Кольцо дерзко молчало. Вздохнув, Снежна с опаской закрыла глаза и стала погружаться в сон.
Глава 12
Её зелёным крыльям не хватает света, когти ноют от ходьбы по камню вместо лесной подстилки, живот подвело от голода. Здесь мало пищи для всех, кого они прячут, а те, кто летает на охоту, каждый раз приносят тревожные вести об облавах. Рои ядожалов прочёсывают всю равнину.
Кого ищут, непонятно – то ли поджигателей улья Сколопендры, то есть их, то ли Росянку с друзьями.
Рядом свернулся клубком серый дракон, положив голову ей на плечо и сплетясь с ней хвостами. Самый лучший дракон на свете и настоящий герой, который пожертвовал ради общего дела родным домом. Даже когда она злится, он всё равно её любит. Она сама не знает, как могла полюбить хилого шелкопряда, но готова прикончить любого, кто посмеет его обидеть.
В пещеру входит листокрыл, и она подносит коготь к губам: пускай Сатир ещё поспит.
– Странные дела творятся наверху, – шепчет листокрыл. – Лаконос только что вернулся и говорит, видел с ядожалами и шелкопрядов.
– Ну и что странного? Они уже сто лет прислуживают ядожалам, те могли привлечь их и к облаве.
– Непохоже, – вздыхает Цикута, – летят вместе, единым строем, выполняют команды все разом… и у всех белые глаза.
Она удивлённо моргает.
– Не может такого быть, Оса не властна над разумом шелкопрядов.
– Теперь, стало быть, властна. – Он с досадой потирает щёку.
– А где Лаконос? Пусть расскажет в точности, что видел.
– Ушёл глубже в пещеры, всё надеется изловить этих странных обезьянок.
Подземные твари, похожие на обезьян, встречались им не раз, но тут же пропадали из виду. Никому из троих листокрылов так и не удалось полакомиться мясом проворных и на удивление хитрых зверьков.
– На самом деле всё ещё хуже, – признаётся Цикута. – Один из шелкопрядов сказал, что видел с ядожалами и листокрылов.
Она вздрагивает так сильно, что будит Сатира. Он садится, зевает и нежно трётся об её крыло. Совсем отощал, бедный. Как уберечь его от голода, от дурных новостей?
– Такого не должно быть! – шипит она Цикуте.
– Мы все видели тот дым на севере, – мрачно отвечает он. – Должно быть, королева Оса подожгла джунгли, чтобы отомстить за улей Сколопендры. Наше племя побеждено, и теперь…
– Нет, они просто куда-то улетели! – перебивает Сатир, в глазах его сияет непоколебимая вера. – Листокрылы и прежде переживали страшные беды, одолеют и теперь. Ядожалы не могут победить.
Ей так хотелось бы разделять его веру! Впрочем, неизвестно, что правильнее: надеяться на лучшее, рискуя, или ожидать худшего, чтобы не разочароваться.
– Надо что-то делать, – говорит она, – хотя бы узнать, что происходит. Почему Белладонна до сих пор не прислала весточку?
– Почему бы не дать бой ядожалам? – предлагает Сатир. – Нас много, с нами все шелкопряды из улья Сколопендры…
– Если королева Оса теперь может управлять не только ядожалами, но и шелкопрядами, и даже листокрылами, у нас ничего не получится. – Не говоря уже о том, что шелкопряды плохие бойцы. Она ласково берёт расстроенного Сатира за лапы. – Не волнуйся так, Оса тебя здесь никогда не найдёт. Никогда, слышишь?
Что же делать? Не сидеть же под землёй всю жизнь! Если нельзя вернуться в Отравленные джунгли… Неужели нигде на свете нет больше безопасного места?
Проснувшись, Снежна долго смотрела на спящего бок о бок дракона, укрывшего её крылом. Почему он побелел? До неё не сразу дошло, что это не Сатир.
Ну конечно, не Сатир! Серый шелкопряд остался по ту сторону океана, в глубоких пещерах под травяной равниной на континенте, которого королева ледяных драконов никогда наяву не видела, не увидит и видеть не желает, таким жутким он представляется в снах.
Нет, рядом с ней спит всего-навсего дерзкая и нахальная Рысь.
Королева ткнула её в бок – раз, другой… Наконец серебристо-белая ледяная соизволила открыть глаза.
– Как невежливо! – пробормотала она, отвернулась и сунула голову под крыло.
– Невежливо дрыхнуть на королевском хвосте! – рявкнула Снежна. – Вставай, живо!
Бормоча что-то, Рысь откатилась в сторону, затем села и встряхнулась.
– Ну как, было видение?
– Было, – призналась Снежна неохотно, хотя и будила подругу для того, чтобы поделиться. – Я была какой-то глупой листокрылой.
– Из тех, что прилетели?
– Нет, на той стороне, но она знает Росянку. По имени Бриония.
Рысь прибила лапой что-то мелкое и пушистое, шмыгнувшее в траве, и ловко подцепила когтем.
– Тогда, наверное, надо и Росянке рассказать. Ещё чего не хватало! Если так пойдёт, скоро о ночных приключениях королевы ледяных будет знать каждый второй, не считая первого. Одной Рыси, и то много.
Снежна в гневе подняла коготь с кольцом к глазам. Она уже почти пришла в себя, но ощущения Брионии всё ещё бродили под чешуёй, и это нервировало.
– Дурацкая сломанная игрушка! – прошипела она. – Ну и где там было про магию дракомантов?
Молочный опал невозмутимо подмигнул разноцветными искрами. Она встала и отряхнула крылья, всё ещё испытывая остатки любви к прекрасному серому шелкопряду… такому особенному… самому лучшему… Тьфу, да сколько можно! Такие слюнтяи никогда ей не нравились, не хватало ещё теперь таять при мысли о нём, как снег в пустыне.
Наверное, такие же чувства у Хрустали к её земляному. Хм… Снежна глянула на кольцо с подозрением. Решило преподать ей урок сочувствия и понимания? Вот ещё!
Неужто теперь до конца жизни придётся терпеть эти сны? Как остаться собой, если каждую ночь проводишь в чужой чешуе?
– Вчера я встретила Хрусталь, – сухо сообщила она. – Живёт здесь.
Рысь вытаращила глаза, уронив из пасти недоеденную добычу.
– Да что ты говоришь! Так с тех пор и живёт? – Она поковыряла в зубах и выплюнула клок мышиного меха. – Погоди… так значит, Хрусталь ничего против тебя не замышляет?
– Просто сбежала к своему возлюбленному земляному, – пренебрежительно фыркнула королева.
– Ну и ну! Выходит, и волноваться было не из-за чего. Может, и другие твои переживания ничего не стоят?
– Какая же ты всё-таки зараза!
Снежна могла бы сейчас разъяриться, наорать и даже закинуть непочтительную подданную на середину озера, но думать хотелось только о Брионии, да и Та у не давала покоя: сумела ли увести шелкопрядов из улья, найдут ли когда-нибудь беглецы друг друга?
Наморщив лоб, Рысь с беспокойством наблюдала за ней, затем покачала головой и предложила:
– Не хочешь глянуть, чем тут занимается наш одержимый приятель Холод?
«Приятель» – слишком сильно сказано, однако почему бы немного не развеяться. Королева двинулась по берегу озера вслед за Рысью в сторону Приюта и вскоре увидела недалеко от воды хижину, а рядом частокол из гладких древесных стволов, такой высокий, что пришлось вытягивать шею, заглядывая внутрь.
Там оказался выкопанный водоём и груда листьев и хвои с навесом сверху, а вдоль ограды сновал небольшой зверёк, да так проворно, что Снежна не сразу его признала.
– Великие ледяные духи! – поморщилась она. – Я думала, мой двоюродный брат давно уже переболел своей страстью к воришкам.
– Вот ещё! – раздражённо бросил Холод, выглядывая из хижины. – С какой стати? Они такие забавные!
– А ты такой странный! – парировала Снежна. – Кто бы ещё держал свой обед в шикарной клетке и месяцами им любовался.
– Никакой не обед, – возмутился ледяной, – а объект исследования. Я уже столько всего успел узнать о воришках, они такие сообразительные!
Королева закатила глаза.
– А куда подевался тот пришибленный, которого мама разрешила тебе взять с собой в академию?
– Бандита пришлось выпустить в лес, – трагически вздохнул Холод. – Так и не понимаю, что с ним было не так… зато вот эта новенькая совсем другая!
– Уже раз пять кусалась, – шёпотом сообщила Рысь.
– Очень храбрая, да, – с гордостью кивнул он, – все способы улизнуть уже перепробовала.
Королева снова заглянула через ограду. Длинный чёрный мех на голове у воришки был затянут в длинный хвост грязным лоскутом, когда-то ярко-жёлтым. Она бегала туда-сюда вдоль частокола, пробуя в разных местах его перелезть.
– Луна говорит, она ненормальная, – усмехнулась Рысь.
– Кто, Луна? – удивилась Снежна.
– Да нет, воришка. Непременно хочет выбраться отсюда.
Королева нахмурилась.
– Хочешь сказать, ночные драконы и звериные мысли читают?
– Трудно сказать, – ответил Холод, – скорее, чувства. Луна говорит, у них эмоции почти такие же сильные и сложные, как у драконов, – усмехнулся он.
– Даже так? – фыркнула королева. – В жизни так не смеялась! Боюсь, мне больше некогда уделять внимание твоей нелепой затее.
– Холод сказал что-то смешное? – раздался за спиной новый голос. – Если так, вся заслуга моя! Только мне удалось пробудить у него чувство юмора.
Ледяные обернулись к двум песчаным драконам, вышедшим из леса. Тот, что заговорил, вприпрыжку подбежал к Холоду с широкой улыбкой. Снежна узнала его: приятель Луны, стоявший с ней на пляже у хижины дракомантки.
– Ну всё, – вздохнул Холод, – теперь станет не до исследований.
– Ты так скучал по мне, вижу по глазам, – продолжал песчаный, обнимая его крыльями за плечи и тыкаясь носом в шею. – Я тоже с нетерпением ждал встречи, друг мой!
Снежна глянула на родственника с ещё большим изумлением.
– Понятия не имею, кто это, – сухо бросил тот.
– Вот, снова шутит! – просиял песчаный. – Я лучший его друг… а с вашим величеством мы, кажется, официально не знакомы, – обернулся он к Снежне. – Я Вихрь, главный помощник королевы Тёрн.
– Скажешь тоже! – фыркнула песчаная и тут же расхохоталась, так смешно он притворился обиженным.
Рысь незаметно пихнула Снежну хвостом, но та уже и сама узнала смеющуюся. Взойдя на трон, новая королева ледяных, хоть и без удовольствия, нанесла визиты всем правительницам племён, как требовал королевский этикет.