Они еще вчера, в винном подвале рассказали Маркову и о своей "Сове", и об угрозах, и о гадком Гридине, которого окрутила подлая Оксана, и о тех двух бандитах, которые нашли их "аж в самом Париже".
Но уже после второго бокала все это представлялось занимательной историей, которая близка к завершению. Олег первый предложил увековечить "Дело об Омеге". В его плане было три пункта. Первое – дружба навек между российской фирмой "Сова" и французской "Силит" в лице ее директора господина Радко Марковича. Второе – написать рассказ не хуже, чем про Баскервильского пса. Третье – выпить за это дело.
С первым пунктом согласились моментально, третий – дружно исполнили, а со вторым вышла заминка. Но Олег настаивал:
– К тебе, Варвара, обращаюсь я. Подвиги Холмса канули бы в лету, если бы не доктор Ватсон. Будь нашим доктором, Варя! Ты можешь… Я – не могу. Я только руками работаю. Савенков – тоже не писатель. Он – читатель… и мыслитель. А ты можешь. Ты языки знаешь…
– Нет, Олег. Толстый роман я готова написать. А детектив… Все сразу скажут – низкопробная бульварная литература.
– Кто скажет? Дураки и скажут. Ханжи. Лицемеры. Днем ругают, а ночью Маринину читают. Или Кивинова… Искусство должно быть массовым и увлекательным… Вот, скажите, эстрада – легкий жанр? Не опера, конечно. Но кто больше на народную душу повлиял: Архипова или Пугачева? Можете не отвечать… Или кино: кто более народу ценен – гениальный Тарковский с его "Зеркалом" или Вайнеры с их "Черной кошкой"… Тоже – детектив.
– Уговорил, Олег. Буду писать. Ты только эпилог придумай.
– Нечего делать… Так, с Мариной все понятно, а мы едем в Москву и готовимся к новым делам…
– …И приходят к нам те двое и спрашивают: "Где Марину оставили? В Париже? У мужа? Понятно, продолжаем искать…"
– Права, Варвара. Этих двоих надо еще нейтрализовать… Знать бы, кто их послал… И вещи у нас в гостинице остались.
Группа отбывала в Москву сегодня днем. Виза действовала еще десять дней и можно еще задержаться, но хоть предупредить Любу надо было, да и с гостиницей завершить все дела…
Они не сразу решили остаться. Марков два часа уламывал их. Он просто требовал "продолжения банкета". Он шесть лет не говорил по-русски. Только изредка с мадам Бежар… Еще он обещал показать свой Париж:
"Злачные места – обязательно. Но только легендарные. "Мулен Руж" или ресторан "Матушки Катерины" на Монмартре… Я часто там бываю. Приятно чувствовать, что именно здесь в 1814 году сидели русские казаки, требовали вина и торопили побежденных криками: "Быстро! Быстро!". Слово это прижилось, – вернулось в Москву в виде французского кабачка "бистро".
Потом на Эйфелеву башню пойдем… Кстати, я слышал у вас в Москве протестуют против высочайшего памятника Петру. Подождите… Сто лет назад все видные парижане требовали сноса этой "мерзкой железяки". И какие люди! Дюма, Гуно, Мопассан… Демонстрации были, письма протеста… Ошиблись великие… Человек всегда уверен, что знает правду, а он не знает ее никогда".
Марину решили в гостиницу не брать – те прохвосты охотились за ней и только они знали ее в лицо. Она осталась в Версале.
Марков сидел в машине и даже не стал глушить мотор – надо было лишь схватить свои сумки и сказать пару ласковых Любе.
Олег проводил Варю до ее номера и машинально заглянул… Профессионалы редко меняют свой почерк – вспомнилась московская квартира Гридина.
Не входя, они закрыли дверь и поднялись в номер Олега.
Варвара не сразу поняла, почему он, прежде всего, подошел к телефону… Олег набрал московский номер "Совы".
– Игорь Михайлович! Приветствуем… Дела идут с переменным успехом. Подробности – в Москве. Вы не установили тех двоих? Очень они здесь активничают… Понял. Записал… Вы их поподробней изучите. Наверняка понадобится…
Олег повертел в руках листочек – хорошо, но мало. Теперь хоть не с призраками воевать. Приятно, когда врагов можно назвать поименно.
"Итак, Юрий Ткач и Максим Вдовин – готовьтесь. Не надо было так хулиганить… В Москве, когда вы у Гридина свои все вверх дном перевернули, я не так обиделся. Скотина он порядочная. А здесь вы Варвару оскорбили…"
– Варя, я так понимаю, что в ваших вещах ничего кроме одежды и косметики не было?
– Да. Все записи и деньги с нами были. Я Марину предупредила.
– Могли они отмычкой дверь открыть?
– Нет, дверь на магнитном замке.
– Вот и я так думаю. Значит, Варя, им кто-то помог… Работник гостиницы, портье мог им ключи отдать?
– Нет. Эти ключи не возвращаются. Каждый при себе носит, а контрольный экземпляр он мог дать только…
– Руководителю группы?
– Да, Олег… Да, но для Любы тоже нужен какой-нибудь повод… или деньги.
Олег безуспешно подергал ручку двери и сделал несколько ударов кулаком:
– Откройте, полиция!
Люба еще не успела до конца собрать вещи и открыла дверь, держа в руках что-то розовое с кружевами.
Олег рывком проскочил в комнату, заглянул в туалет, открыл стенные шкафы и, почему-то, выглянул в окно. При всех этих действиях он держал правую руку в кармане куртки и усердно оттопыривал ткань указательным пальцем.
– В Москву собираетесь, гражданка Люба?
– Да…
– Зря… В скверную историю вы влипли.
– Кто вы такой?
– Кто я? Я представитель власти – майор Крылов. А с Варварой вы уже знакомы. Она тоже специальный офицер разведки.
– Какой разведки?
– Нашей, Люба, нашей… Штаб в Москве считает, что вы не являетесь сообщницей международных террористов Вдовина и Ткача, а помогали им случайно. Ведь, это так?
– Совершенно случайно… Они сказали, что они родственники Марины…
– Двоюродные братья?
– Нет, они так не говорили… Они хотели для нее сюрприз в номере оставить.
– И вы, Люба, взяли у портье ключ?
– Да, взяла…
– И передали его им?
– И получили за это…
– Нет, я не хотела брать их грязные деньги… Они сами мне их в сумку засунули. Я готова все вернуть, если это надо.
– Так, Люба, с вами все понятно… Пишите подробные объяснения. В Москве мои люди вас пригласят.
– Куда?
– Куда надо! Зависит от вашего поведения и искренности… Вот, кстати, где сейчас ваши случайные сообщники?
– Не говорили… Но когда они уходили из вашего, Варвара, номера…
– Так вы их стерегли? Стояли, так сказать, на стреме? Это усложняет дело.
– Мне же надо было ключ у них забрать… Так у одного из них был фирменный пакет из гостиницы "Сен-Лазар".
– Пустой пакет?
– Нет… Немножко пухлый.
– Ясно, Люба… Входили они с пустыми руками, а вышли с толстым пакетом… Соучастие в краже! И не надо так волноваться. Все это не смертельно. В том смысле, что на высшую меру не тянет. Все вместе вас максимум лет на десять, двенадцать.
Уже уходя, Олег повернулся и выдал последнюю фразу:
– И пишите, Люба, пишите. Подробно. И про то, как вы выполняли задание гражданина Гридина Игоря Семеновича, от которого еще в Москве получили вознаграждение.
– Он что – из их банды?
– Он, Люба, главарь… Мне все время кажется, что вы не во всем сознались?
– Я просто забыла сказать, что мне звонила Марина.
– Почему вам?
– В вашем номере никого не было, а она хотела предупредить, что пойдет на часик в Версальский парк. Погулять. И просила вас предупредить, чтоб вы не волновались.
– Когда был звонок?
– Два часа назад.
– Вдовин и Ткач у вас тогда были?
– Да.
– Вы им передали разговор?
Люба кивнула…
Олег выскочил из номера, увлекая за собой Варвару. Они бежали к машине, в которой их ждал Марков – собирать вещи уже некогда…
Марина дошла до двери пешком. Перед Парадной Решеткой на огромной площади разместилось не менее двадцати туристических автобусов, вокруг которых толпились стаи негров, продающих сувениры. Большинство же туристов были японцами. Картинка получалась любопытная.
Маленькие юркие японцы ловко проскальзывали сквозь ряды, нападавших на них крепких и рослых сынов центральной Африки. Все негры были в цветных рубахах и не менее ярких шляпах-зонтиках. Они пытались впарить отступающим туристам сингапурские зажигалки с музыкой, сработанные китайскими кустарями брелоки с Эйфелевой башней, пестрые ленты открыток с видами Версаля и всей Франции. На площади стоял гомон из сотен гортанных возгласов на английском, японском и каком-то занзибарском.
Марине удалось пройти сквозь строй назойливых продавцов без потерь. Она четко знала, что в таких случаях надо двигаться решительно, не смотреть в глаза и не покупать даже шариковой авторучки – поняв слабинку, налетят со всех сторон и заставят закупить сувениры для себя, своей родни и всех соседей по микрорайону.
Во дворец Марина не пошла. И времени мало, но, главное, не хотелось быть в толпе… За последние дни у нее просто не было возможности осмыслить все, что с ней произошло. Суматоха постоянных переездов, фейерверк впечатлений, череда шедевров и просто усталость – все это мешало. А осмыслить было что: в Риме она потеряла своего второго мужа, а в Париже нашла первого, которого шесть лет назад она потеряла в Марселе… Сюжет для мексиканского сериала!
Когда сегодня ночью Валентин предложил ей остаться, она сразу согласилась. И только после того, как все уехали за вещами, к Марине стали приходить деловые мысли, практические и юридические. С Гридневым разводиться надо? Надо! Имущество делить и продавать надо? Не из-за денег, так из принципа. Не Оксане же коттедж оставлять… За Радко Марковича выходить замуж надо? Надо! И ничего, что это уже второй раз. Во-первых – тогда это был Валя. Потом – это было очень давно. И, наконец, – это было очень хорошо, а хорошую вещь не грех и повторить…
Марина обогнула дворец и, пройдя быстро мимо Купальни Аполлона, нашла в Северной "шахматной" роще лавочку, закрытую зарослями от вездесущих туристов.
Фонтаны в парке молчали. Марина знала, что французы экономят и запускают их лишь каждое первое и третье воскресенье месяца.