То, что называется усиленным наблюдением, существует, конечно, и в Бродмуре, когда пациенты очень больны и опасны. Ряд пациентов, многие из которых склонны к самоубийству или самоповреждению, жаловались нам на эту форму наблюдения, наряду с одиночеством. За дверью этого замкнутого стерильного помещения сидят медсестры, которые смотрят на пациента 24 часа в сутки посменно. Ни на мгновение не теряя его из виду.
В отделении интенсивной терапии, которое называют домом самые больные пациенты больницы, атмосфера постоянно напряжена. Ее можно назвать даже грозовой. Когда пациент нуждается в перемещении, персонал проводит экстраординарную операцию «открытие дверей с участием шести человек», часто надевая спецодежду. Во время съемок нам посчастливилось стать свидетелями такой процедуры. Дверь в комнату можно открыть только в присутствии шести сотрудников.
В отделении Крэнфилд на каждого пациента распространяется долгосрочное соглашение об изоляции. Это в основном означает, что пациенту не разрешается общаться с другими больными на долгосрочной основе из-за клинических рисков, которые, как было установлено, связаны с их взаимодействием.
Медсестра объяснила в фильме Джонатана, что «в этом отделении существует постоянный риск насилия. Я говорю им, что они здесь из-за насилия и будут переведены отсюда только в том случае, если произойдет сокращение уровня насилия. Вот что я им сообщаю».
Следовательно, самые незначительные вещи в Крэнфилде очень рискованны и требуют идеальной организации. Например, пациент хочет выпить воды. Удовлетворение этой совершенно простой и основной человеческой потребности требует, чтобы пациент сначала отступил от двери. Затем он должен сесть на кровать. Наконец, вода подается через небольшой люк.
ПЕРСОНАЛ СМЕНЯЕТСЯ В ЭТОМ ОТДЕЛЕНИИ ЧАСТО И БЫСТРО ДЛЯ СОБСТВЕННОЙ ЖЕ БЕЗОПАСНОСТИ И СОХРАНЕНИЯ ЗДРАВОМЫСЛИЯ.
В отделении интенсивной терапии Крэнфилд мужчины всегда непредсказуемы и часто жестоки. Как и в случае с питьем воды, простой акт подачи пищи должен быть тщательно адаптирован к каждому человеку. Во время визита в 2018 году мы видели, как персонал подходил к люкам в дверях в латексных перчатках и заглядывал внутрь. Затем больного просят отойти от двери, только потом открывают дверь и ставят поднос с едой на пол, затем дверь быстро захлопывается. Нам это показалось таким унизительным ритуалом. Персонал объяснил, что в Крэнфилде это все абсолютно необходимо.
С самыми сложными пациентами, размещенными в этом отделении, насилие никогда не бывает чем-то абстрактным и далеким. Во время съемок мы стали свидетелями того, как пациент отказался возвращаться в свою палату со двора. Его главная медсестра, Мо, уже дала ему дополнительные 30 минут. Мо включила камеру, чтобы зафиксировать запланированное вмешательство в случае насилия.
В больнице нам запретили показывать по телевизору процедуру сдерживания. Нам пришлось заменить голос пациента голосом актера. Почему? Утверждали, что у него не было возможности дать согласие. Мы предложили полностью стереть его голос, чтобы защитить личность пациента. Нам все равно отказали; сказали, что это не потому, что не хотят, чтобы мы показывали сдерживание. Их возражение было основано на том, что он не имел возможности дать согласие. В конце концов мы пошли на компромисс с аудиопоследовательностью, наложенной на кадры с пустым коридором.
Всего было восемь сотрудников. Они положили пациента на пол и отнесли в отделение. Там его снова уложили на пол, и последний маневр каким-то образом помог привести его в палату. Каждый сотрудник играл свою роль и держал одну руку или ногу. Больного положили на кровать, подальше от двери. Один медбрат держал его за голову, другой – за ноги, третий – за руки. Они отпустили его на выходе, один за другим. Последний, кто отпускает в этой ситуации, похожей на сложный танец, всегда держится за голову и стоит ближе всех к двери.
Всякий раз, когда приходится применять силу, мы знаем, что персонал берет тайм-аут, чтобы обсудить случившееся. Это стресс – быть свидетелем такого инцидента, не говоря уже о том, чтобы стать участником. Понятно, что им нужно выговориться.
К сожалению, отчет, опубликованный в феврале 2017 года, показал, что Крэнфилд – это самое серьезно недоукомплектованное отделение в Бродмуре: 1303 фактических штатных часа против 1808 запланированных. Иногда больница возбуждает уголовное дело против пациента после нападения на персонал, если тяжесть атаки на сотрудника заслуживает судебного иска.
Когда мы спросили, как часто в Крэнфилде происходят насильственные инциденты, одна медсестра ответила: «Через день. Бывают дни, когда в отделении очень уютно и пациенты в хорошем настроении, но не все время, потому что их психическое состояние имеет тенденцию сильно ухудшаться». Во время съемок телешоу главный медбрат Кен Вакатама отметил: «Наше внимание при работе с этими ребятами на самом деле говорит им, что они здесь не из-за болезни, а из-за насилия, и их переведут только в том случае, если это насилие уменьшится».
ЧТОБЫ ДАТЬ ПАЦИЕНТУ ПОЕСТЬ, РАБОТНИК БОЛЬНИЦЫ ПОДХОДИТ К ДВЕРНОМУ ЛЮКУ, ПРОСИТ ОТОЙТИ ОТ ДВЕРИ И ТОЛЬКО ПОТОМ ОТКРЫВАЕТ ДВЕРЬ, СТАВИТ ПОДНОС С ЕДОЙ НА ПОЛ И БЫСТРО ЗАХЛОПЫВАЕТ ДВЕРЬ.
Во время одного из наших исследовательских визитов в 2018 году для этой книги Джимми Ноак похвалил Кена Вакатаму как выдающегося специалиста по сестринскому делу, «одного из самых сострадательных людей», который, конечно же, тесно сотрудничал с Джимми.
Несмотря на уровень угрозы для персонала, не все согласны с применением физического сдерживания. В 1984 году Майкл Мартин умер в Бродмуре после физического сдерживания. Джозеф Уоттс погиб в 1988 году. Три года спустя Орвилл Блэквуд скончался после того, как ему насильно ввели транквилизаторы во время борьбы с персоналом, начавшейся после того, как он попытался ударить врача. Все трое были чернокожими. В 1993 году Комитет по расследованию смерти Мартина, Уоттса и Блэквуда, которые умерли в одиночных палатах в Бродмуре, опубликовал доклад под названием «Большой, черный и опасный». В тексте содержался ряд рекомендаций в дополнение к признанию конкретных проблем, с которыми сталкиваются чернокожие в психиатрических службах. Многие рекомендации касались медикаментозной терапии.
Специалист по снижению насилия Пит Тернер говорил о смертях в заключении, когда мы беседовали с ним для нашей книги, и упомянул Орвилла Блэквуда. Как заметил Пит, в начале 1980-х не было формализованного обучения контролю и сдерживанию: «Захват шеи, размах, регбийные приемы». Вот и все.
Блэквуд умер в Бродмуре в 1991 году после инъекции мощного антипсихотического препарата. Коронер из Западного Беркшира Чарльз Хойл защищал врача, который сделал укол Блэквуду, опровергая мысль о том, что он мог подвергнуть его критике или действовал непрофессионально.
Следствие вынесло вердикт о смерти в результате несчастного случая, но опустошенная мать Блэквуда сказала после слушания:
«Я действительно разочарована этим приговором, потому что мой сын погиб от рук так называемых способных сотрудников Бродмура, и, похоже, никто не объяснил этого. Самое ужасное, что это уже третий молодой чернокожий, погибший в Бродмуре при тех же обстоятельствах, и она названа смертью в результате несчастного случая. Я не могу этого понять».
Другими двумя умершими, о которых она упоминала, были Майкл Мартин и Джозеф Уоттс. Как и Блэквуд, Мартину и Уоттсу поставили диагноз «шизофрения», и они умерли во время пребывания в Бродмуре после того, как их сдерживали и ввели им препараты.
В 2015 году одним из критических замечаний Комиссии по качеству медицинской помощи (Care Quality Commission, CQC) в Бродмуре был высокий уровень сдерживаний лицом вниз – потенциально опасной практики, которую правительство пыталось сократить. Очевидное беспокойство заключается в том, что это может привести к удушью. По данным CQC, около 30 пациентов в месяц подвергались физическому сдерживанию. Из этих 432 случаев в общей сложности при 179 использовали потенциально опасное «положение лежа», в котором пациент оказывается обездвиженным лицом вниз на полу. Кроме того, почти три пациента в месяц нуждались в «быстрой транквилизации», чтобы взять их под контроль. Перед Бродмуром стоит почти невыполнимая задача – проявить надлежащую и сдерживающую физическую силу, чтобы защитить пациентов и сотрудников, пока упомянутые пациенты, возможно, изо всех сил стараются причинить персоналу физический вред.
НЕСМОТРЯ НА УРОВЕНЬ УГРОЗЫ ДЛЯ ПЕРСОНАЛА, НЕ ВСЕ СОГЛАСНЫ С ПРИМЕНЕНИЕМ ФИЗИЧЕСКОГО СДЕРЖИВАНИЯ. ОТ ИНЪЕКЦИЙ ТРАНКВИЛИЗАТОРОВ И НАСИЛЬСТВЕННОГО СДЕРЖИВАНИЯ В БРОДМУРЕ ПОГИБЛИ ТРОЕ ПАЦИЕНТОВ.
Хотите верьте, хотите нет, но есть некоторые пациенты, для которых даже отделение интенсивной терапии не может обеспечить достаточно высокий уровень контроля. Начальники тюрем называли Гленна Райта самым трудным заключенным в Великобритании. Он представляет угрозу для себя и других. Убедив двух своих сокамерников покончить с собой и будучи признанным виновным в их убийстве и пособничестве самоубийству, он был отправлен в Бродмур в ноябре 2000 года. Он был пациентом ряда различных больничных отделений строгого режима в тюрьмах и демонстрировал поведение, с которым персоналу было трудно справиться. Он ел батарейки, чтобы навредить себе. Глотал бритвенные лезвия и шурупы, а однажды вставил лезвие в крайнюю плоть. Засовывал в прямую кишку пробки и осколки фарфора.
Помимо того, что Райт представлял угрозу для себя самого и других пациентов, он был опасен и для персонала. Он угрожал сотрудникам, говоря тюремному психиатру, что хочет убить ее, разрезать на куски, поджарить и съесть. Некоторое время он держал в камере чашку с кровью, чтобы швырнуть ее в любого, кто приблизится. По этим причинам его поместили в изолятор интенсивной терапии. Здесь он измазал себя фекалиями. Гленн Райт пробыл в Бродмуре всего четыре месяца, прежде чем врачи пришли к выводу, что с ним нельзя безопасно обращаться в их больнице. После принятия этого решения в марте 2001 года его перевели из Бродмура и в течение следующего года часто переводили из одного подразделения строгого режима в другое.