– ИК включи!
– Вот уж хрен! На него еще быстрее среагируют, это все-таки посторонний источник излучения.
– Ну как знаешь, – сдался майор.
А что ему еще оставалось делать? Тем более Юциус с заданием справился, и кромешная тьма поспешно отступила перед тусклым светом все тех же заросших пылью диодных ламп.
– Всё, я пошел!
– Вали!
Броневая переборка за спиной со зловещим шипением отрезала меня от кажущейся безопасности вспомогательного терминала, и я остался один на один с неизвестностью, что пугало больше всего. Активировав ЛЦУ, взял пистолет на изготовку и медленным перекрестным шагом двинулся вдоль стены вправо, по направлению к ближайшему грузовому лифту. Пятнышко лазера скользило по пыльному полу, отчетливо видимое в полутьме коридора.
Вообще он оказался изрядно захламлен – сразу видно, что во времена оны этот коридорчик активно использовался в качестве транспортной артерии. Повсюду валялись ящики из гофрированного металла, попадалась сгнившая деревянная тара, а метрах в тридцати от меня застыл вечным сном транспортер-платформа на электрическом ходу. Агрегат был под завязку нагружен какими-то коробками, под влиянием неумолимого времени превратившимися в кучу перегноя с торчащими тут и там тряпками. Весь этот мусор покрывал изрядный слой пыли, вызвавший у меня смутное беспокойство. И лишь когда я заглянул за транспортер, до меня дошло: в пыли отпечатались достаточно свежие следы человеческих ног. Вернее, только сейчас я разглядел отчетливый отпечаток, до того на глаза попадались лишь смазанные полосы и оплывшие продолговатые углубления. М-мать! Точно ведь есть мутанты! Как бы не нарваться…
Вокруг по-прежнему было тихо, никаких посторонних звуков, даже подошвы по металлизированному полу не стучали, все глушил пылевой демпфер. На фоне этой неестественной тишины шорох собственного снаряжения воспринимался громом посреди ясного неба, равно как стук крови в висках и сипение выдыхаемого воздуха. В общем, жутью окутало – хоть вой. Я почувствовал себя в шкуре киногероя-космолетчика, выискивающего с примитивным датчиком движения в руках затаившегося в дебрях корабля инопланетного монстра. Ощущение непередаваемое: вот сейчас выпрыгнет из-за угла, вцепится выстрелившей челюстью в забрало… Тьфу, мля!!! Да сколько можно-то?! Я все-таки опытный морпех, а не призывник-первогодок. Прекрасно же понимаю, что моя броня никаким зубам не под силу, а все равно как в том анекдоте – в штаны класть не перестаю. Слава богу, вот и лифт!..
Двустворчатая бронедверь впечатляла – судя по ней, этот подъемник спокойно мог вместить истребитель, тот как раз по габаритам в коридор проходил. А уж про электроплатформы с грузом и вовсе молчу – сразу штук пять-шесть влезет. На правой створке почти у самого стыка мигал диодом пульт. Осторожно выглянув из-за угла в прилегающий коридор и не обнаружив непосредственной опасности, я подошел поближе и рассмотрел на дисплее приветливую надпись «заблокировано». За-ши-бись, как говорил один мой институтский приятель. Впрочем, другой приятель в таких случаях выражался еще проще: ну и ладно! Чего-то такого я подсознательно ожидал, поэтому даже не расстроился. Осталось лишь проверить пассажирский лифт прямо по курсу.
Новый коридор подлиннее будет – все двести метров придется пройти, лавируя между горами хлама. Собственно, чего откладывать?
Уже привычно придерживаясь правой стены, я не торопясь зашагал вперед, до предела напрягая слух и зрение. Жуть как-то сразу отступила, стоило лишь добраться до первого подъемника. А вот это непорядок – рано расслабляться! Ну-ка, представь во всех подробностях жуткого зубастого монстра! Ага, вот так… А теперь осторожненько идем.
Первый мутант появился неожиданно, можно сказать, по всем канонам фильмов ужасов. Я внимательно осматривал пространство в конце коридора, машинально переставляя ноги, и взгляд слегка бегал в такт шагам. Казалось, глаз сместился на долю миллиметра, и вот уже возник впереди смутный силуэт, напоминающий человеческий. А еще через долю мгновения растаял, врос в тень, как будто его и не было. Организм впрыснул в кровь ударную дозу адреналина, аж волосы дыбом встали, но я даже не сбился с шага, лишь крепче сжал рукоять пистолета. Время спрессовалось в тугой ком и потекло медленно, как загустевший на холоде мед. Эк завернул, шельма! Вот они сейчас как напрыгнут!.. Будет тебе тогда мед.
Прыгнули. Одновременно все пятеро. Я прошел уже метров сто, но ближайший поворот тонул в полутьме, поэтому определить, откуда вылезли мутанты, я не смог. Обнаружил их по факту, когда они уже неслись длинными прыжками по полу, ловко отталкиваясь от груд хлама и стенок. Действовали тварюги слаженно: рассредоточились по фронту и глубине, чтобы друг другу не мешать и не сковывать маневр, и перли на меня, уверенно сокращая дистанцию. Оцепенение прошло через какую-то долю секунды после их появления, а уже до первого мутанта осталось метров тридцать, не больше. Навскидку я бью достаточно уверенно, плюс ЛЦУ, так что его снял с третьего выстрела: УОД снес голову с плеч, откинув тушку под ноги бегущему следом, но тот даже не затормозил – легко перепрыгнул через препятствие и понесся дальше. Этот маневр я уловил краем глаза, выпуская унитар за унитаром по остальным – восьмым выстрелом зацепил еще одного, туловище отбросило в одну сторону, ногу в другую. Не жилец, в общем.
Додумать мысль не успел – прямо передо мной практически распласталась в воздухе очередная тварь, силясь дотянуться до меня когтистыми руками. Тело сработало на автомате: правая нога выстрелила навстречу, подбородок уперся в кнопку усилителя. Соприкосновение грудной клетки мутанта с подошвой десантного ботинка совпало с моментом включения экзоскелета, в результате монстра с переломанными ребрами отбросило метров на пять. С поворотом на сто восемьдесят градусов вбил левую ногу в грудь еще одному и, выходя на следующее вращение, подловил последнего мутанта на круговой удар правой ноги снаружи-внутрь. Чистая связка, дэнтуй, цэчуай, плюс лихэтуй, если воспользоваться китайской терминологией. Почти как на тренировке. Завершив вращение, машинально выключил усиление и застыл в стрелковой позиции, зафиксировав пятнышко лазера на черепе отлетевшего дальше всех второго мутанта. Тот скреб пол когтями, поднимая тучи пыли, но подняться не мог – похоже, грудную клетку смяло, а обломками ребер легкие пробило.
Я равнодушно нажал на спусковой крючок, и УОД превратил голову человекоподобной твари в кровавое облако, отбросив покореженное тело еще на пару метров. Затем так же спокойно дострелил распластавшегося на разваленном штабеле металлических ящиков первого мутанта и перевел взгляд на последнего. Тот сломанной куклой валялся у противоположной стены – удар пришелся на редкость удачно. Внутренняя часть стопы в крепком ботинке обрушилась сбоку на череп распластанного в прыжке порождения Мутагенки, сбив его с траектории и впечатав в пенобетонную перегородку. Но к тому мгновению он уже был мертв – сломанная шея не всегда совместима с жизнью, даже растительной. Контроль не требовался, гарантированное поражение. Пять – ноль в мою пользу. Но бдительность терять не время, неизвестно, сколько тут еще таких шарится. Укрытий вокруг полно, начиная с мусорных куч и заканчивая вспомогательными помещениями, двери в которые не могли похвастаться монументальностью. Что сейчас творится в ангаре за стеной, я боялся даже представить. Не, надо скромнее быть, незаметнее. Все же любопытство взяло верх, и я осторожно приблизился к мутанту со свернутой шеей.
– Экий же ты урод, братец! – вполголоса процитировал я еще один древний фильм. – Жуть просто…
Не знаю почему, но мутировавший человек – а в этом не было никаких сомнений – показался мне гораздо страшнее волков и прочего зверья. Вроде и не переломан, не скручен неведомой силой, даже строен и по-своему красив, но пугает до медвежьей болезни, хоть и мертвый. Все, как Михалыч рассказывал, – две руки, две ноги, голова. Хвоста нет, только крупная чешуя местами, да срам прикрыт роговой пластиной. На пальцах кривые полуторасантиметровые когти, темная кожа в пигментных пятнах, растительность полностью отсутствует. Но самое жуткое – лицо. Рот раззявлен в неестественной улыбке чуть не до ушей, глаза глубоко посаженные, маленькие. Вместо носа две дыры с хрящевой перегородкой. Уши как бы вдавлены в череп. А вот зубы вполне нормальные: ни тебе гипертрофированных клыков, ни игольчато-острых акульих резцов, да и растут в один ряд всего. Брррр! Если такой красавчик ночью приснится, можно и обделаться с перепуга. Меня передернуло от отвращения, но я пересилил себя и носком ботинка поддел пластинку, прикрывавшую пах. Мужик был, однозначно. Можно представить, какие у них бабы симпатичные. Тьфу, мерзость! Хотя самых первых людей, попавших под облако псевдоразумной биомассы из разбитого корабля, было жалко до слез. Трудно представить, какой ужас здесь творился сто лет назад. Самые кровавые современные триллеры нервно курят в сторонке.
Я тряхнул головой, отгоняя всплывающие в воображении картины. Жуть, конечно, но ничего страшного, если можно так выразиться, – от пуль дохли за милую душу, а один и вовсе от удара загнулся. Так что прорвемся. Сменив магазин, я осторожно пошел к лифту, благо совсем недалеко осталось. Больше на меня никто не нападал, поэтому до гораздо более скромной по сравнению с грузовой махиной двери добрался без приключений. Однако здесь меня вновь ожидало разочарование – точно такой же пульт с точно такой же надписью «заблокировано». Сенсорный дисплей на касания не реагировал.
– Товарищ капитан, пассажирский лифт можете открыть?
Рация в ответ разразилась треском и щелчками, но спустя мгновение донесся голос Юциуса:
– Команда с пульта проходит! Как дверь?
– Не открывается, – разочаровал я ученого. – И со здешнего пульта не получается. Придется взрывать.
– Не надо, – отозвался тот. – Возвращайтесь, обсудим одну идею.
– Вас понял, ждите!
Обратный путь по уже знакомому маршруту занял не более пяти минут. Сюрпризов заброшенная база больше никаких не преподнесла, чему я искренне обрадовался. Впрочем, Волчара тоже был весьма доволен. По крайней мере, встретил он меня с распростертыми объятиями, причем в буквальном смысле слова: как только створка уползла в стену, сцапал за броник и зашвырнул в тамбур, тут же присев на колено с автоматом на изготовку. Расслабился он, только когда броневой лист отрезал нас от центрального коридора, надежно оградив от неведомых опасностей.