— Леди Далия назвала вас Эдди, — начал Ивор свою порцию расспросов.
— Мое настоящее имя Эдзард, — сказал Маскариль. — Но отправляясь в университет Новой Астурии я сменил его на более привычное Эдуард.
— И в ваших жилах течет эльфийская кровь. А значит вы родич принца. А я даже не знаю, каков ваш титул?
— На самом деле в каждом, в ком течет кровь… скажем так, присутствует эльфийский мод в ДНК ведет происхождение от какого-нибудь короля-основателя, вернее от его королевы, потому что короли-основатели этого мода как раз были лишены.
— Правда?
— Да. Лишь четыре первых королевы родились на планете, где практиковали эльфийский мод. А короли-основатели раньше были обычными биржевыми дельцами.
— В школе нам об этом не говорили, — заметил Ивор.
— Ну, это не тайна, — фыркнул Маскариль. — Так вот, моими предками являются король Зигрид Первый или Великий и соответственно его супруга королева Доротея.
— Но это Новая Австралия, если не ошибаюсь? — спросил Ивор.
В школе они заучивали имена королей и королев всех четырех планет, но тогда это казалось абсолютно ненужным знанием. Особенно иностранные короли и королевы. Однако Зигриды под номерами были только на Новой Австралии, что отложилось в памяти. Все остальные династии предпочитали давать наследникам уникальные имена.
Они столкнулись посреди зала, причем Ивор заехал Маскарилю локтем в челюсть. Мяч ушел в аут.
— Чёрт возьми, мой друг, вы чуть не пролили эльфийскою кровь, — Маскариль потер скулу, одновременно удаляясь от места столкновения.
— Прошу прощения, — Ивор поймал его за ногу.
— Ерунда, удар был ваш и мне стоило быть осторожней.
— Переиграем? Подача ваша.
— Согласен.
— Да это не Райдо, — продолжил Маскариль, сделав удар. — Это королевство Гебо, планета Новая Австралия. Но пойдем дальше. Моим дедом был их самый младший сын, принц Арман. А детей у них было шестеро. Арман поэтому получил свободу в выборе супруги и женился на прекрасной баронессе Морелон с Барти. Он переехал в королевство Райдо, став герцогом Второй Излучины Ауры. Его опять же младший сын, мой отец Ральф, стал уже только маркизом Морелон. И если бы я остался в семье, то носил бы сейчас этот титул.
— Но вы не остались.
Ивор улучил момент, схватил из зажима на стене полотенце и вытер пот.
— Я рано решил жить своим умом, — продолжил рассказ Маскариль. — Возможно дружба с Фроди этому способствовала. И потому после университета решил отделиться от отца и выбрал службу шута при короле лишенном чувства юмора. Впрочем, одна его шутка получилась удачной. Он присвоил мне уникальный титул видам.
— Я недавно узнал, что в королевстве есть отдельные титулы для первых дворян, — проявил эрудицию Ивор.
— Это другое. Те просто были первыми инвесторами в проект королей-основателей, в основном их приятелями и знакомыми. Они получили единственную привилегию — освобождение от обязательной службы короне. Но их не много. И по больше части они даже не живут на Барти. В свое время высадились, быстро поняли, что будет скучно (а тогда на планете не появилось ещё даже скромных соблазнов Милады) и разъехались, оставив имения на приказчиков. Приезжают раз в пару десятков лет, чтобы найти партию для наследника (с этим у них строго) и разлетаются по гнездам…
Он сделал последнюю подачу, но попал в сетку.
— Тайбрейк! — провозгласил Ивор.
Ему впервые удалось уровнять шансы.
— А титул видам, это другая история, — спокойно продолжил Маскариль. — Дело в том, что вместе с ним я получил имение — острова на Ауре, начиная с острова Вери, или Жертвоприношений, как вы, горожане, его называете, и далее вниз по течению на целых десять километров.
— Это довольно много островов.
— Я не жалуюсь, — усмехнулся Маскариль. — На одном из них стоит собственно усадьба, но я там почти не бываю. Приказчик заботится обо всём, а я лишь слежу за пополнением актива.
— Но почему остров Жертвоприношений?
— Потому, мой друг, что это единственное место на всем Барти, которое можно назвать культовым. А титул видам как раз и означает управляющего какими-то там церковными землями. Впрочем, меня это вполне устраивает. Проблемы возникают лишь тогда, когда кому-то хочется определить приоритет и превосходство. Мой титул не вписан ни в какие уложения. Поскольку в королевской грамоте значилось обращение милорд, он выше шевалье или баронета и это все что можно сказать. Самому мне разумеется глубоко наплевать.
— Вы могли бы претендовать на трон Новой Австралии? — спросил Ивор.
— Только теоретически. Мне нужно было бы укокошить кучу людей, так как монархи отличались большой плодовитостью.
— Генерал Марбас проделал за вас большую часть работы.
— Ха-ха, да, об этом я не подумал. Но нет, даже на Барти есть более сильные претенденты.
Как повелось эскадра не стала объявлять о своем появлении сразу, а некоторое время летела в режиме молчания. На этот раз, однако, им не требовалось долго таиться. Космос был чист, противника с помощью хитрого манёвра они с хвоста сбросили, а задерживаться дольше, чем нужно в системе карлика 501 не имелось никаких причин.
Угол поворота здесь составлял всего шесть градусов, что означало трехчасовой манёвр для торговцев и чуть больший для эскадры сопровождения.
— ОКП, есть что-нибудь на горизонте? — на всякий случай спросил Ивор.
— Ничего, сэр.
— Надеюсь мы достаточно запутали противника. Активировать энергетический реактор, запустить двигатели. И давайте начнем коррекцию.
Он вспомнил, что собирался дать больше самостоятельности подчиненным. И относительно спокойная обстановка позволяла рискнуть.
— Дастис, мостик ваш.
— Мостик мой, сэр.
— Сообщите мне, когда появятся карибу. Если ничего больше не произойдет.
— Да, сэр.
Ивор активировал связь с камбузом.
— Мистер Рюттер, у вас есть чем порадовать капитана?
— Ещё бы, сэр! — с энтузиазмом откликнулся кок. — Гравитация великая вещь, я вам скажу, она заставляет приправы падать прямо на блюдо.
— Это инерция, а не гравитация, — машинально поправил Ивор. — Сколько времени вам ещё нужно?
— Около получаса, сэр, никак не меньше.
— Отлично. Через полчаса мы с милордом будем в капитанской столовой.
Он повернулся к представителю принца.
— Милорд?
— С большим удовольствием, капитан.
Ивор успел принять душ и переодеться. Он появился в капитанской столовой в домашней одежде, которую в обычном пространстве редко себе позволял. При малейшей опасности регламент требовал облачаться в комбинезон и мокасины. А опасность не прекращалась до самого нынешнего момента. Впрочем, в отличие от аристократов, ни пестрого халата, ни шапочки для курения Ивор не носил. Футболка, легкие бриджи, тапочки — вот его обычный набор.
Маскариль же появился одетым в нечто похожее на кимоно. Он любил роскошные вещи.
Благодаря искусственной силе тяжести обошлось без пудингов и бутылочек с носиками-поилками. Вино было разлито по бокалам из небьющегося стекла. А на больших тарелках расположилась довольно сложная композиция.
— Отлично выглядит, мистер Рюттер, — одобрил Маскариль. — Но вы явно чем-то обеспокоены?
— Только что, шинкуя лук, я задумался над тем, что хирург имеет на флоте офицерское звание, а кок только унтер-офицерское. И мне подумалось, что это несправедливо, ведь оба они некомбатанты, а их гражданские профессии одинаково уважаемы в обществе.
— Возможно это потому, мистер Рюттер, что на хирурга учатся пять лет, а на кулинара полтора года, — предположил Маскариль.
— Наверняка из этих пяти лет они три года изучают никому не нужную латынь, чтобы красиво называть болезни. Вроде того, как мы говорим «гратен дафинуа», имея в виду обычную картофельную запеканку.
— Возможно. Однако, не сомневаюсь, если бы пришлось выбирать между хирургом и коком, любой матрос выбрал бы хирурга. Не так ли, капитан?
— Именно так, — подтвердил Ивор.
— При том что кушают они каждый день по три раза, а пьют микстуры от силы раз в год, — с досадой заметил Рюттер. — Как по мне, это несправедливо.
— Они запросто могут кушать и стандартные рационы, а вот составить себе снадобье вряд ли смогут, — улыбнулся Маскариль.
— Большое дело, купить в аптеке слабительное… — проворчал Рюттер.
Его ворчание Ивор терпел в основном ради Маскариля. Того развлекали сентенции и философия Рюттера, хотя Ивор не видел в них ничего познавательного или забавного. И если бы кок позволил себе разговоры за пределами капитанской столовой, то, пожалуй, получил бы взыскание.
— Да вы не расстраивайтесь так, мой друг, — сказал Маскариль. — Для вас в сущности ведь ничего не поменялось.
— Не поменялось, ваша милость? — удивился Рюттер.
— Именно. Когда в ресторан заходят аристократы, вы всегда обслуживали их лично, а обычных горожан перепоручали слугам. Здесь почти тоже самое. Только дворяне стали офицерами, а горожане мастерами и матросами. Ничего не изменилось.
— А хирург?
— А хирург, милый мой, разницы в сословиях не видит. Он одинаково относится ко всем пациентам. И если он скажет раздеться, то одежду скидывает и дочь арендатора и графиня.
Ожил динамик корабельной связи:
— Это мостик, — сообщил Дастис. — Есть выход карибу из гипера! Зафиксирован сигнал маячка от «Эрикса».
Ивор активировал портативный микрофон.
— Держите меня в курсе, старпом, — сказал он.
Некоторое время Ивор пребывал в благодушном настроении. Они с Маскарилем пили вино и болтали о том, о сем. Короткий транзит шёл по плану.
Как вдруг прогремела сирена боевой тревоги.
— У нас контакт с Акелой, сэр! — почти сразу же доложил Дастис.
— Вот же чёрт! — выругался Ивор, отбрасывая салфетку. — Как он нас догнал? Как вообще понял, куда мы отправились?
Мыслей на этот счет у него пока не имелось.
Как ни хотелось ему побыстрее вернуть себе командование кораблем, пришлось заскочить в каюту и вновь переодеваться. На мостике он появился как положено в комбинезоне, мокасинах и с шлемом в руке.