Спустя годы на приеме в честь лидера Китая Мао Цзэдуна Борис Андреев оказался рядом со своим покровителем, представляя артиста Мао Цзэдуну, Сталин с иронией заметил: «Это наш известный артист Андреев. Меня он должен всегда помнить по одной истории.»
Друзей «не разлей вода» Андреева с Алейниковым сроднила буйная молодость: оба были любимы народом до одури, оба воплощали на экране подлинные русские характеры, и восхищенные поклонники со всех сторон тянулись к любимцам с рюмками, объятиями и угощеньем. Гуляли крепко, по-русски. Однажды вечером милиция задержала двух баловней судьбы за какие-то очередные мелкие нарушения в хмельном состоянии. Утром молоденький лейтенант сел писать протокол:
— Вынужден, — с виноватой улыбкой оправдывался молодой человек перед Андреевым, — составить.
— Не составишь, — басит Борис Андреев, обиженно выпятив по-детски надутые губы.
— Вынужден, товарищ Андреев. Я вас лично очень уважаю, но. — лейтенант обмакнул перо в чернильницу и приготовился писать.
— А я говорю: не составишь, чернильная душа! — гневно выпалил артист и с этими словами схватил со стола милицейскую чернильницу и одним глотком опрокинул чернила! Второго пузырька у бдительного стража порядка не оказалось. Протокол писать нечем. Немая сцена. Андреев довольно улыбается фиолетовым ртом.
За окном раздался треск мотоцикла: прибыл начальник отделения со всей своей семьей — в люльке, на сиденье. Он в Назара из «Трактористов» влюблен без памяти. Начались знакомства, объятия, фото на память: с семьей, с сослуживцами. Протокол забыт.
Свою будущую жену Галину Васильевну Андреев встретил тоже не без участия закадычного друга Петра Алейникова, который так описывал эту ситуацию: «Ехали мы как-то, тогда молодые, в Киеве в троллейбусе. Заговорили о женитьбе. Я ему говорю, какая дура за тебя пойдет, за такую глыбу, за лаптя деревенского? Посмотри на себя в зеркало!». А он мне: «А вот женюсь назло тебе на первой же девушке, которая войдет в троллейбус». И вдруг на остановке вваливается молодежь, и среди этой толпы — симпатичная такая девушка. Андреев познакомился с ней, напросился провожать. И вот уже столько лет живут душа в душу!».
Объективности ради надо отметить, что женитьба далась Борису Андрееву не так легко, как может показаться. Дело в том, что отцом девушки оказался комиссар милиции, который уже был наслышан о пьяных выходках молодого артиста. Поэтому, когда он узнал о том, кто ходит в женихах его дочери, ответ его был резким: «Кто? Андреев? Никогда в жизни. За этого пропойцу замуж не пойдешь!»
И все же впоследствии обаяние Андреева растопило лед недоверия родителей невесты, и свадьба состоялась.
1956 году Борис Андреев снялся в главной роли в сказке «Илья Муромец», который стал первым советским широкоэкранным фильмом. Это была одна из самых масштабных отечественных картин, попавшая в Книгу рекордов Гиннеса из-за огромного количества находок советских кинематографистов на съемках в области создания оригинального грима, трюковых съемок и спецэффектов. Андреев в этом фильме создал образ настоящего русского богатыря. Во время съемок, проходивших в Ялте, с Борисом Федоровичем произошел забавный случай. На съемочную площадку пришел милиционер, познакомился с артистом, выпили, разговорились. Он и предложил Андрееву: «Вот ты здоровый такой…Илью Муромца играешь… А я тебя поборю. Давай бороться! Кто кого в воду скинет, тот и победил…». Начали они возиться, сначала шутя вроде, а милиционер верткий оказался, сильный. Андреев в спортивном азарте все-таки скинул его в море. Милиционер попал на глубину, еле его вытащили. На другой день в центральной газете Ялты вышел фельетон: «Илья Муромец распоясался. управы на Андреева нет. милицию в море топит.». Борис Федорович обиделся не на шутку и дал себе обещание больше не появляться в Ялте. Даже когда много лет спустя Андреев прибыл с туристическим теплоходом в Ялту, на берег он так и не сошел.
Станислав Говорухин вспоминает: «За глаза мы его звали Бэ-Фэ. Да он и сам любил сокращения. Николая Афанасьевича Крючкова называл Никафо.
Любил повторять: «Мало будешь знать, скоро состаришься». И какие же мы были дураки, что не записывали за Андреевым! Мы с Костей Ершовым, киевским актером и режиссером, уже тогда понимали, что совершаем преступление, допуская улетать по ветру замечательным мыслям и прекрасным остротам. Все казалось, что жизнь вечна, и Андреев вечен, и что не с одним таким Андреевым сведет судьба. А сейчас выяснилось, что интересных-то людей, по-настоящему интересных, таких как Андреев, которые встретились на твоем пути, по пальцам можно пересчитать. Одной руки, пожалуй, хватит».
Шли съемки фильма «День ангела». Андреев шутил всегда неожиданно и с серьезным лицом. Вот идет он по палубе мимо массовки. Мрачный, даже страшный — для тех, кто его не знает. Вдруг навис над девчушкой из массовки очень маленького роста. Во всю мощь своего баса внезапно рявкает на нее:
— Ты что бунтуешь?
Девушка в растерянном молчании перепуганно уставилась на Андреева.
— Расти отказываешься! — угрожающе продолжает Андреев.
Актерская пауза, и вдруг на лице расцветает неповторимая нежная андреевская улыбка, он лезет в карман достает горсть семечек и угощает девушку со словами:
— Подсолнух — это как раз то, что тебе надо для роста. Видала, в какую высоту он вымахивает?
Как-то Бэ-Фэ собрался с Костей Ершовым на Привоз, знаменитый одесский базар. Артист очень любил
базары. Любил находить что-нибудь экзотическое, прицениваться, торговаться, пробовать. Андреев спустился на улицу из гостиницы, ждет Костю.
Появился Костя в плаще. Бэ-Фэ мгновенно оценил его внешний вид и отреагировал:
— Косточка, зачем ты плащ надел?
— А если дождь, Борис Федорович?
— А если метеорит? Всю жизнь в каске ходить.
— Скажи, любезный, — обращается Андреев к одному грузину на рынке, — сколько нужно съесть лаврового листа, чтобы на голове вырос лавровый венок?
— Сколько скушаешь, дорогой! — не моргнув глазом, пошутил в ответ продавец.
— Ваш мед, мамаша, я беру, — великодушно объявляет он одной торговке, снимая пробу указательным пальцем. — Он мне нравится. Он очень похож на манную кашу. Бабушка счастливо улыбается, с обожанием глядя на любимого артиста. Ему, народному любимцу, прощали шутки над товаром и готовы были отдавать товар даром, чем Андреев никогда не пользовался.
Андреев исполнял роль купца Грызлова в фильме «День ангела». Одного из пассажиров парохода «Цесаревичъ». В сценарии роль была прописана плохо. Андреев согласился сниматься у Говорухина (режиссера фильма) с условием переделать роль по ходу съемок. Творчески включился в работу и не оставил ни одной реплики изначально входившей в сценарий. Он фонтанировал и импровизировал в кадре, реплики были остроумные и неожиданные.
Во время одного из дублей маленькая обезьянка спрыгивает с плеча дамы из массовки и взбегает по трапу на крыло капитанского мостика. Андреев тут же произносит:
— Видите, сударыня, в наше время каждая мартышка к рулю управления лезет.
Позже реплика не понравилась редакторам за узконаправленный намек, и ее пришлось вырезать. А когда автор сценария и экранизации М. Блейман просмотрел фильм, где все было сделано по сценарию, кроме Андреевской роли, он… снял свою фамилию с титров.
Вот уже несколько дней подряд съемок на пароходе нет по каким-то таинственным причинам, как это часто бывает в кино. Борис Андреев часами стоит на палубе, тяжело вздыхает и молча смотрит на море.
Один из актеров крутится рядом в надежде пообщаться и заискивающе задает вопрос:
— Борис Федорович, как самочувствице?
— Что?! — своим неповторимым густым басом переспрашивает, очнувшись от глубоких раздумий, Андреев.
— Как самочувствуете себя? — угодливо переспрашивает собеседник.
— А-а-а. как? Как свинья на цепи. Представляете, такое вольнолюбивое животное, как свинья, — и вдруг на цепи. Это, знаете ли, очень грустно.
И произносит это искренне и даже серьезно. Актер, желающий завести беседу, утонул в паузе, силясь представить «вольнолюбивое животное» — свинью на цепи.
«Борис Федорович очень любил юмор, меткое слово, сам был веселым человеком и. не любил анекдоты. Когда на площадке в перерывах между съемками начиналась травля анекдотов, он как-то незаметненько отходил в сторону, присаживался на каком-нибудь ящике и, посасывая мундштук, щурясь, глядел вокруг. Когда его звали в компанию, отмалчивался и не шел. Если его все же блокировали в компании, внимательно слушал анекдоты, но я никогда не видел, чтобы он смеялся. В лучшем случае слегка, едва заметно улыбнется.» — вспоминал Игорь Болгарин.
На озвучивании картины «День ангела» Андреев «заговаривал» своему другу Ивану Перезвереву — так он шутливо называл Ивана Переверзева — язву желудка. В темноте зала он по-шамански потирал лежащему на спине Переверзеву область живота, бурча свои басисто-невнятные, тайные, одному ему ведомые заговоры. Все вокруг заворожено следили за таинственным процессом. Переверзев же доверчиво ждал в беспомощной позе, покорясь воле лекаря от кинематографа. И действительно, как было не раз, через некоторое время боль его отпускала.
Ярополк Лапшин, режиссер фильма «Назначаешься внучкой», вспоминает о совместной работе над фильмом: «Шлейф легенд о необузданном нраве, о громких конфликтах и рискованных выходках не способствовали уверенности в спокойной работе. Сюрпризы начались с первых дней.
— Слушай, — рокочущим басом сказал Борис Федорович, — роль мне нравится, моя роль. А потому все предложения буду посылать. куда подальше. Сниматься буду только у тебя. Поэтому обо мне не беспокойся. Сколько нужно, когда нужно и где нужно — я с тобой.
Для меня, привыкшего, что крупный актер отдает съемкам гомеопатические дозы времени, заставляет ждать себя неделями, прилетает на два-три дня (а то и меньше), это явилось ошеломляющим подарком».
Режиссер открыл для себя исключительную добросовестность и скрупулезность Андреева-артиста, был сражен его титаническим трудом над достоверностью роли, особыми приемами. Когда между ними сложились дружеские и доверительные отношения, Лапшин случайно увидел у Андреева книги, взял в руки, открыл — его изумлению не было границ!