у. Информатор также сообщил, что они зашли в соседнее кафе «Мэрфис».
Вызвав к себе подчиненного, офицер проинструктировал его о дальнейших действиях. Тот выслушал шефа и немедленно отправился в бар «Мэрфис» вести скрытое наблюдение за Умеловым и его странным гостем.
Сам же Кацудзо Ниши запросил у местного телефонного оператора информацию обо всех звонках, которые были сделаны из номера, в котором остановились Умелов и Мэри Корн.
Получив необходимые сведения, офицер был неприятно удивлен. Один из звонков был сделан в представительство влиятельнейшей газеты «Асахи симбун». Не успел он переварить эту новость, как на его столе тут же зазвонил телефон.
— Господин Ниши, с вами хотят поговорить из редакции газеты «Асахи симбун».
— Соедините.
— Господин Ниши, — раздался голос в трубке, — меня зовут Татцуо Нагаи. Я корреспондент газеты «Асахи симбун». Пожалуйста, назначьте мне время на сегодня или на завтра. Я хочу поговорить о перспективах расследования убийства господина Кудо Осимы.
— Извините, господин Нагаи, но, к сожалению, у нас нет дополнительных сведений по этому делу. Как только мы продвинемся в расследовании, мы вас немедленно об этом проинформируем.
— Тогда скажите мне: есть ли у вас информация о причастности господина Умелова к этому убийству.
— Извините, но я не буду комментировать это.
— Я все-таки настаиваю на встрече.
«Как они достали, эти писаки…»- выругался про себя Кацудзо Ниши.
— Хорошо, — ответил он через паузу. — Я готов с вами встретиться завтра в десять тридцать.
Положив трубку, офицер достал бланк рапорта и начал его заполнять. Теперь он точно знал, что японец, который приезжал сегодня в «Саппоро Гранд отель» и встречался с русским журналистом, был не кто иной, как Татцуо Нагаи, корреспондент газеты «Асахи симбун».
— Да, жаль того времени. Я, между прочим, эти годы как свои лучшие вспоминаю.
Хром с грустью посмотрел куда-то вдаль.
— Не ты один. Я когда в этом году на свою заставу вошел, у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.
Хром отодвинул от себя пустой бокал из-под виски.
— Ладно, хватит о прошлом. Ты мне лучше скажи, что тебя на Хоккайдо закинуло?
Олег понял, что разговор неминуемо переходит совсем в другую фазу.
— Веду журналистское расследование. Помнишь, летом восемьдесят пятого я тебе писал, что на нашем острове нарушителей задержали? Сейчас я как раз распутываю эту давнюю историю. Понимаешь, Сергей, все следы сюда, на Хоккайдо, ведут.
Умелов посмотрел на реакцию Хрома.
— Слушай Олег, я с тобой темнить не буду. Я давно не тот Серега Хромов, которого ты знал. Теперь я — Хром. Не слыхал про такого?
Умелов отрицательно покачал головой.
— Ну ладно. Не слышал так не слышал. Короче. У меня здесь, на Хоккайдо, серьезный бизнес. И моим партнерам не нравится то, чем ты тут сейчас занимаешься. В общем, они хотят, чтобы ты слинял отсюда.
— Это «Ямагути гуми»? — в упор глядя на бывшего сослуживца, произнес Олег.
Хром даже бровью не повел.
— Вот видишь. Ты сам их назвал. А это о-очень авторитетная организация. Поверь мне, уж кто-кто, а я это точно знаю. Так что, Олег, собирайся и вали-ка ты домой.
Умелов отрицательно закачал головой.
— Об этом не может быть и речи.
Хром напрягся.
— Слушай, — с надеждой посмотрел он на Олега. — А давай я тебе свадебный тур оплачу, куда-нибудь в Таиланд или на Филиппины?
Умелов молча смотрел на Хрома.
— Ну, что? Согласен?
— А если нет?
Хром недовольно поморщился.
— Олег, не дерзи. Ты думаешь, я тебя сейчас пугать начну? Не согласишься, значит, не согласишься. Но у каждого человека есть свои слабости. И они обязательно их у тебя найдут.
Умелов вздохнул.
— Значит, нашей пограничной дружбе конец?
Хром сделался очень серьезным.
— Да пойми же ты! Я сейчас не Сергей Хромов. Я — владивостокский авторитет Хром. И на кону стоит несколько сотен тысяч зеленых. Как я пацанам своим объясню, что Хром не смог договориться с журналюгой? Ты что, не понимаешь, в какое время мы живем? Сейчас жизнь человеческая ровно дозу героина стоит.
— Уж больно интересный расклад получается… Над этим стоит подумать.
— Думай, Олег. Но выбора у тебя нет. Ты же умный человек, тем более журналист.
— А если я в полицию заявлю? — решил до конца идти Умелов.
— Ну, заявишь ты, и что дальше? Не я, так другой по твою душу придет. А так вы сейчас берете со своей Марией билеты на самолет и летите в Москву, а я вам еще и карточку с пятью тоннами баксов подарю в приданое.
Почувствовав еле уловимое сомнение в интонации Хрома, Олег решил вывалить последний козырь.
— Знаешь, Серега, никуда я не поеду. И знаешь почему? Потому что передо мной сейчас сидит не приморский авторитет, а мой друг Серга Хромов. Ты как хочешь, а я дружбу не перечеркиваю. И если мне на роду написано умереть от руки человека, с которым один кусок хлеба делил, то так тому и быть. Прощай.
Олег поднялся из-за стола и, не оборачиваясь, вышел из кафе. Он не видел, как Хром нервно скомкал салфетку и со злостью кинул ее в пустой стул, где только что сидел Умелов.
Мэри не находила себе места. Прошло уже полтора часа, как Олег ушел на встречу. Она уже хотела спуститься в холл, но в дверь постучали. Это был Умелов.
— Ну что ты так долго? Я уже волноваться начала, — кинулась Мэри к нему.
Олег обнял девушку.
— Все хорошо. Мы просто в соседний паб зашли и выпили за встречу и армейскую дружбу.
Мэри по интонации его голоса поняла, что не все так гладко, как говорил Олег.
— Что-то случилось? Только не ври мне, что «все нормально».
Умелов охватил ладонями ее лицо и хотел утешить, но, заглянув ей в глаза, понял, что не сможет ее обмануть.
— Люди, которые стоят за гибелью Кудо Осимы, хотят, чтобы мы немедленно покинули Японию. Они прислали Сергея, чтобы он передал нам их пожелание.
Мэри уткнулась в его плечо.
— Что будет, если мы не согласимся? — тихо спросила она.
— Не знаю. Но игра становится очень опасной. Сергей сказал, что у каждого человека есть свои слабые места, и якудза их у меня найдет. А тут и искать нечего, у меня сейчас только одно слабое место — это ты, — он снова посмотрел ей в глаза.
Мэри стала еще серьезнее.
— Олег, то, что ты ищешь, это очень для тебя важно?
Умелов взял ее за руку и подвел ближе к настенной лампе. Задрав вверх свитер и майку, он показал на темное пятно под левым соском.
— Знаешь, что это?
— Родимое пятно, наверное, — в недоумении пожала плечами Мэри.
— Пятно. Только не родимое. Это моя метка, которую мне оставил Онекотан. Вот здесь остановилась пуля, которая была мне уготована. И это не просто так. Если мне было суждено выжить после такого, то это значит, что кто-то свыше оставил меня в живых. А для чего?
Мэри слушала Олега затаив дыхание.
— Я думаю… Нет, я точно знаю — для того, чтобы тайна острова была раскрыта. Возможно, то, что скрывает Онекотан, имеет какую-то сильную энергетику, связанную с высшими силами.
— А ты догадываешься, что может хранить этот остров? — тихо спросила Мэри.
— Я не хотел тебе говорить, но сейчас скажу. Я знаю, что нашел на острове Александр Гольц. Это муляжи золотых слитков Имперского банка Японии. Но для чего они спрятаны на Онекотане и откуда ЦРУ знает об этом тайнике? Вот вопросы, на которые надо получить ответы, чтобы докопаться до истинной тайны острова.
— А ты считаешь, что золотые муляжи — это не тайна?
Олег отрицательно покачал головой.
— Я думаю, это своего рода дымовая завеса. Зачем тащить в такую даль свинец и прятать его так глубоко? Я могу дать этому только одно объяснение. Тот, кто это готовил и делал, планировал оставить ложный след. Я, например, думаю, что ЦРУ даже не догадывается, что в этом затопленном хранилище покоятся не золотые слитки, а свинцовые позолоченные муляжи.
— А откуда ты знаешь, что Гольц нашел на острове именно свинцовые муляжи? Ведь он выкинул свой рюкзак в море, когда тебя арестовали.
Вдруг ее осенило. Мэри приложила свою ладошку к губам, глаза заблестели.
— Теперь я поняла. Ты инсценировал свой приступ, когда мы сидели в столовой. А потом ты прошел в кабинет к начальнику заставы и проверил вещи Александра.
Олег с улыбкой посмотрел на раскрасневшуюся Мэри.
— Подожди! — возбужденно продолжала она. — Но ведь начальник заставы все это время находился с нами в столовой, а ключ от кабинета лежал у меня в кармане. И я прекрасно помню, что потом сама отпирала дверь.
Мэри во все глаза смотрела на Умелова. Тот, потупив глаза, нагнулся к ее уху и тихо прошептал:
— У меня был запасной ключ.
Девушка, кулачками стукнув Умелова в грудь, вдруг как-то по-детски расхохоталась.
— Ты чего? — заулыбался Олег, не понимая ее неожиданного веселья.
Просмеявшись, Мэри наконец ответила:
— Знаешь, я с детства очень люблю приключения. И фильмы мне такие нравятся — про Индиану Джонса, например, с Харрисоном Фордом в главной роли. Смотрел «Храм судьбы» или про Ковчег?
— Конечно, кто ж не смотрел?!
— А сейчас я вдруг подумала, что сама стала героиней такого фильма. Ты бесстрашный Индиана Джонс, распутывающий очередную древнюю тайну, а я твоя верная подруга и спутница.
Умелову понравилось это неожиданное сравнение.
— А может, ты русский Джеймс Бонд, на тайной службе… кто там у вас самый главный?
— Президент России.
— Да. На тайной службе его Превосходительства Президента. Слушай, у тебя даже послоговый размер совпадает с агентом ноль ноль семь. Ты только представь: ты на приеме у японского императора или премьер-министра в черном смокинге с бабочкой, как Шон Коннери. Все спрашивают: «Кто это?» Ты подходишь и говоришь: «Умелов. Олег Умелов». Правда совпадает? «Бонд. Джеймс Бонд».
Мэри опять расхохоталась. Олег с улыбкой смотрел на то, как она «стебается» над возникшей ситуацией.