— Да убавь ты его! — поморщился Сашка, словно прочитав мои мысли.
— Могу вообще выключить… — пожал плечами Мельников, но все же покрутил какую-то ручку, и шум стал несколько тише.
Я нетерпеливо смотрел на часы, начиная волноваться. Теперь, когда до решающего момента оставались минуты, меня стали одолевать сомнения. А если здесь Волкова нет? А вдруг его повезли совсем в другое место? Мало ли почему здесь Соколов находится… А вдруг и того хуже — у Паши микрофон нашли? От этих мыслей стало совсем тоскливо. Я полез в карман за сигаретами, достал одну из пачки и снова стал шарить по карманам — на сей раз в поисках зажигалки. Авторучки, расчески, очки от солнца и зажигалки — это мое извечное проклятие. Я умудряюсь терять или забывать их в различных местах в таком количестве, что это наверняка оказывает заметное влияние на семейный бюджет. Хорошо хоть отчитываться не перед кем…
— Саш, дай огоньку!
— В конторе на столе оставил. И сигареты тоже… — виновато обернулся тот.
— Держи! — протянул Мельников коробок спичек.
— Паша, дай мне тоже сигаретку!
Я протягиваю Павлову пачку, затем чиркаю спичкой, даю ему прикурить и прикуриваю сам. Сашка делает затяжку и вдруг, поперхнувшись, начинает надрывно кашлять.
— Фу, черт… Аж до слез! Где этот твой «Даллас» делают?
— В Америке, — пожимаю я плечами, хотя прекрасно понимаю, что, скорее всего, в Польше или в Турции.
— Да уж — в Америке! — усмехается Павлов. — Мне Тамарка тут неделю назад приносила настоящий «Мальборо» — оттуда. У нее младший брат — какой-то компьютерный гений и в Штаты в командировки ездит, как мы на дачу. С тем «Мальборо», что мы здесь в ларьках покупаем, даже сравнивать смешно.
— Так у них и цены сравнивать смешно. Не знаю — я к этому «Далласу» привык, и мне теперь…
— Тихо! — вдруг предостерегающе поднял руку техник. — Микрофон включился!
В салоне моментально воцарилась тишина, мы услышали какие-то неясные шорохи, а пару секунд спустя в динамике раздался приглушенный голос Волкова:
— Это Павел… Если вы меня слышите, дайте сигнал… Повторяю! Это Па…
— Саша, давай! — командую я.
Павлов понимающе кивнул и так резко надавил на педаль газа, что двигатель «десятки» возмущенно взревел, протестуя против такого варварского обращения.
— Повторяю: это Волков. Дайте сигнал, если меня слышите…
Сашка вновь вдавил педаль в пол.
— Слышал звук мотора, — подтвердил голос из динамика после небольшой паузы. — Если это вы, нажмите на газ два раза.
Павлов послушно исполнил это требование.
— Повторите!.. Отлично! — произнес Паша с заметным облегчением. — Давайте условимся так: поскольку времени мало и связь у нас фактически односторонняя, то я буду задавать вопросы, а вы отвечаете на них тем же способом. Если ответ отрицательный — вы молчите, если ответ положительный — одно нажатие на газ. Поняли меня?
Рев мотора подтвердил наше согласие.
— Тогда начнем. Прежде всего, меня интересует, сколько еще может работать микрофон. Исходя из конструкции, я думаю, что он рассчитан часов на десять. С учетом того, что я уже его включал, думаю, что у меня осталось восемь часов. Так?
Двигатель молчал, что означало «нет».
— Меньше?..
— Да.
— Четыре?..
— Нет.
— Больше?..
— Да.
— Пять?..
— Да.
— Хорошо, буду исходить из этого. Сейчас главное. Общая ситуация пока не критична. По существу: мне предложено переехать в полдома в этом поселке. Мы как раз сейчас в этом доме находимся. Для ориентира: глухой некрашеный забор высотой около двух метров по периметру, крыша дома металлическая, покрыта красной темной краской. Труба характерная — красного кирпича, с металлическим оцинкованным козырьком. Сам дом обшит вагонкой, покрашен в зеленый цвет. Во дворе еще имеется небольшой флигель, там размещается братва.
Теперь по делу. Я не соглашаюсь — артачусь, но у них уже позиция жесткая — мол, куда ты денешься. Здесь, похоже, еще двое таких, как я, но с ними я еще пока детально переговорить не успел. По виду конченые алкаши, но здесь они сидят испуганные, на контакт не идут, хотя у меня и возможности особой с ними пообщаться не было. Единственное, что я понял, так что они уже продали свое жилье в городе и теперь обитают здесь. Постараюсь позже их разговорить. Но, судя по всему, это все — налаженный конвейер. Один из алкашей сказал, что тут недавно, зимой, еще проживал некто Миша, переехавший из Питера. Так он пропал, и никто не знает, что и как… Кроме двух жильцов, здесь на данный момент человек шесть бойцов — охрана. Как минимум двое постоянно торчат во дворе, остальные — во флигеле. Среди них и те, кто меня сюда привез. Никого не выпускают. Я попробовал выйти за огороженную территорию — не выпустили, без каких-либо объяснений. На данный момент мне сказали, что завтра к одиннадцати приедет нотариус для заключения договора. Насколько я понял, этот разговор будет вам под запись наиболее интересен. Так?
— Да.
— Понял. Микрофон включу заранее — в половине одиннадцатого, так что будьте готовы к этому времени. Теперь давайте определимся по схеме завтрашнего разговора. Мне следует сразу пойти в полный и категорический отказ?
Павлов вопросительно посмотрел на меня, но я с ходу не мог ничего ему ответить. Нам, разумеется, нужно было бы спровоцировать Мещерякова, с тем, чтобы позже было легче доказать его противозаконные действия. Про Георгия Алексеевича я, понятное дело, образно говорю — сам-то он в Шопино не поедет. Разговор будут вести другие, но кто за ними стоит — это совершенно ясно. Но с другой стороны, в создавшихся условиях подобный фортель Волкову может выйти боком. Это вам не беседа в офисе… Недаром ведь они его ночью забирали, чтобы не было случайных свидетелей — кто увозил и на чем. Да и куда пропал этот самый Миша и как это произошло, мы, в отличие от волковских новых соседей, прекрасно знаем. Так что в лучшем случае…
— Вы молчите, поскольку еще не сообразили, как действовать? — перебил мои размышления Павел.
Ай да тезка! Умница — с таким работать приятно. Я сделал Сашке знак, и тот двигателем дал нашему невидимому собеседнику знать, что его догадка абсолютно верна.
— Наиболее правильно, на мой взгляд, сначала не соглашаться, — произнес Волков после секундного раздумья, — а потом сломаться, но только под реальными угрозами. Так?
Еще раз браво! Столь же шумно выражаем свое согласие.
— Понял! Остановимся именно на этом варианте. Условные сигналы остаются в силе?
— Да.
— Отлично. Если что… Подождите-ка! — Паша на некоторое время умолк, а затем заговорил несколько взволнованно. — Так, вами, кажется, заинтересовались. Один охранник другому говорит: «Посмотри, что это там за мудак мотор дрочит?» На всякий случай попробую их отвлечь. Микрофон не выключаю, сделаю вид, что хочу покинуть поселок. Заодно увидите, что из этого получится…
Я позвал Удальцова — тот моментально закрыл капот и залез в салон. В динамике между тем послышались звуки шагов, какие-то непонятные шумы, а потом незнакомый голос окликнул Волкова:
— Э! Далеко собрался?!
— А что? — спросил Павел с оттенком легкого недоумения.
— Давай назад!
— Почему?
— Тебе сказано, б***ь, иди в дом и не высовывайся! — раздался голос второго бойца. — Hex** тебе за территорией делать.
— Я просто прогуляться хотел…
— Во дворе гуляй! Ну что, не ясно?!.. Не ясно, урод, б***ь?!..
Судя по характеру звука в динамике, охранники приблизились к Волкову вплотную, а затем мы услышали глухой удар, Волков охнул и сдавленным голосом протянул:
— За что-о-о?!.. Я же за пузырем хотел… Ох!..
Павлов и Удальцов одновременно повернулись ко мне — вмешиваемся? — но я отрицательно покачал головой и сделал предостерегающий жест рукой — не мешайте слушать! Волков произнесет условную фразу, если ситуация действительно того потребует. Машина с СОБРом стоит в двухстах метрах от нас, много времени для подлета не потребуется. А пока будем ждать. Паша знает, что мы его слышим, и сейчас специально работает под запись.
— Здесь магазина нет! — наставительно произнес один из охранников.
— За что бьете, ребята?.. — вновь произнес Волков, который, судя по голосу, уже очухался после удара (или весьма искусно разыгрывает, что удар был сильным).
— Тебе сказано — сиди здесь, значит, сиди здесь! — отозвался второй парень. — В следующий раз вообще убьем, нах**!
— Так, а что я — в плену, что ли? Почему мне нельзя в магазин сходить?
— Слушай, мужик! — вновь заговорил первый. — Ты что — очень умный, да?[40] Если умный, так почему не понимаешь, когда тебе по-русски говорят? Или тебе еще въ***ть?!
— Я понимаю… Только почему нельзя-то? Я же говорю, за пузырем хотел…
— Нельзя, потому что для здоровья вредно. Был у нас тут один — любитель прогулок, особенно ночных!
— Это тот жиденок, что ли? — понимающе усмехнулся второй охранник.
— Ну… Тоже погулять хотел. Может, в магазин или в синагогу, а может, еще куда… Он, бедный, так спешил, что улицу стал перебегать в неположенном месте. Теперь уже ему спешить некуда… Понятно?! А вдруг ты вместо магазина в ментовку хочешь свалить.
— Ребята, я, правда, в магазин хотел сгонять — какая ментовка… — стал было оправдываться Павел, но охранник не дал ему договорить:
— Сказано — сиди здесь! А то вообще ходить не сможешь.
— Только разве под себя! — снова хихикнул его напарник.
— Ладно… — обиженно-недоуменным тоном произнес Павел и отошел в сторону.
Чуть погодя послышался скрип открываемой двери — Волков зашел куда-то, очевидно в дом, а затем раздался его приглушенный голос: