Словно в подтверждение его слов на сцену вышли манекенщицы в греческих шубах. Тут была и голубая, и разноцветная, и стриженная, и полированная норка. Гул дамских вздохов пронесся по залу. Но самый большой ажиотаж поднялся тогда, когда девушки, спустившись со сцены в зал, принялись раздаривать шубы, снятые с плеча, присутствовавшим на пресс-конференции женщинам.
Павел отметил про себя, что завтра во всех газетах появятся огромные статьи об этом событии. Такое в Москве случается нечасто. Видать, Маркелов и его компаньон решили денег не жалеть и разрекламировать свое СП на самом высоком уровне. Теперь понятно, почему Татьяна столь круто развернулась от него назад к Маркелову.
Шум, поднявшийся в зале в связи с очередной халявой, сам собой прекратил пресс-конференцию. Никто уже не обращал внимания на сидевших на сцене.
Артист, последний раз махнув трубкой, попросил собравшихся не забывать, что большинство населения России живет в нищете и обязанность каждого бизнесмена улучшать жизнь россиян.
Зал быстро опустел. Повсюду слышался один вопрос:
— А где банкет?
Столы были накрыты в итальянском ресторане, находившемся в том же здании киноцентра. Сколько раз граф бывал там, столько же раз задавал себе вопрос: «Почему весь дизайн выполнен в диком сочетании японского и итальянского стилей?» Цветы сакуры действовали ему на нервы. А коктейль из креветок отдавал плохим майонезом. Хотя некоторые итальянские блюда были действительно хороши. Впрочем, как и обслуживание. Пока народ суетился возле столов, Павел отошел к большому, почти до пола, окну и с грустью смотрел на темный, занесенный снегом город.
Он все еще не мог пережить потрясения от встречи с Лорой, довольно удачно наслоившегося на предательство Татьяны. Если к этому добавить триппер, полученный от прыгуньи в высоту, то поневоле станешь женоненавистником. А как в таком случае дальше жить на грешной земле?
Никакого желания подходить к Татьяне у него не было. Тем более что выстроилась целая очередь к столу, возле которого появились грек с женой и Маркелов с Татьяной. Из обрывков фраз Павел понял, что многие надеются попасть в список гостей, приглашенных в круиз бесплатно.
Но уйти, не поблагодарив Маркелова за приглашение, он не мог. Поэтому решил подождать и подцепил со стола почти полную бутылку коньяка «Метакса», призванного укреплять греко-российские деловые контакты. Не успел он оценить мягкость и парфюмерность этого знаменитого напитка, как кто-то тронул его за локоть. Это был Лавр в своем парадном зеленом пиджаке.
— Илья Сергеевич лично просит вас подойти к ним, чтобы познакомить с греком, — при этом Лавр широко улыбался своими каменными губами.
Павел налил немного коньяку и последовал за ним.
Грека он увидел сразу и почувствовал к нему внезапное расположение. Тот по-детски покусывал нижнюю губу и топтался на одном месте. Смокинг трещал по швам на его необъятной фигуре.
Маркелов с улыбкой повернулся навстречу Павлу.
— Граф, куда вы запропастились? Мы так давно вас не видели в Москве? — подчеркнуто вежливо воскликнул он.
— Болел. Русская зима не для моего уже изнеженного Европой организма, — в тон ему соврал Павел.
— Позволь представить тебе наших греческих друзей.
Апостолос крепко пожал руку Павла. Они оказались одного роста, почти на голову выше всех присутствовавших.
— А это Пия, моя жена.
— Как приятно увидеть здесь человека своего круга, — без всякой рисовки заметила она.
Павел обратил внимание на элегантность ее наряда. Бледно-сиреневое шелковое платье, чуть приталенное и слегка подчеркивающее линию бедра. А сверху такая же кружевная накидка, заколотая на груди брошью с лунным камнем. Ее породистый нос с горбинкой благодаря благородной посадке головы казался немного вздернутым. Румянец пылал на чуть впалых щеках.
Какой изысканной казалась ее схваченная легким увяданием благородная красота рядом с броской, агрессивной, театрально-навязчивой красотой Татьяны. Та осталась верна себе. Была в мини-юбке и золотистом пиджаке, под которым колыхалась обнаженная грудь.
Апостолос заметил оценивающий взгляд Павла и со смехом предупредил жену:
— Пия, берегись этого русского графа, он наверняка большой специалист по женским юбкам.
Павел улыбнулся ей очаровательной улыбкой.
— Напротив. Мне так давно и усердно везет в карты, что в любви, увы, давно без перемен.
В глазах Пии вспыхнул неподдельный интерес к нему. Она легонько прикоснулась рукой к лацкану его черного клубного пиджака и кокетливо предложила:
— Об этом мы с вами поговорим во время круиза.
— О… но я вряд ли буду среди ваших гостей, — уклончиво ответил граф.
— Как? — спросила Пия, властно взглянув на мужа.
В разговор тут же вмешался Маркелов.
— И не продолжайте! Граф, я специально пригласил вас, потому что обещал господину Ликидису достойного партнера в винт.
— В таком случае я к вашим услугам, — развел руками Павел.
Апостолос искренно обрадовался такому повороту дела.
Кроме Павла для него больше ничего не существовало. Он принялся живо излагать свое мнение на игру с малым и большим шлемом.
Татьяна не принимала участия в общем разговоре, поскольку не владела английским языком. Но отметила кокетство Пии и обратилась к ней по-французски:
— Чувствую, в круизе развернутся целые баталии между вашими и моими поклонниками. А мы, как две верховные жрицы, благословим их на эти ратные подвиги.
— А не затмит ли это конкурс фотомоделей? — игриво отметила та.
— В любом случае мы с вами не соперницы, а союзницы! Предлагаю за это выпить! — Татьяна решила подружиться с Пией, прекрасно зная о прохладном к ней отношении мужа.
Предложение выпить вдвоем обрадовало гречанку, державшуюся до этого с Татьяной несколько чопорно. Особенно она расплылась в улыбке, когда та подмигнула ей и прошептала:
— Давайте виски?
Пока Апостолос проверял, насколько Павел знаком с тонкостями европейского винта, а Маркелов раскланивался со всевозможными знаменитостями, дамы успели хватануть по полфужера виски и почти влюбились друг в дружку.
— Какой симпатичный мужчина граф Нессельроде, — призналась Пия.
— У меня был с ним небольшой романчик. Но в прошлом, — отмахнулась Татьяна и как бы невзначай поинтересовалась: — А он едет с нами?
— Конечно! — без тени сомнений подтвердила Пия.
Больше им поговорить не удалось, потому что Маркелов подвел к столу незнакомую женщину и представил всем:
— А это наша фея. Благодаря ей на корабле во время круиза будут всегда живые цветы и великолепное искусство икебаны. Одна из самых процветающих деловых женщин новой России — Лариса Петровна. Президент фирмы «Орхидея».
Павел вздрогнул и взглянул на подошедшую гостью. Сомнений не было, из-за стекол очков на него смотрели глаза Лоры. Она, должно быть, тоже не ожидала встретить здесь графа. По ее предположениям, он в данное время должен был давать показания следователю в СИЗО. И все-таки Лора нашла в себе силы улыбнуться и с хорошим английским произношением поздоровалась с греками.
Павел уже не знал, как отвязаться от Апостолоса, но на его счастье появился Янис и отвлек грека своими разговорами. Воспользовавшись полученной свободой, Павел подошел вплотную к Лоре.
— Как поживаешь, «fatale monstrum»?
— Когда тебя не вижу — лучше, — ответила она.
— Дай-ка на тебя посмотрю…
Павел сделал несколько шагов назад. Перед ним стояла все та же бесцветная, элегантная женщина с острым носом, плоскими тонкими губами и колючим взглядом.
— Невероятно. Я тебя помню другой, — не выдержав, признался он.
— А я тебя вижу второй раз в жизни и не понимаю, почему менты отпустили. Откупился, да?
— Глупая. Я же иностранный подданный, богатый и уважаемый человек. Пришлось рассказать вашим милиционерам одну романтическую историю…
Щеки Лоры, несмотря на косметический румянец, мгновенно побледнели.
— Да, да… — продолжил он, придумывая на ходу. — История проста. Познакомился с женщиной, провел с ней ночь, она назвалась тобою, и я принялся ее искать. Короче, мне поверили. Плюс — за меня поручились известные в стране люди.
— Тогда нам не о чем говорить, — немного успокоившись, сказала Лора и решила смешаться с толпой празднующих.
— Погоди. Теперь у меня вопрос.
Павел взял ее за руку и повел за собой. Она послушно шла, боясь привлекать внимание многочисленных знакомых. Они вошли в лифт и спустились вниз.
Павел насильно усадил ее на кожаный диван и, пользуясь тем, что вокруг не было ни души, властно спросил:
— Кто хотел меня убить в тот вечер?
— Не знаю. Какая мне разница…
— Лора… я ничего не забыл. Стакан моей крови может обернуться для тебя морем, в котором ты утонешь. Вспоминай.
— Знаешь, граф. Я ведь пуганная. Иди, рассказывай всем. Кто тебе поверит? Никто. И нет никаких доказательств. Наркотический бред.
— Хорошо. Пусть так. Ты говоришь правду, и я забываю о наших встречах.
Лора вытащила из сумочки пачку «Море» и закурила. Во всей этой истории она не понимала только одного. Почему граф расхаживает по Москве, а те, кто хотел его убить, не делают это вторично и наверняка? Выходит, ситуация изменилась? Или граф слишком пошел в крутизну? В любом случае ей с ним враждовать опасно.
— Граф! Пойми, какое мне дело до твоих проблем! Попробуй найти тех ребят, которые тебя привезли ко мне.
— Где?
— Не знаю.
— Врешь…
— Э, знаю одного. Лехой зовут. Он со мной договаривался. Но потом произошло совершенно неожиданное. Когда взорвали мою охрану и этот твой дружок пришел освобождать тебя, Леха был с ним.
— С Воркутой? — не выдержал Павел.
— Я все сказала. Никакую Воркуту, кроме города, я не знаю. А Леха был с ним. Правда, после этого ни разу не появлялся.
— Где его найти?
— Извини, граф, эта шпана меня сама находит…
Павел почувствовал, что ей действительно больше нечего сказать. Он встал и, не прощаясь, вошел в лифт. Теперь его занимал совсем другой вопрос. Почему Воркута сначала приказал его убить, а потом сам примчался вызволять?