После завтрака прощаемся. Отбываем с Кутеповым в Париж».
Глава 7Гибель шпиона века
Возможно, он действительно был самым выдающимся агентом британской разведки. Прекрасно образованный, в совершенстве владевший семью языками. Любитель сколь ярких, столь и опасных операций. Непримиримый враг большевизма, участник многочисленных заговоров Сидней Джордж Рейли.
Зимой 1918 года, когда Добровольческая армия генерала Корнилова отправлялась в свой легендарный Ледяной поход, он прибыл в Мурманск. С паспортом на имя негоцианта восточных стран месье Массино пробрался в Москву. Получил советские документы. И тут же принял активное участие в восстании левых эсеров. Правда, к убийству Мирбаха[16] никакого отношения не имел. В тот момент он готовил убийство Ленина. Но заговор был раскрыт ЧК.
«Шпион века» С. Рейли
В конце ноября он проходил обвиняемым по знаменитому делу Локкарта, начальника британской миссии в Москве, который руководил заговором против большевиков. Самого Рейли в суде не было. До этого он сбежал в Англию. Интересно, что почти в один день с ним предпочел покинуть Москву и Савинков. Они, кстати, были уже знакомы. Но близкими друзьями станут позднее, в 1922 году. Тогда они будут готовить покушение на наркома иностранных дел Чичерина, которого спасла от смерти только задержка советской делегации на приеме в Берлине. Естественно, что Рейли крайне интересовал чекистов. Они прекрасно понимали: сам он от борьбы с Советами не отступится.
В январе 1925 года иностранный отдел ГПУ поставил перед Якушевым задачу: завлечь Рейли на территорию СССР. Было понятно, что откликнуться легендарный шпион сможет только на приглашение хорошо известных ему людей. Таковые в распоряжении Москвы были. Лучше Захарченко-Шульц с этой миссией никто бы не справился. Якушев ненавязчиво посоветовал ей попытаться привлечь к работе «Треста» Рейли, чей опыт мог быть очень полезен. Конечно, Захарченко с радостью согласилась.
Вскоре Рейли получил письмо от резидента британской разведки в прибалтийских странах Бойса, где ему сообщалось о деятельности в Москве тайной антибольшевистской организации, которая очень интересует Лондон и Париж. И было бы неплохо, если бы Рейли взялся за это дело. Он с готовностью согласился, ответив на письмо кратко: «За себя скажу следующее – это дело для меня есть самое важное дело в жизни – я готов служить ему всем, чем только могу».
Границу было решено переходить в Финляндии. Безопасность операции обеспечивали Захарченко и Якушев. Но поездку в красную Москву должна была предварять встреча с генералом Кутеповым. Он приехал в Финляндию заранее, чтобы сначала узнать все новости по «Тресту» от Захарченко и обговорить линию поведения с Рейли. Однако тот не приехал. Ограничился телеграммой:
«Сожалею о задержке. Задержан окончательным завершением моих дел. Уверенно считаю, что буду готов к отъезду 15 августа. Выехать ли мне в Париж или непосредственно в Гельсингфорс? Можете ли вы устроить собрание в конце месяца?»
Кутепов принял решение перенести встречу в Париж.
Переговоры с Рейли состоялись и не дали ощутимых результатов. Он не очень-то верил в возможности эмиграции, но решил сам встретиться с представителями «Треста» и определить, на что они способны.
24 сентября Якушев перешел советско-финскую границу. На следующий день он уже приглашал Рейли лично съездить в Москву и убедиться в могуществе Монархической организации Центральной России. Но тот, будучи опытным разведчиком, хорошо понимал: соглашаться сразу на все условия в игре, где ставка твоя собственная жизнь, недопустимо. Поэтому он сообщил Якушеву, что пока принять его любезное приглашение не может, но через два-три месяца будет готов вернуться к рассмотрению этого вопроса.
Якушева такой вариант категорически не устраивал. На Лубянке ждали Рейли. И Якушев тут же предложил план, отвергнуть который разведчик не мог, иначе его обвинили бы в трусости: в субботу утром быть в Ленинграде, провести там день, вечером выехать в Москву, пробыть там весь день, вечером вернуться в Ленинград и уже в понедельник снова быть в Финляндии. За эти два дня пройдут многочисленные переговоры с лидерами заговорщиков, Рейли получит всю необходимую ему информацию. Гарантируется полная безопасность. В тот же вечер он написал письмо жене:
«Я уезжаю сегодня вечером и возвращусь во вторник. Никакого риска. Если случайно буду арестован в России, это будет не более как по незначительному обвинению. Мои новые друзья настолько могущественны, что добьются моего освобождения».
До границы Рейли провожал Радкевич, а помогал переходить ее сотрудник ИНО ГПУ Тойво Вяхя, больше известный как Иван Петров. С документами на имя Штейнберга английский разведчик отправился в Ленинград в компании Якушева. В дороге рассказывал о Савинкове, которого считал блестящим конспиратором. По мнению Рейли, сгубило его то, что он всегда плохо разбирался в людях и так и не нажил себе достойных помощников.
В колыбели революции все было готово к встрече дорогого гостя. Он провел переговоры с евразийцем Мукаловым и членом Монархической организации Центральной России Старовым, который на самом деле был сотрудником ГПУ. Обсуждали грядущий переворот. Остались очень довольны друг другом.
Вечером в международном вагоне Якушев и Рейли отправились в Москву на заседание политсовета «Треста», в котором принимал участие и генерал Потапов. Гость сразу приступил к делу: предложил заговорщикам проникнуть в Коминтерн и добыть сведения о его деятельности. За это западные разведки хорошо заплатят. Да «Трест» может и сам прилично заработать, если начнет экспроприировать не деньги в сберегательных банках, а музейные ценности. Он даже указал в отдельной записке, что именно нужно брать:
«1. Офорты знаменитых голландских и французских мастеров, прежде всего – Рембрандта.
2. Гравюры французских и английских мастеров XVIII века с необрезанными краями. Миниатюры XVIII и начала XIX века.
3. Монеты античные, золотые, четкой чеканки.
4. Итальянские и фламандские примитивы.
5. Шедевры великих мастеров голландской, испанской, итальянской школ».
Ближе к вечеру Рейли напомнил собравшимся, что ему пора возвращаться в Ленинград. Попрощавшись с Якушевым и Потаповым, он сел в машину, в которой уже находился следователь ИНО ГПУ Пузицкий. Все уже давно было готово к аресту. Собственно, Рейли хотели доставить на Лубянку еще утром. Но он сразу заявил, что вечером должен отправить друзьям открытку из Москвы. Пришлось пересматривать первоначальный план, ведь для алиби Якушева это был весьма значимый момент. Как только открытка опустилась в почтовый ящик, Сидней Рейли был арестован. После короткого допроса его посадили в одиночную камеру.
Дело оставалось за малым: обеспечить алиби лидерам Монархической организации Центральной России, чтобы даже тень подозрения в провале разведчика на них не пала. В ночь на 29 сентября на границе около деревни Ала-Кюль была инсценирована перестрелка между Рейли и пограничниками заставы, во время которой он и сопровождавшие его лица были якобы убиты. В тот же день Захарченко отправила в Москву телеграмму: «Посылка пропала. Ждем разъяснения». Мария Владиславовна этим не ограничилась, написав письмо и Якушеву: «У меня в сознании образовался какой-то провал. У меня неотступное чувство, что Рейли предала и убила лично я. Я была ответственна за “окно”».
Эмиграция поверила, что гибель Рейли – не более чем роковая случайность. В Париже вообще были счастливы, что никто из лидеров Монархической организации Центральной России не был арестован. Не случайно 8 октября Артамонов в письме отмечал: «Происшествие, по-видимому, случайность. “Тресту” в целом опасность не угрожает. А это уже счастье, так же как и то, что Якушев не поехал провожать Рейли».
7 октября 1925 года помощник начальника иностранного отдела ГПУ, один из лучших следователей Владимир Стырне провел первый допрос Сиднея Рейли. Знаменитый разведчик достаточно быстро понял, что надежды на спасение нет никакой. Сначала он предложил, чтобы его просто выслали из страны, как когда-то Локкарта. Дескать, его близкий друг Уинстон Черчилль не оставит его в беде и сделает все, чтобы вызволить Рейли с Лубянки. Стырне обворожительно улыбнулся и молча протянул ему газету «Известия», где сообщалось о гибели британского шпиона в перестрелке с советскими пограничниками. Рейли попросил закурить и начал подробно рассказывать о своей борьбе с большевиками:
«В армию поступил добровольцем в 1916 году, а до этого времени с начала 1915 года был в Нью-Йорке, где занимался военными поставками; между прочим, и для русского правительства. Поступив добровольцем в британскую армию, был назначен в авиационный корпус (с 1910 года занимался авиацией и могу считать себя одним из пионеров авиации в России; был одним из учредителей 1-го в России авиационного общества “Крылья”), где и прослужил до 1 января 1918 года, а с января перешел в секретную политическую службу, где и работал до 1921 года, после чего занялся своими частными делами финансового характера (займы, учреждения акционерных обществ). За время моей службы в авиационном корпусе я в России не был. В марте месяце 1918 года, служа на секретной службе, я был командирован в Россию как член Великобританской миссии в России для ознакомления в качестве эксперта с тогдашним положением (в то время я был в чине лейтенанта). Проехал я через Мурманск в Петроград, затем в Вологду, а впоследствии в Москву, где и пробыл до 11 сентября, большую часть времени находясь в разъездах между Москвой, Петроградом и Вологдой.
От пассивной разведывательной роли как я, так и остальная британская миссия, постепенно перешли к более или менее активной борьбе с советской властью по следующим причинам.