– Как поживаете? – спросила я, слегка наклонив голову.
На сцене уже началось второе действие. Лорд Темплтон-Вейн указал на кресла в ложе.
– Я был бы счастлив, если бы вы составили мне компанию до конца представления, – сказал он мне, не обращая внимания на брата. Я села рядом с ним, а Стокеру пришлось устраиваться на одном из стульев позади нас.
Когда мы сели, его светлость наклонился ко мне, так что его дыхание защекотало мне ухо.
– Думаю, брат кипит от нетерпения, ведь ему придется ждать разговора. Но я надеюсь, вы не расстроены.
– Напротив, – спокойно ответила я. – Мне неважно, когда мы сможем поговорить, милорд. Знаете, я профессиональный охотник. У меня большой опыт – я могу долго ждать подходящего момента для убийства.
Я загадочно ему улыбнулась, и, к моему удивлению, он улыбнулся мне в ответ, и его белоснежные зубы заблестели в темноте театра.
Остаток вечера промелькнул быстро – и вот уже зажегся яркий электрический свет, и послышались аплодисменты. Вторая пьеса, «Красная лапма», была не особенно хороша, но мистер Бирбом Три, да и остальные актеры играли прекрасно. Виконт старался быть дружелюбным и гостеприимным. Когда занавес опустился и овации стихли, его светлость поднялся и поправил манжеты. Но он мог и не беспокоиться. Он выглядел таким же свежим и аккуратным, как будто только что вышел из дома.
– Мисс Спидвелл, Ревелсток, присоединитесь ко мне за ужином?
Он говорил вежливо, как с дальними знакомыми, в его голосе совершенно не было эмоций.
– Я пришел сюда не для того, чтобы есть, Тибериус, – ответил Стокер. Я слегка наступила ему на ногу, заставляя замолчать. Я знала, что ему была не очень приятна компания брата, но приватный ужин мог быть хорошим местом для откровенностей.
Он вытащил свою ногу из-под моей и сурово взглянул на меня.
– Будем очень рады, – сказала я виконту. Он подал мне руку и вышел из ложи, не оглядываясь. Он был совершенно уверен, что брат последует за ним, и, конечно, был прав, хотя Стокеру таким образом досталась роль упрямой собачонки.
В холле все еще было много народа, и среди представителей прессы я заметила знакомое лицо. Он вздрогнул, узнав меня, и быстро отвернулся, чтобы не встретиться со мной взглядом. Но от меня было не просто избавиться.
– Морнадей! – позвала я, не обращая внимания на неодобрительные взгляды публики.
Он подошел, изображая радостную улыбку.
– Мисс Спидвелл, какая приятная неожиданность!
– Да, я тоже удивлена. Как поживает мой любимый детектив из Скотланд-Ярда?
Он бросил на меня озорной взгляд и наклонился к моей руке.
– Любимый? Наверное, сэр Хьюго ужасно расстроится, если я ему об этом расскажу.
– Вряд ли, – ответила я.
Он слегка погладил пальцами мою руку, и у меня по спине пробежала приятная дрожь.
– Да, вряд ли, – согласился он.
– Лорд Темплтон-Вейн, это инспектор Морнадей из Скотланд-Ярда, Особый отдел. Морнадей, это виконт Темплтон-Вейн.
Они сдержанно поздоровались. Обычно виконтов не заставляют знакомиться с инспекторами полиции, и меня позабавила неуместность этой ситуации.
– Темплтон-Вейн? – спросил Морнадей. – Наверное, вы – брат Стокера? А где же ваш ручной волк, мисс Спидвелл?
– Позади вас, – холодно ответил Стокер.
Морнадей от неожиданности подпрыгнул чуть не до потолка, но быстро сумел взять себя в руки и поприветствовал его почти обыденным голосом.
– Приветствую, приятель. Я вас не заметил.
– Я так и понял, – ответил Стокер с ласковой улыбкой. К их чести, они пожали друг другу руки как джентльмены, хотя обоим это было очевидно неприятно. А жаль, ведь у них было много общего. Полисмен и ученый, они имели склонность к серьезным занятиям, у обоих были прекрасная память, стремление к справедливости, живой ум и большая привлекательность в глазах противоположного пола.
Но на этом сходство заканчивалось. Стокер был прекрасен своей мрачностью, рядом с ним всегда витало чувство опасности, а Морнадей – весел, как сверчок. Его карие глаза метко стреляли, а иногда игриво плясали, и мне он казался совершенно очаровательным. Хотя на Стокера он производил не такое приятное впечатление. Во время нашего прошлого расследования у этой парочки дело чуть не дошло до драки; Морнадей не раз оказывал нам добрые услуги, и думаю, больше, чем что бы то ни было, Стокера раздражало именно осознание этого неоплаченного долга. Он ничем никому не любил быть обязанным.
Я повернулась к Морнадею.
– Не обращайте на него внимания. Какая удивительная неожиданность – встретить вас в театре, – сказала я, слегка обмахиваясь веером. – Это может даже показаться подозрительным.
– Я большой поклонник театра, – ответил он с некоторым беспокойством в голосе.
– И вы не следите за мной и мисс Спидвелл по распоряжению сэра Хьюго? – спросил Стокер.
– Конечно, нет!
Я повернулась к Стокеру.
– Видишь, он говорит правду. Смотри, как красноречиво двигаются у него брови.
– Сэр Хьюго? – вступил в беседу виконт. – Вы говорите о сэре Хьюго Монтгомери?
– Да, о нем, – призналась я. – Ему чересчур интересны все наши дела, и время от времени он отправляет следить за нами какого-нибудь толкового инспектора.
Лорд Темплтон-Вейн вежливо улыбнулся.
– Как это, должно быть, вам утомительно. Прошу прощения. Посмотрю, можно ли уже отыскать мой экипаж в той давке, что творится на улице. – Он слегка наклонил голову в сторону Морнадея, в этом жесте чувствовалось продуманное высокомерие. – Инспектор.
– Милорд.
Я смотрела на его спину в идеально сидящем костюме, как он пробирался через толпу, никого не толкая, но тем не менее как-то освобождая себе проход.
– Почти как Моисей в Красном море, – пробормотала я и вновь повернулась к инспектору. – Жаль, я не знала, что вы будете следить за нами, Морнадей. Мы тогда могли бы совершить что-то более скандальное, а не просто сходить в театр с его светлостью.
Морнадей скривил красивые губы.
– А, так это просто милая семейная встреча? Никаких скрытых мотивов для того, чтобы провести вечер с его светлостью?
Я широко раскрыла одолженный мне веер и кокетливо посмотрела на него поверх перьев.
– Но, Морнадей, какие еще у нас могут быть мотивы? Ведь сэр Хьюго приказал нам не участвовать в расследовании. Конечно, если бы вы открыли мне какой-нибудь секрет, я была бы просто обязана отплатить вам тем же.
Я подалась вперед, готовая бережно собрать любые обрывки сплетен. Однажды Морнадей признался нам, что сэра Хьюго дергала за веревочки некая наделенная властью фигура, которая всегда остается в тени, притом фигура женская, отчего мне становилось еще любопытнее.
– Какой секрет? – спросил он.
– О том, кто кукловод у сэра Хьюго. Как противно с вашей стороны не говорить мне, кто она такая, – заявила я.
– Не помню, чтобы я что-то говорил об этом, – ответил Морнадей резко. – Я ничего не знаю.
– Чепуха, – настаивала я. – Вы сказали нам, что это женщина. Женщина какого рода?
Кажется, Морнадей пришел в полное отчаяние, так как с надеждой взглянул на Стокера, но в ответ тот только равнодушно пожал плечами.
– Вы знаете, как она ведет себя, когда ей нужно что-то узнать, – вот и все, что он сказал.
Морнадей прикусил губу.
– Любопытство кошку сгубило. Ну хорошо, да, это женщина и, насколько могу судить, со связями на высоком уровне. Очень высоком, – добавил он.
Я повернулась к Стокеру.
– Он снова шевелит бровями.
Морнадей залился краской – его лицо приобрело такой приятный розовый оттенок, что мне сразу захотелось ущипнуть его за щеку. В нем было какое-то мальчишеское очарование, но природа наделила его к тому же широкими плечами и прекрасными бедрами, как я успела заметить.
– Я правда не могу сказать больше ничего по этому вопросу, – строго заявил он.
– Мне нравится, когда вы так строги, – сказала я, чуть коснувшись его руки своей перчаткой.
– О господи… – пробормотал Стокер.
– Не обращайте внимания, – велела я Морнадею. – Он злится потому, что ему пришлось вымыться.
– Впервые за этот год? – спросил Морнадей с наигранной наивностью.
Стокер скрестил руки на груди и изобразил на лице скуку.
– Знаете, что мне больше всего в вас не нравится, Морнадей? – спросил он бесцветным голосом. – Ваша абсолютная предсказуемость.
– А мне больше всего в вас не нравится абсолютное и невыносимое высокомерие… – начал Морнадей.
Я аккуратно взяла его под руку, прерывая его тираду.
– Ну хватит, хватит, джентльмены. Так дело быстро дойдет до рукопашной, а я не позволю никому из вас лить кровь на мое лучшее платье. Стокер, может быть, ты будешь так добр подождать меня на улице вместе с его светлостью? Мне нужно минуту поговорить с Морнадеем.
Стокер пристально посмотрел на меня, а потом просто повернулся на каблуках и направился сквозь толпу к выходу. Я почувствовала, как рядом со мной Морнадей заметно расслабился, все напряжение мигом куда-то исчезло.
– Выразить не могу, как мне не нравится этот мужчина, – сказал он мне.
– Знаю, – мягко ответила я, увлекая Морнадея в укромный уголок позади пальмы в кадке. – И могу вас уверить: он не меньше вашего готов рассуждать о ваших недостатках. Подозреваю, что весь обратный путь он и будет их мне перечислять. Но обещаю: я не стану слушать, – заявила я. – Итак, я знаю, вам бы хотелось, чтобы я очень деликатно вела себя в связи с начальницей сэра Хьюго, и клянусь, я так и поступлю. Но мне будет гораздо проще помнить об этом обещании, если голова у меня не будет забита вопросами о смерти Артемизии… – Я замолчала и широко распахнула глаза, хлопая ресницами.
– Вот чертовка! – воскликнул он в восхищении. – Хотите обмануть меня своими коварными уловками и совершенно не думаете о моем положении в Скотланд-Ярде. Да вы просто монстр! – сказал он, улыбаясь.
– Да ладно вам, не упрямьтесь. Мне просто нужна кое-какая информация.
Он порывисто вздохнул.