– Я дал тебе слово. Тебе этого недостаточно? Лучше поклясться на крови? – спросил он.
– Не искушай меня, – ответил Стокер голосом, больше напоминавшим рык.
Я снова вступила в разговор, пытаясь как-то утихомирить бурные воды.
– Милорд, вы бывали в гроте, не так ли? И участвовали там в увеселениях?
Он наклонил голову.
– Да, мисс Спидвелл. И должен сказать, надеюсь, что, какие бы подробности ни всплыли сегодня, они не слишком ранят ваши чувства.
– Мне особо нечего ранить, – честно сказала я ему.
Он улыбнулся ленивой, чувственной улыбкой, так, будто Стокера вообще не было в комнате.
– Как это прекрасно и загадочно звучит. Я непременно расспрошу вас об этом в более подходящей обстановке. Но сейчас, боюсь, мой брат просто взорвется, если я не удовлетворю его любопытства. – Он махнул стаканом в направлении Стокера. – Он уже дрожит от нетерпения, как гончая перед охотой. Ну давай, братик, задавай вопросы.
– Ты встречался там с Артемизией?
– Лишь однажды, – с готовностью ответил виконт. – Еще в начале их отношений с Рамсфортом. Он думал, что ей может быть интересно все происходящее, но оказалось, что ей все это совершенно не нравится. Она немного посмотрела на других и ушла. И больше я ее не видел. Она была слишком провинциальных взглядов для представителя богемы, – добавил он.
Я облизнула губы.
– Что именно «происходящее»?
Улыбка виконта стала шире.
– Рамсфорт всегда выбирал классические темы для своих мероприятий. Ему казалось, что это придает всем действиям дополнительную изюминку. Предполагалось, что все будут в масках различных персонажей греческой мифологии и в течение вечера станут играть выбранную роль.
– И какая же роль была у тебя? – спросил Стокер.
Виконт посмотрел на меня.
– Аполлона. Поэтому я развлекался с податливой Дафной; у нее на голове был венок из лавровых листьев, но я никому не советую это повторять, он очень колется, – добавил он.
– А потом? – спросила я.
Виконт глубоко вздохнул и уставился на дно своего стакана.
– А затем я участвовал в групповых занятиях и некоторых более жестких развлечениях, подробности которых я не хотел бы описывать, чтобы не смутить вас.
– Я же вам сказала, что на мой счет можно не беспокоиться, – напомнила я ему.
Он поднял на меня глаза и наклонил голову.
– Я говорил не о ваших чувствах, мисс Спидвелл. Я беспокоюсь за Ревелстока.
Он сказал об этом так же спокойно и бесстрастно, как и обо всем остальном, но я почувствовала в нем настороженность, скрытое напряжение: он ждал реакции Стокера.
– Групповых, – повторил Стокер. – То есть ты принимал участие в оргии?
– Какое пошлое слово, – заметил виконт. – С ним связано столько неприятных ассоциаций. Но мои вкусы не ограничены условностями. Некоторые из них даже почти легальны, но чрезмерная скромность кажется мне чересчур пуританской, и мисс Спидвелл, подозреваю, со мной согласится, – сказал он, бросив на меня одобрительный взгляд. – И, думаю, ты понимаешь, почему мои визиты в грот могут стать предметом неприятных инсинуаций, особенно в свете не сложившегося брака. В обществе и так ходит множество слухов о том, почему я не женился повторно. Причина, конечно, не в моих свободных нравах, но не вижу смысла намеренно разжигать здесь огонь.
Я пожала плечами.
– Ваша частная жизнь касается только вас, милорд.
Его брови приподнялись в изящном изгибе.
– Мисс Спидвелл, я счастлив, что мои представления о ваших либеральных взглядах оказались точны. Встретить даму, так широко мыслящую, – настоящая редкость. Стокер, если ты не собираешься жениться на мисс Спидвелл, то я – с удовольствием.
Он опрокинул стакан с остатками виски под сердитым взглядом Стокера.
– Тибериус, то, что ты старше меня и глава семьи, не значит, что я не могу отколошматить тебя до бесчувствия, так, чтобы Коллинз собирал твои останки по ковру.
Его светлость лениво и грациозно махнул рукой.
– Ты всегда думал, что насилие – подходящий ответ в любой ситуации.
Затем он повернулся ко мне.
– Он совершеннейший варвар, дорогая. Вы можете найти себе получше.
– Я никого не собираюсь искать, милорд, – сказала я ему самым решительным тоном. – И не выхожу замуж по собственному желанию. А вы очень мастерски уводите нас от темы нашего разговора – вашей связи с Елисейским гротом. Помогите нам наконец разобраться в этом, и идемте ужинать. Жареная утка пахнет потрясающе.
Его светлость одобрительно мне улыбнулся.
– Какая властность! Хотел бы я посмотреть на вас с кнутом в руках.
Стокер вскочил с места, но виконт выставил руку.
– Садись, Ревелсток. Я не хотел никого оскорбить, и мне кажется, мисс Спидвелл совершенно не обижена.
Стокер взглянул на меня и опустился обратно в кресло, а его брат продолжал задумчиво смотреть на меня.
– Я податлив как глина в ваших руках, мисс Спидвелл. Делайте со мной что хотите. Что еще вам нужно узнать?
Я не сомневалась, что целью его провокативных замечаний было вызвать ответную реакцию, поэтому я лишь холодно на него взглянула.
– Джулиан Гилкрист. Вы его знаете?
Он кивнул.
– В наших безумствах он изображал из себя крайне похотливого Эндимиона. У него был роман с Артемизией, длившийся несколько месяцев, но она порвала с Гилкристом, влюбившись в Рамсфорта.
– И как он это воспринял? – спросил Стокер.
Виконт пожал плечами.
– А как это воспримет любой мужчина? Он был страшно обижен и, чтобы поскорее забыть ее, не пропускал ни одной юбки.
– А сэр Фредерик Хэвлок? Ты видел его там?
Он откинул голову, и от нахлынувших приятных воспоминаний на его лице появилась улыбка.
– Да, видел. Очень эффектный Зевс.
– Он развлекался с милой юной Ледой или Данаей? – предположила я.
– Нет и нет. Все его внимание было обращено лишь на Геру, – поправил меня его светлость. – Августа Хэвлок всегда сопровождала его там, пока была жива. После ее смерти он продолжал посещать наши собрания, но лишь как зритель, больше не принимая в них участия.
– Его жена тоже в этом участвовала? – спросил Стокер полным недоверия голосом.
Его светлость пожал плечами.
– Некоторые пары считают, что подобные занятия способны подогреть их физический интерес друг к другу. Сэр Фредерик был не единственным, кто приезжал туда с женой.
– Вы тоже? – спросила я.
– Какая наглость! Мое восхищение вами все растет, мисс Спидвелл, – сказал он, улыбнувшись мне. – Я – нет. Моя жена была совершенно обыкновенной и на редкость непривлекательной; ее выбрал для меня отец. С такой женщиной, как вы, все было бы, конечно, иначе. – Он задержал взгляд на вырезе моего платья чуть дольше, чем это позволяли приличия.
Стокер резко перебил его.
– Хэвлок интересовался кем-то в гроте особенно? У него были какие-то связи, о которых стоит упомянуть?
– Нет, он приезжал пару раз в год, просто для развлечения.
– А Оттилия Рамсфорт появлялась хоть раз на этих сборищах?
– Господи, нет, конечно! – Казалось, лорд был неподдельно шокирован такой идеей. – Вы с ней виделись? Она же всегда смотрела только на своего господина и повелителя. Вот уж кого мне не пришло бы в голову приглашать на такие свободные собрания. Честно говоря, меня удивило даже то, что она согласилась смотреть на все это сквозь пальцы. Но она принадлежит к редкому виду, с очень трагичной судьбой: женщина, самозабвенно влюбленная в собственного мужа.
– А что вы можете сказать о связи Артемизии и Рамсфорта? – спросила я. – Как бы вы ее описали?
Он надолго задумался.
– Это была любовь. Казалось, они искренне привязаны друг к другу. Вообще-то, когда Артемизия выразила свое недовольство этими занятиями, Рамсфорт закрыл грот для групповых мероприятий, исполняя ее желание.
Я навострила уши, услышав такую интересную информацию.
– Значит ли это, что он и сам больше туда не ходил?
Он пожал плечами.
– Об этом надо спрашивать его самого. Я знаю только, что он больше не рассылал приглашений, и когда я его об этом спросил, он ответил, что это делается под ее влиянием и что теперь разрешены лишь частные визиты. Он сказал, что готов предоставить грот в мое распоряжение, но к тому моменту мой интерес к этому месту поугас. Я был и сам рад, что все закончилось. Помимо прочего это стало нам обходиться невероятно дорого.
– Дорого? – переспросил Стокер.
– Рамсфорт брал определенную сумму за участие, что-то вроде членского взноса, – объяснил ему брат. – По слухам, он потратил почти все деньги Тройонов, которые принес ему брак с Оттилией, на перестройку Литтлдауна. К тому же он всегда был очень щепетилен в том, чтобы нанимать для нас только профессиональных девушек из лучших борделей Лондона. А это тоже недешево стоит.
– То есть он никогда не приглашал туда каких-нибудь доярок или лакеев из Литтлдауна? – спросила я.
На лице виконта отразился неподдельный ужас.
– Боже упаси! Нет, только профессионалов. Он совершенно не хотел портить тех, кто не работал в сфере интимных услуг, – жестко сказал он. – Знаете, среди распутников тоже есть представления о чести. Кроме того, профессионал будет молчать о том, что там происходило. Деньги обеспечивают секретность в этом деле.
– Последний вопрос, если вы не против.
Его светлость смерил меня взглядом.
– Для вас, моя дорогая мисс Спидвелл, я располагаю всем временем на свете.
Стокер чуть не сплюнул от отвращения, но мы оба не обратили на него никакого внимания.
– Нам прислали ключ от Елисейского грота, – сказала я виконту. – Он пришел по почте, анонимно, вероятно, от человека, который хочет нам помочь. Это вы отправили его нам?
Он открыл ящик письменного стола и достал оттуда ключ, идентичный нашему.
– Как видите, мой ключ у меня. Рамсфорт не удосужился попросить его назад после того, как прекратил проводить мероприятия в гроте. Возьмите, если вам это поможет.
Мне сложно было вообразить, чем он может нам помочь, но все-таки взяла, поблагодарив виконта за щедрость.