епок сообщили всем о победе самбиста, который захваченной ноги уже не выпустил, а, стремительно откинувшись назад, уперся своей стопой в сгиб колена противоположной ноги спецназовца, руками защемив противнику ахиллесово сухожилие. Раздались аплодисменты.
— Ага, похлопайте этим петушкам! — проворчал незаметно вернувшийся Богородько. — Чепуха на постном масле. Возитесь, пихаетесь, время тратите… Площадка молодняка в московском зоопарке!
— А вы сами? — вдруг спросил Аркадьев. — Покажете, как надо? Я готов!
— Нет, не готов… — покачал головой Богородько, проходя мимо. Но не удержался, вдруг выкинул стремительно руку, толкнул курсанта в грудь. Аркадьев отлетел на несколько шагов и упал бы, не поддержи его товарищи. — Нет, точно не готов. Поломаю еще ненароком, придется тебе индивидуальный учебный график придумывать. В общем, мы тут посоветовались и решили, что надо вас как-то развлечь. А то вы какие-то агрессивные не в меру, драться затеяли, маты вон кровью забрызгали… Кстати, как Аршавин вернется, передайте ему. что он сегодня зал убирает. На пару с тобой, мастер восточных единоборств. Зубы-то целы?
— Целы, — угрюмо отозвался «леопард», стоявший, задрав к потолку кровоточащий нос. — Я в порядке.
— Вот и хорошо. А чтобы все были в порядке, будем смотреть кино. Сложить маты на место!
Мимо Ивана, кивнув как старому знакомому, прошел Руслан, он принес небольшой пульт, словно от видеомагнитофона, и отдал его Богородько. Ивану хотелось как-то выразить свое восхищение проведенной Русланом схваткой с оборотнем, но тот быстро подошел к стене и, откинув крышку вмонтированной в нее приборной панели, стал колдовать с какими-то кнопками и переключателями.
— А тебя, Ваня, драться не потянуло? — спросил Богородько, незаметно оказавшийся рядом с Иваном.
— Нет, Степан Михайлович. Ноя могу, если нужно!
— Еще как можешь, — кивнул инструктор. — Твое личное дело, как сам понимаешь, я знаю наизусть.
Обязанность! Вот что, парень: тебе лично я запрещаю спарринги. Ни с кем! Так и передай Аршавину или еще кому, если станут приставать.
— Почему? — Иван смутился. — Я могу, я…
— Потому что разбитой мордой дело может не обойтись, курсант. В тебе сидит злость, замешенная на ужасе. Я не хочу, чтобы ты стал биться с пацанами, как с нелюдями! — погрозил пальцем Богородько. — А замещение образа противника образом врага — страшная штука, поверь на слово. Так что никаких спаррингов, и вообще контролируй себя. Через несколько дней поговорим об этом подробнее. А если что заметишь в себе — обращайся смело к любому из сотрудников базы, меня вызовут.
Богородько отошел от немного ошеломленного курсанта и громко захлопал в ладоши.
— Внимание, группа! Занять места на полу, вот наш экран! — И инструктор провел рукой так, словно экраном должно было послужить все пространство зала. — Кротов, продолжаете следить за очередностью посещения медицинской лаборатории! Но вполголоса, тут вам будет, ребятки, на что посмотреть. Ведь все вы уже видели нелюдей, попали к нам сюда не случайно… Но не все знаете, на что они способны. И уж точно не знаете, на что способны люди! Как там, Руслан?
— Нормально, — отозвался помощник. — Включать?
— Давай, — сказал Богородько, и в центре зала вдруг словно протаяло окно в другой мир. Цветной, трехмерный и даже с запахами! «Динамическая голография с эффектом присутствия», — вспомнил Иван фразу, которой описывал нечто подобное в своих произведениях один из его любимых писателей — Головачев.
— Так, курсанты, сейчас мы продемонстрируем вам выборочные фрагменты из оперативной видеосъемки, запечатлевшей моменты боестолкновений наших бойцов с нелюдями. Начнем с того куска, где наши брали сочувствующего.
— Сочувствующего — кому? — поинтересовался Иван.
— Это мы зовем так некоторую породу выродков из числа людей, — пояснил Богородько. — Нелюдям они сочувствуют, а точнее — только себе. Работают на них. Заманивают жертвы в укромные местечки, обеспечивают сокрытие улик… Нелюди и сами могут это делать, но иметь слуг среди людей удобно. Людей, кстати, они с презрением называют «Младшими». Запоминайте понемногу нашу нехитрую терминологию, ребята, принимайте новую картину мира.
— Как же человек может помогать этим тварям?.. — дрожащим голосом заговорил Иван, чувствуя, как отливает кровь от лица, как одновременно учащается сердцебиение.
— Узнаешь, — инструктор присел рядом и положил руку на плечо курсанта. Потом тихо добавил: — Тише, Ваня, тише. Крепись и контролируй себя. Для тебя это сейчас вообще самое главное: самоконтроль.
Иван сжал кулаки, упер взгляд в дощатый пол, стараясь выровнять дыхание. На это потребовалось несколько минут, и все это время он слышал только гул крови в ушах. Наконец ему удалось расслабить мышцы, и тогда Иван посмотрел на экран.
Изображение прыгало — оператор снимал в движении. Перед камерой виднелись спины бегущих людей, они преследовали кого-то в лесу. Наконец оператор замедлил ход, позволив своим товарищам оторваться, забежал немного сбоку, встал и «наехал» трансфокатором камеры на место действия. Невысокий, щуплый чернобородый человек прижался спиной к дереву, оскалился.
— Лицом к стволу! — приказал ему один из преследователей. — Ноги на ширину плеч! Руки в стороны!
— Выкуси! — хрипло отозвался бородатый. — Пошел…
Он не успел договорить: длинноволосый парень ударил его. Движения видно не было. Казалось, что нога длинноволосого только что стояла на земле и вот она уже словно сразу «воткнулась» в живот бородатого. Вернее, должна была «воткнуться». К удивлению Ивана, бородач словно дернулся сразу всем телом вбок и даже перехватил ногу атакующего!
— Поясню для вас: с ним решили немного поиграть. Оценить, так сказать, способности. Дело в том, что альвы — одно из Сообществ нелюдей — тоже устроили для своих пособников нечто вроде школы, где готовят из них бойцов. Неплохих, по сути, бойцов. Не чета нашим, да и не чета нелюдям — не станут же твари готовить опасных для себя воинов! — но неплохих. В самый раз для тренировки отстающих курсантов, — хохотнул Богородько. — Ну а пока вам дают посмотреть, что этот сочувствующий умеет. Прикиньте на глаз: как бы вы смотрелись с ним один на один? Кстати, дальше я даю замедление проекции всех действий в два раза. Иначе вы вообще ничего не увидите. И это учтите, размышляя о сравнении себя и этого, сразу скажу, не самого сильного даже среди «сочувствующих» бойца.
А в видеообъеме тем временем бородатый почти неуловимым для глаз даже при замедленном показе движением ударил длинноволосого ногой в колено опорной ноги. Вот только длинноволосый успел толкнуться вверх. И в полете встретил той ногой, которая у него только что была опорной, атакующую ногу противника стопорящим ударом в колено. Одновременно он выставил вперед одну руку, чтобы опереться на нее при приземлении, а другой, на всякий случай, прикрыл пах. Казалось, что его стоп-удар должен был сломать ногу противника как тростинку. Но не тут-то было: бородатый даже не поморщился! И с завидной сноровкой выпустив захваченную ногу длинноволосого, скользнул вбок и сразу же буквально рухнул на то место, где был длинноволосый только что. Но тот уже успел откатиться, на свое счастье. И пораженные курсанты увидели, как бородач в падении локтем, словно спичку, перешиб лежавший на земле в месте его приземления сук толщиной с руку! Потом как ни в чем не бывало, словно подкинутый пружиной взлетел вверх, одновременно проводя маневр уклонения и сложное атакующее движение сразу двумя руками. И один из его ударов попал-таки в длинноволосого, отчего тот буквально отлетел метра на два, словно отброшенный столкновением с автомобилем. И вот тогда, видимо, боец Братства решил, что игры закончились. И сразу же увеличил и без того немыслимый темп боя! Даже в двукратном замедлении он превратился в сплошную «ленту», различить в которой отдельные движения не удалось никому из курсантов. А когда эта «лента» замерла, бородатый словно кучка скомканной одежды валялся на земле. Кто-то из курсантов тихо присвистнул — и было от чего.
— С этим все ясно. А теперь покажем вам другой кусочек… Сначала, наверное, оборотня, — сказал Богородько, приостанавливая показ.
— Оборотня? — поднял голову Иван.
— Да, оборотня, — как ни в чем не бывало ответил инструктор. — Конечно, Братство не может идти на открытое противостояние с Сообществами. Но некоторые из нелюдей, например, оборотни, предпочитают жить отдельно даже от своих сородичей и тем более охотиться в одиночку. Тогда у нас есть шанс не только найти и обезвредить тварь, не напрашиваясь на войну, к которой мы еще не готовы, но и захватить его. Оборотень, положим, много информации не даст… Но как «кролик» для экспериментов — вполне нас устроит. А уж как тренажеру ему цены нет!
Каждое слово будто ножом резало Ивана. Однако инструктор, будто специально провоцируя его, продолжал:
— Этого мы отловили совсем недавно… Мерзавец растерзал в лесу девушку, изнасиловал ее и сожрал. Почти ничего не осталось! Но наша бригада смогла отыскать его… При помощи одного хорошего парня. Отыскать и захватить. Сейчас оборотень находится на одной из наших баз, не на этой. Там с ним работают, и вот Фрагмент этой «работы» я хочу вам показать.
— А кроме оборотней, кто-нибудь есть? — выкрикнул вернувшийся после осмотра Аршавин. — Хочу на вампиров поглядеть! Как им крылышки отрывают!
— Есть кино с вампиром, хотя и без членовредительства, — отозвался Богородько. — Учебный материал надо беречь.
— А такого, чтобы оборотень против вампира, есть? — встрял другой курсант. — Мы могли бы ставки делать!
— А вот это ты глупость спорол, — инструктор походя отвесил парню хороший подзатыльник. — Между нелюдями почти не бывает поединков. Они четко знают силы каждой из рас. уже века назад разграничили сферы влияния и, если так можно выразиться, «охотничьих угодий». Поэтому для поединков между принадлежащими к разным Сообществам нелюдями почти не бывает поводов. А если таковой повод вдруг и находится, конфликт стараются разрешать путем переговоров между лидерами Сообществ. Не доводя до боя! Нелюдей мало, и поэтому они, в отличие, кстати говоря, от нас, людей,