– Я это поняла, – сказало Эго Бригитты. – Непонятно мне только, почему молчит товарищ Анна…
– А что тут говорить, – откликнулась я, – все уже сказано без меня. Могу только добавить, что для мага крайне важно иметь сбалансированную личную жизнь, ибо любое применение магии сушит наши души. Маг, у которого высохла душа, превращается в чудовище. Любовь – единственное средство от этой болезни, и мне хочется надеяться, что ты обретешь ее в самое ближайшее время.
– Я учту это предупреждение и отнесусь к нему со всей серьезностью, – сказало Эго. – Теперь у меня есть чувство, что в вашей организации я смогу позволить себе и личную жизнь, и любовь, потому что за это никто не ударит меня в спину. Теперь я хотела бы знать, что мне хочет сказать представитель того, кто, будучи всемогущим, всеблагим и всеведущим, допустил, чтобы его дети угнетали, насиловали, предавали и убивали друг друга. Один лишь Гитлер стоит того, чтобы сказать, что земные дети стали безразличны их Небесному Отцу. Вера в него в таком случае ранит значительно сильнее, чем неверие.
– Ты не права, Дочь Моя, – громыхающим голосом ответил отец Александр, – я дал вам, своим детям, частичку своей огненной души и свободу воли, после чего вам самим предстояло достичь истинного богоподобия. Изгоняя Адама из рая, я понимал, что иначе никак, ведь младенец вырос, и не помещался в колыбели. Но почему вы, имея право выбирать, часто поворачиваете свое лицо ко злу, а не к добру? Кем был бы Гитлер, если бы за ним не пошли миллионы немцев? Чтобы исправлять перекосы исторического развития, и служат такие люди, как Серегин. Он мой лучший сын, специальный исполнительный агент и беспощадный бич, карающий разных негодяев. Менять историю можно только руками людей, а иначе может получиться как с Моисеем. Я ему – скрижали с вечными истинами, а он мне в ответ – жесточайшую резню, когда кровь невинных потекла по земле рекой. Присоединяясь к команде Серегина, ты делаешь правильный выбор, и я за тебя очень рад, как рад за любого, кто встал на дорогу борьбы со злом.
– И эти слова я тоже учту… – Эго Бригитты склонило перед священником седую голову. – Прошу простить меня за злые слова, принять исповедь и благословить на грядущие подвиги.
Дальше отец Александр поставил полог тишины, и мы не слышали ни слова из их беседы. Но вот все кончилось, полог тишины пал – и Эго обернулось в нашу сторону, при этом на ее лице было написано явное облегчение.
– Ну вот и все, товарищи, – сказала она, – у меня такое чувство, что время моей прошлой жизни уже почти вышло…
– Да, пора, – сказал Серегин, – сейчас мы уходим; следующая встреча будет уже в реальном мире. А вы, товарищ Бергман, держитесь и помните, что моя поддержка всегда с вами. Пока.
Всего одно мгновение – и мы снова сидим в реальном мире. Хоровод уже раскрутился, но это пока еще холостые обороты. Но вот Серегин поворачивает ключ, цепь замыкается, и в заклинание преображения начинают вливаться мегаватты мощи. Воздух гудит от напряжения, а над головой Бригитты Бергман колышется раскаленное марево. Правильно сказала Лилия: одежда, будь она на ней, уже вспыхнула бы ярким пламенем. От человеческой плоти избыток энергии мы отвести можем, а вот от всего косного и неживого – нет.
Я смотрю на сидящую перед мной женщину и вижу, как прямо на глазах меняется ее облик: разглаживаются морщины на коже, наливаются соком обвисшие груди и втягивается дряблый живот. Преобразование идет по заранее расписанной программе, и нам надо лишь следить, чтобы не было сбоев. К тому моменту, когда операция Преображения завершилась, над Запретным городом, несмотря на все противодействие Анастасии, стали собираться клубящиеся тучи. Наша пациентка жива, хотя чувствует себя как после жесточайшей пытки. Я вижу, как между ней и Серегиным протянулась толстая розовая нить, по которой тот вливает в женщину свое заклинание Поддержки. Аметистовая шпинель между ее грудями светит таким ярким светом, что на него больно смотреть.
Но вот Преображение завершено; Дима накладывает на Бригитту заклинание Регенерации, подключая его подпитку на внутренние магические ресурсы женщины, после чего встает и берет ее сияющий камень в правую руку. В левой у него зажат его черный кристалл, а взгляд устремлен прямо в расширенные глаза реципиентки. Хоровод убыстряет свой бег, и я понимаю, что процесс инициации начался. В воздухе пахнет озоном, тимпаны и кимвалы бьют в такт ударам сердца. Кажется, что это продолжается целую вечность; но вот Дима выпускает камень Бригитты из руки и делает неуверенный шаг назад. Грохочет оглушительный удар грома, и начинается проливной дождь. Дело сделано и ничего улучшить или исправить больше нельзя. Музыка смолкает, а хоровод распадается на отдельные элементы, при этом танцовщицы без сил опускаются на пол там, где их застал этот момент. Я тоже чувствую себя как выжатый лимон. Бригитта, шатаясь от слабости, встает со своего места, и к ней кидаются Серегин и Ника, чтобы поддержать и уберечь от падения. Наши главные бойцы невероятно круты, и горазды не только рубить головы. Они поддерживают товарища Бергман под руки, а мисс Зул помогает новоявленной магине Истины надеть мягкий банный халат. Операция прошла успешно, и теперь всем нам, и Бригитте в первую очередь, требуется длительный отдых.
– Сутки мертвого сна, и ни минутой меньше, – выносит свой вердикт Лилия, которая сама выглядит взмокшей, как будто только что разгрузила вагон с цементом.
Нам, магам, участвовавшим в этом обряде, тоже не мешало бы поспать, а танцоров с музыкантами после подобных нагрузок и вовсе следует на несколько часов погрузить в ванны с живой водой, а иначе срок их жизни изрядно сократится. Лишь Серегин и Кобра, несмотря ни на что, бодры и свежи, – но тем, кому много дано, с того много и спрашивается. Не хотела бы я нести на своих плечах ответственность за судьбы множества миров…
Часть 47
Шестьсот шестнадцатый день в мире Содома. Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы.
Серегин Сергей Сергеевич, Великий князь Артанский.
В рамках подготовки к операции «Антигапон» я собрал небольшое совещание в узком составе. Помимо магической пятерки, в моем кабинете находились: от моей первоначальной команды – Змей и Док, от мира «Победившего Октября» – полковник Половцев, от танкового полка – замполиты гаубичного дивизиона и разведбата капитан Юрченко и старший лейтенант Антонов, ну и, конечно же, начальник моей службы безопасности полковник Бергман.
К Юрченко и Антонову у меня совершенно особое отношение; единственные из всех политработников танкового полка они стали моими Верными, а следовательно, изначально являлись борцами за коммунистические идеалы, а не просто попугаями, произносящими заученные фразы. Поэтому в составе моей армии они остаются действующими офицерами в ранге заместителей командиров соответствующих подразделений, а все остальные профессиональные говоруны дисквалифицированы мной в разнорабочие. И вот сейчас, когда обсуждаемый вопрос скорее является политическим, чем военным, они заседают в моем кабинете, а не чистят сортиры и не работают грузчиками.
В качестве приглашенных гостей с правом совещательного голоса присутствуют товарищ Стопани и товарищ Сосо, а в качестве заказчика – император Михаил Второй. Сосо еще не член моей команды, пока он числится как бы на стажировке – поэтому мы выслушаем все, что он скажет, но поступим исключительно по собственному разумению.
– Итак, товарищи, – сказал я, открывая совещание, – мы подошли к решающему моменту в нашей деятельности по стабилизации этого мира. Я имею в виду нейтрализацию так называемого попа Гапона…
– Сергей Сергеевич, – сказал Михаил, – а Мы думаем, что решающим моментом должна быть нейтрализация господина Витте, а отнюдь не Гапона. Вы бы еще мастера Тетявкина вспомнили, с которого и началась вся та история….
– Витте в связи с последними событиями сидит тихо, как мышь под веником, – ответил я, – а вот Гапон, как я понимаю, разухарился. В Манчжурии вместо поражений одни победы, в стране патриотический подъем – и такой ход событий его заказчикам и покровителям как серпом по фаберже. С их точки зрения, в эту бочку меда сейчас следует влить изрядное ведро дегтя. Момент передачи власти эти люди упустили, уж слишком быстро все было проделано, но если сейчас вам подкинут такую же хамскую петицию, как и вашему брату, то Кровавого Воскресенья, может, и не будет, ибо не такой вы человек, но вот ущерба в репутации вашей власти не избежать. Потенциальные условия для возникновения первой русской революции пока никуда не делись: в стране экономический кризис, рабочие бесправны перед произволом хозяев, крестьянство, придавленное выкупными платежами, нищает, а нувориши-миллионщики, помимо барышей, жаждут политической власти, которая принесет им дополнительные прибыли. Именно из этого проистекает повсеместно проникающее требование о введении в России парламентской системы. Я уже неоднократно объяснял местным товарищам, чем чревата ситуация, когда буржуазия сможет писать законы сама для себя.
– При этом, – глухо сказал старший лейтенант Антонов, – крупная буржуазия по определению труслива, политически импотентна и способна действовать исключительно чужими руками. Для достижения поставленных целей ей необходимы поражение России в войне и крупные народные возмущения. С поражением Сергей Сергеевич им малину обломал, и теперь на повестке дня стоит крупная провокация с человеческими жертвами, виновным в которых должен оказаться прогнивший «царский режим».
– А вы-то сами, Сергей Петрович, советский человек и коммунист, как относитесь к этому самому «царскому режиму»? – сказал Михаил.
– Ну как вам сказать, Михаил Александрович… – с некоторой иронией ответил старший лейтенант, – первоначально, под влиянием советской пропаганды, я относился к времени «до без царя» резко отрицательно. И, согласитесь, к этому были все предпосылки. Ваш брат вел страну через голод и нищету, от катастрофы до катастрофы, пока не расплатился за все своей собственной головой. Но потом, после знакомства с Сергеем Сергеевичем и, самое главное, с его супругой, я изменил свое мнение, так сказать, о монархии вообще. Ваш, гм, двойник-близнец да