— Тебя же предупреждали, чтобы ты прекратил за нами следить, — грозно прорычал Руслан. — Но ты не понял. Ну как тебе ещё можно объяснить!?
Он ребром ладони врезал по печени, я согнулся пополам. Они молча глядели. Когда боль отступила, я выпрямился.
— Где документы, которые тебе передал Борис Савин? Где акции? — крикнул Макс.
— У меня нет его документов. Я же говорил об этом твоему рыжему приятелю.
Руслан с размаху заехал мне в лицо. Брызнула кровь, и я отлетел, ударившись головой о плиточный пол. Во рту я почувствовал привкус крови. Голова шумела.
«Похоже, этот рыжий пёс будет избивать меня за прежние неудачи», — подумал я.
— Конечно, проще со связанным справиться, чем биться в честном поединке, — вымолвил я и выплюнул выбитый зуб с кровью.
— Где акции? — заорал рыжий.
Его лицо исказилось, и он стал бить меня повсюду. Сильный удар в голову лишил меня сознания.
Очнулся я оттого, что на меня вылили ведро холодной воды. Я сидел на стуле привязанный к спинке. Они стояли напротив. Макс своим грозным видом пытался напустить на меня страх. В его руке я заметил палку. Лицо рыжего парня изображало саркастическую гримасу. Он придвинулся ко мне ближе и стал ладонями наотмашь хлестать по лицу. При этом голова моя как маятник отклонялась в разные стороны и лишь чудом удерживалась на крепкой шее. Когда я терял сознание, меня вновь обливали водой. И всё продолжалось снова. Лицо моё горело, а голова свалилась на плечи. Я не молил о пощаде. Безразличие было написано на моём лице. Мне уже было всё равно, что будет со мной.
Увидев и осознав это, Макс изрёк: — Смотри — ка, тип оказался крепким орешком и намерен молчать. Думаю, на сегодня хватит. Завтра я предъявлю ему такие аргументы, что он точно заговорит.
Они оставили меня в покое, но свет выключать не стали. Я сидел на стуле в полной прострации. Мои мечты поскорее добраться домой, были разбиты, как собственно и тело. Мысли гуляли, голова шумела, бока болели. Собрать мысли в пучок, для меня была архи важная задача.
Прошло довольно продолжительное время, пока моё внимание не привлекло подозрительное движение за входной дверью. Затем послышался небольшой скрежет отодвигаемого засова, скрип заржавевших петель и на пороге я увидел Анжелу. Кажется, она была моей спасительницей.
Анжела поднесла ладонь ко рту. — Что они с тобой сделали, подонки!? — возмутилась она и стала развязывать верёвки.
Я с трудом принял вертикальное положение, но потом, размяв мышцы, почувствовал себя гораздо лучше. Она взяла меня за руку и тут же потянула за собой. Осторожно ступая, мы выбрались из подвала и оказались во дворе.
— Зачем ты вызывал меня на встречу? — спросила Анжела.
— Мне нужно было, чтобы ты покинула дом и не попала под раздачу…
— Я благодарна тебе за это, — вымолвила она. — Мне сказали, что ты навёл полицию на наш дом. Это правда?
— Да, — буркнул я. — Кто сказал?
— Кеша Венедиктов. Ему позвонил Руслан.
— Разве Венедиктов был в вашем доме?
Анжела кивнула. — Да, Кеша крупный ловкач в этих делах. Но рано или поздно это должно было закончиться. Я их предупреждала, — тяжело вздохнула она. — У меня с ними свои счёты, — продолжила она. — Они обманным путём втянули в это грязное дело мою семью: брата и мать. В результате брат опять сядет надолго в тюрьму. У моей матери уже было психическое расстройство в тот год, когда Эдик в первый раз попал за решётку. А сегодня увидев, что его арестовали, у неё помутился рассудок. Она в больнице.
— Что ты намерена делать дальше? — спросил я.
— Они мне ответят за Инессу, а перед Борисом я виновата в том, что отнеслась к его чувствам пренебрежительно. Я сожалею.
— Ты знаешь причину их смерти?
— Мне не известно, почему Борис застрелился, но я точно знаю, что Инессу убил Руслан, который сейчас спит в доме беспробудным сном, и думаю, больше никогда не проснётся вместе со своим дружком.
— Что значит, они не проснутся? — спросил я.
— Олег их напоил, а в спиртное подсыпал сильное снотворное. Теперь за все злодеяния их будет судить не земной, а высший суд, — высокопарно заявила она и показала пальцем в небо.
— Я думаю, что это большая ошибка, — стараясь быть убедительным, проговорил я. — Надо бы их сдать в полицию.
— Нет, — сказала она. — Теперь беги. Только прошу тебя, никому об этом не рассказывай.
— Не волнуйся, я ни кому не скажу, — произнёс я. — Я благодарю тебя за помощь.
В это время в окне я увидел языки пламени. Из дома выбежал Олег.
— Уходим, — бросил он. — Скоро здесь будут пожарники.
Он, схватил за руку Анжелу и быстрым шагом они двинулись в направлении микроавтобуса «Iveco Dally». Я пошёл в другую сторону.
Спустя полчаса с грустным настроением я ехал в такси. На горизонте забрезжил рассвет. Солнце решило наконец — то проснуться, устало озаряя каёмку облаков в смутно красные блики.
Я взглянул на часы, было четверть пятого. Я думал о том, что моё собственное расследование с трудом и риском, но всё же продвинулось. Теперь я знал, кто убил Инессу. Нетрудно было догадаться, что это сделали по наводке Иннокентия Венедиктова. Только мотив убийства оставался для меня загадкой. Но дальнейшие его действия легко просчитывались. Для меня было очевидным, что пистолет, подброшенный в квартиру Вадима Боева, дело рук Иннокентия. Но пока я не знал, кто повинен в смерти Бориса.
А полиция, конечно, будет дальше разбираться и искать, и, тем не менее, она уже сейчас счастлива тем, что поймала с поличным организаторов наркотрафика во время сбыта очередной партии героина.
Глава 13
Я приехал домой, было раннее солнечное утро, день предполагался быть чудесным. Входную дверь мне открыла Елена.
— Почему так долго? — зевая, спросила она. — Я так за тебя переживала, даже голова разболелась. Пришлось воспользоваться услугами твоей аптечки.
Я вошёл в дом, разделся. — Сейчас приму душ и всё расскажу.
— А я пока приготовлю что — нибудь поесть, — сказала она и скрылась в кухонной комнате.
Я шагнул в душевую и посмотрел в зеркало на своё тело, которое было сплошь в ссадинах и синяках. Конечно, мне к ним не привыкать, но сейчас, когда немного расслабился, я почувствовал их болевые ощущения.
Я открыл кран, встал под душ и почувствовал благоприятное воздействие воды на тело и организм в целом. Поистине, вода делает невероятные вещи: расслабляет и исцеляет, даёт энергию и силу и наконец, лечит душевные раны и укрепляет дух.
Когда я появился на кухне, ранний завтрак был уже готов. Я сел за стол и принялся за еду. Елена от еды отказалась и села в сторонке. Она смотрела на меня, как я с аппетитом поедаю пищу. Быстро закончив с едой, я вкратце рассказал ей свои приключения, но о том, что произошло со мной в Мценске, я решил пока не рассказывать.
Выслушав меня, она принесла из соседней комнаты знакомую папку, документы из которой выложила на стол.
— А вот теперь послушай, что я расскажу, — сказала она. — Вчера вечером находясь на кухне, я корпела над этими документами, потому что заметила на листах поверх печатного текста какие — то расплывчатые отдельные буквы, которых раньше не было. Я всячески пыталась в них разобраться и одновременно готовила ужин. Бумаги лежали на столе, и я случайно просыпала поваренную соль на стол, часть попала на документы, но потом я стала прибирать со стола и заметила, что на печатных страницах проявились следы рукописного текста. Тогда я поняла, что написаны они специальными чернилами и под воздействием соли проявились на бумаге. Я стала искать способ как проявить текст более отчётливо и вспомнила, что где — то читала, что в тайнописи, используются симпатические (невидимые) чернила. В качестве чернил применялся аспирин.
После того, как я использовала в качестве проявителя поваренную соль, проявился текст. Вот он…
Елена протянула мне пару листов бумаги. — Письмо адресовано тебе, — сказала она.
Я начал читать…
«Дорогой Савелий! Ты единственный друг, которому я могу откровенно всё рассказать. Если ты прочтёшь эти строки, и меня уже нет на этом свете, то знай, что я вырос и воспитывался в детском доме, а своих родителей не знал. В детдоме я был яркой фигурой, так как был победителем многих математических олимпиад. Мне пророчили блестящее будущее. После окончания школы я поступил в финансово — экономический институт. Выжить мне помогла Руфина Аркадьевна Зеленская. После окончания института при её содействии, (она была крупным чиновником и курировала детские учреждения), мне удалось получить должность в банке, который в последующем я и возглавил. Она познакомила меня с респектабельными людьми в сфере крупного бизнеса. Я стал проворачивать с ними финансовые операции. У меня появились деньги. Мне это нравилось.
Однажды ко мне обратился один из них и попросил об услуге. Ему нужно было обналичить крупную сумму бюджетных средств. Мне была обещана приличная премия. Я согласился. Сделка прошла успешно, и я получил свои проценты. После этого я попал на крючок чёрствых людей с криминальным прошлым, и они стали использовать меня в сомнительных операциях. Дальше, больше… Аппетиты росли. Я погряз в махинациях и со временем стал сотрудничать с наркосиндикатом, стал их финансовым менеджером. По их указанию, на деньги, полученные от продажи наркотиков, я скупал акции крупных рентабельных предприятий, большую часть из которых мне удалось присвоить, а отчитаться перед ними липовыми акциями.
Им стало известно всё, и теперь меня уже никто не спасёт. Я хорошо знаю, что месть их бывает ужасной. Поэтому я покидаю этот мир добровольно.
Я сожалею, что подвёл Руфину Аркадьевну. Мне стыдно перед ней за то, что я связался с криминалом и не оправдал её надежд.
Прощай, твой Борис Савин
Прочитав письмо, я был шокирован. Борис передал мне эти документы за неделю до смерти, вероятно, он чувствовал приближающую смерть, и он готов был её принять, но не добровольно.