Сета это будет настоящим ударом. Мой расчет оказался верным. Одетта с готовностью взяла мою записку, адресованную Мартину, и вернулась через десять минут. Спустя полчаса она извинилась, пробормотав, что ей надо попудриться. А еще через пять минут я точно так же объяснила свое желание выйти из-за стола.
– Ты можешь сопровождать меня и постоять за дверью, если хочешь, – предложила я холодно.
– В этом нет необходимости. – Сет откинулся на стуле. – Твой возлюбленный счел ситуацию безнадежной и ушел двадцать минут назад.
В туалетной комнате меня уже ждала мадам Одетта.
– Ты говорила правду! Он собирается увезти тебя сегодня ночью! В три часа утра он будет ждать под большим каштаном в конце рю де Монморанси. Мартин увезет тебя в Англию, где вы поженитесь, разумеется, в церкви. Ты останешься жить с его кузинами, пока Мартин будет улаживать Дела с семьей. Его родители не надышатся на него и рано или поздно дадут согласие на этот брак. Замечательный план! Но необходимо начать его реализовывать именно сегодня, Рони. Чем дольше ты будешь тянуть, тем более нетерпеливым станет Мартин. К тому же очень вероятно, что Сет может что-то заподозрить. Счастья тебе, дорогая! Я так рада за тебя!
В тот вечер я много выигрывала и радовалась этому. Мне понадобятся деньги, чтобы купить все те вещи, что я не могу взять с собой в дорогу. Я надеялась, что Сет отнесет мою радость на счет выигрышей.
– Кажется, ты немного пришла в себя, – заметил он, когда мы встали из-за стола, – и не собираешься больше тратить времени на это ничтожество.
Я бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц.
– Возможно, ты и прав. – В моем голосе звучали кокетливые нотки. – Ты был очень убедителен прошлой ночью. – Я ухватила его руку и легонько ее сжала.
Сет бросил на меня испытующий взгляд, и я взмолилась про себя, чтобы он каким-нибудь образом не прочел мои мысли.
– Сегодня ты выглядишь необычайно хорошенькой.
– Должно быть, виновато мое платье. – На мне было атласное платье темно-зеленого цвета с пышными юбками и очень глубоким вырезом. – Мне его выбрал мужчина, с которым я живу. У него очень хороший вкус.
– Да уж, он неплохо разбирается в одежде и в женщинах, – ухмыльнулся Сет.
Пока мы шли к коляске, я заметила, что Сет хромает сильнее обычного, поэтому, когда мы приехали домой, я не стала подниматься к себе, а последовала за Сетом в гостиную. Он плеснул себе щедрую порцию коньяка, сел в свое любимое кресло и тяжело вздохнул.
– У тебя болит нога?
– Да, и чертовски сильно, – признался он. – Последнее время ты редко изображала из себя сестру милосердия.
– Не сваливай свою вину на другого. Я уже давным-давно сказала тебе, что надо делать, чтобы уменьшить боль, только ты не слушал.
– Довольно скучно заниматься этим в одиночку. Как и многие другие вещи, облегчать боль намного приятней в компании.
– Ну что ж, тогда давай посмотрим на твой шрам. – Я встала перед ним на колени и закатала штанину. Почему-то сейчас, когда все уже было окончательно решено, я больше не испытывала ненависти к Сету. В моей душе было только чувство сожаления. – Ох, как все напряжено! Ты слишком упрям, Сет Гаррет! – Я стала массировать тугие мышцы.
– Боже, как приятно. – Сет откинулся назад и прикрыл глаза. – Не понимаю, чем тебя пленил этот веснушчатый мальчишка, Мартин де Верней.
– У него нет веснушек, – возразила я, сердито глядя на Сета снизу вверх. – Как ты можешь это понять? Ты, который никогда никого не любил? Мартин другой… он как ангел: нежный, галантный и добрый.
– Звучит ужасно занудно, – заметил Сет.
– И он заботится обо мне! – Я встала и расправила юбки.
– Я тоже забочусь о тебе, – лениво запротестовал Сет.
– Ты? Ба! Ты заботишься о деньгах, которые я для тебя выигрываю. И о том удовольствии, которое получаешь от меня в постели. Тебе нравится, когда красивая женщина живет с тобой и спит с тобой, а ты можешь показывать ее в театре и в игорном доме, так что другие мужчины будут тебе завидовать и думать, какой же ты отличный любовник, каким успехом пользуешься у женщин. Ты не любишь меня так, как Мартин. Если я сказала бы ему, что я… люблю тебя и хочу остаться с тобой – но я не хочу! – то он бы выслушал и отпустил бы меня. Если ты любишь меня, заботишься о моем благополучии, то ты сделаешь то же самое.
– Странная логика, – заметил Сет. – Если бы я любил тебя, Рони, я поступал бы так, как поступаю сейчас. Я бы ни на минуту не выпускал тебя из виду. – Сет наклонился, взял меня за руку и заставил сесть к нему на колени. – Я бы сказал, что ты красивая и замечательная, и ты бы поняла, что я не могу без тебя жить. Я бы доставил тебе удовольствие множеством способов. – Он поцеловал кончики моих пальцев, затем погладил по щеке. Голос Сета был хрипловатым и сладким, как мед, но я не доверяла ему. – Я ведь доставлял тебе наслаждение, правда? – Сет обхватил мою талию и притянул ближе к себе. Я уткнулась лицом ему в шею. – Не стоит напоминать тебе, цыганочка, что ты живешь в этом доме намного дольше, чем другие женщины, намного. Ты просто побила все рекорды. Сомнительное достижение, не спорю, но кое о чем оно все-таки говорит.
– Ты не любишь меня, – возразила я тихо. – Все, что ты сейчас говоришь, – это ложь. Любовь не нуждается в постоянных доказательствах, я бы и так знала о ней. Прикосновение твоих рук было бы другим, ты перестал бы смеяться надо мной или постоянно одергивать меня. Ты был бы добрым и заботливым.
– О, мое дорогое дитя, – грустно засмеялся Сет, – ты так молода. Ты думаешь, что любовь щедра и добра, но это не так. Настоящая любовь эгоистична, возможно, это самое эгоистичное чувство из всех, что даны человеку.
– Сейчас ты мне скажешь, что следил за мной и держал меня пленницей, потому что любишь меня и не хочешь отдать кому-то вроде Мартина. – Я подняла голову, глядя ему в глаза. – Это так? Ты действительно безумно ревнуешь меня, потому что любишь? Это правда? – Я встала с его колен. – Если так, то все будет иначе. – Сет молчал. Часы отбили час. Я поднесла руки к нестерпимо ноющим вискам. Я так устала. Теперь я ничуть не сожалела, что покидаю этого мужчину! – Я отправляюсь спать. Ты пойдешь со мной?
Он посмотрел куда-то сквозь меня.
– Вряд ли. Я хочу еще выпить.
– Тогда спокойной ночи, Сет. «И до свидания», – добавила я мысленно.
– Спокойной ночи, Рони.
Идя к двери, я чувствовала его взгляд на своей спине. По лестнице в холле я взбежала очень быстро, торопясь собраться до назначенного срока. До трех часов надо было успеть сделать так много! А если Сет не заснет к тому времени, что ж, тогда Мартину придется подождать.
Я не могла брать с собой много вещей, поэтому упаковала маленький сак с бельем, туфлями, ночными рубашками и халатом. И, разумеется, взяла с собой шкатулку с деньгами и драгоценностями. Я не собиралась оставлять их Сету, чтобы он одаривал ими другую женщину! Я задвинула сак под кресло и легла в постель. Сет мог и зайти ко мне.
Полтора часа тянулись страшно медленно. Наконец я услышала шаги Сета по лестнице. Он остановился на полпути между нашими комнатами, и я затаила дыхание, не сомневаясь, что он зайдет ко мне. Но нет, сегодня он решил спать один. Мне ничто не угрожало.
Я быстро сняла пеньюар и надела костюм для верховой езды. Я изо всех сил старалась успокоиться, но все было тщетно: я нервничала, словно невеста в первую брачную ночь. Не потому что не доверяла своему будущему мужу, а потому что боялась – да, боялась – своего любовника. Странная ситуация.
Часы пробили три. Пора. Я подхватила сак и выскользнула из комнаты, с минуту помедлила у двери в спальню Сета. Он похрапывал, как это бывало всегда, когда он был пьян. Я знала: в таком состоянии он проспит до полудня, и Жюль не станет его будить, даже если обнаружит мое отсутствие. Разве будят спящего волка, чтобы он узнал, что у него убежала овца? Значит, у нас с Мартином в запасе почти восемь часов.
Я покинула дом через одно из высоких французских окон и быстро побежала по рю де Монморанси.
– Рони!
– О Мартин! – Мы обнялись и впервые поцеловали друг друга. – Я свободна! – весело воскликнула я. – Свободна!
– О, моя дорогая. Я едва поверил своему счастью, когда со мной заговорила мадам Морней! Лошади уже ждут. Бежим!
Мы скакали, не останавливаясь, почти четыре часа, до самого восхода. Я жалела, что не могла взять с собой Блайза, но это было слишком рискованно. Лошадь, которую мне привел Мартин, была довольно резвой гнедой кобылой. Мы сделали передышку на несколько часов, чтобы дать отдых лошадям, а чуть позже решили задержаться, чтобы отдохнуть самим. Остановку мы сделали в городке Беави, почти в пятидесяти милях к северу от Парижа, на дороге в Дьепп, где мы собирались сесть на корабль, отплывавший в Англию. Мартин спросил у хозяина гостиницы две комнаты: одну для себя и одну для своей «сес