Эти слова падали как камни. После того как Додж бросил последний, в гостиной воцарилась тишина.
Дерек смотрел на Джули со смесью недоверия и с трудом сдерживаемой ярости. Она медленно покачала головой из стороны в сторону, понимая, что все, что можно было бы сейчас сказать, не годится.
– Я подожду тебя на улице, – Додж снова взялся за ручку двери.
Через несколько минут Дерек присоединился к нему во внутреннем дворике. Здесь гости отеля с трех до пяти часов пополудни пили чай, если, конечно, позволяла погода. Дворик был тенистым, с трех сторон его окружали увитые плющом кирпичные стены, а со стороны улицы – заросли кустарника. В центре красовался резной каменный фонтан – вода потихоньку лилась на херувима, держащего в руке лиру.
Кроме них, там никого не было.
Дерек сел за столик из кованого железа, за которым расположился Додж. Хэнли, конечно, уже закурил. Некоторое время они молчали. Митчелл смотрел, как маленькая птичка перелетает с цветка на цветок гибискуса. Додж не сводил взгляда со своей сигареты.
Наконец он посмотрел на Дерека:
– У вас было все?
– После самолета?
– Нет, до завтрака.
– В высшей степени.
Хэнли кивнул, потушил сигарету и тут же закурил другую.
– И ни слова про завещание…
– Ни слова.
– А сейчас она что сказала?
– Ничего. Я и слушать бы не стал. Мне нужно собраться с мыслями, Додж, прочистить мозги.
– Прочистил?
– Если бы…
– Ну и что ты собираешься делать?
– Не знаю, – Дерек встал и отошел к фонтану.
– Разве ты мне не говорил, что ее адвокат – Нед Фултон? Вот пусть он и занимается этим делом.
– Да, он хороший юрист.
– Прекрасно. Пусть Фултон оправдывает такие аттестации, а ты держись подальше от всего этого.
Дерек стоял у фонтана и смотрел на херувима. Додж курил. Через минуту он подал голос:
– Но ты ведь не откажешься. Верно?
Теперь Митчелл принялся разглядывать птичку, которая порхала над цветком, большим и ярким, как красный зонтик.
– Очень может быть, что ее пытаются подставить, Додж.
– Звучит несколько театрально.
– Скорее не театрально, а кинематографически. В этом-то и дело. Отрезать Мэгги голову тоже было кинематографически. Крейгтон Уиллер большой знаток разных жанров. Этот человек дьявольски хитер, чтоб он сдох. Он самонадеян и на сто процентов уверен в том, что может провернуть все, что, черт побери, придет ему в голову, и не попадется на этом.
– И у него был тот же самый мотив для убийства дядюшки, – кивнул Додж. – Наследство. Может быть, Крейгтон знал, что дядя собирается изменить завещание, и хотел разделаться с ним прежде, чем он это успеет сделать.
– Или он выяснил, что завещание уже изменено, и убил, чтобы отомстить.
– Если так, почему осталась жива она?
Дерек подумал об этом, о самом Крейгтоне и о том, что о нем рассказывала Джули, и сказал:
– Это было бы неинтересно.
– Неинтересно?
– Здесь нет интриги. А вот если Крейгтону Уиллеру удастся сделать так, чтобы в организции убийства его дяди обвинили Джули, интрига появится. К тому же это гарантирует, что унаследовать его деньги она не сможет. Если Джули осудят, Уиллеры наверняка оспорят завещание.
– Убийство миллионера организовала злодейка-любовница. Племянник снова стал наследником.
– Вот именно. Тут Крейгтону будет над чем повеселиться.
Додж бросил в пепельницу пустую пачку и задумчиво распечатал новую:
– Годится. В теории. Но у нас по-прежнему нет ничего, что связывало бы Крейгтона Уиллера и Билли Дьюка.
– Обязательно найдется. Слишком уж умен этот Уиллер, чтоб он провалился! Постой! Меня все время что-то грызло, но я никак не мог понять, что именно. Помнишь, Джули заговорила о том, что он не любит привлекать внимание? Так вот. Когда Крейгтон первый раз пришел в мой офис, он ни к чему не прикасался. Потом он вел себя точно так же. Не дотрагивался ни до стакана, ни до подлокотника кресла, ни до дверной ручки. Дверь ему каждый раз открывали или я, или Марлин. Он даже руку не пожимает.
– Не оставляет никаких следов.
– Никакого материала для исследования.
– Зато на мисс Рутледж у полиции этого материала столько, что не поместится в вагоне, – Додж многозначительно посмотрел на своего босса. – К обеду у них уже будет ордер на ее арест. Помяни мое слово.
– За убийство Билли Дьюка?
– Или за это, или за организацию убийства Пола Уиллера. Выбирай. А может, и за то, и за другое.
– Все улики косвенные, Додж.
– Все равно они имеют право задержать ее на несколько дней. Пока не соберут новые доказательства.
– Кроме того, что подложено, ничего нет. Я в этом уверен. Она любила Пола Уиллера.
– Речь идет об огромных деньгах, Дерек.
Додж редко называл его по имени и никогда не говорил так мягко и сочувственно. Тем не менее Митчелл готов был стоять на своем:
– Она его любила, Додж, поверь. Мне вовсе не доставляет удовольствия говорить об этом, но это так.
Хэнли отвел взгляд:
– Ладно. Джули Рутледж не стала бы убивать Пола Уиллера ни за какие деньги. Ты можешь твердить это до Судного дня, но проблему сие не решает.
– Решение следует искать в том, что касается Билли Дьюка, – Дерек немного подумал. – Джули говорила, что он выглядел ужасно, показался ей совсем больным… Когда будут результаты вскрытия?
– Полицейским это тоже весьма интересно. Я уверен, что они постараются получить данные как можно быстрее.
– Держи руку на пульсе, Додж. Рассказывай мне все, что узнаешь.
– Обойдется недешево…
– Пообещай той своей подружке из полиции три роскошных ужина. Мне нужна самая подробная информация. Начни с содержания сумки Билли Дьюка, которую нашли в его машине.
– Да я уже тебе говорил…
– Нужно найти полную опись. И…
– А у меня будет время сходить в туалет?
– Сегодня вряд ли. И все-таки постарайся узнать, были ли у Крейгтона нелады с законом.
– Уже узнал. Таких сведений нет. Даже в отделе штрафов за вождение автомобиля в нетрезвом виде. За превышение скорости его несколько раз останавливали, но это все.
– А отдел, ведающий юношескими подвигами?..
– Я пытался осторожно прощупать, но это как святой Грааль.
– Сделай, что сможешь.
– А ты тем временем чем займешься?
– Поднимусь наверх. Мне нужно поговорить со своей клиенткой.
Эриэл услышала о смерти Билли Дьюка, включив утренние новости. Одно сообщение следовало за другим, каждое еще более удивительное, чем предыдущее. Она позвонила Кэрол, чтобы узнать, слышала ли та, что творится на белом свете. Разумеется, коль скоро подруга велела ей не впутываться в это дело, Эриэл не станет ей говорить, какую роль сыграла в его опознании. Ей вообще хотелось остаться от всего этого в стороне. Но частые воспоминания о звонке, который она сделала на горячую линию, все равно щекотали ей нервы.
Эриэл потрясло то, что Билли Дьюк скончался в доме Джули Рутледж. Представитель полиции – детектив Роберта Кимбалл – прозрачно намекала на то, что Билли Дьюк умер не своей смертью, вовсе не от инфаркта, например, и что мисс Рутледж каким-то образом помогла ему отдать концы, хотя прямо об этом Кимбалл, конечно, не сказала.
Эриэл спрашивала себя, с какой стати такая шикарная женщина, имевшая любовника-миллионера, связалась с этим придурком – Билли Дьюком. Конечно, миллионер был намного старше мисс Рутледж. Может, он не удовлетворял ее в постели, тогда как Билли был по этой части большим специалистом. Дьюк, если хотел, умел быть и обходительным, и очаровательным, и нежным. Возможно, он намеревался продемонстрировать эти свои умения Джули Рутледж.
Эриэл так увлеклась новостями, что не заметила, как просидела у телевизора полчаса, а это означало, что нарушилось расписание на весь день. И именно сегодня! Когда у нее столько дел!
Она хотела, чтобы к вечеру все в доме было идеально.
Вырваться с работы раньше половины шестого ей не удастся, а Тони должен прийти в половине восьмого, так что Эриэл хотела как можно больше сделать утром.
Она второпях оделась и пошла на кухню. Там Эриэл быстро обжарила говядину на оливковом масле и сложила ее в глиняную кастрюлю, пусть потихоньку тушится. Вернувшись домой, она добавит овощи и сделает салаты. Шербет можно прямо сейчас выложить в стеклянные вазочки и снова поставить на холод.
Эриэл продумала все это еще вчера, когда вернулась из клуба, слегка пьяненькая от мартини и удовольствия снова увидеть Тони и узнать, что на самом деле он не сбежал от нее в прошлый раз и хочет встретиться с ней снова. Наедине. Ей пришлось уверять его, что им никто не помешает. Разве это не звучит многообещающе?
Перед тем как уйти, Эриэл бросила взгляд на стол, за которым они будут ужинать, и пожалела, что у них с Кэрол нет ширмы или чего-нибудь подобного, чтобы отгородить кухню. Нужно не забыть купить свечи. А еще цветы и вино. Красное вино. Оно подойдет к мясу. Тони наверняка разбирается в таких вещах – красное вино под мясо.
Еще надо купить презервативы. Может же девушка надеяться?
В машине, когда передавали главные новости, Эриэл включила радио. Разумеется, снова говорили о Дьюке. В последний раз, когда Билли звонил ей, он пытался что-то сказать, но она сразу бросила трубку, а затем и вовсе сняла ее с рычага, чтобы он не мог дозвониться. Это было позавчера.
Эриэл надеялась, что миссис Гамильтон не свяжет человека, о смерти которого в новостях говорили не переставая, с тем типом, который вчера приходил к ее соседке. Как раз перед смертью.
«Это вопрос жизни и смерти», – сказал Билли миссис Гамильтон. Тогда Эриэл подумала, что это просто пришлось к слову, но, судя по всему, ошиблась. В конце концов, Билли сам во всем виноват! Но он ведь умер… Конечно, по-человечески его жалко, но какое счастье, что больше ни о чем не нужно беспокоиться!
Эриэл выбросила Дьюка из головы и стала мечтать о сегодняшней встрече с Тони.