– Я слышала. О вас без конца говорят в новостях. Ты теперь адвокат мисс Рутледж?
– С ночи. Джули, это Линдзи Граве.
Женщина улыбнулась и сказала:
– Мы с вами виделись на благотворительном аукционе. Помните?
– Помню, – улыбнулась в ответ Джули. – Это ничего, что мы врываемся к вам так бесцеремонно?
– Ничего. У вас неприятности?
– Еще какие, – признался Дерек. – Впрочем, не до такой степени, что ты нарушишь закон, если впустишь нас.
Линдзи рассмеялась:
– Я бы вас впустила, даже если бы за вами гналась толпа полицейских. Входите. Прошу прощения за наряд – я пересаживала цветы.
Они прошли в опрятную кухню.
– Где Джексон? – спросил Дерек.
– У друга. Я поеду за ним в пять часов. Хотите что-нибудь выпить?
– Спасибо, нет, – отказалась Джули.
– Вообще-то мы к тебе приехали, чтобы посмотреть кино, – Митчелл показал ей пластмассовую коробку с диском, который они купили по дороге. – Можно воспользоваться твоим телевизором?
– Конечно. А что случилось с твоим?
– Я не хочу ехать домой. И у Джули мы пока показаться не можем. Там после обыска, который сделала полиция, все вообще, наверное, вверх дном. Все очень непросто, Линдзи, но я надеюсь, что этот фильм поможет нам разобраться.
– В чем?
– Пока мы этого и сами не знаем, – честно ответила Джули.
Ей Линдзи понравилась, потому что явно была готова помочь своему старому другу. И его новой подруге тоже. Хозяйка показала на комнату рядом с кухней и сказала Дереку:
– Ты не хуже меня знаешь, где все находится, сам устанавливал. Все, что есть в холодильнике, в вашем распоряжении. Я буду около дома, если понадоблюсь.
Джули прошла за Дереком в маленькую уютную гостиную, где, судя по всему, Линдзи проводила большую часть своего времени. На столе – игровая приставка, рядом наполовину собранный пазл. Под диваном – тапочки. На этажерке – стопка журналов и несколько книг, явно читаных-перечитаных. На полке под огромным плоским телевизором, висящим на стене, лежали диски.
– Ты подарил им телевизор?
– В прошлом году на Рождество.
– А что ты подарил в этом?
– Компьютер. – Увидев на лице Джули удивление, Дерек потупился: – Я знаю, что во всем потакаю Джексону. Отлично знаю. Но мне это доставляет удовольствие, а он вовсе не избалованный ребенок. Линдзи об этом позаботилась.
Они сели на диван, и Дерек включил видеоплеер.
– Ты этот фильм видела?
– Нет.
– Я тоже. – Пока шли титры, Митчелл улыбнулся: – Считай, что мы с тобой в последнем ряду. Ты позволишь мне тебя обнять? Сколько часов уже прошло с нашего последнего объятия…
– Половину этого времени ты на меня злился.
– Но это вовсе не значит, что мне не хотелось на тебя накинуться.
Дерек взял ее руку и начал большим пальцем водить по ладони. Ощущения, поднимающиеся вверх по руке, были изумительными, но Джули решила не поддаваться искушению:
– Мы пропустим первые сцены.
Это был еще один триллер Хичкока, холодящая душу история серийного убийцы из Лондона. Дерек прогнал большую часть картины, выискивая самые страшные сцены.
– Я чувствую себя психопатом, маньяком, которого интересует только насилие.
Центральный эпизод был шедевром кинематографического кошмара в его самом шокирующем виде. Просмотрев сцену, Дерек остановил плеер. Минуту они сидели молча. Были слишком потрясены, чтобы говорить. Наконец Митчелл посмотрел Джули прямо в глаза:
– Мы думаем об одном и том же?
Она кивнула.
– Как в «Незнакомцах в поезде». Убийство. Жестокое. Преднамеренное.
– И, подобно тому злодею, этот такой…
– Сосредоточенный на своей идее. Холодный. Безжалостный.
Фильм они досмотрели молча. Линдзи вошла чуть ли не в ту минуту, когда он закончился.
– Скоро пять. Мне пора ехать за Джексоном. Я что-нибудь могу для вас сделать, когда буду в городе? А еду вам привезти?
– Нет, спасибо. Мы сделали все, что хотели, – Дерек встал и обнял ее. – Сомневаюсь, что мы с Джули еще будем здесь, когда ты вернешься.
– Перед тем как уйти, все закройте и включите сигнализацию.
Джули встала:
– Я тоже вам очень благодарна, Линдзи.
– Не стоит благодарности. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, у вас все будет в порядке. – Она ласково улыбнулась Джули, шепнула что-то на ухо Дереку и поцеловала его в щеку.
Джули подождала, пока Линдзи уйдет, и сразу спросила:
– Что она тебе сказала?
Митчелл не ответил. Он достал свой мобильный телефон и проверил входящие звонки.
– Я отключал звук… Так, Додж звонил два раза.
– Линдзи сказала что-то обо мне? – Джули решила не отступать.
– Она сказала, что рада, что мы с тобой вместе.
– С чего она это взяла?..
– Полагаю, заметила, каким мечтательным становится твой взгляд, когда ты на меня смотришь.
Джули залилась краской, а он рассмеялся:
– Может быть, женская интуиция? Впрочем, не знаю. – Дерек пожал плечами и продолжил возиться с телефоном. – Сообщение Додж не оставил… Вероятно, сие означает, что новости плохие.
– Ты говорил обо мне с Линдзи?
– Нет, конечно. Но в тот вечер, после благотворительного аукциона, когда я вез ее домой, она сказала, что я должен выждать какое-то время, из уважения к памяти Пола Уиллера, и куда-нибудь тебя пригласить.
– Правда?
– Правда. Но я уверил Линдзи, что ждать мне ничего не надо, поскольку я уже переспал с тобой и…
– Что?!
Дерек усмехнулся:
– Успокойся. Я шучу.
– Ты ей точно не рассказывал про самолет?
– Да нет же! За кого ты меня принимаешь! – Он быстро набрал номер Доджа. – Но Линдзи действительно понукала меня позвонить тебе. Сказала, что ты умная, элегантная, очаровательная… Как раз такая женщина, какая мне нужна.
– А ты что сказал?
Дерек сделал страшные глаза:
– Пробормотал что-то насчет того, что не нуждаюсь в свахах. Дескать, большое тебе спасибо. А затем я поехал к тебе домой, где ты меня едва не застрелила. Эй, Додж! Прости, я не мог сразу…
Джули прислушалась, но разобрать, что говорит Хэнли, не сумела. Поняла только одно – голос у него был тревожный.
Дерек перебил Хэнли:
– Нет, мы полностью одеты. Мы у Линдзи Граве. Приехали, чтобы посмотреть фильм, который Билли Дьюк… Ладно, подожди, – он включил громкую связь. – Говори. Теперь мы оба тебя слышим.
Додж спросил с места в карьер:
– Мисс Рутледж, вам когда-нибудь выписывали сильные болеутоляющие средства?
– А в чем дело?
– Ответьте мне, пожалуйста.
– Да, выписывали. Прошлой весной.
– У меня есть неофициальная информация по вскрытию Билли Дьюка…
– Он умер в результате ножевого ранения?
– Нет. Но лучше, если бы так. Тогда можно было бы говорить о самообороне.
Не сводя глаз с Дерека, Джули села на диван, с ужасом ожидая, что скажет им Додж.
– Патологоанатом считает, что Билли Дьюк умер от смертельной комбинации лекарств – ударная доза болеутоляющего средства плюс еще что-то там…
Додж замолчал, явно ожидая реакции от одного из них или от обоих. Дерек молчал. Джули беспомощно взмахнула рукой.
– Пол вбил себе в голову, что я должна научиться играть в гольф, чтобы мы потом могли делать это вместе. Мне игра не давалась, да и учиться вовсе не хотелось. Я почти обрадовалась, когда потянула мышцы спины. Сильно… Это дало мне возможность прекратить занятия. Доктор выписал и противовоспалительное средство, и болеутоляющее. Но я выпила только две таблетки… Противовоспалительный препарат снял боль очень быстро, так что мне не надо было ничего другого.
– Полицейские перетряхнули всю вашу аптечку и не нашла никакого болеутоляющего, – вздохнул Додж. – Кимбалл позвонила в вашу аптеку. Там нашли рецепт. Вы получили его в марте.
– Ты не выбросила оставшиеся таблетки, Джули? – спросил Дерек.
– Нет. Я хотела, чтобы они были под рукой, если меня снова станет беспокоить спина.
Последовала короткая многозначительная пауза. Потом Додж продолжил:
– Сэнфорд провел некоторые изыскания. Симптомы передозировки включают рвоту, дезориентацию, затруднения при ходьбе и речи, конвульсии и так далее. То самое, о чем вы говорили полиции, мисс Рутледж.
– Неубедительно, – снова вмешался Дерек. – Это симптомы и многих других заболеваний.
– Они сделают полный токсикологический анализ. Может быть, печень Билли Дьюка действительно накрылась из-за чего-то другого. Но пока…
– Это нам на пользу не пойдет.
Судя по всему, Дерек и Додж понимали друг друга с полуслова. Джули решила, что они и думают одинаково.
– Полагаю, вы считаете, что это подтверждает мою вину, мистер Хэнли.
Додж зашелся кашлем, а потом проскрипел:
– Вовсе нет, мисс Рутледж. Наоборот. Я должен перед вами извиниться.
Брови Дерека взлетели вверх:
– И за что же ты извиняешься?
– На Крейгтона Уиллера действительно в юности заводили дело, как ты и предполагал. Материалы мне дали на пять минут, но этого оказалось достаточно, чтобы понять, что вы оба были правы насчет него с самого начала. Этот Уиллер настоящий урод! Там много чего написано, но я скажу вам главное. И вот еще что. Когда я все это узнал, очень испугался, что мы можем опоздать.
Дерек и Джули тревожно переглянулись, но промолчали. Додж продолжил:
– В одном классе с Крейгтоном учился некий Джерри Баском. Выпендрежная такая школа в Северной Каролине… Крейгтон заявил, что Джерри принуждал его к сексу в раздевалке, вот он и отсек ему мизинец охотничьим ножом. Вместо того чтобы просто сказать: «Нет, спасибо», придурок искалечил парня… Баском клялся, что он ничего такого Крейгтону не предлагал. Полиция поинтересовалась, зачем этому мерзавцу вообще в школе охотничий нож. Тут уж Уиллеры обратились к родителям Джерри и предложили замять дело.
– Готов поспорить, – сказал Дерек, – что, кроме всего прочего, ну отступных, причем немаленьких, еще подразумевалось, что, если Баскомы не хотят, чтобы их сына объявили извращенцем, который сделал своему однокласснику – такому хорошему мальчику! – неприличное предложение, им лучше замолчать.