— Не знаю я его, гражданин начальник, — мямлил допрашиваемый. — Он принес водку, харч. Мы с корешем Харей выпили, этот тип стал говорить, что в грузовиках будет жратва и выпивка…
В это время в кабинет вошел суровый капитан Ильиных. Он решительно прошел к столу, предъявил старшему лейтенанту документы и тихо, но требовательно вымолвил:
— Мне по указанию полковника Шадрина надо с этим Винтом поговорить.
— Было такое указание, — тихо ответил старший лейтенант. — Поговори, поговори, капитан, — поднялся со стула, — только глухой это номер. Ничего с этого тупаря, мелкого уголовника, не выжмешь, — направился к выходу и быстро покинул помещение.
— Ты мне все расскажешь? — подходя к допрашиваемому, спросил капитан.
— А что, гражданин капитан, я ничего не знаю и сказать…
Договорить бедняга не успел, мощный удар капитана кулаком сбил его с ног.
— А я думаю, скажешь, — ухмыляясь, выдавил капитан. — Встать! Я только начал с тобой говорить. А не скажешь, я тебя сам, как пособника врагов, расстреляю…
Сергеев устроился на свое оборудованное место у иллюминатора.
Самолет медленно поднимался в воздух. Внизу проплывали городские кварталы, купола христианских соборов, немного в левой стороне — синий волжский рукав…
Какое-то время Ермолай раздумывал о новой знакомой, старшем лейтенанте Осиновой.
«Человек из ГРУ, а задает лишние вопросы. Увижу Истомина, обязательно скажу…».
Вскоре он незаметно задремал…
Скрипнула дверь кабины летчиков. Ермолай открыл глаза и увидел выходящего из двери серьезного майора Теплова.
— Разбудил, лейтенант, извини.
— Ничего, еще успею, высплюсь.
— У нас изменился полетный план. В свердловском аэропорту «Кольцово» ЧП, диверсанты взорвали склад с топливом. Аэропорт никого не принимает, устраняют последствия взрыва, разбираются.
«Фашистские диверсанты на Урале!? — удивленно воскликнул Сергеев, вспомнил о нападении на себя, быстро мелькнула мысль. — На меня тоже вероятно нападавший железнодорожник, это фашистский агент!?.».
— Мы летим прямо в Омск, — продолжал майор, — там делаем дозаправку.
Ермолай быстро включил свои географические познания по городу Омску. Медленно вымолвил:
— Ясно, это по нашему курсу.
— Точно, по нашему курсу на Новосибирск.
— А где мы сейчас летим?
— Прошли Уральские горы, скоро уже подлетим к Омску. Но ты смело успеешь перекусить, кипяточку мы тебе выделим.
— Спасибо, товарищ майор, я так и сделаю…
Берлин, штаб-квартира Главного управления
имперской безопасности (РСХА)…
Формально СД (cлужба безопасности) делилась на внутреннюю разведку и внешнюю разведку. Внешние подразделения, под руководством Вальтера Шелленберга, занимались шпионажем и тайными операциями против внешних врагов Третьего рейха. Но амбициозный Шелленберг хотел быть в курсе всего, что происходило и в своей стране. Поэтому фактически он имел секретных агентов и в государственных структурах Германии. Например, в службе адмирала Канариса, министерстве иностранных дел, в структурах Мартина Бормана…
Шелленберг весьма заинтересовался полученной информацией о передаче Риббентропом награбленных в Восточной Европе картин рейхсляйтеру Борману. Картин, несомненно, ценных… Вальтер упорно пытался найти в этой ситуации выгоду для себя. Выгоду как служебную, так и выгоду чисто личную, возможно, материальную…
До Шелленберга дошла информация, что разведка Риббентропа наладила вывоз из осажденного Ленинграда художественных картин. Нужно было что-то предпринять…
Самолет пошел на снижение. Ермолай смотрел в иллюминатор, вокруг простиралось зеленое таежное море. Вот и большая река показалась, это несомненно был Иртыш. Пошли пригороды Омска.
Спокойно приземлились.
Из кабины летчиков вышел майор Теплов, прошел к двери, открыл, и устало бросил Сергееву:
— Трап подан, можно выйти на пару часиков, размяться.
— Спасибо, товарищ майор.
Теплов спустился на землю, за ним последовал Ермолай. С одной стороны аэродрома простиралось зеленое море, с другой — здание аэровокзала и городские строения. Из-за небольших тучек выглядывало не по-осеннему яркое солнце, температура стояла определенно плюсовая.
— Странно как-то, — выдавил Теплов, — тепло здесь. Обычно в Сибири в это время уже снег лежит.
Откуда-то сбоку показался топливозаправщик. За ним следовал мотоцикл с коляской. За рулем находился мужчина в военной форме и фуражке.
Мотоцикл остановился. Но находившийся за рулем капитан не стал глушить мотор. Он крикнул:
— Я капитан Окунев. Мне приказано доставить лейтенанта Сергеева к военному коменданту аэропорта.
— Я Сергеев, — бросил Ермолай. — Можно узнать, зачем мне к коменданту?
— Не могу знать. Прошу ко мне, товарищ лейтенант.
«Непонятно, зачем я понадобился коменданту?», — усмехнулся Ермолай, следуя к мотоциклу.
В голову полезли разные мысли, в том числе негативные…
— Товарищ капитан! — крикнул майор Теплов. — Имейте в виду, самолет с грузом государственной важности без лейтенанта Сергеева никуда не полетит.
— Я выполняю приказ, — отчеканил капитан…
Ленинград,
Кирпичный переулок, д. 4, кв. 44…
Калиновский (Негоциант) сидел в кресле невдалеке от горящего и потрескивающего камина и грустил. Грустил о неожиданной смерти Пехоева (Герцога) и, разумеется, о последствиях лично для него… Грустил о предстоящей своей жизни в блокадном городе, ведь ситуация стремительно ухудшалась…
Калиновский взял со стоящего рядом стола бокал с вином, сделал пару глотков.
Подал сигнал телефон. Вставать с теплого места явно не хотелось. Он крикнул:
— Василий, возьми, пожалуйста, трубку.
В комнату вошел невозмутимый Василий, прошел к телефонному аппарату.
— Ал-ло.
Некоторое время родственник слушал абонента.
Затем переспросил:
— Значит, вы — хороший знакомый Пехоева и хотите переговорить с Калиновским?
«Кто это может быть?» — задумался Негоциант.
— Значит, вы, Владимир Петрович, очень хотите переговорить? — снова переспросил Василий, посматривая на Калиновского.
«Так-так. Если знакомый Пехоева, то можно и переговорить», — решил Негоциант, кивнул родственнику, поднялся с кресла.
Взял трубку и вымолвил:
— Слушаю, Калиновский…
Приятный, учтивый мужской голос предложил встретиться для делового, взаимовыгодного разговора в одном из городских парков.
«В такое время, встречи с незнакомцами, в парке?..», — засомневался Калиновский и выдавил:
— Спасибо за приглашение. Но я немного приболел.
— Печально, пожалуйста, поправляйтесь. Тогда давайте э… я подъеду к вам, Федор Федорович?
«На бандита по разговору точно не похож, — прикинул Калиновский. — Опять же ссылки на Герцога. Рискну, пожалуй… Если что-то будет не так, пошлю его…», — и назвал свой адрес…
Глава 12
Капитан Окунев, следом за ним Сергеев вошли в кабинет военного коменданта аэропорта.
— Товарищ майор, — изрек капитан. — По вашему приказанию лейтенант Сергеев с борта 13 доставлен.
«Что все это значит?» — хмурился Ермолай, рассматривая кабинет.
Майор поднялся из-за стола. Строго взглянул на вошедших военных. Секунда-вторая-третья, и… майор улыбнулся, шагнул навстречу офицерам, весело вымолвил:
— Ну, конечно же, капитан, не доставлен, а приглашен товарищ лейтенант Сергеев, — и протянул руку.
Ермолай сразу повеселел, пожал крепкую кисть мужской руки. Четко представился:
— Сотрудник Госбанка, лейтенант ГРУ Сергеев.
— Хорошо-хорошо. Позвони с моего телефона полковнику Селезневу. Знаешь такого, Сергеев?
— Да, знаю.
— Звони. А мы с капитаном оставим тебя одного, не будем мешать служебному разговору.
Майор, следом капитан вышли из кабинета.
«Так… Что там хочет полковник?» — раздумывал две-три секунды Сергеев.
Затем не спеша подошел к рабочему столу коменданта, взял телефонную трубку…
Окрестности Варшавы, объект Абвера —
штаб «Валли»…
Перед нападением на СССР в июне 1941 года Канарисом был создан специальный орган по координации и руководству разведывательной, диверсионной и контрразведывательной деятельностью на Восточном фронте — штаб «Валли». Начальником штаба «Валли» был назначен старый сотрудник Абвера, полковник Баун.
Адмирал Канарис внезапно прибыл на объект. Неспеша обойдя его территорию, слегка обследовал и рассмотрел. Затем выслушал доклад начальника объекта, полковника Бауна. Доклад в целом оказался положительно-приукрашенным…
В войне с СССР Канарис сделал ставку на массовую засылку в тыл агентов — «тотальный шпионаж». В Германии и на оккупированных территориях были созданы десятки школ по подготовке агентов. Самих агентов вербовали из про-немецки настроенного местного населения и среди советских военнопленных в концлагерях.
Перед диверсионными абвер-командами, абвер-группами и террористами-одиночками были поставлены следующие задачи: создавать склады оружия, базы и площадки для парашютных десантов; устанавливать ориентиры для воздушных бомбардировок военных, промышленных и транспортных объектов; вербовать кадры; организовывать антисоветские банды; совершать взрывы, поджоги, нарушать связь, отравлять источники воды…
В кабинете, в полной тишине, адмирал Канарис раздумывал о деятельности своей службы в России.
По донесениям резидентов из регионов и спецагентов, работающих автономно по отдельным заданиям, картина складывается вполне благостная. Но бывалый адмирал знал, как составляются эти донесения, приукрашиваются факты, цифры. Одновременно знал он и о гибели многих агентов, арестах, переходе их части к врагу. Советские органы государственной безопасности, милиции и военной контрразведки неплохо справлялись со своими обязанностями… В Берлине нарастало недовольство действиями вермахта и военной разведки…