Атаман глубоко и тяжело задумался…
Ермолай проснулся и сразу зажмурил глаза от ярко светящего солнца.
— Пока ты спал, начальник, — изрекла Урин, — у нас капитально сменилась погода. Вышло почти весеннее солнышко, пропал неприятный и холодный ветер.
«Действительно», — обозревая в окно белый, спокойный природный пейзаж, подумал Ермолай.
Урин держала хорошую скорость, встречные машины не попадались.
«Какая же все-таки здесь переменчивая погода! — воскликнул Ермолай. — Теперь мы, похоже, успеем проскочить границу…».
Показалось небольшое поселение.
— Строящийся новый город Сухэ-Батор, — весело бросила Урин.
Миновали его быстро.
Снова пошла голая, заснеженная степь…
Солнышко медленно уходило за горизонт. Быстро стало темнеть, задул и неприятный боковой восточный ветер.
Вид у Урин был очень уставший. Казалось, она с трудом держит баранку, с напряжением смотрит вперед на дорогу.
«Она вообще большой молодец, — изредка бросая взгляды на напарницу, раздумывал Ермолай. — Поначалу я ее всерьез не воспринял… — усмехнулся. — Но, девчонка не подвела…».
Прикидывал он, и где им лучше заночевать…
Маньчжоу-го, город Синьцзин,
штаб Квантунской армии…
В своем кабинете генерал Янагиту работал со служебными документами. Он рассматривал поступившие в ИРУ донесения о разведывательно-подрывной деятельности против России на Дальнем Востоке и в Сибири.
В дверь постучали. Генерал медленно оторвал взгляд от документов и изрек:
— Войдите.
В кабинет бесшумно вошел адъютант с папкой в руке. Сделал поклон и отчеканил:
— Срочная шифровка из Улан-Батора.
— Давайте, — бросил генерал.
Офицер быстро прошел к рабочему столу хозяина кабинета и положил папку. Сделал поклон и моментально удалился.
Генерал открыл папку, быстро пробежался по тесту переведенной на японский ящик шифровки.
«Итак, русские решили отправить дары Монголии в Россию на грузовой машине в сопровождении броневика БА-20, — задумался. — Наши люди сожгли машину, но броневик ушел. Обследование остатков сгоревшей машины ничего не дало… Бумажные деньги могли сгореть, но вот золото никак не могло исчезнуть… Может, дары в броневике? Хотя, — напряг память, — судя по классификации бронемашины, у нее минимальная полезная вместимость и грузоподъемность… Тогда… Может, русские ничего и не отправляли с этим рейсом, а это был отвлекающий маневр?.. — ругнулся про себя. — Отвратительно бездарно работает агентурная сеть! А подполковник Хираи что там делает?.. Надо им всем вставить!» — вызвал адъютанта для составления срочной шифровки…
Стало совсем темно.
Вот впереди показалось поселение.
— Фу! Наконец Алтанбулаг! — вымолвила Урин. — А там, рукой подать и до границы.
В лунном отсвете можно было различить дома, юрты. Вот на дороге показалась стая собак.
— Где выйдет Наран? — спросил Ермолай.
— Он мне сказал, что сойдет в погранзоне, — ответила Урин.
Миновали поселение.
Прошло минут десять, и показались контуры освещенной погранзоны. Вот впереди и пограничный красный шлагбаум, невдалеке соответствующий флагшток. Машина остановилась.
Появились двое монгольских офицеров-пограничников.
Сергеев стал готовить документы для них. В это время из кузова выпрыгнул Наран, на одном его плече висел автомат, на другом пулемет. Капитан сразу вступил в разговор с пограничниками.
Ермолай хотел было выйти. Но Урин резко бросила:
— Не ходи, начальник, Наран разберется.
Разговор капитана и пограничников, как показалось Ермолаю, проходил на повышенных тонах, с использованием жестикуляции. Он стал прислушиваться. Из всех произносимых слов по-монгольски Ермолай лишь понял слово — химзащита.
«Очевидно, говорят они о характере нашего груза», — прикидывал Сергеев.
Один из пограничников запрыгнул на колесо машины, осмотрел кузов. При этом он поднял и затем опустил брезент. Через окно заглянул офицер и в кабину.
Громкие переговоры офицеров продолжались.
«Разговор затягивается», — забеспокоился Ермолай.
— Все будет нормально, — словно читая его мысли, спокойно бросила напарница.
Ермолай совсем не был уверен в этом.
Но вот красный шлагбаум медленно поднялся. Наран замахал рукой в его сторону, что-то крикнул.
— Можно ехать. Прощай, Монголия, — грустно бросила Урин. — Прощай, настоящий друг Наран.
«Прощай», — подумал и Ермолай.
Машина медленно двинулась на нейтральную полосу. А впереди виднелся полосатый черно-белый шлагбаум…
Глава 6
Москва, штаб-квартира
ГРУ ГШ Красной армии…
Полковник Селезнев получил служебный запрос из Улан-Удэ за подписью заместителя горотдела, капитана Галайбы, на лейтенанта Сергеева в связи с открытием уголовного дела.
Ранее полковник получил из Улан-Удэ от офицера службы, капитана Смелова, сообщение о произошедшем инциденте лейтенанта с гражданскими лицами. В сообщении действия Сергеева в возникшей нестандартной ситуации оценивались как правильные.
— Какого тогда… — недовольно ругнулся полковник, — надо этому Галайбе? Уголовное дело открыл!? Сергеев выполняет важное, государственное задание! А этот милицейский, тыловой капитан пытается помешать? Дело шьет!? Дудки вам, товарищи из НКВД! Мы своих в обиду не дадим!
Собрал документы и решительно направился в кабинет комиссара Голикова…
Машина медленно движется по темным заснеженным улицам города Кяхта. Посматривая на напарницу, Сергеев напряженно раздумывает, где и как они будут ночевать.
«Майор Сидоркин говорил, что в этом городе высока преступность, что работают вражеские агенты и что лучше его быстро проскочить. И отдохнуть, — вспомнил, — например, в городке Новоселенгинск… Но как проскочить Кяхту, Урин засыпает на ходу, баранку держит с трудом…».
— Знаю, о чем ты, Ермолай, думаешь, — изрекла Урин.
В это время приглушенно послышались выстрелы со стороны домов.
— И о чем же? — нервно озираясь по сторонам, спросил Ермолай.
— Что было бы неплохо остановиться и заночевать в Новоселенгинске.
— Точно! — воскликнул Ермолай. — Как ты, Урин, догадалась?
— Все очень просто. Я знаю, что Кяхта — плохой городишко, что здесь много плохих людей, стреляют и убивают. А раз так, давай поедем, начальник, в Новоселенгинск.
Ермолай внимательно взглянул на напарницу.
— А ты сможешь до него доехать без отдыха?
Девушка вымученно улыбнулась.
— Постараюсь, начальник. Это ничего, что я маленькая и худенькая. Я жилистая и упорная.
— Было бы замечательно, Урин…
— Значит, — решительно перебила напарница, — так и будет, Ермолай. Двигаем в Новоселенгинск.
Они покинули город и двинулись на север. Кругом стояла непроглядная темень, гулял небольшой ветерок.
— Чтобы я не заснула, расскажи мне про Ленинград, — сказала Урин.
— Хорошо. Начну с музеев, поскольку город Ленинград является крупнейшим музейным центром страны и даже мира. Главный музей города — это Эрмитаж, государственный художественный музей, крупнейший в Европе. Он располагается в историческом центре города, на Дворцовой площади, в императорском Зимнем дворце. Собирать произведения искусства начал еще царь-батюшка…
Напарница слушала очень внимательно, порой задавала вопросы. Некоторые из них просто каверзные…
Улан-Удэ,
городской отдел внутренних дел…
Капитан Галайба получил от пограничников Кяхты сведения о пересечении госграницы лейтенантом Сергеевым.
— Прекрасно! — воскликнул капитан, подошел к карте республики, висевшей на стене. — Мы с тобой еще поиграем, лейтенантик, я заставлю тебя сделать роковую ошибку! Что мы имеем?..
Стал прикидывать, по какой дороге и когда подъедет к городу Сергеев.
— …Ты въедешь в наш город с юга…
После этого Галайба позвонил на стационарный пост ГАИ при южном въезде в город и отдал приказ о задержании транспорта с лейтенантом Сергеевым…
В кабинет вошел хмурый подполковник Ким с папкой в руке. Окинул недобрым взглядом сидящего за рабочим столом капитана, шагнул к столу.
— Галайба, я тебе приказал закрыть дело лейтенанта Сергеева и сдать в архив. Ты это выполнил?
«Начальник не в духе», — сразу определил капитан, тихо-смиренно выдавил:
— Я практически закрыл дело и сегодня собирался его сдать в архив.
— Теперь можешь не спешить, — выдавил подполковник, достал из папки исписанный бумажный лист, положил перед капитаном. — Это приказ из Москвы о понижении тебя в звании до лейтенанта, — положил на стол второй лист. — Это приказ по республиканскому Управлению о переводе тебя в поселок Уоян участковым. Сегодня должен полностью рассчитаться, а завтра с утра убыть к новому месту службы. Вопросы?
— Лейтенант? Уоян? — бросив взгляд на карту, выдавил капитан. — Поселок золотодобытчиков, поселок осужденных и сосланных в дикой тайге, в тысяче километров… За что меня так, подполковник? — воскликнул. — Я просто выполнял свой служебный долг…
— А ты не понимаешь? — в свою очередь, воскликнул подполковник. — Мне из-за тебя попало по шапке. Сам виноват, привязался к ГРУшникам, — крикнул. — Приказываю немедленно сдать дела…
— Но, товарищ подполковник…
Скула капитана неприятно задвигалась, плечи дергались.
— Выполнять приказ, и без истерик, — строго изрек подполковник и быстро вышел из кабинета.
Галайба взглянул на лежащие на столе листы, мгновенно разболелась голова…
— Ермолай, скажи честно, о чем ты думаешь?
Сергеев в это время рассказывал уже о третьем музее Ленинграда, о недавно открывшемся Центральном военно-морском музее, как его прервала Урин. Он подумал пару секунд и вымолвил:
— О том, где и как мы будем спать. А что?