– Хорошо, что ты ещё раз звякнул, – обрадовано зачирикал Гуров. – Я как раз хотел обсудить.
– финансовые проблемы, – закончил Капитанову мысль пан профессор.
– Да, пан. Ты прав, – согласился Гуров. – Мои финансы поют романсы. Заработанного хватило, чтобы закрыть старые долги. Я ещё с Одинцовым не рассчитался за будку с автостоянки.
– Так продайте её! – тут же посоветовал поляк. – Вот и рассчитаешься.
– Продадим! Но когда? Сейчас повсеместно стали предъявлять новые требования к так называемым товарным «палаткам». Им теперь, давай в евростиле. – Правильно требуют, – неожиданно для Гурова поддержал администраторов Данек, – В Польше это уже пройденный этап. Ты лучше скажи, как поживает Николай? Он готов к новым делам на поприще капитализма?
– А он у нас, как пионер – всегда готов!
– Тогда так, – перешел к делу Данек. – Займите у кого-нибудь деньги на поездку. Я компенсирую.
– А гостиницу?
– Никаких гостиниц! Утром приедете, вечером обратно. Пшепрашам, друг! Извини! При всём моём желании пообщаться с тобой, дела таковы, что действовать нужно оперативно. Ваш рынок уже заполняется польскими товарами. Надо успеть в него вписаться. Всё! Пока! Кажется, Наташа вернулась!
– Бляха муха! – в сердцах воскликнул Гуров, но эту фразу Данек уже не слышал. Как только раздался звук отпирания входной двери, он быстро положил на место телефонную трубку.
– Поговорить не дает с другом детства! – продолжал возмущаться Гуров. – И это с ней придется иметь дело! Да она нас всех достанет!
– Давно пора вас построить, мужиков! – раздалось за стенкой. – Молодец Наташка!
– Аврора.
– Звони Николаю! Хватит лясы точить!
– Если эти две объединятся – нам хана! А если к ним присоединится еще и военно-морская Натали с фамилией Одинцова – нам трандец!
Гуров обреченно набрал телефонный номер Одинцова и довел до него план поездки. Тот подробно обо всем расспросил. Договорились первым же автобусом двинуть на Гданьск. Естественно, на деньги Николая. Естественно, в долг.
Польский Гданьск и российский Калининград соединяет шоссе протяженностью менее двухсот километров. Если бы не пограничные переходы, то домчаться на легковушке можно было бы за каких-нибудь полтора-два часа. На автобусе дольше, но всё равно заграница несравнимо ближе к калининградцам, чем, скажем, к брянчанам, смоленчанам и тем более к москвичам. Должно же хоть в чем-то повезти, отрезанным от основной территории России, жителям янтарного края. Правда, мнения на этот счет расходятся. Вот и господин капитан, сомкнув глаза, который раз бубнит себе под нос одно и то же:
– Курица – не птица! Польша – не заграница!
– Польша – не заграница! Курица – не птица!
– Курица.
– Химик – не моряк! – вклинился Одинцов, чем сразу же вывел пана капитана из состояния прострации.
– Чего-чего это, господин капраз, провещал, просвети необразованного? – отреагировал Гуров, не открывая глаз.
Одинцов оторвался от спинки кресла и, убедившись в восстановлении жизнедеятельности бренного тела пана капитана, объяснился:
– Это из серии флотских прибауток. Типа: кому у нас привольно живется на Руси? Начальнику химической, начальнику физической, морально-политической и зам по строевой. Понял?.. А вообще на нас уже смотрят.
Одинцов придвинулся к Гурову и прошептал ему на ухо:
– Сам прикинь. Сидишь, бубнишь что-то про Польшу. А они славяне, по-русски разумеют. Думают, что этот пан против них имеет?
Гуров отодвинулся от Одинцова и демонстративно громко произнес:
– Курица – не птица! Польша – не заграница! Химик – не моряк! Одинцов – не.
Наконец-то всё стало понятно. При слове «Одинцов», произнесенном естественно с поворотом головы в сторону капраза, от Гурова так пахнуло спиртным, что можно было подставлять зажженную спичку – от неё несомненно вспыхнул бы факел.
Одинцов с нескрываемым удивлением посмотрел на своего горе-компаньона, которого к этому времени аккурат развезло и «море становилось по колено». Всё было ясно и так, но он всё-таки уточнил:
– Магазины ещё заперты! Когда успел?
– Польша – не моряк.
Зная Гурова в мельчайших подробностях, Одинцов не стал читать ему нравоучения. Это абсолютно бесполезно. Как и предполагалось, через мгновение капитановы стишки превратились в нечто булькающее и хрюкающее. Все кому не повезло оказаться в попутчиках у пана Гурова, смогли сполна ощутить весь многоголосый и ни с чем не сравнимый в сольном исполнении аккомпанемент звуков его капитанского храпа. Панове и затисавшиеся в автобус россияне бурно обсуждали поведение незнакомца.
– Матка боска, те ж не можно слухать!
– А я ещё надеялся выспаться в автобусе?
– Пан сосед быць можэ посвистет у пана над ухом.
– Ваши документы?
А это уже наши погранцы и надо четко отвечать на поставленные вопросы, иначе, как говорится «Дранг нахт Остен!» – обратно восвояси.
Одинцов грубовато двинул пана капитана в бок и тот мигом проснулся.
– Что? Уже Варшава? – спросонья выпалил Гуров и вылупил свои голубые на выкате глаза на погранца, чем привел его, целого сержанта пограничной службы, в состояние близкое к служебной агрессии.
– Документы? – со всей строгостью, на какую только способен страж границы, произнес сержант.
– Не мути Иван, а то высадят, – Одинцов стал серьезным и в предчувствии того, что пан капитан буркнет что-нибудь не подходящее данному моменту, мигом выхватил у него документы и дружелюбно сказал за двоих:
– Он спросонья, товарищ сержант! Вот, пожалуйста, наши загранпаспорта. А ваучеры только до Г даньска, не до Варшавы.
Погранец шустро пролистал паспорта, затем ваучеры и неожиданно для Одинцова спросил у него:
– Первый раз едите за границу?
– С чего вы взяли? – с некоторой обидой в голосе спросил он у служивого.
– Нет прежних штампов о пересечении границы.
– Видите ли, товарищ сержант, раньше я носил погоны капитана первого ранга, полковника по-вашему, и бывал за границей в составе официальных делегаций, заходя в порты иностранных государств прямо с моря. Загранпаспорт не требовался.
– Ясно товарищ капитан первого ранга, – вежливо произнес сержант. – Счастливого пути!
– Благодарю! – с достоинством и неким превосходством завершил свой спич Одинцов. Изумленному пану капитану ничего не оставалось как выразить свое почтение:
– Ну, капраз дает! Настоящий моряк и дипломат!
– Несколько ранее, ты говорил иное, – с иронией заметил Одинцов.
– Несколько ранее, чтоб ты знал, я обдумывал наш с тобой бизнес-план!
– Вслух обдумывал?!
– Ты хочешь сказать, что я храпел? – изумленно спросил Гуров и уверенно произнес:
– Я не храплю никогда!
– Чтоб ты знал, – передразнил пана капитана капраз. – Весь автобус в курсе твоего бизнес-храпа.
Время пролетело быстро. После проверки документов пограничниками и вещей таможенниками обеих государств, автобус скоротечно долетел до автовокзала Гданьска, где их и встретил пан Данек.
– Как добрались? – вежливо спросил он у Гурова.
– Как всегда, хреново! – вежливо ответил Гуров. – Вся корма от сидячки заросла ракушками. Срочно требуется внутренний массаж, этак градусов под сорок, не меньше.
– Это можно, – спокойно отреагировал на просьбу друга Данек. – Но сначала обсудим наши дела.
Гданьск, в отличии от подвергшийся неоднократным бомбардировкам Варшавы, сохранил многие исторические места. Бизнесмены прошлись вдоль канала, полюбовались старинными зданиями позапрошлого века и уютно устроившись в одном из прибрежных кафе, засели в обсуждении своих бизнес-планов. Инициатива, как всегда, принадлежала Гурову.
– Я думаю металлолом! Вот где пенендзы зарыты! Набрать, скажем, с десяток пароходов с металлоломом дедвейтом тысяч на пяток каждый и можно, как говорят у нас в Польше, «почивать на лаврах»! У вояк, то есть у военных, этого добра завались!
– У нас в России, – реагировал Данек, – ещё говорят, «не садись не в свои сани».
– Пан несомненно прав, – вклинился Одинцов, разливая в рюмки из графинчика принесенную официантом польскую водку. – Давно уже всё продано, в том числе и гильзы от снарядов. А ты Ваня, хоть бы поинтересовался у меня, прежде чем выносить проблему. Я тебе на эту тему целую лекцию прочту, если пожелаешь?
– И что ж ты мне прочитаешь, неучу? – как всегда, когда ущемлялись права пана капитана на истину в первой инстанции, он обижался.
– Ну, возьмем ту же лицензию, – уверенно продолжал Одинцов. – Достаточно жесткая процедура. Ещё недавно, согласен, было проще. Но сейчас, надо иметь и свою базу, и.
– Арендуем! – парировал Гуров.
– У кого? Всё давно кругом схвачено, – спокойно отвечал Одинцов.
– Хотя бы у вас, у военных! – не сдавался пан капитан.
– А предоплату не хочешь? Сегодня действуют четкие инструкции и приказы министра обороны – всё по предоплате. Слишком много «кидал» пробежалось по армии и флоту. Теперь всё упорядочено. Далее – разделка и пакетирование металлов. Здесь обязателен проект природоохранных и очистных комплексов, стоимостью, сами понимаете со сколькими нулями долларов, аппаратура радиационного и пиротехнического контроля.
– Всё это решаемо, – не унимался Гуров. – Данек возьмет кредит.
– Попробовать можно, – неожиданно согласился Данек. – Есть у меня партнеры из Германии, которые могут профинансировать, но главный вопрос – где взять сам металлолом? Раз пан капитан ничего не предлагает в этом плане сам, значит и на гражданском флоте шукать нечего. Так, Иван?
– Стал бы я связываться с военными? – вопросом на вопрос ответил Гуров.
– «Вот где собака и зарыта!?» – подвел итог дискуссии Одинцов.
Бизнесмены приняли на грудь очередную порцию водки и перешли к следующей теме. Теперь первенство принадлежало Данеку. Собственно, для этого он и пригласил друзей из ближайшей России.
– В Польше наметился переизбыток продукции. Особенно остро дело обстоит с продовольственными товарами. Вы ехали и видели: все поля вдоль дорог обработаны наилучшим образом. Так?