— Ира, ты думаешь, что на этот процесс как то повлияло извержение вулкана Тоба? — спросил профессор Архангельский.
— Не просто повлияло, — кивнула мадам антрополог, в Азии люди с гаплотипом «М» выжили, скорее всего, только в предгорьях Гималаев у истоков Ганга. Все остальные популяции были одномоментно уничтожены, включая и население южной Аравии и Междуречья, которых прочили в наши предки.
На людей, пошедших из Африки по северному пути извержение и взрыв Тобы, повлияли, скорее всего, мало. По крайней мере, соседствующие с ними и куда лучше изученные неандертальцы никакого демографического сжатия не испытывают. А вот по южной Азии и по Африке удар был нанесен сильнейший. А осевшие на Ближнем Востоке, пошедшие по северному пути переселенцы из Африки, исчезли примерно шестьдесят тысяч лет назад по совсем другой причине.
— Примерно в то время, течения в Атлантике в очередной раз переключились на межледниковый тип, — заметил профессор Архангельский, — и пока Гольфстрим не растопил тысячелетние льды в Арктике, то в Европе, Средиземноморье и Северной Африке стояла ужасающая засуха. Уровень Черного моря тогда падал примерно на девяносто метров от нынешней отметки, а Босфор с Дарданеллами совершенно пересыхали.
Но я думаю, что ты права, на Кавказе все было не так страшно. Весь цимес в том, что конфигурация горных хребтов в этой части Евразии, как капканом ловит воздушные потоки западного переноса и вдоль своих склонов заставляет их подниматься резко вверх и охлаждаться из-за чего даже в засуху в предгорьях все время выпадают осадки. В то же время, те же горы, закрывают этот клочок земли от холодных северных ветров. Получается своего рода убежище, или библейский Эдем.
Кроме того, Ира, смотри, — профессор подошел к карте, — когда плавучие льды в Арктике растаяли и Гольфстрим заработал на полную мощность, на север хода отсюда еще не было, там таял ледник и творился самый настоящий Великий Потоп, а это могло продолжаться не одну тысячу лет. Зато через долины между большим и малым Кавказскими хребтами открывался путь на юг, к Каспийскому морю, Персии, Аравии и Средней Азии. А около пятидесяти тысяч лет назад воды на севере схлынули, и с Кавказа открылся путь в Восточную Европу и на Балканы.
— Все правильно, — кивнула Ирина Владимировна, — примерно тогда там и появились первые кроманьонцы, постепенно вытесняющие неандертальцев.
— Наши предки истребили неандертальцев? — непроизвольно спросил я.
— Не говорите ерунды, Павел Павлович, — неожиданно резко ответила мне госпожа антрополог, — есть один факт, который полностью игнорируется сторонниками теории геноцида. В большинстве самых удобных пещер, в которых по очереди проживали сначала неандертальцы, а потом и кроманьонцы, их культурные слои разделены слоями чистого осадка, который говорил, что пару тысяч лет, или около того, жилплощадь стояла необитаемой. Думаю, что сначала уходили или вымирали неандертальцы, а уже потом местность заселялась кроманьонцами. Были и контакты, но и они далеки от прямого геноцида.
Например, неандертальская культура шаттельперон, когда они заимствовали технологии у пришельцев из Азии, также были отмечены, случаи когда после замены населения на кроманьонцев, продолжались эксплуатироваться некоторые неандертальские технологии. Не очень-то похоже на геноцид, думаю, что метисизация в те времена была куда более широким явлением, чем теперь принято считать.
Только вот не стоит забывать, что после всех этих событий по Европе еще один раз прошлись ледники, и первичное европейское население мигрировало на юг, или было уничтожено. Также ледниками и временем была уничтожена и большая часть оставшейся от этих людей материальной культуры. А от теории нашего врожденного превосходства над неандертальцами за версту несет самодовольными европейскими бюргерами и Альфредом Розенбергом.
— А что никакого превосходства не было? — спросил я, — Почему тогда они вымерли, а мы живем?
— Я бы не назвала это превосходством, — ответила мне мадам Славина, — скорее преимуществом. Это немного разные понятия, если вы понимаете — о чем я. Наши предки не были умнее, плодовитее, трудолюбивее и прочее. Они были универсальнее и всеяднее, чем неандертальцы. Преимущество в технологиях сперва было на стороне неандертальцев. Мустьерская индустрия, иначе левауллазское расщепление, это сто тысяч лет назад против развитых ашельских технологий наших предков, как «мерседес» против телеги. Даже навороченная телега — это все равно телега. Двусторонние ашельские рубила позволяли только разделать тушу убитого зверя, а плоские скребла с острым краем, производимые по неандертальским технологиям, позволяли еще снять с туши шкуру, обработать ее, раскроить и одеть на себя.
Именно это, а не какая-то особенная волосатость, позволило неандертальцам завоевать умеренные зоны, пока наши предки голые тусовались в субтропиках. Но, если наши предки были всеядными, как китайцы и лопали все что бегает, ползает, плавает и летает, то неандертальцы имели узкую специализацию по крупным, или, в крайнем случае, мелким копытным. Если они ловили рыуа, то длиной в метр, не меньше. Если крупной добычи становилось меньше, то у неандертальцев начинался продовольственный кризис. И доля животной пищи в рационе им требовалась вдвое большая чем нам с вами, от четверти до трети, в то время как современному человеку хватает десяти-пятнадцати процентов. Вряд ли это была только культурная традиция. Скорее всего, они вошли в пищевую цепочку, как суперхищники, и их метаболизм, скорее всего, были ближе к метаболизму псовых или крупных кошек, чем к нашему.
— Значит, — сказал я, — неандертальцы могли вымереть вследствие так называемой непрямой конкуренции. Наши предки луком, стрелами и метательными копьями уменьшили поголовье копытных, сделали их более осторожными, и, следовательно, затруднили охоту своим кузенам.
— Возможно, — вздохнула Ирина Владимировна, — Но в те времена, о которых сейчас идет речь, до этого еще очень далеко. У наших предков нет ни луков, ни легких дротиков. Да и сами неандертальцы при наступлении каждой межледниковой паузы испытывали демографическое сжатие. А что, касается, их культурной отсталости, — она подняла палец, — везде, где неандертальцы вступали с нашими предками в контакт, они передавали им свои технологии, а это, значит что «профессор» неандерталец брал на обучение «студентов» кроманьонцев и учил их — пока они не сдавали экзамен, изготовив орудия требуемого качества. Обе группы переселенцев из Африки, и северная и южная, в самом начале своего пути овладели неандертальскими технологиями изготовления каменных орудий.
— Значит, изначально не было никакой прирожденной враждебности? — спросил я.
— Посмотрите на свои же собственные фотографии. Видите, как, несмотря ни на что, старшая по возрасту кроманьонка ухаживает за неандерталкой, которая младше ее. Какая уж там прирожденная враждебность, о которой так много любят болтать в наше время. Кстати, вы там не видели — во что одеваются неандертальцы.
— Еще нет, — пожал плечами я, — когда мы нашли девочку — она была полностью голой. А «импортный костюм» ее мамаши, если он и был, сейчас, скорее всего, обретается на «Самом Главном Боссе», которого мы в стойбище, к обоюдному удовольствию, не застали, — я посмотрел на часы, — Ирина Владимировна, разговаривать так можно еще очень долго. Сергей Викентьевич, давайте сюда наши бумаги.
— Что это? — спросила мадам Славина, принимая от профессора Архангельского стопку бумаг.
— Контракт, дорогая Ирина Владимировна, на проведение исследовательских работ, — ответил я, — Или вы думаете, что у нас шарашкина контора? Сергей Викентьевич, между прочим, подписал точно такой же. Или, вы еще не решились?
— Конечно, решилась, — криво усмехнулась мадам Славина, подойдя к столу и быстро заполняя бланки, — Я же после вашего визита, просто умру от любопытства, если не увижу все своими глазами. Черт с ними, с деньгами, хотя и они тоже лишними не будут, главное все равно не в них. Жизнь уходит, как вода в песок.
— Ира, — осторожно спросил профессор, — а Аркадий?
— А Аркадий будет вместо меня выгуливать в «обществе» таких же, как он, очередную «модель человека, — ответила мадам Славина, — Поверь мне, Сергей, никто даже и не заметит разницы. Кто я для него — дорогая кукла. Он и женился то на мне исключительно из тщеславия. Но сейчас такой скоропортящийся товар, как внешность, уже теряет свою свежесть, и Аркаша начинает постреливать глазами по сторонам. Детей у нас нет, и не предвидится, ведь от этого портится фигура.
Если все и дальше пойдет так, то, скорее всего, между нами через год-два все будет кончено. А если возникнут какие-то вопросы, то, надеюсь, Павел Павлович и его организация защитят своего сотрудника от излишней назойливости возбужденного самца?
Я кивнул, а сам подумал, — Ого! А Аркадий Эмильевич не так прост, как это выглядело по ориентировке. Кому-то в «конторе» надо промыть мозги, или «товарищ» Славин настолько не любит рекламы, что пока не попал в поле зрения оперативных служб.
Быстро собрав вещи в небольшую сумку, и оставив супругу на память короткую записку, мадам Славина коротко вздохнула, и вместе с нами покинула квартиру. Товарищи в штатском, ожидавшие нас на лестничной площадке ее впечатлили, а оперативный микроавтобус с группой прикрытия привел в ступор.
Дальнейший наш путь лежал в Москву, где мне еще предстояло поделать немало дел, в том числе найти разрастающимся научным проектам отдельного администратора. Я чувствовал, что на антропологе дело не остановится. Нам нужны психологи и лингвисты для изучения жизни, образа мышления и языка, как неандертальцев в горах, так и обитателей побережий. Майор «Иванов» дал мне один адрес, где при достаточно волосатой лапе можно было бы заполучить для проекта несколько полностью натренированных групп волкособов. Обычные овчарки, в связи со сложностью условий, его уже не устраивали и мне предстояло убедить весьма авторитетных товарищей, что наш проект сможет не хуже пограничников обкатать их питомцев в «условиях приближенных к боевым». Нужно было получить уже оплаченные комплектующие для сбора в Бомборе стационарного портала, а также технику и оборудование для организации первого базового лагеря в Каменном веке. Потом все это требовалось загрузить в Ил-76, да так что бы при этом машине не треснула по швам и смогла долететь до Бомборы.