— Спасибо, — выдохнула я. — Мне правда полегчало.
— Ложись, Алина, — посоветовал князь. — Я буду рядом, пока ты не заснёшь.
Я обрадовано кивнула, забралась на кровать, укрываясь мягким пледом. "А рядом с Айлином так уютно и тепло, так безопасно", — промелькнуло в голове. Ай, была — не была.
— А с моей стороны будет совсем наглостью попросить тебя прилечь рядом? — задала я следующий вопрос. Внутренний голос пискнул что-то насчёт некоторых, которые совсем сбрендили, и отключился. — Ой, я что-то совсем не то говорю…
Айлин присел на мою кровать, взял левую руку, скользнул пальцами по вспухшей полоске кожи. Там, где был браслет. От лёгкого, почти невесомого прикосновения по телу прокатилась волна жара. Господи, да что со мной творится? Осознавая, что происходит что-то не то, я, тем не менее, наслаждалась этой лаской, млела от близости князя и хотела, чтобы он не отпускал мою руку как можно дольше. Память выбрала именно этот момент, чтобы предательски напомнить о почти случившемся на озере поцелуе. Я облизнула пересохшие губы, чувствуя, как пылают щёки. Понимая, что это неправильно, мысленно ужасаясь тому, что делаю, прошептала:
— Поцелуй меня, пожалуйста…
Взглянула в его глаза, уже не холодные и бесстрастные, как несколько минут назад. Князь смотрел на меня с непривычной теплотой и странным сожалением. Но в следующий миг Айлин легко притянул меня к себе, заставив сесть в кровати, и коснулся губ в томительно-нежном, мягком, ласкающем поцелуе. Я подалась навстречу, едва не мурлыкая от наслаждения, зарылась пальчиками в его волосы, отвечая на его ласку и мечтая, чтобы поцелуй не заканчивался. Собственные желания пугали. Хотелось снова почувствовать его губы на своей груди, только на этот раз — без преграды в виде сорочки, прикоснуться к обнажённой коже, ощутить литую твёрдость мышц, силу его желания и понять, наконец: каково это — быть женщиной. Его женщиной. Медленно, словно нехотя, мужчина отстранился, проигнорировав мой возмущённый стон, и тихо произнёс, глядя мне в глаза:
— Спи, девочка. Спи и ни о чём не думай. Утром всё пройдёт.
— Что? — сонно спросила я, но ответа уже не дождалась, не в силах побороть внезапно нахлынувшую сонливость. Как Айлин ушёл, я уже не помнила.
Утром меня разбудил Петер, запрыгнувший на кровать и ткнувшийся мокрым холодным носом в щёку.
— Мммм, котик, а ты не мог бы прийти на полчаса позже? — я зевнула, сгребая зверька в охапку.
Кот недовольно мяукнул, ловко вывернулся и спрыгнул на пол.
— Ну хорошо, встаю, — пробормотала я, выползая из-под пледа.
Вчерашние события казались далёкими и ненастоящими, лишь полоска от браслета, ещё больше, чем накануне, похожая на ожог от крапивы, напоминала о том, что всё было на самом деле. Я вспомнила, как просила Айлина остаться со мной и покраснела. Ужас! Что только на меня нашло? Ещё немного — и начала бы к нему приставать… По правде говоря, и начала. Попросила же поцеловать меня. Впрочем, об этом я как раз не жалела: целоваться с Айлином было очень приятно. Князь знал в этом толк. И если бы я была уверена, что только поцелуями всё и ограничится, причин переживать не было бы вообще. Но тёмный маг неоднократно намекал, что не прочь перейти к близким отношениям. В горизонтальной плоскости. И давать ему лишний повод для более активных действий в отношении меня как-то не хотелось. В том, что долго противостоять опытному соблазнителю я не смогу, сомнений не было. Хотя накануне я была близка к тому, чтобы потерять голову от самых невинных ласк. Вспомнить только лёгкое прикосновение к запястью. Вот уж не думала, что оно окажется такой эрогенной зоной! Я поёжилась и дёрнула плечом, отгоняя прочь мысли о вчерашнем вечере. И заодно — об очень нескромных снах.
Ночь выдалась на диво страстной, жаркой и бесстыдно-откровенной. Уж лучше бы мне снились кошмары, чем то, что снилось вместо них. Несмотря на всю мою теоретическую подкованность в вопросе отношений между мужчиной и женщиной, кое-что было для меня незнакомым. В этих провокационных снах, терзавших меня всю ночь, я была с Айлином. На кровати в своей комнате, в его лаборатории на столе, в той развалюхе, где мы ночевали после сбора лимиреи и жалейника… Стыдно признаться, но во сне мне очень нравилось всё, что он со мной делал. Во всех… гм… позициях. Кажется, я даже просила не останавливаться… Ужас! И только под утро сны прекратились.
Эмма обрадовалась, когда узнала, что ближайшие три дня я проведу в её обществе, но категорично заявила, что и близко меня не подпустит к грязной работе.
— Будешь помогать готовить, — решила она. — А посуду и полы и без тебя помоют.
Я улыбнулась, повязывая на талию безразмерный фартук с большим карманом. Эмма без умолку болтала, не забывая между делом покрикивать то на Софи, то на Марису, то ещё на кого-нибудь, не слишком расторопно выполнявшего поручения.
— Ну ты прямо генерал, — рассмеялась я, наблюдая, как, повинуясь командам Эммы, ещё полчаса назад напоминавшая броуновское движение кухня практически опустела. В одном огромном котле уже варилась картошка, в другом — весело булькал суп, а на вертеле жарились фаршированные зайцы.
— Дык не первый год тут, — ответила подруга, протягивая мне впечатляющих размеров бутерброд.
— Спасибо, — я взяла его, скорее, из вежливости и потянулась было к огромной кастрюле с напитком из синих ягод, чтобы налить себе вкусно пахнущего напитка.
— Нельзя, — Эмма отвела мою руку. — Это взвар из сантарии, его только тёмным магам можно, а ты светлая.
— Ясно, — я с тоской принюхалась к сладкому аромату и вздохнула. — А ягодного отвара для простых смертных нет?
Эмма нацедила мне целый кубок клюквенного морса и, дождавшись, пока я его допью, заявила:
— До вечера ты мне тут и не нужна больше. Можешь идти к своим умным книжкам.
— Точно не нужна? — на всякий случай переспросила я.
— Точно, точно, — махнула рукой кухарка.
Я с радостью сняла фартук и помчалась в библиотеку. Там меня ожидала кратковременная встреча с Теоном, который, бросив на меня недобрый взгляд, поспешил удалиться. И чего это он так взъелся за эту шутку, интересно? Мы же извинились. Ладно, остынет, чего там. Руки снова потянулись к "Икатро". Наугад открыв книгу, я прочла: "В двойное полнолуние на алтарь возложи девицу, вырежи на её груди пентаграмму и знак Авеарт. Овладев ею, произнеси Истинные имена трёх демонов Рассвета, вырежи сердце у неё из груди. Высуши его Силой Истинной Тьмы. Разотри в порошок и смешай с родниковой водой. Это зелье позволит тебе быть невидимым в течение десяти часов".
— Жуть какая! — я захлопнула книгу. — Некрофилия, блин, совмещённая с некрофагией…
— Знакомишься с древними магическими обрядами? — незаметно появившийся откуда-то из глубины стеллажей Кристиэль заставил меня испуганно подпрыгнуть.
— Ага, — ставя книгу на полку, — отозвалась я. — Читаю и понимаю, что не зря мне не нравились некроманты из книжек, ох, как не зря. Сожрут, поимеют, а в особо запущенных случаях ещё и работать после смерти заставят! Никакого уважения к покойным! А вообще, мне просто интересно знать хотя бы в общих чертах, что со мной может сделать Айлин.
— Ничего из того, что перечислено в этой книге, — усмехнулся тёмный наследник. — Все эти ритуалы давно и безнадёжно устарели и не используются. И я бы не советовал тебе знать, что может сделать Айлин. Он… изобретателен.
— Чтоб не бояться заранее? — я пожала плечами. — Да ладно… Видела я, как он одним лёгким движением руки превратил живое дерево в серую безжизненную пыль. А немного позже повторил то же самое с людьми.
— Мой брат скор на расправу, — подтвердил Крис. — Впрочем, справедливости ради замечу: совсем без причины он не карает.
— Заметила, — согласилась я. — Хотя его всё равно боятся, как огня.
— Ты не боишься, — улыбнулся маг.
— У меня чувство страха практически атрофировано, ваше высочество, — с деланным раскаянием вздохнула я. — Не буду пересказывать тебе всю печальную историю мой жизни, Крис. Если вкратце, я как-то уже была на грани жизни и смерти. Ничего особенного там нет. Так чего мне опасаться?
— Того, что смерть наступит не сразу, — Кристиэль провёл пальцами по корешкам книг. — Ты ведь боишься, Алина, когда читаешь про древние ритуалы. Не хочешь оказаться на алтаре. Там умирают долго, светлая.
— Найди сумасшедшего, который прыгнет под нож, когти демона или ещё что-нибудь охотно и с радостными воплями, — дёрнула я плечом. — Конечно, не хочу. Это вполне понятное желание.
— И при этом ты не боишься Айлина, у которого есть все возможности устроить тебе мучительную смерть на алтаре? — наследник поднял бровь.
— Не боюсь, — честно призналась я. — Понятия не имею, почему, но не боюсь. В большинстве случаев. Когда он уничтожил разбойников, честно — перепугалась до полусмерти. И вчера, когда он глянул на меня в зале, тоже сердце в пятки упало.
— А меня боишься? — спросил принц.
— Нет, — покачала я головой. — Хотя тебе я доверяю меньше, чем Айлину. Ты не менее опасен, чем он, хотя кажешься более мягким. И эта двойственность отталкивает.
— Откровенно, — протянул тёмный наследник. — Немногие решились бы сказать мне такое.
— Ты спросил, я ответила, — спокойно произнесла я, глядя ему в глаза. — Я не считаю тебя врагом, Кристиэль. И думаю, ты достаточно умён, чтобы не счесть мои слова оскорблением.
Кристиэль продолжал улыбаться, скользя по мне изучающим взглядом. И в глазах его всё отчётливей разгорался огонёк интереса. Я чувствовала, что он не отказался бы продолжить тему, но его высочество умел останавливаться вовремя. Вопрос прозвучал, но совсем не тот, которого я ожидала.
— А кто тебе посоветовал "Икатро"? — поинтересовался принц, подходя ближе.
— Виссер, — не сочла нужным я скрывать имя "доброжелателя". — Сказал, что узнаю много интересного.
— Шутник, — голос Кристиэля был глубоким и мягким. Он подошёл почти вплотную ко мне.
— Но-но-но, — я отступила и уперлась спиной в стеллаж. — Это вторжение в моё личное пространство.