Ну, раз такое дело, то я решила явить себя публике, может ещё чего интересного узнать удастся.
— Здравствуйте, — сказала я, заходя в столовую. — Простите, не знала что у нас гости.
— Здравствуй, Аданита, — ответила гостья, — это я должна извиняться, что пришла без приглашения, а не ты.
— А вы пришли просто так, или с какой-то определённой целью? — решила разведать я обстановку.
— Ну что ты деточка, — заулыбалась она, — я просто пришла поболтать с твоей мамой, мы с ней давние знакомые, только вот из-за занятости моего мужа видимся очень редко.
— Нита, ты ничего не хочешь сказать? — сделала намёк мне мама, и я её поняла.
— Я бы хотела попросить прощения за мою выходку и поведение на обеде, — начала покаянно я, опустив голову, — мне очень стыдно.
— Да, — сказала задумчиво Саманта Кросс. — Я ведь тогда всё приняла за правду, и поведение и образ, и стиль жизни. Как вспомню… — и её действительно передёрнуло.
Я сидела, смотрела на неё, и никак у меня не складывался образ той Саманты, которая была на обеде, и той, которая была здесь и сейчас. Это были совершенно разные женщины. Ту я бы без зазрения совести назвала бы зарвавшейся снобкой, а эта была такая интересная, общительная и улыбчивая женщина, что с ней хотелось общаться и общаться.
— Ну что же Сабрин, как ни жаль, но мне уже пора, — вырвал меня из раздумий голос Саманты. — До встречи, — сказала она и, поцеловав на прощание маму, повернулась ко мне.
— Нита, солнышко, я в свое время сильно потрепала нервы отцу Алекса и заставила его побегать за мной, — сказала она, обращаясь ко мне. — Не будь лёгкой добычей для моего сына, — и, подмигнув мне, направилась к выходу.
Я в полнейшем шоке и с открытым ртом осталась стоять в гостиной и тупо пялиться на дверь, а мама глядя на меня начала смеяться.
— Нита… — хохотала она, — доченька, сделай лицо попроще и присядь, — предложила она, устраиваясь на диване.
— Что тебя так удивило? — спросила она.
— Мам, — сказала я, всё ещё не отойдя от шока, — а это правда была Саманта Кросс, или это её подделка?
— Правда, правда, — продолжила смеяться мама. — Что так впечатлила, что до сих пор не можешь отойти? — спросила мать.
— Да, — ответила я, — как будто две совершенно разные женщины. Прям не вериться.
— А ты поверь, — сказала она, и тут же став серьёзной спросила: — Почему ты вылетела из кабинета отчима с таким видом, будто сейчас возьмёшь топор и начнёшь крушить всё вокруг?
И тут я поняла — пришёл мой звездный час, сейчас этот гад своё получит, и нажаловалась на него маме, ещё в придачу и слезу пустила, и глаза такие несчастные, и губка такая дрожащая, и голосок срывается. Короче, отыграла на славу.
— Пойду, разберусь, — сказала мама и направилась в кабинет. А я так сразу преобразилась, улыбочка хитрющая, глазки зажмурила и стала ждать, развалившись на диване. Долго ждать не пришлось, из кабинета начали раздаваться громкие крики, и через пять минут мама вылетела и гневно хлопнула дверью.
— Прости доченька, — грустно сказала она, присев ко мне на диван, — но он уже отправил ответы, и я не могу ничего сделать, как и ты. Но он ещё своё получит, и поверь, мало ему не покажется! — тут же гневно ответила она и сжала кулаки в бессильной злости. А я, понурив голову, поплелась в свою комнату и стала готовиться к походу в клуб.
Я был совершенно спокоен, волнение, которое ощущалось после поцелуя, было где-то глубоко внутри, и по моему виду вообще нельзя было сказать, что я как-то реагирую на происходящее. А тогда, в беседке, еле сдержал себя чтобы не продолжить начатое поцелуем, и, собрав все силы в кулак, ушел от Ниты, сделав ей повторное предложение. И на что я только надеялся, получив мгновенный отказ, что подумав до сегодняшнего вечера, она передумает и согласится? Действительно дурак, и что на меня нашло? Я задавал себе этот вопрос снова и снова, и не находил на него ответа, но все равно был уверен что поступил правильно. И вот теперь, стоя у дверей дома Ниты, я ни капельки не сомневался в своих действиях.
Нажав решительно на звонок, подождал, пока мне откроют дверь. Войдя, увидел, что меня встречает сам Отор, а девушки нигде не видно. Проследовав в кабинет и усевшись в кресло, вопросительно уставился на отчима Ниты.
— Понимаете в чём дело, — начал свою речь Отор, — Ните к вечеру стало плохо, и она не сможет с вами поговорить.
— А что с ней? — спросил я, не сводя своего проницательного взгляда с Отора. — Она заболела?
— Нет, — тут же ответил тот. — Просто переутомилась и переволновалась, такое бывает, — поспешил успокоить гостя Отор. — И она попросила меня отказать вам от её имени.
— Значит, отказать? — спокойно спросил я, хотя у меня внутри всё бурлило и кипело. — А причину отказа она озвучила? — я решил не сдаваться, и выяснить хоть что-то.
— Увы и ах, — попробовал отшутиться Отор. — Кто поймёт, что твориться в голове у этих женщин, — угрюмо добавил он, думая о своем наказании и отлучении от тела на неопределенное время. Ну ничего, у него есть та, что и приласкает, и утешит.
— Что же, мне всё ясно, — ответил я, сжимая кулаки, — Пожалуй, я пойду. Нет. Не нужно меня провожать, — сказал это, видя, что Отор собирается встать с кресла. — Я сам прекрасно найду дорогу. Всего доброго.
— Не смею вас задерживать. И всего доброго! — попрощался Отор и облегченно выдохнул, когда гость вышел из кабинета. «Ну, вот и всё», подумал он, проведя рукой по лбу и удивленно вытирая пот.
Я был рад, что не встретил никого в доме. Спокойно выйдя на улицу, сел в свою машину. Окна были тонированы, и никто не мог увидеть, с каким бешенством я несколько раз ударил по рулю и расслабил галстук, показавшийся мне сейчас удавкой.
И тут мой взгляд привлекло движение возле дома. На крыльцо вышла девушка, в которой я не сразу узнал Ниту. Её аппетитная фигурка была затянута в черные кожаные штаны и корсет, облегающие как вторая кожа, и только ярким пятном выделялась алая рубашка, верхние пуговицы которой были расстегнуты, и, судя по образовавшемуся вырезу, давали простор воображению. Её длинные волосы были выпрямлены и забраны в высокий хвост, а макияж был в стиле роковой красотки. Туфли на высоком каблуке визуально удлинял ноги, и делал её стройнее.
Мой взгляд блуждал по аппетитной фигурке, а руки так и чесались потрогать все выпуклости… и не только. Я еле сдерживал себя, чтобы не выскочить из машины и не затянуть в неё Ниту, распластав на заднем сидении. Но тут к дому подъехал кар, и девушка, радостно рассмеявшись, кинулась к нему и запрыгнула на заднее сиденье. Кар тронулся и укатил по направлению к городу.
«Так, значит, приболела! Переутомилась! Переволновалась! Ну, так я тебе покажу, как меня игнорировать» — подумал я в бешенстве и тронулся вслед за такси.
Глава 3
Клуб встретил нас яркой неоновой вывеской и толпой возле входа. Выйдя из такси, я засомневалась в том, что мы сможем пробраться ко входу и попасть внутрь. Но Ева подмигнула мне, и, взяв за руку, решительно потянула к контролю.
— Приветики котик, — сказала она здоровенному бугаю у входа и чмокнула того в щёку. — Мы с подружкой пойдём, оторвемся, — подмигнула она и потянула меня дальше, помахав тому ручкой. А бугай что, бугай улыбался, смотрел нам вслед и тоже махал.
Вот я всегда ей удивлялась. И как она находит и заводит эти нужные знакомства? У меня так не получается. Я вроде бы и общительная и парням нравлюсь, но то, что вытворяет с ними Евка, я проделать не могу.
Войдя в клуб, мы утонули в громкой музыке и криках диджея, призывавшего к чему-то разномастную толпу. Вот только к чему именно он там призывал, я так понять и не смогла. Мы начали протискиваться к бару, где, по словам Евы, нас должны ожидать потрясные парни, с которыми она познакомилась во время отдыха и перелёта, и которые по её словам очень сильно хотят, наконец-то, со мной пообщаться. На мой вопрос, почему наконец-то, она ответила что прожужжала им все уши про свою клеевую подружку, и вот теперь они не успокоятся и не оставят в покое её, пока не увидят меня. И это всё она сообщила мне в такси, пока мы ехали в клуб, с таким воодушевлением и невинным выражением на лице, что я передумала с ней ссориться и даже не думала обижаться, хотя такое положение дел не сильно меня устраивало.
Наконец-то мы добрались до бара, и Евка с радостным визгом бросилась на шею к парню, раскрывшему ей свои объятия. А ничего так парень, высокий брюнет со смуглой кожей и спортивной подтянутой фигурой. Чёрные курчавые волосы доставали до плеч и завивались ухоженными локонами, пухлые губы, гордый римский нос и чёрные, как ночь, глаза, которые с интересом шарили по моей фигуре. «Мачо» — был тут же вынесен вердикт.
— Зая, — заявила Ева надув губки, а я чуть не прыснула со смеха, ага — зая, зайчище такое кучерявое. — Я соскучилась, — продолжала ныть она, и тут вспомнила про меня. — О, я же с подружкой, про которую так много рассказывала, — и взяла под ручку ещё одного парня, стоящего рядом.
— Мальчики знакомьтесь, это Нита, моя самая лучшая и любимая подружка! — весело заявила Ева, подмигивая мне. — А это Крис и мой Марио. — она сразу же обозначила территорию.
— Привет, — ответила я и посмотрела на Криса.
Блондин. Я конечно больше люблю брюнетов, но этот блондин мне понравился. Высокий, стройный, я доставала ему где-то до уха, а была на высоких каблуках. Фигурка — отпад, под майкой проступают такие рельефы, что воображение начинает рисовать непристойные картины. Пробежавшись по фигуре, перешла к лицу. Симпатичный. Не такой брутальный, как мачо — Марио. Решено, буду про себя теперь его так называть. Блин, только бы не перепутать и не сказать наоборот, а то я могу.
Но, так, ничего, он мне понравился. Строгие черты лица, тонкие губы, сейчас растянутые в лёгкой улыбке, такой правильный нос и голубые глаза, с такими искорками смешинок, которые внимательно следили за моим оценивающим взглядом, что я чуть не покраснела, но быстренько передумала это делать и вперила в парня наглый, вызывающий взгляд. Он сразу же начал улыбаться и, пройдясь по мне таким же оценивающе наглым взглядом, подмигнул. Подружимся, поняла я и улыбнулась в ответ. Мы стояли, и как два идиота, улыбались друг другу.