И в результате эдакого подхода двух этих женщин послали на медосмотр вместе. Сначала процедуру предстояло пройти Ольге – у нее по медицинской части все относительно просто, а уже потом дело дойдет до фрау Бергман, для которой, как сказала Лилия, надо составить программу форсированного омоложения. Но больше всего меня шокировало то, что в этом осмотре примет участие Дима, ведь никто, кроме него, не в состоянии составить распределенное по камням интегрированное заклинание, совмещающее инициацию, омоложение и заклинание регенерации. Я знаю, каким образом Лилия проводит свои осмотры, и не думаю, что мальчику, которому еще не исполнилось четырнадцати лет, стоит глазеть на голых европейских старушек. Об этом я ему так прямо так и сказала.
– Анна Сергеевна, а зачем мне на нее смотреть? – ответил Дима, надевая темные очки, примерно как у слепца. – Через эту штуку видны только линии ауры и структура энергополей, больше ничего. Это гораздо лучше, чем просто магическое зрение, ведь теперь при разработке заклинания не надо отвлекаться на то, что не имеет для меня никакого значения. Кстати, в разработке этого заклинания принимать участие должны не только мы с Лилией, но и все члены нашей пятерки, ибо в каждый из наших камней будет помещена своя часть управляющей программы. По-другому в таком сложном случае – никак.
И тут я оказалась шокирована во второй раз. Неуклюжий и стеснительный мальчик прямо у меня на глазах повзрослел и вырос во что-то большее (а я и не заметила) – точно так же, как Митя незаметно превратился в маленькую копию Серегина, а Ася стала все больше походить на Нику. А ведь это только начало, ведь впереди у нас – ужасный и опасный двадцатый век, который сам по себе может стоить всего остального пройденного нами пути, а сорок первый год может стоить всего остального двадцатого века. Мне даже страшно подумать, во что превратятся мои гаврики к тому моменту, когда мы доберемся до нашего родного мира, и, главное, кем к тому времени станет сам Сергей Сергеевич, если уже сейчас он то и дело непроизвольно демонстрирует признаки самого неприкрытого архангелоподобия. Когда-то, год назад по нашему счету, я думала, что с нами будет, когда как мы вернемся домой, а теперь беспокоюсь, не полетят ли у нас дома клочки по закоулочкам, после того как разгневанный творящимися безобразиями Бич Божий вооруженной рукой примется устанавливать в нашем мире свои порядки.
И тут Дима добавил мне информации к размышлению.
– Кстати, Анна Сергеевна, – немного поколебавшись, сказал он, – Сергей Сергеевич попросил меня попытаться нащупать развилку в мир Елизаветы Дмитриевны. Как оказалось, от тысяча девятьсот четвертого года ответвляется целый пучок альтернативных мировых линий искусственного происхождения. Для нас все они пока заблокированы, но я смог считать с них данные ключевых фигур, вокруг которых «старшие братья» строили свою местную политику. И это не всегда был Михаил Александрович. На одной линии стоит метка ныне покойного Георгия Александровича, а на другой все строилось вокруг вашей новой знакомой Ольги Александровны. И эта линия не слилась потом с Основным Потоком, что бывает при неудаче изменений, а продолжила удаляться от него с максимально возможной скоростью. Имейте это в виду…
Да уж: одно дело – подозревать в человеке большой потенциал и совсем другое – знать, что где-то эту сказку смогли сделать былью, несмотря на все возможные в таком случае препятствия. Последний раз правящая императрица на российском престоле сидела более чем за сто лет до тысяча девятьсот четвертого года, и для местного петербургского общества воцарение Ольги было еще более шокирующим событием, чем рокировка между братьями, которую провернул Серегин…
И в этот момент, как нельзя своевременно, в моем сознании прозвучал громыхающий голос Небесного Отца. «Не удивляйся, Дочь Моя, – произнес Творец Всего Сущего, – а лучше прослушай запись того, что жених императрицы, по совместительству пришелец из будущего майор Новиков, произнес на исповеди перед обручением…»
До меня донесся голос, удивительно похожий на голос Серегина: «Я все-таки Воин, а не Властитель, а это совсем разные ипостаси. Могу дать вам слово, что моя супруга будет полностью независимой самовластной государыней. Самое большое, что может случиться с моей стороны, это совет по тем вопросам, в которых я понимаю. Но в ее распоряжении всегда будет все, что я добыл, а также мои кулаки, мой пистолет, преданность верных мне людей и мой талант командира. И если хоть кто-то посмеет обидеть или оскорбить хоть мою жену в частности, хоть Россию в целом – он об этом жестоко пожалеет, будь это хоть частные лица, хоть целые государства. Это я всем могу обещать сразу. А в остальном я собираюсь быть вполне обычным мужем, разделять с женой ее заботы и минуты счастья, а также быть с ней в горе и радости…»
Я представила стоящего за спиной Ольги влюбленного в нее вооруженного до зубов монстра, и невольно поежилась. Я бы с таким жить не смогла, а для Ольги это вполне приемлемый персонаж. Такой и на трон возведет, невзирая на побочные явления, и подчиненную ему армию превратит в силу неодолимой мощи, и проследит, чтобы злые соседи – Абдул-Гамиды, Вильгельмы и Францы-Иосифы – боялись даже смотреть в сторону России с недобрыми намерениями. Скорее всего, сначала этот человек взял над Ольгой шефство, испытывая к ней только старшебратские чувства, и только после того, как она под его влиянием отошла от своего состояния испуганного ребенка, он разглядел в ней женщину, а она в нем мужчину.
Из этого стоит сделать вывод, что Ольге остро необходима пара, ибо, в отличие от меня, она не мыслит своего существования без второй половины. Раньше, до своей смерти десять лет назад, эту роль играл ее ПапА, император Александр III. Сильный человек, защитник, единомышленник; и муж ей нужен такого же типа, который поймет ее тонкую чувствительную натуру, защитит, оборонит, пошлет подальше светские условности, и в то же время будет такой сильной и неординарной личностью, что с его мнением – не таким, как у всех – попросту смирятся. Во всех остальных случаях Ольга будет несчастна. Для нее равно убийственны как жизнь с извращенцем, которую ей навязали Маман и старший брат, так и любовь к маленькому бессильному и безвольному человеку, который не сможет дать Ольге ни чувства безопасности, ни ощущения раскрывшихся за спиной крыльев.
Вопрос только в том, где нам найти для Ольги такого сердечного друга, знакомство с которым поможет раскрытию ее внутреннего потенциала. Ни один из офицеров танкового полка до этой высокой планки не дотягивает. И даже моя отставная любовь, капитан Коломийцев, не соответствует идеалу по такому параметру, как «самостоятельность». Есть там, правда, такой персонаж, как старший лейтенант Антонов, по всем параметрам личности кроме магических способностей, являющийся точной копией Серегина, но у него уже есть пара, и не кто-нибудь, а сама Диана-Артемида. Связываться с этой мстительной и злопамятной стервой я не пожелаю и врагу, а посему Ольге лучше поискать себе счастья где-нибудь в другом месте.
И тут я вспомнила о Сосо. Одноразовые интрижки с бывшими мясными – для него это только проба пера. На самом деле душа у него просит большой и чистой любви с женщиной, равновеликой ему по масштабу. Ведь, сказать честно, ни первая жена Като Сванидзе, скоропостижно скончавшаяся от последствий брюшного тифа, ни вторая жена Надежда Аллилуева, пустившая себе пулю в висок, никогда и никоим образом не соответствовали масштабу личности этого титана нашей истории. Если Ольга, как и Сосо, соберется вместе с нами на верхние этажи Мироздания, то между ними падут все социальные и сословные барьеры, потому что у нас такое не принято. Но прежде чем строить какие-то планы в этом направлении, в первую очередь Ольгу надо вывести из состояния испуганного ребенка, а потом дать этим двоим встретиться не за обеденным столом, а, например, на танцульках, и посмотреть, как поведут себя их ауры. А то когда рядом Серегин, Ольга чувствует себя как в присутствии строгих родителей, а для Сосо наш отец-командир заменил выброшенного во тьму внешнюю Ильича.
Приняв это решение, я взяла Ольгу под руку и направилась вместе с ней в епархию Лилии и мисс Зул на медицинский осмотр. Не бойся, девочка, все будет хорошо и никто тут тебя не обидит… Наоборот, все самое хорошее для тебя только начинается, это я тебе обещаю…
Шестьсот пятнадцатый день в мире Содома. Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Терпения.
Бригитта Бергман, будущий маг Истины.
То, что со мной на медосмотре делали вчера, не идет ни в какое сравнение с тем, что происходит сегодня. Даже в гестапо меня не пытали с такой изобретательной жестокостью, как это делала сейчас товарищ Лилия. Мне было больно, временами очень больно – но я терпела, стараясь не вскрикивать, даже если неприятные ощущения казались уже нестерпимыми. И в то же время я видела, что с русской принцессой до меня товарищ Лилия возилась в сильно упрощенном режиме. Пара тычков пальцами, болезненные вскрики – и все, свободна, одевайся. И госпожа Зул, подергивая хвостом, взирала на это действо издали, лишь иногда вставляя замечания.
Зато когда госпожу Ольгу отправили мокнуть в ванне (этап, уже пройденный мною) и очередь дошла до моей собственной персоны, то вокруг собрался целый консилиум. Помимо уже знакомых мне Лилии и товарища Максимовой, присутствовали молодой человек, представленный как маг жизни Гакимариуост, лейтенант медицинской службы Петр Аласания и молодая девушка Евпраксия, а также товарищ Кобра и еще одна молодая женщина, которую все называли Анастасия Николаевна. Пришел даже мальчик Дима, представленный мне как маг-исследователь. Только он не стал глядеть на мое дряблое тело, а, отвернувшись, надел непрозрачные темные очки, и только после этого товарищ Лилия приступила к своим экзекуциям. А в самом конце появился и товарищ Серегин – он встал в уголке, скрестив руки на груди. Хоть он и не принимал непосредственного участия в осмотре, присутствовал он здесь явно не из праздного любопытства…