Олаф расстрелял уже половину патронов, припасенных на ближайший месяц, но одного ружья против сотни орков явно не хватало. Ряды нападавших и защитников смешались в густой свалке, и Снуриссон, аккуратно спрятав ружье между служившими ему прикрытием дровами, вытащил из-за пояса нож.
Крики раненных тонули в лязге и грохоте битвы, но отступавшие поначалу сельчане вошли в боевой раж, кровь пращуров, текущая в их жилах, загорелась боевым пожаром, и теперь уже орков теснили к реке. За спинами врагов мелькнула тень, высокая девушка в джинсах и кожаной куртке голыми руками свернула шею одному из зеленокожих монстров, вырвала ятаган из когтистой лапы, вихрем закружилась в смертельном танце.
Вмешательство Брунгильды переломило ход сражения. Уже через несколько минут оставшиеся орки были прижаты к реке и безжалостно зарублены все до единого. Дарин еще днем предупредил сельчан, что пленных брать бесполезно, языков орки не знают и даже на своем наречии объясняются с трудом. Возможно, кто-то из племенных вождей и обладает достаточным разумом, чтобы с ними можно было вести переговоры, но для этого нужно будет добраться до них в подземных логовах, а это задача не для полусотни впервые побывавших в рукопашной фермеров.
Брунгильда, все еще потрясенная происшедшим, попыталась скрыться, как только люди, покончив с последним орком, поспешили на помощь раненным товарищам. Сельчане потеряли в этом бою всего десятерых, но и этого было довольно, чтобы горе утраты затмило радость победы. Беда пришла к ним нежданно, и, хотя они отразили ее худшие последствия, безвременная смерть здоровых мужчин от рук «сказочных чудовищ» поразила их своей нелепостью.
Дарин перехватил девушку уже у самой кромки леса. Цверг узнал ее. Это она крутилась несколько месяцев назад у «Врат Ночи». Странная девушка. Неправильная.
— Спасибо за помощь, — произнес он, неожиданно, как из-под земли, выскочив прямо перед ней и преградив дорогу.
— Не за что, — хмуро ответила Брунгильда, разглядывая цверга.
— Я видел тебя, — кивнул Дарин, — там, у «Врат». Ты чего-то ждала? Или искала?
— Не твое дело, — огрызнулась Валькирия.
— Мое, — покачал головой Дарин, — а если Врата откроются, то вообще – всеобщее. Ты знаешь, что за ними?
— Я… — Брунгильда задумалась, — что ты знаешь о Рагнареке?
— Я знаю то, что если йотуны выйдут из Врат, то у нас будут проблемы, более насущные, чем Рагнарек, — фыркнул Дарин, — Один в Асгарде, а Врата тут, под самым носом. А барьеры рушатся. Орки, вон, уже выползли. Но они, как и мы, сидели тут, рядышком. Йотунхейм далеко. Пока. Не буди лихо…
— Всеотец ближе, чем ты думаешь, — гордо вскинула голову Брунгильда, — я знаю, где его найти. Вот только настал ли час?
— Не знаю, о чем ты, — проворчал Дарин, — если о том кровопийце, что разделался с Волками-оборотнями, то… Впрочем, постой-ка! Ведь ты тоже… Ну да! Нет, девочка, если ты умерла, это не повод тащить за собой в ночь весь мир. И кровопийца твой никакой не Один. Это я тебе точно скажу. Глаз-то у него сколько?
— Два… — с сомнением протянула Брунгильда, — оба на месте. Значит, все эти годы я приближала не ту Войну?
— Опять не знаю, о чем ты, — вздохнул старый цверг, — но совет дать могу. Поговори с теми, кто знает об этом больше. Найдутся такие, раз уж барьеры рухнули. А за Вратами мы приглядим, обещаю.
— Возможно, ты прав, — Брунгильда прикусила губу, эти слова дались ей нелегко, — наверное, прав. Я поищу, кому можно задать вопросы. Но, если что, отыщу тебя даже под землей.
— Отыщешь, — улыбнулся Дарин, — я не прячусь. До встречи, Валькирия. Береги себя.
— Ты тоже, — Брунгильда отступила во тьму, и уже через секунду ворон снова взмыл в небо, разворачиваясь к югу.
90. Авиабаза Неллис. Невада. Войцех
— Сока хочешь? – спросила Мелисента, отставляя ноутбук на мощеный мраморной плиткой пол у бассейна и поднимаясь с шезлонга. — Я пойду, возьму себе апельсиновый.
— Ммм… — Войцех прислушался к своим ощущениям, — вроде нет. И вообще ничего такого не хочу. Может, когда стемнеет.
Мелисента с беспокойством поглядела на его фарфоровую кожу, открытую прямым солнечным лучам, за исключением голубой полоски плавок.
— Может, тебя кремом намазать? – спросила она. — Сгоришь ведь…
— Если бы мог, уже бы сгорел, — усмехнулся Войцех.
— Я не о том, — Мелисента виновато опустила голову. Вспоминать о том страшном рассвете ей сейчас не хотелось вовсе, — ты же блондин. Это мне солнце нипочем.
Белоснежный строгий купальник подчеркивал матовую смуглость ее бархатистой кожи, и в тени длинных ресниц глаза искрились синевой звездной ночи. Войцех залюбовался, но тут же встряхнулся, покачав головой.
— Я регенерирую быстрее, чем сгораю, — улыбнулся он, — но и загореть не получится. Усы после пробуждения на месте, я вчера экспериментировал.
Он повернулся поудобнее, и снова открыл заложенную пальцем толстенную книгу.
— У меня всего три дня на подготовку, — напомнил он, — и то Фьялар ворчал. Не отвлекай меня, пожалуйста. Вот метеорологию добью, и сделаем на полчаса перерыв. Поговорим, о чем ты захочешь.
Мелисента вздохнула. Уверенности в том, что она решится поговорить о том, чего ей по-настоящему в этот момент хотелось, катастрофически не хватало. Девушка молча кивнула и направилась к бару за соком.
Три дня превратились практически в трое суток. Войцех использовал свои новые возможности на полную катушку, засев за учебники на шестьдесят часов. Спать он лег ночью, перед самым выездом на авиабазу Неллис, где генерал Оскар Мартин, по просьбе МакГи, организовал почти официальный экзамен на лицензию гражданского летчика. Теорию предполагалось сдавать без всяких скидок, практику – на самолете Cessna-404, летные часы вписали со слов экзаменующегося, не уточнив, где и когда он их ухитрился налетать.
На базу они выехали рано утром, Брюс сам сел за руль, велев Шемету экономить силы.
— И никаких вампирских фокусов в небе, — предупредил он, — не на экзамене. Если ты сдашь его, как обычный человек, потом можешь вытворять, что хочешь. Но лицензию получишь наравне со всеми.
— И кто будет проверять? – хмыкнул Войцех.
Брюс грозно сдвинул брови.
— Ты передумал?
— Нет, — Войцех покачал головой, — я все сделаю по правилам. Слово офицера.
— Насколько я знаю, ты после войны ушел в отставку, — напомнил МакГи.
— Ушел, — согласился Войцех, — но посмертно в отставку не отправляют. Так что лейтенантом особого Гусарского эскадрона Королевско-прусского добровольческого корпуса я остаюсь до сих пор. Даже если корпуса больше нет. Привилегия, не находишь?
— Я предпочту обойтись без такой привилегии, — рассмеялся МакГи.
Бригадный генерал Мартин лично встретил гостей на КПП, где их ждали подписанные им пропуска. Тяжелый взгляд из под набрякших век и налипшие на бугристый, покрытый старческими пятнами, череп седые жидкие прядки вполне соответствовали восьмидесятилетнему возрасту генерала. Он все еще числился на действительной службе, хотя мало кто знал, в чем именно она заключается. Отдел, которым он руководил, находился в нескольких милях к востоку от основной территории, и большая его часть размещалась в подземном бункере, о размерах которого по базе гуляли самые разнообразные слухи. То, что Технократы ухитрились окопаться прямо под носом у официального командования базы, используя ее, как прикрытие, вызвало серьезное неодобрение МакГи, которое, впрочем, он временно оставил при себе. Никогда раньше ему не приходилось видеть, как далеко зашла коррупция, и насколько личные связи заменили собой субординацию и устав.
Оставив Шемета на базе, запертым в маленькой каморке наедине с самым беспристрастным из экзаменаторов – компьютером, Брюс отправился с генералом в засекреченный бункер, где на самом деле находилось местное отделение Энергетического Конструкта, той части «Итерии Икс»*, которая занималась разработками новых и альтернативных источников энергии.
Десять подземных этажей Конструкта показались МакГи декорацией самого дорогого научно-фантастического блокбастера, который он видел в своей жизни. Большую часть объяснений он не понял за недостатком специального образования. Но одно было ясно, после обнародования сделанных открытий войны за нефть потеряют всякий смысл. А рассказ Мартина о том, как подобные исследования, проводившееся в конвенциональных научных лабораториях, прикрывались за «ненаучность», лишались финансирования, а молодые, подающие надежды ученые перекупались корпорациями, заинтересованными в сохранении энергетической зависимости от традиционных носителей, заставил задуматься над тем, что есть и те, кому нужно, чтобы бессмысленные войны продолжались. Грядущая нехватка нефти сулила баснословные барыши тем, кто успеет наложить лапу на месторождения и транзит. И все это нравилось МакГи еще меньше, чем возможность существования бункера под прикрытием армейской базы.
— Ты старому маразматику внуком приходишься или кем? – фыркнул инструктор, смерив Шемета изучающим взглядом. — Учти, тебе это не поможет. То, что тебе позволили тут экстерном экзамен сдавать, еще не говорит о том, что ты его сдашь.
Войцех только улыбнулся в ответ на эту тираду.
— Спасибо, — кивнул он, — я другого и не ожидал.
Инструктор ему достался суровый, мужчина лет сорока, с тонким шрамом на лбу с высокими залысинами, длинным любопытным носом и быстрыми серыми глазами под мохнатыми дугами черных бровей. Летная форма сидела на нем ладно, обтягивая широкие плечи. Имя было под стать – Дуглас Бернс, и Войцех счел это хорошим знаком. Хотя знаков ему сегодня не хотелось совсем, единственным, что могло бы помешать успешной сдачи экзамена, было не вовремя снизошедшее Прорицание. В последний раз на него накатило, когда он увидел дочку в темноте свадебных апартаментов, и с тех пор спонтанных провалов в будущее не наблюдалось. Войцех решил подумать об этом позже, а теперь выбросить из головы все, кроме предстоящего полета.