Сколоченная не без моей инициативы "команда гениев поневоле" (офицеры В.Митин, В.Соловьев, Л.Нейштадт, К.Чудин и другие) вначале стонала под прессом новых заданий, жаловалась по всем каналам на перегруз - работали и по субботам, и по воскресеньям. Но постепенно мы втянулись в дело, вошли во вкус работы и на основе анализа начали выдавать такие "перлы", от которых начальство время от времени бросало в дрожь и по штабам снизу вверх шел сильный "шорох".
На просторы океана вместе с дизельным вышел и наш атомный подводный флот первого поколения: поэтому особо остро стал вопрос обеспечения скрытности действий подводных лодок в дальних зонах, а главный вероятный противник весьма озаботился проблемой своевременного обнаружения развертывающихся подводных лодок.
Это соревнование флотов под водой особенно остро протекало в семидесятые годы, и только теперь оно приняло несколько иные формы. Соперничество же в развитии ударных и оборонительных систем флотов, в том числе и подводных, оперативного использования и тактики действий сил не прекращается и поныне.
Простите за пространное отступление. Но оно необходимо, чтобы пояснить, почему и история с гибелью ПЛ-574 тесно вплелась, говоря современным языком, в "пакет проблем" и событий "холодной войны".
Как установлено впоследствии, эта подводная лодка на маршруте перехода в районе выполнения задачи была протаранена следившей за ней атомной подводной лодкой США "Суордфиш" (типа "Скейт") [Есть и другие версии гибели лодки. (Прим. авт.)].
До момента столкновения наша подводная лодка шла под РДП и из-за шума дизеля была глуха, как "ревущая корова" (терминология американских противолодочников).
Следует упомянуть, что длительные "скрытные"
переходы под РДП подводных лодок тех лет считались определенным мерилом тактического искусства подводников-дизелистов, а в некоторых соединениях, помимо поощрительной оценки командования, принимали формы своеобразной морской лихости. Этому способствовали и действовавшие в те времена тактические наставления, отсталость тактики нашего ВМФ по сравнению с развитием противолодочных систем ВМС США.
Погибшая подводная лодка, по свидетельству командиров и механиков-подводников, не числилась в отстающих и отличалась искусством плавания под РДП и в штормовых условиях.
Столкновение произошло вечером 8 марта 1968 года (пятница) близ поворотной точки маршрута в координатах Ш-40°00' сев. Д-180°00' зап.; фактически - в координатах Ш-40°06' сев. Д-179°57' зап. Глубина в районе 6500 метров, удаление от побережья Камчатки - около 1230 миль.
Впоследствии эта точка в документах флота стала фигурировать как точка "К".
Предположительно при слежении за нашей лодкой атомарина США активно маневрировала со сменой бортов и подныриванием под объект слежения на критически малых дистанциях.
Не исключено, что столкновение произошло в результате поворота нашей подводной лодки на новый курс маршрута, своевременно не замеченного командиром "Суордфиш", когда наша лодка подставила борт. Американская ПЛА непреднамеренно ударила верхней частью своей рубки в днищевую часть центрального поста ПЛ-574. Подводная лодка с затопленным центральным отсеком пошла на дно.
Американская ПЛА "Суордфиш" через трое суток пришла в военно-морскую базу Йокосука (Япония) со смятой передней частью ограждения боевой рубки. В течение ночи был скрытно произведен косметический ремонт. Подводная лодка так же скрытно покинула В МБ Йокосука и совершила переход в Перл-Харбор, а впоследствии в течение примерно полутора лет не отмечалась в каких-либо видах деятельности.
Мы получили косвенные данные, что с экипажа "Суордфиш" была взя-та подписка о строгом соблюдении тайны аварии.
Впоследствии, когда тайное стало явным, представители главного командования Тихоокеанского флота США, выступая на брифингах, упорно отрицали факт столкновения и удара атомной подводной лодки в корпус нашей подводной лодки. Они заявляли, что время и место гибели нашей подводной лодки выявлены БШПС [Береговая шумопеленгаторная станция] дальнего обнаружения "Цезарь" по характерному шуму поступления воды и разлома корпуса при ее провале на глубину.
Таким образом, проявились три характерных аспекта в позиции командования ТОО США: намерение скрыть факт и выгородить командира "Суордфиш", которого специалисты и пресса могли обвинить в неоправданном лихачестве и безграмотном маневрировании, - мотив защиты чести мундира;
опасение международного обвинения командования ВМС США в преднамеренном уничтожении советской подводной лодки, что могло привести к резкому обострению военно-политической обстановки. (Вспомните сходную историю с уничтожением южнокорейского самолета "Боинг" над Сахалином, когда общественное мнение во многих западных странах было взвинчено до истерии.);
наконец, своеобразная реклама технических возможностей подсистемы БШПС "Цезарь".
На этом пока прервусь. Печатаю я сам, а одним пальцем много не надолбишь".
Очередного письма из Кишинева, несмотря на двоекратное подтверждение о получении предыдущего послания, я так и не дождался. Вместо него пришла почтовая открытка с московским штемпелем.
"Н.А.! Дела сердечные привели в кардиологию госпиталя им. Бурденко. Если Вы в Москве и у Вас есть желание дослушать конец истории приезжайте. 18-е отделение, 5-я палата. Ваш А.Т.С.".
В тот же день, несмотря на неприемные часы, я добился встречи с Сунгариевым.
Пожилой коренастый человек в коричневой госпитальной пижаме увел меня в тихий уголок холла, и я достал блокнот.
Несколько слов о моем рассказчике. Родился он в крестьянской семье под Курском. В пятидесятых годах окончил Высшее военно-морское училище. Командовал дизельными подводными лодками различных проектов на Тихом океане.
Пережил все перипетии Карибского кризиса, находясь в море на боевой службе. В общем, прежде чем перейти на штабную работу, и поплавал, и повидал, и понатерпелся...
- Итак, в июле 1974 года, - начал свой рассказ Сунгариев, - на одном из утренних докладов по обстановке на театре я обратил внимание на появление в центре северной части Тихого океана специального судна "Гломар Челленджер" американской фирмы "Гломар", имеющей международный статус.
Я обратил также внимание на то, что район действий судна "Гломар Челленджер" совпадает с центром района поиска подводной лодки бортовой номер 574.
Главная же причина моей настороженности заключалась в том, что фирма "Гломар" использовала свои суда (их было зарегистрировано 9 единиц) для исследования шельфов и бурения морского дна на прибрежных материковых склонах с глубинами порядка 200 метров.
Суда с фирменной маркой "Гломар" ранее отмечались в районе Большого Барьерного рифа (Австралия), у побережья Филиппин, но никогда - в глубоководных районах океана.
Согласно рекламе, суда фирмы "Гломар" специализировались на глубоком бурении донных грунтов с целью достижения жидкой магмы и изучения возможностей извлечения редких элементов. Совсем как в "Гиперболоиде инженера Гарина" у Алексея Толстого. Но это - реклама, она на совести дельцов-технократов. Мы знали одно: технические возможности специализированных судов фирмы "Гломар" ограничивались зонами шельфов.
Что же могло делать такое судно среди океана, где глубина свыше 6 километров? Между тем судно устойчиво отмечалось в ограниченном районе открытого океана.
Мои подозрения Домбровский оценил весьма однозначно:
- Нечего создавать проблему, когда начальство не ставит задачу. Хватает своих забот.
Мне оставалось либо махнуть на все рукой, либо действовать в одиночку, на свой страх и риск. Для начала надо было обрести документальное обоснование. Я обратился к заместителю начальника штаба флота Л.У.Шашенкову:
- Лев Уварович! Когда затонула лодка Кобзаря, кажется, вы руководили действиями поисковых сил с позиций КП флота?
- Ну да, конечно. Я руководил...
- Где же отчетные материалы?
- Эх-ма! Нашел что спрашивать! Столько лет прошло. В архиве, конечно.
- Лев Уварович! Очень прошу. Прикажите отыскать эти материалы.
- Хорошо, если не сожгли...
Я понимал: только дружеские отношения помогут мне заполучить эти документы.
Через несколько дней архивная папка ждала меня на КП флота. Развернув карты, я сразу понял: центр района поиска 574-й и центр района действий "Гломара" - один и тот же. Однако к тому времени "Гломар Челленджер"
покинул район и ушел в Штаты,
Пришла медсестра, и контр-адмирал Сунгариев, аналитик с горящими глазами, снова превратился в пациента, облаченного в мешковатую пижаму с отложным белым воротником. Его увели на процедуры...
Второй нашей встрече, увы, не суждено было состояться. В регистратуре госпиталя мне сообщили, что больной Сунгариев переведен в палату интенсивной терапии и доступ к нему запрещен. Такой поворот событий удручил и Анатолия Тимофеевича не меньше, если не больше, чем меня. Однако что для бывшего подводника госпитальные препоны?
Утром мне позвонила медсестра из кардиологии и передала просьбу Сунгариева принести ему портативный диктофон. Через два дня, вставив компакт-кассету в свой магнитофон, я слушал глуховатый прерывистый голос:
- А батарейка-то слабовата. Боюсь, не хватит. В следующий раз принесите свежую... Ну, так вот.
Прошло примерно два с половиной месяца. Службы, следящие за морской обстановкой, докладывают: какой-то новый объект с позывными "Гломар Эксплорер" появился в интересующем нас районе.
Я перепроверил международные справочники - такого судна фирма "Гломар" не регистрировала. Напрашивается вывод: кто-то маскируется под судно этой фирмы. И этот "кто-то" интересуется районом гибели нашей подводной лодки. Но... глубина! Кто, как и каким способом может обследовать то, что лежит на такой чудовищной глубине, оставалось совершенно непонятным.
Мной и моими офицерами была подготовлена частная карта района и краткая докладная записка: имеются требующие дополнительного подтверждения данные о том, что спецслужбы США изучают район вероятного нахождения нашей затонувшей подводной лодки и неустановленный объект с позывными "Гломар Эксплорер" выполняет какое-то целевое задание.