роизнес:
— «Мерседес» в ста метрах от границы. Пассажиров четверо. Конец передачи.
Рона с выражением радости и облегчения оглянулся на своих сотрудников. Капитан переключил рацию на передачу:
— «Мерседес» пропустить без паспортного контроля. Пассажиров не досматривать. Конец!
Подполковник пожал руку пограничнику.
— Благодарю! — Он побежал к «БМВ», Кути и Салаи последовали за ним.
«Мерседес» проскочил под поднятым шлагбаумом и, не сбавляя скорости, помчался по автостраде, пересекающей городок Хедьешхалом. Оба автомобиля сопровождения устремились вдогонку.
Миновав Хедьешхалом, «БМВ» обогнал черный лимузин. Поравнявшись, Рона опустил окно.
— Как, хорошо дома, Нора? — крикнул он.
Пассажиры «мерседеса» дружно замахали ему руками.
Подполковник обернулся к своим помощникам:
— В Обуду, на квартиру к Имре, мы их пока не повезем. Теперь эта банда сделает все возможное, чтобы замести следы и попытаться физически уничтожить Имре и молодоженов. Они слишком много знают о том, что там, за кордоном.
— Едем к «большому дому»? — спросил водитель.
Рона кивнул.
— Туда.
— Этого не может быть! — сказал Форстер в трубку сдавленным голосом. Он прикрыл ее ладонью, не желая, чтобы вдова Керекеш могла слышать хоть слово из разговора. Свободной рукой он рванул на шее галстук и рукавом вытер выступивший на лбу пот.
— Конечно, вызову... Как угодно... К девяти он будет здесь.
Он нажал рычаг аппарата и тут же набрал другой номер.
— К девяти вечера вы должны явиться ко мне, — сказал он без всякого вступления и приветствий. — Да, я!.. Не называйте имени, адрес вы знаете... Как я очутился здесь, не имеет значения... Стряслось кое-что непредвиденное. Он хочет встретиться с нами лично... Будьте готовы действовать... Приходите точно... Лучше даже немного раньше. — Положив трубку, Форстер бросился на кушетку. Старомодные высокие часы с качающимся маятником гулко пробили семь. Он выглянул в окно. Тени от домов и деревьев вытянулись, скоро начнет темнеть. Форстер вскочил, прошел в ванную комнату, сбросил одежду и стал под холодную струю душа.
На город опускались сумерки...
Клара вошла в кабинет Роны.
— Служба наблюдения докладывает, что все люди расставлены по местам, приступили к работе.
— А Имре и молодые?
— Спят! Измучены до предела, бедняжки.
— Где вы достали им кровати? Здесь, у нас?
— У нас? — Клара покачала головой. — Нет, конечно. Они рядом, в отеле «Интерконтиненталь». Я заказала для них номер.
— Кто дал вам такое указание?
— Никто. Так я решила сама. После такого морального напряжения люди должны спать в постели.
— А мы, значит, не люди? Мне вы никогда не заказывали номер, чтобы снять моральное напряжение! Себе, между прочим, тоже.
— Мы другое дело, — сказала Клара. — Мы профессионалы.
С легким потрескиванием включился динамик.
— Докладывает «Сокол». — Салаи успел сменить позывные. — Миллс вышел из своей квартиры. Идет по направлению к городу.
— Следуй за ним! — приказал Рона.
Объявился Кути.
— Я говорил с руководством энерготреста. По нашей просьбе в нужном квартале напряжение в электросети будет уменьшено, освещение затемнено.
Подполковник удовлетворенно кивнул.
— Надеюсь, настолько, что мы все же узнаем друг друга? И тех, кого ищем, тоже, — добавил он после небольшой паузы.
Снова послышался голос Салаи:
— На связи «Сокол»! Миллс направляется к улице Валленберга...
— Правильное направление, — сказал в микрофон Рона. — Мы тоже! Пора.
Подойдя к двери, Миллс дал длинный, короткий и еще два длинных звонка. Немного погодя послышался звук поворачивающегося в замке ключа. Дверь открылась, на пороге стоял Форстер.
Когда они проходили через гостиную, из спальни высунулась голова вдовы Керекеш:
— Зачем подглядываете? — грубо прикрикнул на нее Форстер.
— Я не подглядываю, я смотрю, — с обидой прошамкала старушка. — Это моя квартира, и я в ней хозяйка. И я имею право присматривать, не водите ли вы женщин в порядочный дом! А он был таким всегда, имейте в виду! — С неожиданной силой вдова захлопнула дверь.
— Как давно вы в Будапеште? — в упор спросил Миллс, настроенный явно агрессивно.
— Какое вам до этого дело?
— Терпеть не могу пройдох и карьеристов! — взорвался гость. — Вы все время висели у нас на шее, перехватывали нашу информацию, торопясь передать ее шефу раньше нас...
— Хватит! — перебил его Форстер. — Не я отчитываюсь перед вами, а вы передо мной! Дома можете жаловаться сколько угодно. А здесь извольте подчиняться мне и выполнять мои приказы. Вы поняли?
Миллс счел за лучшее промолчать. Он проследовал за Форстером в его комнату.
— Что произошло? Выкладывайте, — опросил он.
Форстер плотно прикрыл дверь.
— Точно я и сам не знаю. Имре удалось каким-то образом похитить у нас свою дочь и зятя. Обстановка изменилась, получены новые инструкции. И новое задание для вас тоже. Вы должны быть готовы выполнить его немедленно!
— Какое именно?
— Пока не знаю. Возможно, придется ликвидировать несколько человек. В этом деле у вас есть опыт. Например, Иштван Додек...
— А еще кто, например? — Миллс сделал ударение на последнем слове, исподлобья метнув в Форстера острый взгляд.
— Эго не так важно, — равнодушно ответил Форстер. — Но со вчерашнего дня исчез Саас. Никто не знает, где он, а из центра настойчиво им интересуются.
— Черт его знает, куда он девался! Пропал, и все. Может, явился с повинной? Мне это неизвестно.
— Почему не доложили об этом?
— Я думал, он появится.
Форстер неприметно нащупал в кармане пистолет.
— Слушайте меня внимательно, Миллс. Имре не знаю как, но вытащил от нас свою дочь. Кто ему помог это сделать?
— И вы спрашиваете это у меня?
— Именно у вас! Потому что вы вовремя не доложили об исчезновении Сааса. Да, он мог предать нас, я согласен. Но если выяснится, что к возвращению дочери Имре на родину он приложил руку, я не ручаюсь за жизнь вас обоих.
— Если Саас предатель, я-то тут при чем?
— Разве вы забыли? Операция «Катамаран»! Каждый из вас отвечает за другого как за самого себя! Ни шагу друг без друга, так сказал Бенкс. А вы второй день болтаетесь по городу в одиночестве и даже не интересуетесь, где ваш напарник. — Форстер выдержал паузу. — Сейчас сюда придет «шестой». Он уже дал мне понять, что в Мюнхене недовольны положением вещей. Но, в конце концов, это ваше дело. Вы все объясните ему сами.
— Не собираюсь! — Миллс вскочил и шагнул к двери, но Форстер выхватил пистолет.
— Сядьте. Вы останетесь здесь.
Миллс медленно опустился на стул. Так садится на цирковую тумбу леопард под хлыстом укротителя. Прищуренные глаза его горели, а в вяло опущенных плечах угадывалась напряженная готовность к прыжку в любой момент.
Неподалеку от дома «феникс» на улице Валленберга остановилась, прижавшись к тротуару, оперативная машина. Подполковник Рона взял микрофон и вызвал Салаи. Тот тут же отозвался:
— Я — «Сокол», докладываю: все подъезды и проходные дворы нами перекрыты и контролируются.
— Объект появился?
— В двадцать сорок поднялся в квартиру Форстера.
— Благодарю. Конец связи.
По противоположной стороне улицы ковылял какой-то оборванец из тех, что интересуются содержимым мусорных ящиков. На боку у него висела сшитая из мешковины сумка. Он приблизился к одному из контейнеров, поднял крышку и заглянул в него. Невидимый с улицы мусорщик поднес к губам микрофон.
— Докладываю «Орлу», — услышал Рона. — На углу улицы Ласло Райка стоит «фольксваген»; в ста метрах от него, за углом, на улице Йожефа Катона, — «остин». На первой машине приехал Миллс, вторая принадлежит Форстеру. Конец связи!
— Подождем еще кое-кого, — спокойно заметил Рона. — На всякий случай объявляю готовность к открытой погоне. Где машина преследования?
— Почти на самом углу. Стоит с нарушением правил, зато удобно, выезд открыт на три стороны.
— Кто за рулем?
— Парень, который ездил в Брукс.
— Отлично, уж от него-то они не уйдут! — довольный, проворчал Рона, — Однако, сын мой Кути, ты устроил тут такие потемки, что я почти ничего не вижу.
В динамике прозвучал негромкий голос одного из наблюдателей.
— Кто-то вошел в подъезд. Свет не зажигал, поднимается по лестнице.
— Кто это был? Мужчина? Женщина? Какого роста? — допрашивал Рона по рации оперативника, замаскированного под оборванца.
— Не разглядел. Заметил только, что он высокого роста, в брюках...
— Ладно, старик, не расстраивайся. Если этот гость пожаловал к Форстеру, его заметят с балкона второго этажа, там тоже наши люди.
Несколько секунд напряженной тишины. Затем третий по счету голос произнес шепотом:
— Я — «Голубь»! Человек высокого роста остановился у двери. Звонит...
Услышав условный звонок — длинный, короткий, затем еще два длинных, — Форстер сделал знак Миллсу подняться и выйти в прихожую.
— Идите вперед, только без глупостей! Стреляю без предупреждения, — тихо, но внятно приказал он по-английски.
Форстер открыл входную дверь. На пороге стояла Тереза Кипчеш,
Смерив холодным взглядом обоих мужчин, она вошла в прихожую.
— Два, — оказала она.
— Плюс три! — отозвался Форстер.
— Плюс один: всего шесть.
Она подняла руку с зажатой в ней половиной банкнота стоимостью в десять марок. Форстер достал из кармана вторую половину, сложил с первой — срез совпадал.
Тереза твердым мужским шагом прошла в гостиную. В этот момент дверь спальни почтенной вдовы с шумом распахнулась, и хозяйка квартиры с поразительной для ее возраста прыткостью выскочила на середину комнаты с победным возгласом:
— Ага, наконец-то я вас накрыла с поличным! Вы привели с улицы женщину! В мой дом! А я вас предупреждала: этого я не потерплю!
Тереза замерла на месте. Форстер попытался было затолкать старушенцию обратно в спальню, но та оказала стойкое сопротивление