Люк механика-водителя оказался покорежен прямым попаданием – почти в самой его середине зияла идеально круглая дыра. А вот командирский удалось вскрыть, даже не прибегая к спецвозможностям. Откинув броневую крышку, я осторожно заглянул внутрь, опасаясь обнаружить на месте экипажа фарш. Ожидания мои оправдались наполовину – все-таки не кумулятивным снарядом попали, а бронебойными болванками. В тесном кубрике густо пахло кровью, которая толчками выплескивалась из обрубка левой ноги лейтенанта Торопова, а Жека был безнадежно мертв – один снаряд попал в грудь, разворотив ее на куски, которые удерживались лишь кителем и насквозь прошитым бронежилетом, а второй, пробивший под углом люк, снес ему верхушку черепа – и шлем не помог. А вот лейтенанта такой же девайс, похоже, спас – на левой стороне отчетливо проступили царапины, оставленные кусками разлетевшейся аппаратуры. Забрало расцвело звездой битого пластика, но нестандартную нагрузку выдержало – голова цела, слава богу. Тело защитил броник, но из левого плеча торчал зазубренный кусок железа, похожий на сюрикен. Плюс нога… Сильно ему досталось, спешить надо.
Осмотрев окрестности на предмет наличия мутантов, я срезал короткой очередью самого наглого, сунул «вихрь» в магнитный захват на спине и почти до пояса просунулся в командирский люк. Перехватил ножом ремень безопасности, освобождая вырубившегося лейтенанта, и с трудом выволок его из «бардака», воспользовавшись петлей на бронежилете. Спрыгнул на землю, под защиту броневого корпуса, стащил Торопова, по возможности смягчив удар. Аптечка была наготове, и я быстро перетянул жгутом покалеченную ногу чуть выше колена, вкатил прямо через штанину обезболивающее и не скупясь залил рану бактерицидной пеной из баллончика. Все, тридцать секунд на застывание, и можно валить. Жгут потом снимем, тем более таймер на нем уже автоматически активировался – не передержим. А пока нужно еще кое-что провернуть.
Врубив усилитель, я с мясом выдрал пробитую в двух местах дверцу боевого отделения и окинул внутренности покореженной машины взглядом. Кранты. Как Торопов выжить умудрился? Это не «бардак», это решето… Коротковолновка в кармане «разгрузки» издала протяжный хрип, сквозь который пробился голос Волчары:
– Тар… в… волн… ща… п… прет… Хррр…
М-мать! Я не глядя вырвал из захвата на стенке ближайший цинк с автоматными патронами и вывалился из боевого отделения. А ведь очухались зверушки, уже толпа собирается неподалеку. Еще несколько секунд, и устремятся на нас всесокрушающей волной. И вот тогда-то мне пипец…
«Вихрь» на шею, Торопова навьючить, зацепить петлю на бронике за выступ наплечника, цинк в левую руку, правую на рукоятку автомата – и дай бог ноги!
Ткнув подбородком в кнопку усилителя, я припустил к шлюзу. Впрочем, припустил – сильно сказано. Почти удвоившаяся масса позволяла мне сейчас поддерживать нормальную скорость бега обычного человека, нагруженного бойцовской экипировкой, не более. А вот мутанты были явно резвее меня: периферийным зрением я улавливал броски зверей в моем направлении, но теперь на нашу безопасность работали сразу четыре ствола. Туши сбивало очередями с траектории прыжка, Михалычев штуцер раскалывал головы как арбузы – только пыль кровавая облаком, и обезглавленное тело валится в траву. Одного волка он достал за мгновение до удара – я отчетливо видел вытянутую лапу с мощными когтями, еще чуть – и они встретятся с забралом, опрокидывая меня навзничь, и все, финита. Массой задавят, похоронят под горой тел. Именно в этот момент тяжелая пуля ударила в волчью башку, разнесла ее на куски, сшибая тело на землю, и просвистела в сантиметре от шлема, заставив меня втянуть голову в плечи.
Я в голос ругнулся матерно, из последних сил увеличив скорость, и вскоре ввалился в шлюз, по пути опрокинув подвернувшегося Сашку. Рухнул на пенобетонный пол, клацнув железом, и тут же несколько сильных рук сняли с меня покалеченного лейтенанта, вырвали патронный цинк и поставили на ноги. Машинально отключив усилитель, я повернулся к воротам – как раз вовремя, чтобы увидеть капитана Юциуса, сорвавшего со створки мой капекашник. Против ожидания шлюз закрываться не спешил – лицо ученого удивленно вытянулось, но сказать он ничего не успел. За него все сказал Волчара.
– Всем огонь! – проорал он, подавая пример. – Держим зверье!!! Тарасов, комп хватай!
Я выхватил из рук капитана КПК и принялся лихорадочно тыкать пальцем в дисплей, вводя команду на закрытие шлюза. В этот раз программа сработала оперативней – таймер показал лишь двадцать семь секунд до взлома.
– Полминуты, мужики!!!
Пришлепнув КПК к броневой окантовке проема шлюза, я присоединился к коллегам, азартно палившим по накатывающей волне мутантов. На ходу заменив магазин, присел на одно колено рядом с влипшим в косяк Волчарой и принялся стрелять одиночными, выцеливая наиболее шустрых зверюг. Укрывшийся за вторым косяком Михалыч расчетливо бахал из штуцера, а Сашка с Юциусом, занявшие центр проема, от души поливали длинными очередями, сминая фронт катящегося на нас живого вала. Снова перед глазами возникли кадры из старинного фильма, того, который про войну с арахнидами. Я, когда его смотрел, очень удивлялся, как звездным десантникам удается сдерживать подобную лавину. А вот теперь самому довелось. Пренеприятнейшее ощущение, доложу я вам. Кажется, что твой огонь не оказывает на врага вообще никакого воздействия, хотя каждая пуля ложится точно в цель, заставляя мутанта кувыркнуться в последнем прыжке. Но их столько, что это капля в море, – прореха тут же заполняется следующим телом, и волна все так же неотвратимо накатывается на тебя…
Я лихорадочно жал на спусковой крючок, едва успевая навести марку коллиматора на очередного зверя. Время привычно замедлилось, и мне казалось, что ствол автомата плавно смещается с цели на цель, слегка подрагивая от отдачи при выстреле. Я погрузился в какой-то неестественный транс, подсчитывая попадания, и очнулся, лишь когда «вихрь» замолчал, выплюнув последний унитар из магазина. Тут же мне в шлем ударила горячая гильза, выброшенная из майорского «калаша», окончательно возвратив к реальности. Плавным, но быстрым движением, многократно отработанным как на тренировках, так и в боевых условиях, я поменял магазин в автомате, но выстрелить не успел – до меня дошло, что створки шлюза довольно быстро ползут навстречу друг другу, с каждым мгновением уменьшая зазор. Наконец они с лязгом столкнулись и застыли, отрезав вспомогательный терминал от накатившей живой волны. Сразу стало темно и страшно, и этот неосознанный испуг усугубили тяжелые удары по броневым листам ворот – мутанты в ярости бросались на внезапно возникшую преграду, будто задавшись целью сокрушить ее…
Стараясь не поддаться иррациональному ужасу, машинально включил подствольный фонарь, который так и оставался на автомате со времен моих блужданий по подвалам ремкомплекса Базы-7. Узкий луч прорезал тьму, выхватывая рифленые переборки стен, потом наткнулся на физиономию Волчары, который недовольно прикрыл глаза рукой и проворчал:
– Че дальше?
– Фонари еще у кого-нибудь есть? – осведомился я в темноту и уселся на пол, привалившись спиной к стене. С огромным удовольствием сорвал с головы шлем и пристроил у бедра, чтобы не искать долго. – Давайте все ближе, надо обсудить сложившееся положение.
– Какое, на хрен, положение?! – возмутился Михалыч, присаживаясь рядом. – Вот я тебе удивляюсь каждый раз, такой канцелярщиной прет, что жуть. Прямо скажу – задница, а не положение. Итить ее!
У запасливого охотника фонарь нашелся, равно как и у Юциуса. А вот Сашка с Волчарой подобными вещами не заморачивались – они тупо забыли их в «бардаке». Поэтому, дабы сэкономить заряды батарей, уселись тесным кружком, ограничившись лишь одним источником света.
– Что с лейтенантом? – в первую очередь поинтересовался Волчара.
– Нетранспортабельный, – отозвался я. – Левую ногу оторвало чуть ниже колена. Возможно, легкая контузия – по шлему нехило прилетело. Плюс в руке железяка торчит, я ее доставать не стал. Некогда было. Первую помощь оказал, несколько часов протерпит. Только жгут снять надо будет.
– Жека?
– Наповал, – не стал я вдаваться в подробности. – С потерями разобрались? Тогда дальше. Как с боезапасом?
– Хреново. – Волчара, как всегда, предельно конкретен. – Я почти все высадил – один рожок остался. Плюс россыпью сотня. Гранаты, правда, все целы.
– У меня тоже, – вклинился Сашка. – Кто же знал, что «бардак» так внезапно накроется…
– Михалыч?
– Сорок семь к штуцеру и тридцать к револьверу! – бодро отрапортовал охотник.
Ага, помню я его револьвер – чудовищную «анаконду». Как он им пользуется, ума не приложу.
– Капитан?
– Три магазина осталось, – отчитался научник. – И пистолет с двумя запасными.
Выходит, я сейчас самый обеспеченный – едва полтора магазина потратил. Плюс запас в рюкзаке нетронутый. Это радует. Не говоря уже про гранаты – в этот поход я отправился, навьючив на себя полный комплект снаряжения. Как одним местом чувствовал.
– Саш, возьми фонарь, пошукай рядом с лейтенантом, там цинк с патронами должен лежать.
– Вот это дело! – оживился майор. – А я в суматохе и не разглядел, чего это ты приволок.
– Теперь надо определиться с планом, – вернул я разговор в конструктивное русло. – Сейчас схему будем смотреть. Капитан, у вас терминал цел?
– Живой, – кивнул тот. – Кидайте файл, сейчас приму.
Путем нехитрых манипуляций через несколько секунд схема базы перекочевала в планшетник Юциуса, а мы сгрудились еще теснее, чтобы всем было видно.
– Мы сейчас здесь, – ткнул капитан стилусом в небольшое помещение слева от центрального шлюза. – Вспомогательный технический терминал. От основного кольцевого коридора отделен тамбуром, двери двойные, броневые. Пока что мы в относительной безопасности. По крайней мере, внутренняя дверь закрыта, я рассмотрел, когда было светло. Можно попытаться найти рабочую станцию и запустить освещение, но она, скорее всего, в «скворечнике». Придется ломать люк технического коридора, а что там может быть, одному богу известно.