– Что?
– Угадал, где искать, тот дядя совершенно верно. С точностью до полукилометра, прикинь? Да только пока он угадывал, обычные ментовские оперативники нашли, поймали и успели доставить в околоток. Такие дела. О, а вот и наши возвращаются!
Доклад разведпартии оказался краток, если не сказать лапидарен. И в той же мере он был неожиданным.
– В километре отсюда местный полицейский автомобиль. Пэпээсников нету, зато есть три следа, они уходят дальше, мы за ними не пошли. Зато я залез на дерево. Там холм и видно далеко, так вот, еще в километре лес заметно редеет. Товарищ Понтекорво уверил, что там должен начинаться большой луг или поле, или как его? Откуда он все это знает – не спрашивайте.
Так высказался Бецкий, прибавив, что никого враждебного в округе обнаружить не удалось.
– Видели кабаньи говешки и настоящего ежа. Ежик выглядел довольно опасным, а говна было много. Дедушка ходит по лесу, как спецназ ГРУ: быстро, тихо, незаметно. И это меня пугает. Вот такие угрозы.
Помянутый дед улыбался в усы и молчал, опираясь на трость.
– Значит, дальше на машине? – быстро спросил Быхов.
– Так точно! – ответил майор, добавив: – Где сигареты? Сейчас помру без никотина!
На скорую руку перекурили, пожаловались на жару и попрыгали в авто. Быхов – за руль, Бецкий на пассажирское кресло, остальные по расписанию – в заднее отделение. Кирилл с непривычки не мог сообразить, куда сунуть длинный, дурацкий, мешающий и бесящий меч, но справился, поставив его по примеру дедовой трости между колен. «Паджеро» зарычал двигателем и пополз, а затем – помчался, запрыгал по кочкам между деревьев, как и два часа до того.
– Этак мы до самого города с ветерком! – воскликнул приободрившийся капитан.
Даже Ровный, страдавший от дурных предчувствий и просто – страха, поймал себя на том, что улыбается, впервые с начала странного путешествия. Да что там! С того самого дня, когда его отловил по телефону коллега Петухов!
– Я бы на это не слишком рассчитывал, старина, – художник всеобщего подъема духа избег, сохранив обычную рассудительность.
Версту спустя, как и было обещано, на бывшей дороге нечто сверкнуло белым в прорывающихся сквозь зелень солнечных лучах. Через полминуты даже не сильно зоркий наблюдатель мог бы сказать, что это автомобиль. Быхов остановил внедорожник по правому борту, и друзья выбрались для освидетельствования.
– Точно отгадали – землеройка. Какого хрена местное ППС понесло в такую глухомань, да еще на вот таком низко-сидящем ведре? – и капитан задумчиво попинал машину по переднему колесу.
Белый экипаж с тремя косыми синими полосами на корме, который инквизитор так неуважительно величал ведром, без сомнений, принадлежал федеральной полиции Бельгии. Никаких сомнений и в том, отчего сотрудники машину покинули, – низенький «Пежо 301» плотно приземлился брюхом на корягу. Сперва вкатился на невысокий земляной бугор, а после – спикировал вниз, аккуратно поверх могучего древесного корня, почти невидимого в траве. Без лебедки не сдернуть. Если париться с домкратом, применяя смекалку, наверное, можно за час-другой выволочь, но пережило ли нежное городское авто суровое испытание природой и насколько способно к самостоятельному движению – вопрос.
Следовательно, полицейские правильно поступили, убравшись пешком. Вот только куда? След вел по направлению движения, хотя логика неумолимо звала назад – к ближайшему жилью. И еще раз, следовательно, у полиции могли быть какие-то неведомые надобности впереди. Но если представители бельгийского закона ушли туда, значит, было бы верхом неразумия шляться по лесу, увешавшись, подобно новогодней елке, оружием без следов законной регистрации.
Такое или близкое по смыслу рассуждение высказал Ровный, ни к кому, в общем-то, не обращаясь. Бецкий, отойдя метров на пять, всматривался окрест – на всякий случай. Быхов, отличавшийся запасливостью, шарил по машине – ему было не до рефлексий, а Понтекорво, напротив, – было.
– Кирилл, вы мыслите безупречно, но, к сожалению, без учета обстоятельств, – мягко произнес старик, подошедший к антиквару, который рассматривал копошение капитана в салоне. – Все прозрачно, как божий день. В машине обычно два сотрудника, а следа три. Значит, у них был пассажир. Вы знаете одного пассажира, которому очень нужно в ту самую сторону, что и нам. Это не вопрос, Кирилл. Вы знаете.
Ровный поморщился, потому что знал. Художник, заметив его мимические упражнения, постучал тростью в землю и произнес:
– И если я прав, а я, скорее всего, прав, бояться встречи со стражами порядка не стоит. Столько времени взаперти с Тенью не выдержит ни один мозг, ни одна воля. Теперь достойные представители закона не спросят у вас разрешения на оружие. Они вообще ничего не спросят – они такие же упыри, марионетки, с коими вы столь исчерпывающе познакомились в родном городе, – Понтекорво вздохнул и добавил: – Лучше бы нам встретить полицейских. Теперь же в армии Хозяина больше на двух бойцов.
Антиквар не успел никак отреагировать на ободряющий прогноз, потому что ход мыслей нарушил полный разочарования возглас Быхова.
– Вот же, а! Ничего полезного в салоне! Все унесли!
– А чего ты хотел, Слава? – спросил Бецкий не без ехидства, давя на кнопки жадности в капитанской душе. – У полиции оружие на поясах, пэпээсников здесь нет, значит, все свое ношу с собой и так далее, понял?
– Не понял! Не понял! Где здесь багажник открывается… Наверное… Ах да, вот! – что-то в машинном нутре щелкнуло, а крышка багажника подалась вверх.
Быхов, стремительный, как олень перед случкой, выскочил наружу и через миг нырнул в недра, лязгнув дробовиком. Из недр донеслось счастливое:
– Охренеть! Вот свезло!
– Все-таки что-то нарыл, чертов Плюшкин! – сказал Бецкий. – Ты давай поживее, а то мы так с тобой до ночи проковыряемся!
– Заткнись, товарищ майор! Смотри!
В руках капитана покоилось солидное ружье чрезвычайно старорежимного дизайна. Деревянный приклад веслом, толстое деревянное ложе во всю длину ствола с продольным желобом скрывало трубчатый магазин. Ствол утапливался в цилиндрическую коробку, которая возвышалась над прикладом, как угловатый надолб. Затвор сбоку, снизу окошко загрузки патронов. Ровный поискал глазами помпу, которую героям американских боевиков законы жанра велели лихо передергивать назад-вперед, и не нашел. А она напрашивалась.
Общее впечатление от оружия было как от старинного серванта: что-то очень тяжелое, крепкое и очень непрактичное. О чем Ровный и сказал, внезапно для самого себя перейдя с капитаном на «ты»:
– Не вижу, чему ты радуешься. Я ценю антиквариат, но… оно вообще стреляет?
– Это ты антиквариат! – обиделся Быхов. – А это «Браунинг Авто 5» в полицейском исполнении! Двенадцатый калибр, восемь выстрелов в магазине, девятый – в стволе! Самый надежный самозарядный дробовик в мире! Калаш во вселенной дробовиков! Да еще сделан здесь, в Бельгии, на фабрике «Герсталь»! Антиквариа-а-ат! Чтоб ты понимал! Хочешь, махнемся? Я тебе «Бенелли», а себе вот его заберу?
– «Бенелли»? Мне? Куда я его дену? – потрясенно спросил Ровный, слегка ошалев от перспективы тащить в прибавку к Макарову и шпаге еще и ружье.
Через десять минут антиквар, еще сильнее ошалевший, трясся в машине. Поверх парки его затягивал жилет, весь прошитый горизонтальными петлями, в которые было набито бессчетное количество пластмассовых цилиндриков. Еще сколько-то помещалось в четырех увесистых подсумках на животе и еще восемь в матерчатой обоймице, притянутой к прикладу широкими ремнями. Приклад стоял между ботинок, а в потолок уставился ствол проклятущего «Авто 5». Весил он не менее четырех кило, что для отвыкшего от армейских тягот торговца древностями было с перебором.
Торговец древностями дико потел, а с водительского места раздавалось восторженное зудение Быхова.
– Братан, с чего такая кислая физиономия? У тебя девяносто картечных выстрелов! Девяносто! И еще в допнике на заднице двадцаточка – я проверил! Штурмовое полицейское снаряжение! От свезло так свезло! Можно вторгаться в Польшу! Если не тупить, конечно! Осилишь?
– Успокойся, капитан, я стрелял из дробовика и в тире, и по банкам, и на охоту ходил, в моем бизнесе оно почти обязательно, но-о-о, – ныл антиквар, – конкретно это старье я держу в руках впервые, да и как я его со шпагой этой идиотской, с пистолетом, я сижу-то еле-еле!
– Ничего! Ничего-о-о! – чекист радостно подвывал. – Шпагу мы тебе по-самурайски перевяжем, а пистолет за клипсу на жилетик! Кобура-то тактическая, модная! Будешь пес войны! В натуре! Шпага, правда, за каким хреном при такой огневой мощи, я хэзэ, но если надо – все разместим!
– Ты точно псих!
– Ага, так мне сказали в военкомате, перед тем как записать в ВДВ! Га-га-га!
По аккомпанемент счастливого ржания начались проблемы, про которые ворчал старик в самом начале лесной дороги, если антиквару довелось все правильно расслышать, в чем не мог поклясться.
Открыл сессию умный телефон в держалке на торпеде. Экран его подернулся рябью, задрожал, а потом и вовсе потух, начисто игнорировав провод питания, вставленный в прикуриватель через переходник. Трубка просто умерла.
– Какого черта? – спросил Бецкий и пощелкал своевольное устройство ногтем.
Гаджет отвечать не собирался, зато его инициативу поддержал верный «Паджеро». Мотор вдруг закашлялся и заглох. Машина пару секунд шла накатом и замерла. Все попытки реанимировать движок поворотами ключа зажигания и даже трехэтажный мат ни к чему не привели. Двести лошадей, скрытые в шести цилиндрах под капотом, остались безучастны и немы. Стартер даже не думал схватываться – искры не было, машина умерла вслед за мобильной трубкой.
– Вот это, в самом деле, какого черта! – Быхов выдохнул и с видом покорности судьбе сложил руки на баранку.
– Добро пожаловать в Сен-Клер, – Понтекорво улыбнулся. – Ехали мы в правильном направлении. Теперь начнется самое интересное.