— Юрий Петрович… — «профессор» демонстративно обвел глазами стены кабинета и, толка дождавшись успокаивающего кивка начальника СБ, продолжил: — … если я не ошибаюсь, фамилия Жемчужная уже звучала в этом кабинете?
— Да, ее муж получил в работу материал доследственной проверки о краже в этом же торговом центре
— Какое неожиданное совпадение… — профессор забарабанил пальцами по столу: — И что оно означает?
— Я пока не понимаю. — пожал плечами «безопасник»: — Но, однозначно, это не совпадение. Кстати, что там с кражей?
— Мне звонила Алена Владимировна…
— Моя жена? — поразился «профессор».
— Точно так. Она настаивала, чтобы мы обязательно связалась с экстрасенсом… — перед «главным» легла страничка из газетки бесплатных объявлений: — Вот с ней, кружком объедено…
— А, да я слышал о ней, сильный экстрасенс. Наверное, стоит обратится, а то у нас все в основном какие-то загадочные совпадения. Как что-то выяснится, сразу ко мне. Все, свободны.
— Юрий Петрович.
Дошедший до самой двери «безопасник» вопросительно развернулся.
— я больше не хочу ничего слышать о каких-либо активных или осознанных действиях господ Жемчужных. Если мы эффективно не погасим эти конфликты, конкуренты нас сожрут на раз –два. Вы меня поняли, Юрий Петрович.
Дождавшись утвердительного кивка начальника СБ, «профессор» вяло махнул рукой, отпуская собеседника.
Николай Жемчужный, незримая тень.
По месту жительства Татьяна Синичкина не проживала. Бабульки у подъезда панельной «хрущаки», на вопрос молодого мужика «Девушки, а как у вас в доме с невестами?», поведали добру молодцу, что была у них еще две недели назад невеста на выданье — Танька Синичкина, да выдали ее замуж, да и переехала она в дом жениха. А так девушка была серьезной, вежливой, всегда здоровалась и матери помогала. Теперь же остались в доме только сопливые малолетки, да «разведенки с прицепами». Загрустивший «жених» не стал подниматься в квартиру к Синичкиной-старшей, а вооружившись мандатами соответствующими, поехал сначала в районный отдел ЗАГСа, где ему несказанно повезло — серьезная девушка не стала устраивать свадебную церемонию в помпезном Дворце Любви, что расположился в центре Города, напротив магазина «Пластмасса», а скромно расписалась в районном отделе записей гражданского состояния, заодно сменив фамилию на Якушину.
Жених же, а теперь муж, проживал в небольшом деревянном доме по улице Космонавта Германа, вместе с младшим братом. Попытка разведопроса соседей о роде занятий братьев Якушиных под личиной работника собеса, удостоверение которого я изготовил в прошлом году, использовав красную обложку, фотографию и наборную гербовую печать, успехом не увенчалась — за запертыми воротами и калитками лишь заходились в яростном лае цепные псы, аборигены дома или отсутствовали, либо открывать не спешили. Пришлось перейти на примитивные методы наружного наблюдения. К моему счастью, напротив дома Якушиных располагалась частная станция технического обслуживая, базирующаяся в гараже частного дома, и каждое утро там собирался десяток машин, среди которых неброская «копейка» моей жены совсем не выделялась. Я приехал к восьми часам утра, занял очередь среди жаждущих технического обслуживания и ремонта автолюбителей и приготовился ждать. В десять часов утра из ворот дома Якушиных вышла парочка молодых людей — симпатичная девушка в которой я сразу узнал продавщицу ювелирного отдела в торговом центре «Кремень» и высокий молодец с румяным, детским лицом, что делала несколько старше аккуратная, русая бородка.
Взявшись за руки, молодые люди, не торопясь, дошли до большого магазина, скрывшись за его распахнутыми дверями.
— Я ждать не буду. — я кивнул мужикам, курившим возле своих «железных коней» и покатил вслед за молодоженами.
Сюрприз ждал меня сразу за дверями магазина — бородатый молодой прилаживал табличку «Ломбард» на двери в небольшой отдел рядом с входом в торговую точку.
Квартира Жемчужных.
Людмила Жемчужная — системный аналитик.
— Ты понимаешь, что это значит? — муж утолил первый голод, умяв половину содержимого тарелки и стал способен издавать членораздельные звуки, отличные от довольного рычания.
— Понимаю. — я сделала глоток из большой глиняной чашки с надписью «My sorceress», что подарил мне муж месяц назад: — Если они еще не зарегистрировали в пробирном надзоре, как ты говоришь, значит, что похищенное золото все еще у них, и я хочу его забрать…
После этого мне пришлось долго стучать Николая по кхекающей спине — он почему-то подавился куском котлеты.
— Ты что такое говоришь? — были первые слова мужа, когда он перестал кашлять.
— Что я такого сказала? Ты хочешь вернуть золото конторе, которая обманывает тысячи людей, втюхивая им низкопробные сплавы? Я не хочу. Ты хочешь оставить золотишко этой парочке, так сказать, на обзаведение? Я не хочу. Эта девка в магазине набросилась на меня, я думала задушит. Хорошо, что бусы сработали…- я ласково погладила деревянные пластинки на шнурке, что в последние дни я не снимала с шеи.
— Как бусы сработали? — мужу я ничего не говорила о свойстве моего нового украшения.
— Вот эти бусы, которые я купила на рынке. Помнишь, кто-то стоял у меня за спиной и мешал торговаться, ныл, что ему тяжело стоять с пакетами… так вот, как я их надела, всем напавшим на меня становится очень плохо. Девка эта, как ее…- я щелкнула пальцем: — А, Синичкина, она за руку схватилась, за ту, которой за меня схватилась. Тоже самое вчера с охранником в ювелирном салоне было — мужик схватился за меня, а потом минут пять скулил от боли в этой руке.
— Да ладно! — Николай резко вскочил из-за стола и, схватив меня сзади за локти, прижался ко мне со стороны спины. Не скрою, было приятно.
— И где чудесное воздействие на напавшего? — обжигая мое ухо горячим дыханием, вкрадчиво прошептал мне в ухо благоверный.
— Дурашка! — я легко освободилась из объятий: — Это не так работает. Ты ко мне с любовью прижимаешься и стараешься больно не сделать, а там люди хотели мне причинить боль и кроме злости ко мне ничего не испытывали.
— Ну и ладно, считай, что ты меня убедила. — Коля отошел к кофеварке: — Но насчет твоего предложения я не знаю. А я как раз сегодня прочитал чье-то изречение, что, когда не знаешь, как надо поступить — поступай по закону.
Я пожала плечами и пошла в ванную — до мысли, что я права, муж должен был дозреть.
Николай Жемчужный, оборотень.
Желание раскрывать кражу золота в ювелирном салоне пропало у меня рано утром следующего дня.
После утреннего развода начальник отдела милиции подполковник Баратов попросил пройти в его кабинет, никуда не заходя по дороге. У дверей кабинета топтался какой-то мужчина с несимпатичным лицом, в хорошем костюма и галстуке в тон. Не удивлюсь, если он сам умеет их завязывать, это я про галстуки.
Начальник отдела открыл дверь и предложил нам заходить в кабинет и рассаживаться.
— Жемчужный, что у нас с материалом по краже из ювелирного салона? — спросил меня подполковник, благожелательно улыбаясь.
Я показал глазами на, по-хозяйски усевшегося напротив меня, «шпака».
— Ты не волнуйся, Жемчужный, докладывай. — «успокоил» меня начальник.
— Справку о размере ущерба жду…- мне не хотелось рассказывать подробности дела в присутствии непонятного «пиджака».
— Так вот, представитель потерпевшего и принес справку о размере ущерба. — передо мной лег фирменный бланк, украшенный фиолетовой печатью, из которого следует, что воры умыкнули из ювелирного салона полтора килограмма серебра и семь кило золота. Я попытался представить эту кучу и не смог, фантазия давала сбой на половине килограмма.
— Впечатлен? — подполковник заглянул мне в глаза: — А теперь расскажи, что ты за это время наработал.
— Я… — ну не хотел я рассказывать о своих наработках при постороннем человеке.
— Я так понимаю, что ничего. — начальник отдела грохнул кулаком по столешнице, так, что задребезжала чайная ложка в чашке с чаем: — Вот сколько я должен с тобой возится, Жемчужный!
— Вы просто не представляете, с какими идиотами приходится работать. — пожаловался начальник милиции мужчине в костюме, что кивал, соглашаясь с его доводами, не сводя с меня испытывающего взгляда.
— Материал сам где? Уже потерял, или своему соседу в сейф сунул, потому что у тебя опять замок сломался?
Хорошо, что во время начальственного разноса я сидел, опустив глаза долу, изображая раскаяние, иначе своим удивленным выражением лица мог выдать разошедшегося начальника. Какой замок, какой сосед? Сроду ничего у соседа не хранил.
— Все, Жемчужный, ты меня достал. Как сосед твой приедет, чтобы сразу мне все материалы принес, что у тебя в работе. И вообще, готовься на аттестационную комиссию, буду тебя увольнять, идиота. Пошел вон!
Я, как крыса Чучундра, скользнул по стеночке к выходу из кабинета руководителя, пискнул на выходе «до свидания», после чего заперся в своем кабинете. Не знаю, что за игру затеял товарищ подполковник, но мне сейчас было лучше затаится. Минут через десять, через шелку в старой занавеске, я наблюдал, как давешний «представитель» вышел на стоянку перед отделом милиции, после чего сел в черную «БМВ», на пассажирское сидение, и отбыл из наших палестин, после чего я, взяв материал, пошел к начальству на правеж.
— Что там есть, Николай? — начальник милиции пролистал материал, прикрепил к нему лист с размером ущерба.
— Да ничего нет, товарищ полковник. «Темняк» голимый.
— И что там за попытка мошенничества с этим ювелирным салоном, где твоя жена заявление написала?
— Они некачественным золотом торгуют. А моя жена уже не первый раз на такое нарывается, поэтому пришла золото покупать с специальным раствором, которым пробу золота проверяют, решила проверить… А эти, сотрудники салона, на нее набросились, хотели флакон вырвать, в результате кислота брызнула во все стороны и у них золотые изделия почернели…