Руководители афганской оппозиции, столкнувшись с мощной реальной силой, быстро пришли к выводу, что если сохранятся в неизменном виде крупные группировки, то они будут разгромлены. Отказавшись от тактики действия крупными силами, они разбили все свои формирования на группы и отряды численностью от 20 до 100 человек и перешли к партизанским действиям. В связи с этим перед советскими войсками по-новому встали вопросы применения сил и средств в борьбе против небольших, чрезвычайно мобильных групп душманов, применявших маневренную тактику действий. Попытки командования организовать наступление на отряды душманов крупными войсковыми соединениями по правилам классической войны и их преследования эффекта не приносили.
Сказались изъяны в подготовке советских войск по ряду вопросов. Собственный большой опыт борьбы с басмачеством в Средней Азии был начисто забыт. Более поздний богатый опыт фашистской Германии периода Второй мировой войны и армий других стран в проведении контрпартизанских действий в локальных войнах почти не изучался. Поэтому советские воины, посланные в Афганистан, были вынуждены путем проб и ошибок по-новому формировать военной искусство борьбы с непривычным для них противником. Это снижало результативность боевых действий, вело к неоправданным потерям.
Сразу же после ввода большая часть сил и средств 40‐й армии была задействована на решении задач, связанных с охраной режимных зон и коммуникаций. Эту задачу выполняло до 35 % сил от всей группировки. Следующая задача была связана с охраной и обороной объектов советско-афганского экономического сотрудничества, охраной аэродромов и проводкой колонн. Все эти задачи были специфическими. Для их выполнения у советских войск не было ни опыта, ни знаний, поскольку в процессе подготовки офицеров в военных академиях и училищах выполнение таких функций не предусматривалось и не предусматривается, а рекомендаций в уставах и наставлениях по этим вопросам также не было. Поэтому данные задачи пришлось решать практически методом проб и ошибок.
Большие сложности в решении различных оперативно-тактических задач возникали в связи с необустроенным бытом советских войск. В связи с тем, что заблаговременно база для размещения ограниченного контингента советских войск в Афганистане не готовилась, военные городки пришлось разворачивать в полевых условиях, не приспособленных для длительного проживая в данном климате. Массово начались простудные заболевания, негативно давали о себе знать другие бытовые неудобства.
Присутствие ограниченного контингента советских войск в Афганистане растянулось на 10 лет, а первоначально поставленная цель не была достигнута. За это время безвозвратные потери составили 13,8 тысячи человек, 6,7 тысячи человек стали инвалидами, 330 пропали без вести. Кроме того, было безвозвратно потеряно 109 самолетов, 322 вертолета, 147 танков, 1314 БМП и БТР, 433 орудия и миномета. Расходы советского бюджета на эту необъявленную войну были огромными и в конечном итоге привели к краху экономики страны.
Таким образом, нужно отметить, что операция по вводу ограниченного контингента советских войск в Афганистан была в целом проведена успешно. Этому способствовал ряд факторов.
Во-первых, ввод был осуществлен по просьбе действующего правительства Афганистана.
Во-вторых, была проведена заблаговременная разведка страны, маршрутов движения, объектов, назначенных в качестве ближайших задач.
В-третьих, для ввода была создана достаточно мощная группировка войск, которая по силам и средствам значительно превосходила вероятного противника, а по ряду показателей (авиация) имела абсолютное превосходство.
В-четвертых, операция началась внезапно, в условиях полного господства советской стороны в воздухе.
В-пятых, в правящих кругах Афганистана существовала группа просоветских заговорщиков (пятая колонна), которая сразу же захватила власть в стране, и все местные органы управления были вынуждены подчиняться новой власти.
В то же время решение советского руководства о вводе войск в Афганистан в последующие годы расценивалось по-разному. В советские времена народу постоянно внушали, что это был единственно правильный шаг для того, чтобы противостоять стремлениям США и Запада создать из Афганистана новый очаг напряженности для СССР. В конце 80‐х появились утверждения об ошибочности этого решения, которые продолжают существовать и поныне.
В.А. Богданов пишет: «Неверны утверждения, что советские руководители не оценивали всех негативных последствий ввода советских войск. Они хорошо их себе представляли. Именно ими они аргументировали ранее свой отказ от удовлетворения просьб Тараки относительно направления в РА советских контингентов. Принимая столь ответственное решение, Л.И. Брежнев, А.А. Громыко, Д.Ф. Устинов и Ю.В. Андропов сознательно пренебрегли грядущими негативными последствиями. Они исходили из своего представления о жизненно важных для Советского Союза интересах в этом регионе».
Также он пишет, что «в принятии решений на ввод войск в Республику Афганистан военные специалисты участия не принимали… Это сказалось сразу: советским войскам, вводимым в Афганистан, не были определены цели ввода и конкретные задачи». В результате этого в оперативно-тактическом отношении как командующий, так и командиры своих задач не знали (Богданов В.А. Афганская война 1979–1989. Воспоминания. М.: Советский писатель, 2005. С. 44–45, 301).
При подготовке операции были вскрыты недостатки системного характера. Так, в ходе проведения мероприятий по мобилизации в Среднеазиатском и Туркестанском военных округах были выявлены серьезные недостатки в деятельности местных органов власти, руководителей предприятий, хозяйств, военкоматов и воинских частей. «В первые дни отмобилизования на качество укомплектования подразделений ни военкоматы, ни воинские части никакого внимания не обращали. Все были уверены, что идет обычная проверка, которая закончится, как только части доложат о завершении комплектования. В связи с этим военкоматы стремились быстрее отправить и сдать призывные ресурсы, а воинские части – побыстрее укомплектовать подразделения личным составом и доложить по инстанции». В результате вместо специалистов на должности назначались случайные люди, не способные эффективно эксплуатировать вооружение и военную технику. В значительной степени это объяснялось тем, что в советские времена солдаты из Средней Азии срочную службу чаще всего проходили в строительных частях, а в мотострелковых частях – на должностях, не требующих серьезных профессиональных знаний и навыков. Правда, в последующем всего за несколько дней данную проблему удалось частично решить (Богданов В.А. Афганская война 1979–1989. Воспоминания. С. 47).
В качестве положительного момента можно указать на то, что за период с 1979 по 1989 год через Афганистан в составе ограниченного контингента советских войск прошло почти 125,2 тысячи офицеров, прапорщиков, сержантов, солдат, рабочих и служащих Советской армии. Профессиональные военные получили практический опыт управления в боевой обстановке, переменный состав составил хорошо подготовленный войсковой резерв. К сожалению, последующие события «перестройки» и развала СССР и Советской армии не позволили в полной мере использовать эти опыт и ресурсы в последующих войнах.
«Д.Ф. Устинов. Афганская революция встретила на своем пути большие трудности, говорит Амин в разговоре со мной, и спасение ее зависит только от Советского Союза.
В чем дело, почему так получается? Дело в том, что руководство Афганистана недооценило роль исламской религии. Именно под знаменем ислама переходят солдаты, а абсолютное большинство, может быть за редким исключением, верующие. Вот почему они просят от нас помощи отбить атаки мятежников в Герате. Амин сказал, правда, очень неуверенно, что у них опора на армию есть. И опять так же, как и тов. Тараки, обратился с просьбой о помощи.
А.П. Кириленко. Следовательно, у них нет гарантий относительно своей армии. Они надеются только на одно решение, а именно: на наши танки и бронемашины.
А.Н. Косыгин. Нам, конечно, принимая такое решение относительно помощи, надо серьезно продумать все вытекающие отсюда последствия. Дело очень это серьезное.
Ю.В. Андропов. Я, товарищи, внимательно подумал над всем этим вопросом и пришел к такому выводу, что нам нужно очень и очень серьезно продумать вопрос о том, во имя чего мы будем вводить войска в Афганистан. Для нас совершенно ясно, что Афганистан не подготовлен к тому, чтобы сейчас решать вопросы по-социалистически. Там огромное засилье религии, почти сплошная неграмотность сельского населения, отсталость экономики и т. д.
Мы знаем учение Ленина о революционной ситуации. О какой ситуации может идти речь в Афганистане, там нет такой ситуации. Поэтому я считаю, что мы можем удержать революцию в Афганистане только с помощью своих штыков, а это совершенно недопустимо для нас. Мы не можем пойти на такой риск.
А.Н. Косыгин. Может быть, нам следует дать указание нашему послу тов. Виноградову, чтобы он пошел к премьер-министру Ирана Базаргану и сказал ему о недопустимости вмешательства во внутренние дела Афганистана?
А.А. Громыко. Я полностью поддерживаю предложение тов. Андропова о том, чтобы исключить такую меру, как введение наших войск в Афганистан. Армия там ненадежная. Таким образом, наша армия, которая войдет в Афганистан, будет агрессором. Против кого же она будет воевать? Да против афганского народа прежде всего, и в него надо будет стрелять.
Правильно отметил тов. Андропов, что именно обстановка в Афганистане для революции еще не созрела, и все, что мы сделали за последние годы с таким трудом в смысле разрядки вооружений, и многое другое – все это будет отброшено назад. Конечно, Китаю будет этим самым преподнесен хороший подарок. Все неприсоединившиеся страны будут против нас. Одним словом, серьезные последствия ожидаются от такой акции. Отпадет вопрос о встрече Леонида Ильича с Картером, и приезд Жискар д,Эстена в конце марта встанет под вопрос.