— А любовь? — нахально спросила Мотька. Николай Николаевич зарделся.
— Не до любви сейчас. Совсем зашился. Ну, а у вас что? Опять кого-нибудь ловите? Мы переглянулись.
— Значит, я правильно понял? Ну и кто теперь попал в поле вашего зрения?
— Мы все хотели к вам прийти, Николай Николаевич, посоветоваться, да неудобно было.
— Это почему?
— Мы пока ни в чем не уверены.
— Опять бандиты?
— Хуже!
— Тогда уж прошу, приходите завтра ко мне в отделение, хотя нет, завтра — воскресенье… А сейчас ведь мы не успеем все обсудить… До понедельника дело терпит?
— Наверное.
— Ну и отлично. Жду вас в понедельник в десять часов. Хотя вы же учитесь… Но не беда. Я дам вам повестки, покажете их в школе, и дело с концом. А если спросят, скажете — давали показания. Договорились?
— Да!
Мы с облегчением вздохнули. Теперь осталось только дожить до понедельника и можно будет все наши жуткие тайны вывалить милому капитану Шадрину. Он все поймет и скажет, что нам делать.
Концерт имел грандиозный успех. Деду пришлось на «бис» спеть ещё почти целое отделение. И вот в зале уже потушили свет, а самые стойкие поклонницы ещё продолжают аплодировать. Мы с Матильдой бежим к дедушке за кулисы. Там уже уйма народу. Ниночка, гордая, сияющая, стоит рядом с дедом, и он знакомит её со всеми, кто подходит поздравить его. Я сразу вижу, что сам он тоже доволен концертом. Вдруг появляется Феликс. Женщины тихонько ахают. Он подходит к маме, целует ей руку, и она подводит его к дедушке. Я не слышу, о чем они говорят, но вижу, что и Ниночка смотрит на него с восхищением. Наконец чужие расходятся, а все, кто остался, сейчас поедут к нам. Феликс предлагает свою машину, а дедушка радушно приглашает его поужинать с нами. Нигде от него спасу нет!
Мы гурьбой спускаемся по лестнице и выходим через служебный подъезд — все, кроме деда. Александр Ефимович подгоняет свою машину поближе к подъезду и открывает дверцу. Дед мигом садится, и они уезжают, а с ними Ниночка, тетя Липа и Валя, жена Александра Ефимовича. Остальные приглашенные под папиным руководством рассаживаются по другим машинам, Феликс приглашает нас в свой «Мерседес».
— А вы проверили: бомбы там нет? — спрашиваю его я так, чтобы родители не слышали.
— Нет, — смеется он, — Федор тут все время караулил!
Наконец мы садимся и едем. В такой компании поездка на «Мерседесе» не доставляет нам с Мотькой ни малейшего удовольствия.
Дома все уже готово к приему гостей. Дед успел переодеться. Он ещё возбужден после концерта, весел и доволен. Ниночка от него не отходит.
И вот, кажется, все уже собрались. Гости пьют, едят, поздравляют деда с удачным концертом и очаровательной избранницей, дед провозглашает тосты за своих друзей,
Словом — все как всегда. Вдруг ко мне подходит тетя Липа:
— Аська, выйди на минутку! Я выбираюсь из-за стола и выхожу в коридор.
— Аська, что-то я нигде Мефистофеля не вижу! Боюсь, как бы не убежал, тут все приходили, двери настежь, он мог выскочить! Поищи его, может, он куда забился, столько народу в доме!
Тут за мной прибежала Мотька.
— Что такое?
— Да Тофик куда-то делся, тётя Липа волнуется, давай поищем!
Мы с Мотькой заглянули под все кровати, во все углы. Мефистофеля нигде не было. Неужели убежал? Мы выскочили на лестницу.
— Кис-кис! Тофик! Кис-кис!
— Давай поднимемся на последний этаж, — предлагает Мотька, — и пойдем вниз пешком. Может, он где-то сидит!
— Давай!
Мы поднялись на лифте на девятый этаж и стали спускаться по лестнице. Дошли опять до нашего этажа, Тофика не было.
— Может, Лорда взять с собой? Он его так любит!
— Идея!
Я взяла Лорда и сказала ему:
— Лорд, ищи Тофика! Ищи!
Лорд посмотрел на меня умными глаза-
Ми, заскулил и рванул вниз. На пятом этаже, возле дверей квартиры Феликса, лежала куча упаковочной бумаги, а на ней преспокойно сидел и умывался Мефистофель.
— Вот дурной! — воскликнула Мотька и уже хотела схватить его, как вдруг я заметила, что к замку из этой кучи тянется тонюсенькая проволочка.
— Мотька! Стой! Осторожно! — прохрипела я.
— Что? — Мотька отдернула руки, а Тофик как ни в чем не бывало спрыгнул с кучи и подбежал к Лорду, которого я с трудом оттаскивала подальше от двери. — Что случилось? Аська, в чем дело?
— Тихо! Я не знаю, но, по-моему, там бомба!
— Где?
— Видишь, проволочка к замку тянется, — прошептала я.
— Ой, правда! Аська, что же делать? — запаниковала Мотька.
— Быстро отведи животных домой и возвращайся!
— А ты?
— А я постою тут, чтобы никто случайно не сунулся.
— Позвать его?
— Пока не надо. Беги быстрей!
Мотька схватила Мефистофеля, вырвала
У меня Лордов поводок и буквально через минуту вернулась.
— Что дальше?
— Стой тут, а я вниз, к охранникам!
Я побежала, дожидаться лифта не было времени. Охранники в будке резались в карты.
— Ребята! Помогите! — сдавленно крикнула я.
— Что случилось?
— У квартиры Ключевского, кажется, бомба!
— Да ты что?!
— Я не знаю, но там куча мусора, а из неё проволочка к замку тянется!
— Кирюхин, оставайся тут и гляди в оба! Если что — значит, мы с тобой проморгали! Пошли скорей!
На пятом этаже стояла бледная как смерть Матильда.
— Интересно, откуда эта куча! — удивился охранник. — Когда рабочие уходили, её не было! Ну-ка, что тут? Да, дела! Похоже, и вправду бомба! Интересно, а где хозяин? В квартире? Я вроде видел, как он входил.
— Он у нас, на шестом. Позвать?
— Погоди! Подумать надо! Тут вообще-то не хозяин нужен, а сапер! Хотя нет, зовите! У него радиотелефон! Быстро!
Я мигом взлетела на один этаж и ворвалась в квартиру. Все по-прежнему сидели за
Столом. «Нельзя их пугать», — пронеслось у меня в голове. Я взяла себя в руки и вошла в столовую. К счастью, Феликс сидел 'близко.
— Феликс Михайлович, вас там спрашивают! — тихо сказала я.
Феликс повернулся ко мне и, кажется, по моему лицу все понял. Он побледнел и решительно поднялся из-за стола.
— Феликс, куда же вы? — проворковала одна из дам.
— Извините, я скоро вернусь! — Он обворожительно улыбнулся даме и вышел. Я за ним.
— Возьмите радиотелефон! — успела я крикнуть.
— Хозяин, — виновато проговорил охранник, — вот какое дело! Может, эвакуировать народ?
— Сейчас нельзя, такой шум поднимется, что только хуже будет! Пока к замку не притронешься, она не рванет! Я в этом кое-что понимаю!
Он позвонил кому-то.
— Андрей, ты?.. Да, я! Ты мне нужен. С ребятами… Похоже, контактная!.. Да, в жилом. У моей новой квартиры!.. Эвакуировать людей?.. Не стоит?.. А не опасно?.. Охрану?.. Да, выставил и сам стою!.. Отлично, жду!.. А ну-ка, девочки, быстро домой! И никому ни слова!
— Нет, — вдруг заявила Мотька, — я лично никуда не уйду!
— Почему? — удивился Феликс.
— Потому что, пока я тут, мне не так страшно.
— Ты, конечно, пока можешь постоять, но через четверть часа приедет группа саперов, и уж они-то сразу тебя прогонят! — в сердцах сказал Феликс.
— А ну, брысь отсюда! — пришел на помощь хозяину охранник.
— Что? — задохнулась от возмущения Мотька. — Мы второй раз вас от бомбы спасаем, а вы так… А вы, — повернулась она к охраннику с видом оскорбленной королевы, — вы вообще помалкивайте, вы пропустили сюда убийцу, а теперь… возникаете, — в голосе Мотьки уже были слезы, но она справилась с собой.
— Ты чего, дуреха, обижаешься, это что, игрушки? А я, конечно, знаю, что виноват, только ума не приложу, как он просочился!
— Скажите, — вдруг осенило меня, — сюда такой парень не заходил: невысокий, хромой, в бордовой куртке и черной вязаной шапке?
— Хромой, говоришь? Был такой! Только одет по-другому. Да! Он же к вам шел! Принес корзину цветов, сказал — Потоцкому! Большая такая корзина!
Так! Может, и у нас в квартире тоже бомба?
— А какие цветы? Вы видели, какие цветы?
— Да, кажись, лилии… Погоди, они же вот в эту бумагу были завернуты. Ну да, точно! Эта самая бумага! Поди тут угадай! Целый вечер цветы носят, разве в каждую корзину влезешь!
И тут из лифта вышли четыре здоровенных парня в камуфляже.
— Феля, привет! Ну, показывайте свою «дуру»! А это что за барышни? Вот уж им тут делать нечего. Попрошу удалиться! И быстро!
— Подожди, Андрюша, тут, кажется, дело ещё сложнее. Ася, беги домой и погляди, есть там корзина с лилиями, и если есть, то где стоит. Но только не трогай!
Через две секунды я уже была в квартире; к счастью, нас ещё никто не хватился. Действительно, в передней среди прочих корзин была и корзина с лилиями. Я пригляделась к ней, но ничего подозрительного не заметила, о чем и поспешила доложить Феликсу.
— Я сейчас за ней поднимусь, — сказал он.
— Может, лучше я? — предложил Андрюша.
— Нет, я сам! Зачем пугать хороших людей!
Минуты через две появился Феликс, неся на вытянутых руках корзину лилий. Сам он был бледен, как эти лилии.
— Юлик! Займись! — распорядился Андрюша. — Но вы, девчата, уйдите от греха подальше. В присутствии женщин нельзя минами заниматься — плохая примета. Так
Что дуйте отсюда!
— Феликс Михайлович, а вы нам не верили, хотя все яснее ясного! — гордо и горестно произнесла Мотька. — У неё ваш портрет стоит!
— Что? — остолбенел Феликс. — У кого? Какой портрет?
— Феликс, браток, не до портретов сейчас, давай делом займемся! Прощайте, девчата. Пока!
Мы поднялись на свой этаж, но в квартиру не входили: слушали, что происходит внизу.
Там командовал Андрюша.
— Юлик, иди во двор, поковыряйся в цветочках, хотя, на мой взгляд, это пустышка. А вот тут… Феликс, отойди, а вы, ребятишки, перекройте лифт и лестницу.
Мы услышали, как шуршит бумага.
— Ага! Вот и она, голубушка!
— Ой, как страшно! — прошептала Мотька.
Да, это было очень страшно, ведь одно неверное движение…