Увертюра (франц. ouverture) — инструментальное вступление к крупному музыкальному произведению (опере, балету, оратории…).
Не хочется прибегать к нелюбимым мною шаблонам, но… Мы с вами в Санкт-Петербурге, и на дворе — середина осени. А значит — что?.. Правильно: дождь! Мелкий и нудный дождь, от которого я, как герой старой доброй отечественной мелодрамы, прячусь под грибком на детской площадке. Я — это старший оперуполномоченный по особо важным делам питерского РУОПа, майор милиции Орлов Павел Николаевич. Кто помнит — здравствуйте, а кто не знает — честь имею!
Прошло еще только пятнадцать минут после оговоренного заранее времени встречи, а я уже так нервничаю, как будто все сроки вышли. Нет, конечно, — тем более что мы предусматривали и возможную задержку — но уже как-никак одиннадцатый час вечера. «Уж полночь близится, а Германна все нет…» Да и переживаю я не за себя. Результатов этой встречи ждут сейчас добрых два десятка человек, рассредоточенных в машинах по окрестным дворам. Оперативники из рабочих отделов, привлеченные к мероприятию, уже нервно поглядывают на часы, прикидывая, как надолго затянется вся эта хренотень и что опять придется выслушивать дома от своих благоверных. Не исключено, что дома до утра лучше вообще не появляться…
А вот ребята из СОБРа абсолютно спокойны. Они и к ожиданию привыкшие, да и смена у них закончится только утром, так что мирно дремлют себе в ожидании команды. Как только коллеги-оперативники меж собою СОБРовцев не называют: и «физиками», и «гоблинами», и «Маски-шоу»… Мы же в нашей группе зовем этих ребят «кордебалетом». В этом нет ничего сексуального, но вы им все равно на всякий случай не говорите — а то, не приведи господи, не так поймут. Прозвище это родилось совершенно спонтанно года два тому назад.
В тот вечер — а если уж быть совсем точным, то в ту ночь — мы проводили спецоперацию в одной из популярных ночных дискотек полузакрытого типа. Не буду говорить, в какой именно, дабы не делать ей рекламу, а замечу только, что среди прочих заведений подобного рода тусовка сия ничем особым не выделялась. Пьяных полно?! Так ведь в России живем… Наркотой торгуют?! Ну так это сегодня на любой дискотеке… Проститутки собираются?! А как же без них, родненьких, отдыхает народ… Драки возникают?! Еще бы они не возникали, если местный молодняк либо упился, либо обдолбался, а то и одно и другое сразу, и тех же самых проституток промеж собой поделить не может…
В общем, повторяю, дискотека как дискотека. И мы все были изрядно удивлены, узнав, что команда нанести туда «визит вежливости» поступила с самого верха. Чем конкретно владельцы означенного заведения не угодили местным властям — мы и тогда не знали, и навряд ли вообще когда-либо узнаем. Лично я по этому поводу слышал две версии. Согласно первой, пятнадцатилетнюю дочь одного из «отцов города», торчавшую на этой дискотеке практически безвылазно, под утро привезли домой в полубессознательном состоянии — девочка промахнулась с дозой. В результате у мамы случилась истерика, а папа буквально оборвал прямую связь с дежурной частью ГУВД, требуя незамедлительного принятия «решительных мер по искоренению».
Вторая же версия была более тривиальной. Утверждалось, что хозяин дискотеки просто вовремя не отстегнул в городской «общак» оговоренную сумму, и ему таким путем деликатно намекали на некорректность подобного поведения. Трудно сказать, какая из этих версий больше соответствует истине, — не удивлюсь, если обе сразу. Но так или иначе, сверху категорически предписывалось не просто навести шорох, а еще и выдать конкретный результат, то есть обязательно взять кого-либо из наркоторговцев с поличным, дабы дело можно было довести до показательного суда. Более того: как недвусмысленно заметил на инструктаже заместитель начальника Управления, прокуратуре дано негласное указание не вмешиваться, если в ходе проведения данной силовой акции будут допущены… ну, скажем так: отдельные перегибы[1].
Соответственно, операция была подготовлена по всем правилам. Пятеро оперативников из числа молодых, в числе которых были Андрей Шилов и Валя Филиппов из моей группы, появились на дискотеке заблаговременно под видом посетителей. В их задачу входил визуальный контроль и выявление лиц, представляющих интерес в вышеупомянутом разрезе. С началом же непосредственно операции они должны были заблокировать этих деятелей, дабы не дать им возможность уйти или сбросить товар. А до этого времени ребята просто отдыхали в свое удовольствие, для чего были даже снабжены некоторой суммой за счет госказны.
Основные силы, в том числе и СОБР, подтянулись к месту действия около двух часов ночи. Мы подъехали на трех машинах: две легковушки с оперативниками и автобус с бойцами. Я предварительно позвонил Павлову на пейджер — мобильные телефоны были тогда еще достаточно дорогой игрушкой — и сообщил, что мы будем входить ровно через десять минут.
А надобно заметить, что вход в подобные заведения при проведении различного рода рейдов является не таким уж простым мероприятием, как это может показаться. Те посетители, ради которых, собственно, эти рейды и проводятся, в большинстве случаев приплачивают местной службе безопасности. Причем не только и не столько за саму возможность относительно спокойно работать, сколько за своевременное предупреждение о потенциальной опасности. Как правило, в вестибюле постоянно находятся минимум двое охранников. Тот, что стоит непосредственно на входе, в необходимом случае подает напарнику условный сигнал, а сам пока задерживает визитеров под любым благовидным предлогом: «Простите, а можно на ваши документики еще раз взглянуть?», «А кто у вас старший — я сейчас администратора позову…» и т. п. Минуты при этом более чем достаточно. За это время напарник успеет предупредить нужного человека, а тот, в свою очередь, — избавиться от ненужных предметов. Все это не представляет никакого секрета для обеих сторон, каждая из которых постоянно изобретает маленькие хитрости, дабы обдурить другую.
Вот и сейчас нам приходится пошевелить мозгами, чтобы не остаться с носом. Дискотека расположена в типовом здании бывшего кинотеатра. От тротуара к главному входу ведет широкая лестница, и непосредственно к дверям на транспорте просто не подъехать. Так что, стоит СОБРовцам только выйти из автобуса, как они будут моментально засвечены и, прежде, чем самый быстрый из них окажется в вестибюле, на операции можно будет ставить крест. Именно поэтому мы и послали на дискотеку часть наших людей заранее, и главное в настоящий момент — обеспечить синхронность действий основной группы с коллегами, находящимися внутри.
Серега Платонов, взглянув на часы, толкнул в бок задумавшегося о чем-то Андрюху Червякова:
— Пошли!
Они поднялись ко входу, и Андрей несколько раз стукнул ладонью по стеклянной двери, за которой виднелась сонная фигура сидящего за небольшим столиком охранника. Тот поднял голову и отрицательно покачал головой — все, мол, больше никого не впускаем.
— Открывай! — забарабанил еще сильнее Червяков и для большей убедительности указал пальцем на задвижку изнутри.
Охранник нехотя поднялся со стула, приблизился к двери, отпер задвижку и, чуть приоткрыв дверь, с интонацией типа, «если бы по инструкции не надо было быть вежливым, я бы тебе врезал», процедил сквозь зубы:
— Извините, но билетов на сегодня больше нет.
— Ничего, у нас абонемент, — успокоил Платонов, раскрывая у того перед носом служебное удостоверение.
Второй охранник, находившийся в глубине вестибюля, возле лестницы, моментально оценил ситуацию и двинулся было наверх, но дорогу ему преградил спускающийся из зала Валька Филиппов.
— Не спеши, братан! Теперь мы там сами за порядком последим, а ты отдыхай.
Внешний вид Валентина — кандидата в мастера спорта по самбо в тяжелом весе — менее всего располагает к каким бы то ни было дискуссиям, поэтому парень лишь пожал плечами и вернулся на прежнее место. Меж тем его коллега на входе, сохраняя на лице недовольное выражение, приоткрыл дверь, впуская Платонова с Червяковым, и поинтересовался:
— Вы как — потанцевать?
— Ага! Мы двое — солисты… — радостно подтвердил Андрей и, услышав за спиной шум тормозящего СОБРовского автобуса, добавил: — …А вот и кордебалет!
«Кордебалет» в полном боевом облачении уже бежал вверх по лестнице, и несчастный страж порядка, выражение лица которого моментально приобрело еще более страдальческое выражение, только и смог, что обреченно выдохнуть:
— Ой, б***ь — пи***ц!..
Чувствовалось, что парень уже научен горьким опытом. Неудивительно — кроме нас, есть ведь еще местное РУВД, городской ОМОН, управление по незаконному обороту наркотиков…
Вот так неожиданно и родилось очередное прозвище наших доблестных СОБРовцев. Кстати, в ту ночь они «потанцевали» на славу. Во всяком случае, последующие три дня, как рассказал мне один из коллег, живущий практически напротив, заведение сие было закрыто на «косметический ремонт».
Однако давайте вернемся на детскую площадку, под «грибок». Человек, которого я в данный момент здесь ожидаю, — личность в своем роде уникальная. Подлинное имя его я называть не буду — это, не сочтите за кокетство, государственная тайна, — а его рабочий псевдоним ничего особенного собой не представляет. Обычная русская фамилия — ну, допустим, Терентьев. Хотя я называю его просто Иванычем.
Этого человека передал мне в свое время мой первый наставник Коля Николаев из Московского РУВД, где я начинал службу. Собственно, само знакомство с Терентьевым состоялось чуть раньше и при весьма любопытных обстоятельствах. Коля тогда уже написал рапорт о выходе на пенсию, но пока еще никому об этом не говорил, и начал потихоньку сворачивать свои дела.