— Если я расскажу тебе причину своего поступка, ты станешь свидетелем, — резонно заметил он. — Лучше, на всякий случай, будешь играть роль заложницы.
— Брр! — она поежилась, сложила руки лодочкой и зажала их коленями. — Не подумала. Извини.
До дома оставалось проехать пару кварталов, когда Татьяна неожиданно встрепенулась:
— Слушай, а как я объясню твоим родителям, что случилось?
— Придумай сама! — Болтун снизил скорость, выбирая место для остановки.
— Нет, — запротестовала она. — Так дело не пойдет. Я не знаю, что сказать. Ты хотя бы записку напиши.
— И что я им скажу? — он нахмурился.
— Интересненькое дельце, — она хлопнула себя по коленям. — Тебе нечего говорить, а меня отправляешь? В конце концов, кто ты такой? Я тебя вижу первые полчаса!
«Действительно, а почему она должна мне помогать? — подумал Болтун. — Спасибо, что едет смирно и еще никаких фокусов не выкинула. Вообще повезло».
— Извини, — он наконец прижался к бордюру и остановился. — Как же быть?
— Слушай, — она неожиданно развернулась к нему всем телом. — А давай все купим. У меня деньги есть!
— Ты что? — он даже отпрянул. — Я не ловелас.
— Дурак, — Таня сделала обиженное лицо. — Нашел сравнение.
— Хорошо, — он согласился. — Тогда это будет как бы мой тебе долг!
— Если не сможешь отдать, заставлю отработать, — она провела по его плечу ладонью и игриво-томно закатила глаза.
— Тогда куда сейчас? — Болтун смутился и положил руку на рычаг переключения передач.
— Где у вас здесь можно купить одежду? — вопросом на вопрос ответила она.
Он тронул машину вперед.
До универсама было несколько кварталов. За время пути он перечислил ей размеры, что приобрести и даже цвета.
Вскоре были на месте.
— Ну что, все запомнила? — последний раз спросил он Татьяну.
— Кроссовки сорок второй, футболка… — она спохватилась и фыркнула: — За дуру меня держишь?
— Извини, — он отвернулся. — Нервы.
Татьяна вышла. Он проводил ее взглядом.
«А вдруг ни слову не поверила и сейчас заложит?» — подумал он и огляделся по сторонам. Район был оживленный. Болтун неплохо его знал. Поразмыслив, отогнал от себя эту мысль и уставился на выход. Время тянулось медленно. В раскалившейся на солнце машине было как в духовке. Но выйти в таком виде он не мог. Болтуну казалось, что уже по всей Москве разнеслось известие о страшном злодействе и его тут же опознают. Сидел тихо. Неожиданно его внимание привлек молодой мужчина в майке и шортах. Он почти прошел мимо, как его взгляд задержался на номерном знаке. У Болтуна все внутри похолодело. Неужели муж Татьяны? Он постарался стать ниже, вжавшись в сиденье. Но парень уже с удивлением смотрел на него.
«Закон подлости, — с досадой думал Болтун. — Так далеко отъехали и все равно напоролись!»
Мужчина подошел ближе и слегка нагнулся:
— Дядя, ты как в этой машине оказался?
— Молча, — пожал плечами Болтун. — Почему ты спрашиваешь?
— Знакома мне эта тачка, — он заглянул в салон, словно желая убедиться, не лежит ли там кто между сиденьями. — Коллега по работе на такой ездит.
Стараясь выглядеть невозмутимым, Болтун лихорадочно искал выход.
— Он мне ее за долги отдал, — неожиданно для себя выпалил Болтун.
— Да ты что? — опешил мужчина. — Во дела! Знал, что Генка докатится со своими пристрастиями!
Болтун облегченно перевел дыхание. Поверил. Это главное.
В этот момент появилась Татьяна. В руке она несла объемный пакет. Болтун до того не хотел, чтобы она встретилась с незнакомцем, что непроизвольно поморщился. Заметив это, мужчина проследил за его взглядом:
— О! И ты здесь?
— А где мне быть? — раздосадованная встречей, Татьяна остановилась.
— Что, неужели Генка и тебя проиграл?
— Чего? — протянула она и посмотрела на Болтуна.
Он виновато потупил взгляд. Татьяна догадалась, в чем дело.
— Сама ушла, вместе с более везучим, — с этими словами она прошла и села в машину.
Не глядя на мужчину, Болтун завел двигатель и выехал на дорогу.
— Кто это? — он посмотрел в зеркало заднего вида. Мужчина стоял, глядя вслед.
— Работает с мужем. Сергей зовут. Пару раз заходил. Потом, когда узнал о пристрастиях моего благоверного, стал шарахаться как черт от ладана. Не удивлюсь, что Гена и ему должен.
Некоторое время ехали молча. Наконец Татьяна обернулась назад, словно желая убедиться, что мужчина не бежит следом, потом посмотрела на профиль Болтуна:
— Чего он хотел?
— Спросил, что я делаю в машине Гены.
— А ты сказал, что выиграл ее, — договорила она и наконец убрала пакет в ноги. — Я все взяла. Где собираешься переодеваться?
— Не знаю, — Болтун пожал плечами. — Зайду в подъезд.
— Тебе некуда идти? — догадалась она.
— Даже если и есть, все эти адреса скоро проверят.
— Значит, все-таки криминал, — разочарованно констатировала Таня.
— Да нет же, — он разозлился. — Говорю, недоразумение. Но пока меня будут искать как преступника.
— Знаешь что, а поехали ко мне? — неожиданно предложила она.
— Как?! — он растерялся. — А Гена?
— Да не домой, — она улыбнулась. — За город. У меня отец отдельно жил. Год назад умер. От него домик остался. Мы его используем как дачу. Геночка пытался продать, не дала. Сейчас как раз кстати.
— Не боишься?
— Чего? — она удивленно захлопала глазами.
— Не чего, а кого, — уточнил он. — Меня.
— Почему я тебя должна бояться? — она хмыкнула.
— А если туда муж приедет? — продолжал засыпать ее вопросами Болтун, взвешивая в голове все «за» и «против» ее предложения.
— А что делать? — она отмахнулась. — Не приедет. А помощь мне наверняка твоя понадобится. Тем более мы там давно не были. Воды хотя бы натаскать. Да и вообще, мало ли. Народ пьющий, может, растащили там все.
Деревня оказалась в часе езды от Кольцевой. Машину вела Татьяна. Последние пять километров ехали по проселочной дороге через лес. Болтун заметил, что Татьяна напряглась. Он понял, она его боится. Эйфория прошла, а они оказались далеко за пределами многолюдного города.
Он не стал ее успокаивать. Просто сделал вид, будто ничего не заметил. Деревня представляла собой два десятка домов, примостившихся на склоне горы, огибаемой с одной стороны небольшой речкой. Место показалось Болтуну очень красивым. Но это не радовало. Тяжелым камнем одолевали мысли о прошедшем дне.
Они проехали по единственной здесь улице на другой конец, почти к лесу, и остановились у покосившегося палисадника, распираемого огромными кустами черемухи.
— Интересно! — протянула Татьяна, медленно выбираясь из машины.
Болтун проследил за ее взглядом, но так и не понял, что вызвало такую реакцию. Кусты черемухи почти скрывали от глаз окна. В палисаднике весело щебетали воробьи. Он тоже вышел и вопросительно уставился на Таню.
— Ставни открыты, — пояснила она. — Кто это сделал?
Только тут до Болтнуна дошло, что имела в виду Татьяна. Он был сугубо городским жителем, но в кино видел, что когда люди надолго оставляют в селе дом, то закрывают или заколачивают окна.
— Гена, наверное, его уже продал, — выдвинул он предположение.
Между тем Татьяна направилась к калитке. Он устремился следом. По узкой тропинке они пересекли заросший по пояс лебедой двор, поднялись на крыльцо. Двери небольшой веранды были настежь открыты. Из-за марли, выполняющей роль занавески, доносились пьяные голоса.
— Я тебе говорю, Верка Сивая гонит, — прохрипел захмелевший мужской голос. — Иди в долг возьми!
— Счас, — прошепелявила женщина. — Так она и дала! Я ей прошлый долг отдать не могу.
Татьяна шагнула через порог. Болтун устремился следом. Они миновали небольшую пристройку, в которой стоял старомодный посудный шкаф, именуемый в стародавние времена буфетом, бачок с водой на подставке, и вошли в дом. В нос ударил запах кислой капусты, табачного дыма, перегара и человеческих испражнений.
— Вы как сюда попали?! — закричала Татьяна с порога.
Болтун даже вздрогнул от неожиданности и посмотрел через ее плечо. За столом, стоящим у выходившего во двор окна, сидели двое похожих на ожившие трупы мужчин и женщина. На вид далеко за шестьдесят. Хотя у этой категории возраст не соответствует внешности. Заплывшие глаза, почерневшая, обвисшая кожа, покрытая струпьями и ссадинами. Неопределенного цвета волосы торчали в разные стороны. На грязной, заляпанной скатерти стояли кружки, пустая бутылка из-под водки, сковорода.
— А ты чего без стука?! — прохрипел один из алкашей и помутневшими, близко посаженными глазками снизу вверх уставился на Татьяну.
— Это моя квартира! Вы что здесь делаете? — она нависла над столом.
— Живем, — женщина развернулась на табурете к Татьяне всем телом, едва не свалившись на пол, и развела руками: — На законных основаниях.
— Чего! — опешила Татьяна. — А ну пошли отсюда!
— Сама вали! — женщина сузила и без того узкие глазки и улыбнулась, обнажив два несуразно торчащих и почерневших зуба.
— Я сейчас участкового вызову! — Татьяна брезгливо отстранилась от попытавшегося встать мужчины. Едва приподнявшись, он снова плюхнулся обратно на табурет.
— Зачем его вызывать? — женщина встала. — Он сам сюда каждое утро заявляется. Мораль читает.
— Ты чего стоишь? — Татьяна перевела взгляд на Болтуна. — Смотреть будешь?
Болтун понял: настал его черед отработать деньги, которые были потрачены Татьяной на одежду. Он шагнул к столу, схватил с него сковороду и замахнулся на мужчин:
— Живо пошли отсюда!
На пол полетели остатки картошки. Оба бомжа рванули к дверям.
— А тебе особого приглашения надо? — Татьяна стала медленно надвигаться на женщину.
— Я никуда не пойду, — алкоголичка села на стул и сложила на груди руки. — Меня председательша прописала. Кстати, и Колька мой здесь по закону, и Мишка.
— Чего?! — протянула Татьяна. В следующий момент она схватила скатерть за край и с силой рванула на себя. Загремела полетевшая на грязный пол посуда.