Саманта начала показывать мне кухню и рассказывать где что стоит. Потом взяла кружку, дала мне тарелку, и отправила за пирожками, а сама начала наливать мне чай.
Сбегав в свою каюту, я быстренько выложила пирожки с пакета на тарелку, и вернулась в гостиную. Аккуратно взяв предложенную чашку, присоединилась к чаепитию.
— Сам, — сказала прихлебывая Элла, — а ты не хочешь рассказать Ните, как Эдвард добивался твоего согласия на руку и сердце, — и хитро заулыбалась.
— Ой, да было бы что рассказывать, — засмеялась Саманта, и махнула рукой. — Мне казалось, что все уже давно об этом знают.
— А вот не скажи, Ните не известно. — Заявила Элла и посмотрела на меня.
— Да, мне намекали, что он делал вам предложение несколько раз, и вы согласились только с третьего, но поподробнее так никто и не рассказал. Так что мне было бы очень интересно услышать эту знаменитую историю, так сказать, от первого лица. А то Элла отказалась, сославшись на то, что она только сторонний наблюдатель.
— Ничего себе сторонний! — возмутилась Саманта, — Да эта подстрекательница сама и затеяла из всего этого целое представление, по другому и назвать нельзя!
— Ну, я же его кузина, — начала смеяться Элла, — не могла же я спокойно смотреть на его мучения.
— Как кузина? — удивилась я, и посмотрела на Эллу.
— Ну да, кузина. А разве я тебе об этом не говорила? — сказала она, удивлённо посмотрев на меня, и добавила, — ой, ну значит, хотела, или думала что сказала, а сама просто забыла. Ты же понимаешь, что в моём возрасте это простительно.
«Вот это лиса! Да, мне до неё далеко. И ведь знает, что не говорила, а придраться не к чему. Такого человека нужно держать в союзниках, а не во врагах» — решила я.
— Ну, хорошо. Раз ты этой истории не знаешь, и она тебе интересна, то так и быть, сейчас я тебе её расскажу. — Согласилась Саманта.
— А можно и я послушаю мамуля? — спросил, улыбаясь Кейн, заходя в гостиную и усаживаясь рядом со мной на диван.
— Сыночек, так ты её уже раз двадцать слушал, если не больше.
— Мамуля, ну ты же знаешь, что это моя самая любимая история ещё с детства, и я готов слушать её бесконечно, — заявил он, потягиваясь, и закинув руки, положил правую на спинку дивана за моими плечами.
Мне не очень понравились его действия, и я повернулась, чтобы на него шикнуть, но натолкнулась на такой шаловливый взгляд и хитрющую улыбку, что решила оставить всё как есть.
Саманта посмотрела на нас, улыбнулась, и начала рассказывать:
— Я в своё время училась в Академии искусств, до окончания оставалось ещё полгода, когда у нас объединили уроки танцев с выпускниками военной академии. И было решено, что выпускной бал у наших академий пройдёт совместно. Почему они так сделали, никто не знал, было объявлено, что это новшество, и если оно себя оправдает, то так будет каждый год, а если нет, то это так и останется экспериментом.
Она отпила чая с удивительно мечтательным выражением лица. Я уже видела, что она далеко от нас, где-то в своих воспоминаниях.
— И вот наступил тот день, когда к нам на занятия танцами пришли они. Ах, какие это были парни! Все как на подбор: стройные, высокие, с военной выправкой, не мальчики — а конфетки. Девчонки у нас сразу же слюнками давиться начали, и такой перекрестный огонь глазками устроили, что того и гляди, не зевай, а то попадёшь ещё под шальные пули. — Сказала Саманта и отпила чай.
— А парни что, тоже отстреливаться начали? — не удержалась от подколки я.
— О, парни делали вид, что ничего не замечают, и стояли, гордо вздёрнув носы. Даже не обращали внимания на наши выпады. У них был такой вид, что просто смех разбирал. Мол: — «детка, не старайся, я в бронежилете, и мне твои обстрелы до одного места». И пришлось временно сворачивать военные действия. Нас разбили на пары, и мне достался Эдвард Кросс, весь такой важный, гордый, и неприступный как скала. Мы с ним за весь урок даже словом не обмолвились, только представились друг другу и всё.
— Неужели девчонки сдались и больше ничего не предпринимали? — поинтересовалась я, когда Саманта замолчала.
— Какое сдались, после уроков мы устроили совещание и разработку плана под кодовым названием «Завела и не дала», и решили пускать в бой тяжёлую артиллерию, — улыбнулась она.
— А почему вы решили так поступить? — мне были интересны мотивы их действий.
— Понимаешь Нит, нам просто было интересно, сможем мы пробиться через эту броню холода и отчуждения, да и щёлкнуть их по носу хотелось очень сильно. Чего мы только не предпринимали: и декольте поглубже, и юбки покороче, и вздохи томные, и взгляды призывные, уже недели три прошло, а они ну ни в какую. И Эдвард, как стена кирпичная, только глазами на меня сверкает и молчит. Ну, тогда мы и решили последний козырь использовать, и надушились духами с феромонами. Вот тогда-то крепость и пала к нашим ногам. О, что это был за урок! — томно вздохнула она и замолчала, хитро глядя на нас.
Мы тоже молчали, глядя на неё во все глаза, и ждали продолжения. Я видела, что не только одну меня полностью захватил рассказ, но и Эллу с Кейном, которые слышали его уже не один раз. Хотя, Элла и сама участвовала в этом действе, но тоже с интересом слушала Саманту.
— Мам, ну не томи, давай дальше, ведь сейчас самое интересное начнётся. — Не выдержал Кейн, и только сейчас я заметила, что его рука уже лежит на моём плече, как бы приобнимая. И когда только успел? Я даже ничего не заметила, и только собралась возмутиться, как Саманта продолжила, а мне уже было не до руки и всего остального.
— Дальше, так дальше. В тот раз мы явились в танцкласс в образе скромных недотрог, а главное, надушенные. А там уже кавалеры наши стоят, и с интересом наблюдают, какие же мы действия дальнейшие принимать будем. А мы вошли, скромно глазки потупили, вздохнули, стали каждая напротив своего партнёра, в приветствии присели, ручку подали и всё внимание на преподавательницу. А на парней, совсем не смотрим, будто и нет их. Те в ступоре стоят, понять ничего не могут. И в классе тишина такая стоит, что сама преподавательница в шоке, а потом опомнилась и говорит:
— Так, вальс мы с вами выучили, а сегодня приступим к изучению танго. Нужно всё уметь танцевать. — А по классу только то ли полу стон, то ли полу вздох от парней прошёл, ферамоны то действовать начали, и не только я это ощутила. Так твой папенька меня к себе ещё ни разу не прижимал и на ухо не сопел. А я стою, и делаю вид что ничего не происходит. — И она замолчала, дав нам время представить себе эту картину.
А я как представила, так меня сразу на хихиканье потянуло. Глянула на Кевина с Элой, те тоже улыбаются. А Саманта налила себе ещё чая, и только тут я у себя в руках тоже заметила кружку. Вот заслушалась, что и про чай совсем забыла.
— Как мы в этот раз с девчонками танцевали, наверное и профессионалы позавидовали бы. А вот парням туго пришлось, да и мешало хорошим танцорам кое-что. Сами поговорку знаете, догадаетесь что, — подмигнула она и продолжила: — а преподавательница на них лишь ругалась, то слонами их обзовёт, то бегемотами. Только долго они сопротивляться не могли, и под конец урока началось банальное тисканье. Вот тут мы с девчонками своё я и показали, оплеух им досталось не меряно. А Эдвард меня к себе прижал и на ухо шепчет:
— Саманта, ты мне очень нравишься, и я по тебе с ума схожу, — и как выдаст на весь зал, — Будь моей женой!
Я тогда чуть не упала. Смотрю на него, а мальчик то поплыл, глазки бегают, сопение как у ёжика, руки дрожат и по моему телу шарить пытаются, да ещё и целоваться полез. Вот после этого я его отпихнула, нос гордо задрала и говорю:
— Я вас не знаю и ближе знакомиться не собираюсь. А с незнакомцами дел никаких не имею, и на ваше предложение мой ответ нет. — И гордо пошла из класса, а девчонки за мной следом. Только я далеко отойти не успела, как он мне вслед крикнул:
— Всё равно моей будешь, я от своего не отступлюсь!
Я, конечно же, проигнорировала, и даже не обернулась, а на следующем уроке парни объявили о капитуляции и попросили мира. Мы потом все перезнакомились и нормально общались. Только вот Эдвард о своём обещании не забыл и такую осаду мне устроил, что все девчонки обзавидовались. И давай он меня цветами с конфетами заваливать, мы тогда всей группой так сладким объелись, что потом долго на него смотреть не могли. Да только я не сдавалась и игнорировала его во всю. — И Саманта замолчала.
— Так это первый раз предложение было, а второй когда? — спросила я, мне было очень интересно, и очень хотелось узнать, что же было дальше.
— Второй, — засмеялась Саманта, — второй раз смешно получилось. Моя подружка Мара с парнем встречалась Леоном, а он был соседом Эдварда по комнате. И вот у неё было день рождение, а Леон её не поздравил, и не пришёл, и даже не позвонил. Вот она с горя и напилась, а я за компанию с ней, так сказать в поддержку. И что в наши пьяные головы стукнуло, не знаю, но мы пошли на разборки. Как мы до их общежития добрались, это отдельная история. Благо они на первом этаже жили, так как нас комендант внутрь не пустил, вот мы под окнами разборки и устроили. Стали с ней, руки в бока упёрли, и как начали орать:
— Леон, подлый трус, выходи!
И так у нас слажено и хорошо получалось, да вот только результата ноль, даже света ни в одном окне не загорелось. Так мы покричали минут пять, чуть голос не сорвали, а в ответ тишина, даже собак местных не слышно. Марке ещё обиднее стало, что её так игнорируют, да и выпитое своё действие дало, у неё пьяная истерика началась. Она голову мне на плечё положила, да как завоет:
— Саманта, он меня не люююююююбиииииит…. Я емууууууууу не нужнааааааааааааа…..
Тут собаки местные не выдержали, и видимо такпрочувствовались моментом, что устроили нам группу поддержки. А Марка продолжает:
— Я емууууууууууу…. Совсем, совсем не нужнаааааа….
И только она своё емууу затянет, как хор уууууууууу тоже затягивает. И так грустно, жалобно, будто не Марка никому не нужна, а их всех с дома выгнали, и они своё горе нам изливают.