— Да, товарищ Одинцов, — ответил кап-раз Макаров, — все семьдесят два. Мы — это оружие возмездия, оружие посмертного ответного удара, который будет нанесен уже после того, как свое отыграют баллистические ракеты наземного и морского базирования.
— Я так и знал, — ответил я, — вы только подтвердили мои обоснованные подозрения.
— «Кузбасс»? — спросил меня командир «Иркутска». — Или вас предупредили еще в Москве?
— «Кузбасс», — ответил я, — мне, собственно, известно, что торпедные лодки дают только в сопровождение к стратегическим ракетоносцам. А что касается Москвы, то там меня никто не предупреждал. Думаю, что штаб флота сунул вас в программу этих учений как бы до кучи, и вас вообще не должно было быть в нашей компании. Но что случилось, то случилось, кто бежал — тот бежал, кто убит — тот убит. Отныне вы — мои ракетные войска стратегического назначения и резерв верховного главнокомандования. Надеюсь, что ракетный боекомплект вашего «Иркутска» никогда не ударит по живым людям, но в случае если России будет грозить уничтожение, пусть даже и с применением конвенциальных вооружений, я не премину отдать вам соответствующий приказ.
— А в каком случае, — спросил меня кап-раз Макаров, — России будет грозить физическое уничтожение здесь, в самом начале двадцатого века, когда еще даже обычное оружие неразвито и несовершенно?
— А в том, — ответил я, — если, поддерживая Японию, Европа объединится в один военный союз и устроит мировую войну в формате «все на одного». Только в этом случае я прикажу вам перейти в Атлантику и ударить по врагу со всей возможной решимостью. Понимаете меня? Только в случае нападения Объединенной Европы, сиречь НАТО, на Российскую империю или государство-наследник, если до такого вообще дойдет дело.
21 августа 2017 года. Час Ч+17,5 / 01 марта 1904 года 12:35 по местному времени
Тихий океан, 41 гр. СШ, 159 гр. ВД. кают-компания БДК «Николай Вилков», оперативное совещание командного состава корабельной группы.
Офицеры БПК «Адмирал Трибуц», эсминца «Быстрый», ПЛАРК «Иркутск» и ПЛАТ «Кузбасс», старшие помощники, командиры боевых частей и начальники служб, находящиеся по ту сторону радиоканала, внимательно слушали командира своей корабельной группы, так же, как и их коллеги с БДК «Николай Вилков», присутствующие тут же.
— Итак, товарищи офицеры, — сказал командир «Трибуца», — сверим часы — сегодня по юлианскому календарю первое марта тысяча девятьсот четвертого года, гринвичское время ноль часов три минуты, для получения местного астрономического времени необходимо добавить десять часов тридцать две минуты. Теперь печальная новость — у капитана танкера «Борис Бутома» в связи с последними событиями произошел сердечный приступ. Сейчас он находится в санчасти БДК «Николай Вилков». До выздоровления капитана, или до момента прибытия в первый же русский порт, я назначил временно исполнять обязанности капитана танкера нашего второго штурмана, капитан-лейтенанта Кротова Степана Алексеевича. Далее напоминаю общую политическую ситуацию на «берегу».
Капитан первого ранга Карпенко перевел дух и, внимательно оглядев собравшихся, заговорил медленно и весомо:
— Россия, точнее Российская империя, уже больше месяца находится в состоянии войны с Японией. Основной театр военных действий находится в пределах нашей досягаемости. Как ваш командир, я должен напомнить вам о присяге, которую мы давали не Горбачеву, Ельцину или Путину, а России. Как человек, должен вам сказать, что это наши с вами прадеды и прапрадеды должны погибнуть бессмысленно и беспощадно в этой войне без всякой надежды на победу. А те, кто выжили, от стыда будут жалеть об этом. Наша корабельная группа — на данный момент самое мощное боевое соединение в этих водах. Мы одним ударом способны уничтожить целую эскадру врага… и даже выиграть в одиночку сражение типа Цусимского, а уж эскадру Того, и кое-что сверх того, на ноль помножить сможем уверенно. Кроме того, мы все офицеры, профессионалы. Нас долго учили, платили нам зарплату, содержали именно из-за такого момента. Каждый из нас однажды добровольно выбрал свой путь — в случае необходимости умереть на войне. Но как я говорил ранее, о смерти речь не идет. О смерти надо задуматься японским матросам и офицерам, которые встанут на нашем пути. Что же, значит в этом мире такова их карма.
— Товарищ капитан первого ранга, — взял слово товарищ Одинцов, — можно, я добавлю пару слов?
— Не возражаю, Павел Павлович, — кивнул Карпенко, — но только коротко.
— Хорошо, товарищ капитан первого ранга. Мы все с вами, товарищи офицеры, можно сказать, отдали России всю свою жизнь. Теперь, когда от нас требуется сделать что-то реальное, просто глупо прятаться в кусты. Да, я помню об оставшихся ТАМ семьях, но должен напомнить, что вернуться обратно нереально. Та часть нашей жизни отрезана как ножом. В то же время у наших близких все хорошо, за исключением того, конечно, что им неизвестно, что мы живы. Проблемы у нас. Нам надо устраиваться в новом мире. И сложно придумать для нас лучшей стартовой позиции, в финансовом и социальном смысле, чем офицеры самого победоносного корабельного соединения русского военного флота. Поодиночке нас сожрут и не поморщатся, ведь мы носители такого количества всяческих секретов, что даже сложно вообразить. За одиночками будут охотиться банды, корпорации и правительственные спецслужбы… А вот вместе мы сила. Особенно вместе с огромной страной. А уж навести настоящий порядок в нашей стране будет для нас следующей задачей. В общем, товарищ Карпенко, у меня все.
Карпенко кивнул, а за ним и все остальные.
— Ну что, товарищи, вопросы есть? — спросил командир корабельной группы, и ответом ему была внимательная тишина. — А посему, товарищи офицеры, слушайте боевой приказ.
Первое — командиру БЧ-1 БПК «Адмирал Трибуц» капитану второго ранга Леонову Александру Васильевичу, проложить маршрут до Порт-Артура, рассчитать время и потребность в топливе. Японскую береговую линию необходимо обходить миль за двести, досрочное обнаружение нам не нужно. Также старайтесь обходить районы интенсивного рыбного промысла. Приказ на начало движения поступит после окончания перегрузки ценного груза.
Второе — заместителям командиров по воспитательной работе провести с личным составом разъяснительные и воспитательные беседы. Надеюсь, мы с товарищем Одинцовым, идеологическую программу изложили достаточно внятно?
Замвоспиты на экранах в ответ только молча кивнули.
— Третье — начальникам особых отделов на кораблях провести проверку личного состава на предмет изменнических, антигосударственных, пацифистских настроений… Обнаруженных пропагандистов общечеловеческих ценностей, либерального образа жизни и немедленной мировой революции немедленно изолировать от личного состава до особого распоряжения. В качестве силового обеспечения у вас будут бойцы морской пехоты. Особое внимание обратить на штатский персонал на «Вилкове» и команду «Бориса Бутомы».
Четвертое — командирам ракетно-артиллерийских и минно-торпедных боевых частей на всех боевых кораблях корабельной группы регулярно проводить боевую учебу и тренировки с личным составом. При этом надо помнить, что в контейнерах на «Вилкове» имеется определенный запас артиллерийских снарядов и торпед различной модификации, предназначенный для пополнения боекомплекта эскадры после проведения боевых стрельб. Конечно, запас боеприпасов, рассчитанный на боевые стрельбы всей эскадрой, практически утраивает наш боекомплект. К сожалению, в связи с невозможностью перезарядки в море не имеется ракет к комплексам «Раструб-Б», «Москит», «Малахит» и «Калибр».
Пятое — командирам авиационных БЧ-6 БПК «Адмирал Трибуц» и эсминца «Быстрый» обеспечить постоянный воздушный дозор с целью раннего обнаружения встречных кораблей.
Шестое — командирам БЧ-2 необходимо провести учения по отражению атак миноносцев на наш походный ордер. Для этого будет выделено некоторое количество артиллерийских снарядов. С целью увеличения эффективности отражения атак танкер и БДК меняем в ордере местами, а также выделяем фланговое охранение в виде малых ракетных кораблей. До входа в зону боевых действий у нас еще есть несколько суток — за это время необходимо закончить всю подготовку к бою, как техники, так и людей.
Прошу высказываться, как заведено еще государем Петром Алексеевичем — от младшего к старшему… Ну, товарищ лейтенант, как самый младший…
Все взгляды скрестились на лейтенанте Вороненко, начальнике службы снабжения БДК «Николай Вилков».
— Мы ничо, мы как все, — заерзал тот от смущения, — ну, если назад нельзя, то, конечно, присягу надо исполнять. Если от Вороненко что надо, Вороненко сделает… Ну чо вы смеетесь, у меня на той войне дед погиб и второй дед у шестидесятом от ран помер, у сорок годов возраста. Не-е, тащ капитан первого ранга, Вороненко вас не подведет… а что раньше было, так не вернуть того более, я что от этой машинки осталось, сам видел — в уголь все сгорело, ремонту, говорят, не подлежит…
— Лейтенант Окунев?
Встал начхим «Вилкова», сжимая и разжимая огромные, поросшие рыжим волосом кулаки.
— А что тут говорить — есть присяга, есть приказ, их исполнять надо, а не говорить. Конечно, хоть одним глазком на своих глянуть хочется, но что поделать, раз так получилась, молния эта…
— Лейтенант Антонов?
Начальник радиотехнической службы «Вилкова» только вяло кивнул головой.
— Могли бы не спрашивать, товарищ капитан первого ранга, выбор-то прост — или ты предатель, или нет… Сразу уж построить команду и скомандовать: «Предатели, два шага из строя шагом марш.» Этого только какой-нибудь тупой либераст не поймет. Родина — она всегда Родина, и в 1904-м, и в 2017-м… А Наташку мою мне все равно не вернуть, так чего с ума сходить. Правильно Вороненко сказал — не подведем; может, даже еще злее будем. Пусть теперь японцы ответят за все, раз уж так получилось.