По корпусу ударила пуля, выбив искру из броневого листа, – Федотов среагировал – но машина уже поднялась метров на пятьдесят, а снизу защита у таких аппаратов достаточно серьезная, так что крупнокалиберный унитар, выпущенный из снайперской винтовки, ему что слону дробина. По той же причине я не стал даже пытаться вести огонь из автомата – момент был безвозвратно упущен.
Как мы его прошляпить умудрились, ума не приложу… Хотя вариантов как минимум несколько – от подземного хода из штаба в ангар до элементарной невнимательности: глайдер-то мы не проверили, ограничились одним убитым. А у второго могли нервишки покрепче оказаться. Впрочем, не сходится – в ангаре мы бы его засекли при сканировании. Плюс малец пленный ясно сказал: ушел через потайной ход. Блин!..
Неведомый пилот тоже уверился в собственной безопасности и издевательски покачал плоскостями, направив глайдер к лесу. Через считаные секунды он удалился уже на несколько сотен метров… но тут взял слово наш славный Кысь – штатный специалист отряда по тяжелому оружию: выпущенная из «горыныча» самонаводящаяся ракета рванула вдогонку за летательным аппаратом, оставляя за собой дымный хвост. Беглец сразу же заметил угрозу и принялся маневрировать, невзирая на напор встречного ветра в разгерметизированной кабине, но ракета уверенно нагнала машину, продублировав все ее замысловатые пируэты, и вонзилась в корпус в районе кормы. Глайдер окутался облаком разрыва и стремительно рухнул в лес. Ну, хоть так. Все как-то легче…
Я постоял несколько секунд, прислушиваясь, но второго, более мощного, взрыва так и не дождался. Переглянулся с Черенковым и помчался к КПП, ориентируясь на тонкий столбик дыма, поднимавшийся над зеленой стеной. Сержант без лишних вопросов последовал за мной.
– Синие и Желтые, оставаться на базе! – на ходу раздал я цеу. – Мы обследуем место крушения. Обыщите штаб, соберите все бумаги, какие найдете. И за пленными присмотрите. Игнат, понял?!
– А как же! – отозвался Волчара. – Осторожней там, туда-сюда!
Отвечать я не стал, берег дыхание – темп с самого начала мы взяли предельно высокий, чему способствовала хорошо укатанная грунтовка. К счастью, ее направление нас пока устраивало, так что около километра пробежали за считаные минуты, потом пришлось замедлиться и ориентироваться на запах гари. Определившись с направлением, вломились в заросли и минут через десять добрались до места падения глайдера.
Машина выглядела неважно: при падении аппарат сшиб верхушки нескольких деревьев и вонзился носовой частью в ствол кряжистого дуба чуть ли не в несколько обхватов. Для глайдера он оказался неодолимым препятствием, от удара машину жутко покорежило, и она плашмя рухнула на землю. Вдобавок сверху ее придавило толстенной веткой – этакий прощальный подарок покалеченного лесного великана. Аппарат слабо дымился, заполняя окружающее пространство едкой вонью.
– Аккумуляторы не задеты! – с первого взгляда оценил ущерб Черенков. – Повезло, товарищ капитан-лейтенант!
– Проверяем кабину, – отозвался я. – Только быстро, может рвануть в любую секунду.
Совместными усилиями мы выворотили из креплений покореженную дверцу и выволокли из кабины бесчувственного пилота. Оттащили на десяток шагов в сторону, я принялся его осматривать на предмет повреждений, а Черенков метнулся к глайдеру, несколько секунд повозился в салоне и вернулся с портфелем из натуральной кожи в руках.
– Вот, на соседнем сиденье лежал, – пояснил он, протянув мне добычу.
– Оставь пока у себя, – отмахнулся я. – Давай-ка ноги делать. Не нравится мне тут.
Сержант возражать не стал, и мы вдвоем поволокли все еще бесчувственного пленника прочь от места катастрофы. На всякий случай удалились метров на триста и расположились посреди крошечной полянки, где и продолжили осмотр тушки. Результаты оказались неутешительными: правая нога сломана минимум в двух местах, несколько ребер перебиты, и наверняка одно из них проткнуло легкое – на губах кровавая пена. Блин, второй уже за сегодня такой! Везет мне. Дыхание затрудненное, хриплое, воздух разве что в дырках не свистит, как у давешнего в ангаре. Что еще?.. Ага, черепно-мозговая травма, плюс множественные ушибы внутренних органов. Не жилец, однозначно. Пока дышит, нужно из него хоть что-то вытянуть…
Как раз для подобных случаев у коллег из Службы безопасности имелся прямо-таки чудодейственный препарат – мощный стимулятор в одном флаконе с «сывороткой правды». Он позволял немного задержать на этом свете получившего смертельную рану, и заодно разговорить. Перед операцией Шелест снабдил меня парой одноразовых шприцев с этой отравой – как знал! Вот сейчас и проверим ее. Я вколол дозу зелья пленнику в шею и принялся ждать.
Примерно через полминуты умирающий широко распахнул глаза и мучительно закашлялся, содрогаясь от боли, но ядреная химия не позволила ему вновь нырнуть в беспамятство. Схватив пленника за плечи, притянул к себе – лицо в лицо, глаза в глаза – и слегка встряхнул.
– Ты кто? – громко и четко произнес я, припомнив инструктаж, устроенный Шелестом. – Слышишь меня? Назови имя!
– Жюль… Лекур… – прохрипел пленник.
Ага, это я и сам прекрасно вижу – на фотку похож, хоть и окровавлен сильно. Только торопиться надо: зрачки раненого стремительно подергивались поволокой, еще несколько мгновений, и конец. Один вопрос, больше он не выдержит. Что же спросить? Что?!
– Кто ваш контакт в Порт-Владимире?! Имя! Адрес!!!
Пленный закатил глаза и захрипел, пустив кровавые пузыри изо рта.
– Кто?! Имя?!! – встряхнул я его еще раз.
– А… А-алексей… Ер… Ермиш-шин… К-купе-е… – Из горла раненого хлынула кровь, и он замолчал навеки.
Я облегченно выдохнул – ну да, цинично! – осторожно опустил тело на землю и сел рядом.
– Вот и все, Ваня! – известил я напарника. – Имя узнали. Операцию можно считать успешной. Свяжись с остальными, скажи, скоро будем. А я пока кавалерию вызову.
Последние мои слова утонули в грохоте взрыва – глайдер-таки не выдержал и рванул, изрядно проредив окрестную растительность ударной волной. До нас докатились лишь ее слабые отголоски, сыпанули в лицо кусками коры и прелыми листьями, но мы на это внимания не обратили – имелись и более важные дела.
Глава 6
Система Риггос-2, планета Ахерон, База-7
26 марта 2535 года, вечер
Кавалерия прибыла примерно через час после того, как мы вернулись на пиратскую базу и отослали координаты. Оставшееся нам время постарались потратить с максимальной пользой и перевернули вверх дном «штаб» вместе с остальными домиками, правда, желанную добычу обнаружили только в обиталище покойного Жюля Лекура – в остальных халупках не нашлось ничего, кроме мусора. Да еще в каждой целый склад разнокалиберных бутылок – весело жили молодчики, ничего не скажешь. Теперь понятно, откуда такой бардак и столь плачевные результаты в первой же серьезной стычке. Кабинет главаря обогатил нас несколькими килограммами разнообразной макулатуры, содержавшейся в ящиках стола. Еще стопку папок с бумагами извлекли из потайного сейфа, незамысловато укрытого за абстрактной картиной – бронированный ящик быстро уступил профессионализму Черенкова и, в немалой степени, мощи «симплекса». Здесь же нашлась и крупная сумма в местных рублях. Пересчитывать не стали, просто закинули три плотные пачки сотенных купюр в портфель, доставшийся в наследство от Сурка. В этой же комнате обнаружился замаскированный подземный ход – не поленились, прорыли! – и даже без проверки было ясно, куда тот вел. Еще можно было бы поискать информацию в пункте связи, но прямое попадание фугасной гранаты из «горыныча» оставило на месте домика лишь глубокую воронку. В принципе, учитывая, что я еще и КПК нашел, когда обыскивал лекуровский труп, да с корнем вырвал из письменного стола системный блок, информации для анализа набралась хренова туча – не на одну неделю работы. Плюс пленные.
К моменту прибытия эвакуационного транспорта сбор компромата мы успешно завершили, и оперативно набились в десантный отсек, кое-как рассовав пакеты с макулатурой под скамьями. С одноногим пиратом тоже пришлось повозиться, благо тот пребывал в полнейшей отключке, накачанный по уши противошоковым препаратом. Затем последовал короткий перелет к вставшему на якорь «Моржу» и прием на борт Шелеста с «трофеями». Непосредственно на баржу сесть не представлялось возможным – десантный штурмовик штука тяжеленная, – поэтому встретили дополнительных пассажиров на берегу, куда они добрались на оставшемся «зодиаке». Лодку рачительный Петр Иваныч решил захомячить, чему мы благоразумно не препятствовали. Хорошо, с капитаном не увиделись – майор Шелест потом жаловался, что кэп ему всю плешь проел по поводу безвозвратно утраченной надувнушки, той самой, на которой мы базу штурмовать отправились. На сей раз в тесный отсек народу набилось почти в вдвое больше, чем при перелете в Разгуляй, так что полет показался мне чуть ли не бесконечным. Отчаянно зудели затекшие конечности, к тому же напомнил о себе желудок – последний раз ели рано утром, чтобы не идти в бой с набитыми животами.
Но все рано или поздно кончается, завершились и мои мучения – натужно гудящий от перегрузки штурмовик доставил группу на Базу-7, где нас дожидались люди из Службы безопасности Чернореченска во главе с уже знакомым мне майором Зубовым. В отличие от предыдущей встречи в Дубовке, сейчас безопасник вид имел сосредоточенный и на провокации не велся: первым делом отобрал у нас пленных, которых отправил под охраной в карцер (смотри-ка, Форту еще без году неделя, а «губой» уже обзавелся!), и решительно наложил лапу на все добытые материалы. Я было возмутился, но он позвонил полковнику Соломатину, который полномочия майора подтвердил и посоветовал во всем следовать его рекомендациям. А потом еще пояснил, что Зубов самый большой специалист по Порт-Владимиру в Службе, много лет проработал в самом городе, а в настоящее время курировал в нем агентурную сеть княжества. Против таких аргументов возражений у меня не нашлось, попросил только, чтобы майор Шелест принимал непосредственное участие в допросе пленных и анализе информации. Безопасник легко согласился, и я решил, что он с самого начала собирался привлечь коллегу к работе.