Коля Мосолов даже бровью не повел.
Брэд Тирпиц усмехнулся:
— Значит у Лондона такая же информация, что и у Лэнгли.
— Какой фон Глёда? — спросила Ривка, даже не скрывая своего шока. — Никто не упоминал при мне ни про какого графа фон Глёду!
Бонд достал из заднего кармана брюк свой бронзовый портсигар, сунул в рот тонкую белую сигарету «Х. Симмонс» и зажег ее. Он затянулся и выдохнул длинную струйку дыма.
— Мои люди, а также, как выяснилось, и ЦРУ располагают сведениями о том, что организацию НСДА на территории Финляндии представляет одна крупная фигура, некий граф Конрад фон Глёда. Это верная информация, Коля?
Взор Мосолова оставался все таким же затуманенным.
— Это кодовое имя. Псевдоним, вот и все. Не было пока повода сообщать вам эту информацию.
— А почему нет? Вы что? что-нибудь еще скрываете от нас, Коля? — На этот раз Бонд не улыбнулся.
— Лишь только то, что на следующей недели мне хотелось бы привести вас лично к убежищу фон Глёды в Финляндии, после того как мы проведем слежку на базе «Русак», мистер Бонд. Я надеюсь, вы составите мне компанию в поездке в Россию и там лично понаблюдаете за всем происходящим?
Джеймс Бонд еле поверил своим ушам: кагэбэшник в буквальном смысле заманивал его в самый центр своей паутины под предлогом наблюдения за хищением оружия в особо крупных размерах! И трудно было сказать, действительно ли это наблюдение являлось основной целью операции «Ледокол», или же вся операция была простой ловушкой, тщательно приготовленной для того, чтобы поймать Бонда на Советской территории.
Этой последней версии и боялся М. Об этом он и предупредил Бонда перед тем, как отправить его на Мадейру.
6. БЕСТИЯ ПРОТИВ МОНСТРОВ
Все четверо участников операции договорились встретиться за ужином, что несколько расходилось с планами Бонда. На кратком инструктаже в Колином номере стало совершенно очевидно, что все предостережения М о возможной — и опасной — двойной игре в этом неспокойном квартете были далеко не напрасны. Если бы не намек со стороны Брэда Тирпица, то имя графа Конрада фон Глёды не прозвучало бы вовсе, а по словам самого М этот таинственный человек в любом случае был ключевой фигурой для разведывательной операции. К тому же Коля не удосужился огласить полный список более опасного вооружения, пропавшего из «Русака». И если Брэд Тирпиц, несомненно, был так же хорошо проинформирован, как и Бонд, то Ривке, по всей видимости, не было известно практически ничего. Да и вся структура предложенной операции, включая эту работу по наблюдению за вторым крупным хищением с Российской территории, ничего хорошего собой не предвещала.
И хотя они согласились вместе поужинать, Коля все же продолжал настаивать на том, чтобы в течение сорока восьми часов все участники «Ледокола» вернулись в Финляндию, в зону операции. Он даже предложил место для следующей встречи, которое все одобрили.
Бонд намеревался сперва разобраться со своими личными делами и уж только затем ехать в суровую Арктику. Вряд ли, решил Бонд, кому-нибудь придет в голову, что он сразу двинется в путь. В воскресенье утром с Мадейры было несколько рейсов, и Бонд не сомневался, что за ужином Коля будет раздавать советы о том, каким образом им следует разделиться для дальнейшей поездки, и уж конечно, Джеймс Бонд не собирался ждать инструкций от Коли Мосолова.
Выходя из Колиного номера, он извинился перед Ривкой, что не сможет выпить с ней в баре, и направился в свою комнату. Через пятнадцать минут Джеймс Бонд уже ехал на такси в аэропорт «Фуншал». Там он долго прождал: была суббота, а трехчасовой рейс он пропустил. В итоге Бонд покинул Мадейру лишь в десять вечера, на последнем рейсе, который в это время года бывает только по средам, пятницам и субботам.
В самолете Бонд обдумывал свой следующий шаг, зная, что его коллеги начнут прибывать в Лиссабон, лишь начиная с первого воскресного рейса. Бонду было предпочтительней оторваться от них и выехать в Хельсинки задолго до того, как кто-нибудь из них попадет на материк. Ему и тут повезло: по расписанию после последнего рейса из Фуншала вылетов из Лиссабона уже не было, но из-за непогоды в Голландии задерживался утренний рейс в Амстердам авиакомпании «КЛМ». К тому же там имелось свободное место. Наконец в четыре утра Бонд прибыл в аэропорт «Скипхол», в Амстердаме. Он взял такси прямо в «Хилтон интернэшнл», где даже в столь ранний час сумел заказать себе билет на рейс «Финнэир» N 846 до Хельсинки, который отправлялся этим вечером в пять тридцать.
В номере Бонд быстро проверил свою дорожную сумку и специально разработанный для него дипломат с потайными отделениями, в которых хранились два кинжала «Сайкс Фэирбэирн» (они на вооружении у коммандос) и автоматический пистолет «Хеклер и Кох» П-7. Тайники не просвечивались рентгеноскопами в аэропорту и не поддавались обнаружению при более тщательных досмотрах. Ассистентка начальника отдела «Кью», Энн Рейлли (известная всем как Кьют (милашка)), довела это изобретение до такого совершенства, что наотрез отказывалась раскрывать его технические секреты даже своим коллегам по отделу. Что касается пистолета, то после некоторых нападок (в основном со стороны Бонда) Кью все же согласился, что автоматический пистолет «Хеклер и Кох» П-7 (у него мягкий спуск и 9-ти миллиметровый калибр) лучше, чем несколько громоздкий ВП-70, у которого долгая автоматическая перезарядка. К тому же пистолет П-7 был легче и более походил на его старый любимый «Вальтер ППК», теперь уже запрещенный Службой безопасности к использованию…
Перед тем как принять душ и лечь спать, Бонд отправил телеграмму — молнию Эрику Карлссону, в Рованиеми, в которой сообщил инструкции по поводу своего «Сааба», затем позвонил дежурной, попросив разбудить его в одиннадцать пятнадцать и подать к тому времени завтрак.
Спал Бонд спокойно, даже несмотря на то, что глубоко в подсознании его продолжали терзать мысли о Мосолове, Тирпице и Ингбер, особенно о Мосолове. Проснулся он со свежей головой, хотя и продолжал думать только о них.
Придерживаясь своих старых привычек, Джеймс Бонд позавтракал яичницей, беконом, тостами, мармеладом и кофе. Поев, он набрал лондонский телефонный номер, зная, что в воскресное утро по нему можно найти М.
Как только их соединили, Бонд, пользуясь совершенно невинными фразами, сообщил основные детали. На задании, когда приходилось пользоваться обыкновенным телефоном, для агента 007 и его шефа такой способ общения был обычным делом.
— Я переговорил с клиентами, сэр. Они заинтересованы. Но я не могу вам с уверенностью сказать, купят ли они товар.
— Они поделились с тобой своими планами? — По телефону голос М был непривычно молодым.
— Нет. Мистер Восток был намеренно скрытен по поводу Основного покупателя, о котором мы говорили. Должен сказать, что Вирджинии кажется известно большинство деталей, а вот Авраам, как оказалось, вообще ничего не знает.
— Ага. — М ждал, когда Бонд продолжит.
— Восток рвется, чтобы я поехал и посмотрел на склад поставщика предыдущей партии товара. Он говорит, что в любое время оттуда может поступить еще одна.
— Вероятность высока.
— Но я должен отметить, что он не сообщил мне всех деталей относительно предыдущей партии.
— Я же предполагал, что он скорее о чем-то умолчит. — Бонд представил, как М удовлетворенно улыбнулся своей правоте.
— Как бы там ни было, сегодня вечером я снова еду на север.
— Ну, а как там у нас с ценами? — спросил М, предлагая Бонду сообщить ему географические координаты места назначенной встречи.
Бонд определил точные координаты заранее и поэтому быстро отбарабанил цифры, повторяя их, чтобы М успевал записывать. Координаты были зашифрованы: каждую пару чисел Бонд переставил наоборот.
— Понял, — ответил М. — Добираешься воздухом?
— И воздухом и по земле. Я кое с кем договорился, поэтому меня будет ждать машина. — Бонд помедлил. — И кое-что еще, сэр.
— Да?
— Вы помните ту дамочку? Ту, с которой у нас была проблема — острая как нож?
— Да.
— Так вот насчет ее подружки. Той, у которой забавный папаша. — Бонд имел в виду Анни Тудеер.
М утвердительно буркнул.
— Мне нужна ее фотография, чтобы знать, как она выглядит. Это вполне может пригодиться.
— Ну, я не знаю. Могут возникнуть трудности, причем и у тебя, и у нас.
— И все-таки я был бы вам благодарен за это, сэр. Я уверен, что это жизненно необходимо.
— Ну, посмотрим. Что смогу, то сделаю. — Слова М прозвучали как-то неубедительно.
— Просто вышлите, если сможете. Пожалуйста, сэр.
— Ну…
— Если сможете. Я свяжусь с вами, когда раздобуду побольше информации.
Бонд бросил трубку. И вот опять: почти отказ со стороны М, чего на прошлых заданиях никогда не случалось. Первый раз это произошло на инструктаже в Лондоне, когда была упомянута Ривка Ингбер. И вот снова: стоило ему только завести разговор о фотокарточке Анни Тудеер — Анни Тудеер, которая для Бонда была просто именем, вскользь упомянутым Полой Вакер.
В 21:45 самолет DC9-50 авиакомпании «Финнэир» рейсом N 846 «Амстердам — Хельсинки» начал заходить на посадку. Глядя вниз на огоньки, потускневшие из-за морозной дымки и снегопада, Бонд спрашивал себя, успели ли добраться до Финляндии остальные члены команды. За тот короткий промежуток времени, пока его не было в этой стране, снега намело еще больше.
Сама взлетная полоса была вычищена ото льда, а сугробы по бокам оказались выше самого самолета.
Как только Бонд вошел в главный терминал аэропорта, все его чувства обострились до предела. Он тщательно искал признаки слежки, и не только со стороны трех коллег по операции: Бонд имел веские причины не забывать о своей недавней встрече с двумя киллерами, произошедшей в этом прекрасном городе.
На этот раз он взял такси в отель «Хесперия», и неслучайно: ему хотелось доехать до места встречи со своими коллегами без компании, а существовала большая вероятность того, что Мосолов, Тирпиц и Ривка уже были поодиночке проездом в финской столице. И если кто-нибудь из них вздумал бы его искать, то этот «кто-нибудь» почти наверняка стал бы следить за «Интер-Континенталем». Помня об этом, Бонд делал каждый свой шаг с особой осторожностью. Расплачиваясь с таксистом, он потянул время на ледяном холоде, чтобы осмотреться по сторонам, затем постоял минутку пере