енной одежде, больших зеркальных очках и лениво двигала челюстями, пережевывая жвачку. Венсан моргнул – в голове невольно пронеслось сравнение со старыми фильмами, которые он любил, где как раз и фигурировали точь-в-точь такие копы. Правда, мужчины.
– И куда его, детектив? – так же лениво, как жевала, спросила полицейская, удостоив Винса мимолетным равнодушным взглядом.
– В центральный участок, пусть там разбираются, – ответила одна из троицы, и дверь машины захлопнулась.
Ехали в молчании. Циль уже понял, что ответа о причинах происходящего требовать бесполезно, и напряженно размышлял, где же прокололся? В чем его будут обвинять? Неизвестность нервировала еще и тем, что невозможно было продумать собственные действия и ответы на вопросы, которые ему наверняка станут задавать. Венсан откинулся на спинку сиденья, отстраненно глядя в окно, и едва заметно поморщился. Руки, скованные за спиной, ныли, но просить снять браслеты доблестный шпион принципиально не собирался. Несмотря на подготовку, все же иногда его гордость брала верх над благоразумием. Тем более что сейчас Циль пребывал в раздражении и досаде. У него ни одного прокола не было, ни одного! Здесь тоже все чисто вышло! Тогда, черт возьми, в чем же его ошибка?
Погруженный в нерадостные размышления, Венсан очнулся, только когда за окном появились смутно знакомые улицы. Машина между тем въехала в знакомый район – совсем недалеко отсюда, через пару кварталов, находился «Томный вечер». Сердце невольно екнуло, Циль напрягся, и в памяти всплыли весьма приятные картинки проведенного в баре времени… И очаровательные сестрички… Увы, мимо самого бара патрульное авто так и не проехало, остановилось на другой улице перед внушительным, монументальным зданием из камня. Полицейская завела машину на подземную стоянку, вышла и, распахнув дверь, грубо выдернула Венсана из салона. «А дамочка-то сильна…» – мелькнула у него уважительная мысль, взгляд скользнул по крепким, совсем не женским мышцам, обтянутым форменной рубашкой. На стоянке неподалеку сгрудилось еще несколько таких же теток, которые курили и что-то бурно обсуждали громкими хриплыми голосами. Конечно, их заметили.
– Эй, Жози, где такого красавчика отхватила? – раздался веселый вопрос одной из них. – Что он натворил? Я бы тоже не отказалась такого арестовать, а может быть, и допросить, – игриво добавила говорившая, и компания взорвалась хохотом.
Венсан смотрел прямо перед собой, только крепче стиснул зубы, ничем не показав эмоций. Подобная откровенность от здешних женщин уже начинала просто бесить.
– Статья тридцать семь, часть вторая, – равнодушно ответила его конвоирша и толкнула в спину, к выходу со стоянки. – Вперед.
Смех тут же стих, улыбки пропали с лиц куривших, и во взглядах появилось неподдельное возмущение и осуждение. Венсан слегка напрягся – и что это за статья такая, что настолько резко изменилось отношение к нему?! Спросить не у кого, и ничего не оставалось, как в полной тишине и под пристальными недружелюбными взглядами проследовать к небольшой двери. Пальцы полицейской держали крепко, даже немного больно. Неудивительно, если на плече синяки останутся.
За дверью оказалась длинная лестница, они поднялись по ней и вышли в большое помещение собственно участка. Шум, гвалт, телефонные звонки, какие-то женщины носятся с озабоченными лицами – Венсан в первый момент оторопел. Конечно, ему доводилось бывать во многих полицейских участках, задания заносили и в такие места, но никогда в роли арестованного.
– Жози, что за фрукт? – раздался зычный голос с другого конца помещения, и из-за стеклянной перегородки выглянула дородная дама с копной ярко-рыжих вьющихся волос.
При этом леди жевала зубочистку, а в пальцах держала сигарету.
– Да в космопорту взяли по тридцать седьмой, детектив Бонне передала, – таким же неожиданно громким голосом ответила сопровождающая Венсана. – Она сейчас подъедет, я пока в камеру его!
– А-а-а-а, – взгляд рыжей прогулялся по Цилю, в нем мелькнула искра раздражения, – ну оформляй пока, да, – и скрылась обратно за перегородкой, откуда раздалась громкая трель телефона.
– Топай, – полицейская Жози снова толкнула его.
Раздражение Циля потихоньку переходило в недоумение. Если бы его обвиняли в шпионаже, вряд ли привели в обычный участок. А так… будто он простой воришка какой или мелкий нарушитель! Благородная душа шпиона вознегодовала от подобного неуважения, Винс с трудом удержался от фырканья.
Между тем шумное помещение осталось позади, они с Жози вышли в короткий обшарпанный коридорчик и перешли в следующую комнату, чуть поменьше предыдущей. Там Циль узрел две камеры предварительного заключения, типичные решетки, деревянные скамейки, как в любом участке. Но – эти камеры не пустовали…
За решетками сидели, стояли и лежали на деревянных лежаках весьма колоритные женщины. Облаченные в кожу с ног до головы, с обнаженными руками в татуировках, дредами, короткими ирокезами всех цветов радуги или вообще лысые и в банданах с черепами и паутинами, в цепях и блестящих заклепках, с крупными металлическими серьгами в ушах и с массивными перстнями-печатками, больше похожими на сборные кастеты, на пальцах. А мускулистые ноги в тяжелых берцах, бугрящиеся мышцы и исходящий от них стойкий запах перегара производили поистине ошеломляющее впечатление. В общем, женщин в этих особах можно было узнать с большим трудом. Только по трещавшим в районе бюста кожаным безрукавкам и курткам. Признаться, Венсан до сих пор считал себя храбрым и готовым к любым неожиданностям в этой жизни, но вот ЭТО… Байкерши орали, ругались матом, плевались, потрясали кулаками, демонстрируя готовность хоть сейчас броситься в бой. Судя по всему, здесь в разных клетках сидели две группировки, между которыми определенно имелись разногласия.
– Слышь, я те лохмы-то повыдираю, крыса подзаборная! – вопил кто-то из толпы в камере слева. – По твоей морде моя бита плачет!
– Я те твою-то раскрашу!! – сквозь прутья просунулась рука, согнутая в локте – Винс зауважал обхват бицепсов и размер кулака.
С обеих сторон снова послышался трехэтажный мат и угрозы, пока дежурная за столом не гаркнула, перекрывая весь шум:
– А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ!!!
В помещении наступила тишина. Венсан чуть не вздрогнул от неожиданности: полицейская выглядела совсем не внушительно, худенькая, невзрачная, в больших роговых очках. Она спокойно повернулась к Жози и Цилю и уже обычным голосом спросила:
– Что у тебя?
– Да этого в камеру надо, пока детектив Бонне не приедет, – пояснила Жози.
Дежурная раздраженно вздохнула и поправила очки.
– Ну и куда мне его? – буркнула она и кивнула на камеры. – Час назад, вон, этих привезли, Ромашек и Лютиков в полном составе, – полицейская поморщилась. – Подрались из-за смазливого официанта. Куда еще этого к ним?..
Следующих слов дежурной Циль попросту не услышал – дамы в камерах узрели Венсана и тишина тотчас закончилась. В помещении раздался восторженный рев пары десятков луженых и совсем не женских глоток и посыпались фразы:
– Давай к нам, начальница! Мы тут в этой дыре соскучились за мужским обществом!
– Да, да, к нам! Мы уж знаем, что с этим сладким мальчиком делать!..
– Не-э-э, к нам, к нам!! Нас больше, нам нужнее!..
И это еще самые невинные предложения из звучавших. Особенно усердствовала одна особа из правой камеры с вытатуированной ромашкой на бритом затылке. Почесывая волосатую подмышку, она выдвигала такие причины, почему Циль должен сидеть именно с ней и ее девочками, что Венсану с трудом удалось сохранить невозмутимое лицо. При мысли, что он окажется в одной из камер с этими мужикоподобными бабами…
Нет, он женщин, конечно, любит, но перспектива быть изнасилованным толпой неадекватных байкерш с другой планеты совсем не прельщала. Он один, а их там человек двадцать, точно. Никаких мужских сил не хватит. Да и просто сил, хотя бы скрутить арестованных. На его счастье, дежурная, покосившись в сторону распаленных бабищ, вздохнула и махнула рукой.
– Веди в одиночку. Мне еще тут новой драки за мужика не хватало для полного счастья.
Ее заявление, обрадовавшее Винса, сопровождалось разочарованным ревом и недовольным свистом со стороны байкерш.
– Ну что стоишь? – недовольно спросила Жози, совершенно не беря в расчет того, что он попросту не знал, куда именно идти, и подтолкнула шпиона вперед в проход между камер.
Между прочим, узкий такой, не проход даже, а проходик. Циль сглотнул и мужественно сделал шаг. Эти пятнадцать шагов показались ему самыми длинными в жизни. Ибо шаловливые руки Ромашек и Лютиков с легкостью дотягивались до него, и пару щипков за задницу Венсан словил. Причем в первый раз отпрыгнул от неожиданности и, к вящей радости второй камеры, оказался очень близко к ним. Плюнув на гордость, под гогот и непристойные шуточки, Венсан почти бегом добрался до второго выхода из КПЗ, не сдержав облегченного вздоха, когда за ним закрылась дверь. Жози хмыкнула за его спиной, и они прошли еще одним коротким коридором, остановились перед тяжелой стальной дверью, и Венсан расплылся в довольной улыбке – отдельная камера! Кто бы ему сказал, что когда-нибудь он будет радоваться, что оказался в подобном помещении, Винс бы ни за что не поверил.
Кстати, камера, в отличие от клеток с байкершами, действительно внушала уважение и гораздо больше соответствовала тому, куда, по мнению Винса, должны сажать шпиона такого уровня, как он. Голые бетонные стены и пол, маленькое зарешеченное окошко под самым потолком, намертво привинченная к стене койка. Впрочем, внутри оказалось достаточно комфортно. Воздух, вопреки ожиданиям, был сухой и теплый, узкая кровать застелена шерстяным одеялом, виднелась небольшая дверь в углу, видимо, в санузел – в общем и целом жить можно. Правда, из этого помещения просто так точно не сбежать, ну да об этом пока думать рано. Кто его знает, как дальше повернется – он же улик не оставил. Пусть вначале его вину докажут.