— Я бы, безусловно, предпочел провести свои исследования на вас, мадам, — согласился Регент, — возможно, я даже попрошу вашего согласия на них, если мы сумеем договориться о сотрудничестве. Не каждый день к нам в Нью-Йорк попадают столь экзотические существа, как темный эльф.
— Кто? – Крис привстал со стула, — у тебя был информатор, Эфраим.
— Не у меня. У Айслинг, но она по неосторожности поделилась со мной подробностями, прежде, чем планировать операцию. Один из сотрудников Джонни Шарка поверил ее обещаниям, что магия может снять проклятие Носферату.
— Болван, — усмехнулся Тео, — любому известно, что это невозможно.
— Болван, — подтвердил Вэйнврайт, — но мы уклонились от темы. Госпожа Стурбридж недооценила масштаб и темпы, с которыми новая магия расползается по миру. И недостаточно проанализировала ситуацию. Мы не можем действовать против новой силы, нам нужен союз с ней. Черная Башня…
— Это еще что? – удивленно спросил Фьялар.
— Интернет-объединение мужчин, владеющих силой, — ответил карлик, — разрастается, чуть ли не с той же скоростью, что и Белая.
— Мы об этом ничего не знаем, — сердито ответила Делия.
— Извини, еще не успел отчитаться о проделанной работе, — усмехнулся Войцех, — случая не представилось.
— После утверждения меня на новой должности Советом Семи, — терпеливо продолжил Вэйнврайт, — я намереваюсь поддержать складывающуюся в рядах Камарильи группу новаторов и наладить рабочую связь с «новыми магами». Это нанесет существенный удар, как по позициям Шабаша, так и по Ордену. Не говоря уже об Охотниках.
— И почему бы нам верить тому, кто только что подставил под удар Капеллу и свое непосредственное начальство? – недовольно спросил Тео.
— Потому что это выгодно, — улыбнулся карлик.
Часть вторая
24. Гаупне, Согн-о-Фьюран, Норвегия. Брунгильда
Гаупне растянулся вдоль берега фиорда, зажатый между тускло-пенной зеленью моря и свежей зеленью весенних холмов. Старинная деревянная церковь, привлекавшая сюда туристов, темнела на фоне звездного неба, в маленьких окнах с резными наличниками один за другим гасли огоньки, возвещая отход ко сну после честного трудового дня.
В маленьком придорожном кафе, резко выделявшемся плоской крышей и широкими окнами во всю стену на фоне крытых красной черепицей деревянных домиков, сидели две девушки. Кофе уже давно остыл, булочки с корицей лежали нетронутыми на блюдцах с голубыми узорами. Одна из них, с пышными рыжими кудрями до плеч, одетая в синюю флисовую куртку с капюшоном и камуфляжной расцветки широкие брюки с множеством карманов, недовольно хмурилась, слушая подругу. Говорившая, очень высокая блондинка, с пронзительными светло-голубыми глазами и атлетической фигурой, была вызывающе красива, и, несмотря на давно нестиранные рваные джинсы и потрескавшуюся на швах кожаную куртку, производила впечатление величественное и слегка мрачноватое.
— Ты уверена, что Он там? – с придыханием спросила рыжая, — заглядывая в голубые глаза собеседницы, — ты его видела?
— Не видела, — блондинка покачала головой и длинные золотистые волосы змеями заскользили по черной коже куртки, — но знаки не обманывают. Шестеро Волков, высушенных до последней капли. И все за один день. Кто еще на такое способен?
— Не знаю, Брунгильда, — Хильда пожала плечами, — мы слишком долго ждали этого, чтобы не опасаться ложных надежд. Возможно, мы просто выдаем желаемое за действительное.
— У меня был сон, — со значением произнесла вторая девушка, — Пробуждение близко. И рядом с пещерой я побывала, но она все еще запечатана, и войти я не решилась.
— Если она запечатана, — возразила рыжая, — как же Он мог выйти?
— Всеотец может все, — Брунгильда пронзила подругу ледяными кинжалами глаз, — и не нам обсуждать его поступки.
— И что все это значит? – Хильда сделала вид, что пьет кофе, заметив недовольный взгляд, брошенный хозяйкой на странных гостей.
— Сама будто не знаешь? – недовольно буркнула Брунгильда, последовав ее примеру, — Рагнарёк. И слишком многие из нас погибли, когда проклятые Вентру вторглись в наши земли со своими Каинитскими бреднями. Нам нужна свежая кровь.
— Здесь, в Европе, мы ее не найдем, — заметила Хильда, — они слишком держатся за свой Маскарад и свои традиции. И слепы настолько, что даже самому Всеотцу не поверят.
— Значит, нужно ехать за море, — решительно произнесла Брунгильда, — я слышала, в Калифорнии вышедшие из Камарильи Гангрел собираются в свободные стаи.
— Ксавьер *, — напомнила Хильда.
— Делай, что должно и будь что будет, — Брунгильда поднялась из-за стола, предоставив подруге расплатиться за нетронутый ужин, — найди еще трех-четырех Сестер и отправляйтесь.
— А ты?
— Я нужна здесь.
Закашлялся мотор старенькой Ямахи, унося младшую Валькирию на юго-запад, в Осло. Черной тенью закрыли звезды крылья огромного ворона – Брунгильда спешила на восток, к горной гряде Йотунхеймен. Если она не ошиблась, и близится исполнение предначертанного, вход в Йотунхейм, мир ледяных великанов будет открыт.
Своей жизни до Становления Брунгильда не помнила. Как не помнила и своего Сира. Единственное, что она знала точно, это не Всеотец. Все, что осталось в памяти о тех днях – голод. Долгие ночи одиноких скитаний, охота, смерть. Так продолжалось, пока она не встретила группу дев Гангрел, называвших себя Валькириями. Они считали себя воплощением древних легенд. Вихрем проносились Валькирии по полям сражений, даруя вечную не-жизнь избранным смельчакам.
Кровавые войны, когда Вентру и Тореадор вторглись в Скандинавию, прикрывая знаменем христианства доктрину Каинитов, положили конец ее преданному служению Одину. Валькирии, не принявшие новое учение, продолжали сражаться, чтобы сохранить традиции и веру своего народа. В конце концов, Вентру, Тореадор и даже Бруха объявили на них охоту. Их преследовали по всей Скандинавии, убивая по одной. Оставшиеся впали в торпор на долгие годы.
Брунгильду пробудил кровавый потоп Первой Мировой. Она решила найти уцелевших Валькирий, снова объединив их во имя великой цели – возвращения к традициям и обычаям предков. Что-то подсказывало ей, что время стоящих на коленях перед распятием слабаков прошло. Вернулось время Богов, с которыми говорят стоя, с гордо поднятой головой.
Вторая Мировая ужаснула даже ее. Воины, гибнущие с оружием в руках, достойны Вальхаллы, вечной жизни. Но в этой войне мертвых детей было куда больше, чем мертвых воинов. Человечество, провозгласившее прощение и смирение величайшими добродетелями, мчалось к гибели куда быстрее, чем во времена, когда справедливое воздаяние и гордость правили миром.
Через пару десятилетий после Второй мировой в Швеции и Норвегии резко возросла активность Анархов. Князья Камарильи отрицали наличие проблемы, но им мало кто верил. Вокруг Валькирий, все еще державшихся в тени, начали собираться те, кто мечтал вернуть времена викингов и служения древним Богам.
В 1982 году Брунгильду впервые посетило видение приближающегося Рагнарёка. С тех пор она начала больше интересоваться делами современного мира, стараясь завербовать в ряды будущих воинов Одина как можно больше сторонников, как Сородичей, так и Смертных. Говорили, что возрождение Одинизма и признание Асатру одной из официальных религий Исландии — это результат ее неугомонной деятельности. Лидеры Камарильи признали, наконец, что Валькирии представляют собой опасность для текущего положения вещей. Но времена изменились, и Девы Одина оставались неуловимыми для потерявших охотничью хватку Сородичей.
Ходили слухи, что и Шабаш пытался втянуть Брунгильду в свои ряды, но гордая воительница презрительно отказала им, заявив, что они лишь сборище монстров, не ведающих, что такое честь и долг.
***
Маленький частный самолет из Осло приземлился в аэропорту Кеннеди в полночь. Четыре девушки, вполне модельной наружности, если не считать легкой звериной раскосинки в глазах и не слишком ухоженных ногтей, откровенно напоминающих когти, одетых в черную кожу и высокие берцы, без проблем прошли паспортный контроль и направились на стоянку, где их уже ожидал джип. Ночь – для охоты. На следующий вечер тот же самолет должен был доставить их в Лос-Анджелес, новую столицу Свободного Штата Анархов Калифорния. После событий, связанных с нахождением Анкарского саркофага, когда Принц ЛаКруа потерял власть, Эл-Эй остался за Анархами, и только Джулиан Луна в Сан-Франциско все еще представлял в Калифорнии власть Камарильи.
Хильда с опаской оглядывалась по сторонам. Вроде бы, их появление прошло незамеченным. Сестры, более озабоченные предстоящей охотой, чем возможной слежкой, тихо переговаривались, разглядывая окружающий пейзаж. Слишком много дичи. Слишком мало дикой природы. И слишком теплая ранняя весна, без снежных проплешин под темными деревьями, без заиндевелой прошлогодней травы и похрустывающих от ночного морозца веток, полных свежего сока. Но Рагнарек придет и в эти земли, они знали это. И воля Всеотца привела их сюда.
Убедившись в том, что никакая подозрительная машина не увязалась за джипом, Хильда вытащила из рюкзака карту Нью-Йорка, выбирая безопасный для незваных гостей район охоты.
Белый волк, пристально следивший за вышедшими из самолета девушками, сверкнул янтарными глазами, принюхался к ветру и стремительным бегом направился в сторону Стейт-Айленд.
* Ксавьер – бывший юстициарий клана Гангрелл. Это по его решению клан вышел из Камарильи
25. Сохо, Манхэттен, Нью-Йорк. Фьялар
— Волнуешься? – спросила Делия, пытаясь выбраться из-под одеяла и нашарить под кроватью тапочки.
Тапочек, конечно, там не оказалось. Она их принципиально не заводила в студии у Фьялара, скрепя сердце согласившись на зубную щетку.
— Нет, а должен? – Фьялар сгреб ее в охапку и втянул обратно в постель, — Напомни мне, почему ты не соглашаешься ко мне перебраться?