Нагаи прервался, дав возможность Мэри перевести Умелову смысл сказанного.
Олег внимательно слушал ее, боясь пропустить что-либо важное. Увидев, что девушка закончила перевод, японец продолжил:
— Летом восемьдесят пятого года он был на одной из шхун в районе четвертого Курильского пролива, между российскими островами Онекотан и Парамушир. По его словам, их судно маневрировало в опасной близости к государственной границе Советов, как будто провоцируя власти. Их даже начал преследовать советский пограничный корабль, но потом он резко изменил курс и ушел на юг. Только потом стало известно, что пограничный корабль ушел на задержание филиппинской шхуны, которая нарушила границу у южного берега Онекотана. Именно на борту этой шхуны должен был находиться тот самый китаец Лео Чен. Что случилось потом, рыбак не знает. Но те, кто был в то время на шхуне, позднее рассказывали, что во время ее задержания погибли капитан и китаец. Единственным, кто не вернулся из СССР, был радист Митсуо Ковато, осужденный советскими властями. Его отправили отбывать наказание куда-то в Сибирь.
Журналист снова прервался, чтобы Мэри успела перевести Умелову сказанное.
Дождавшись перевода, он продолжил:
— Четыре года назад Митсуо Ковато, отбыв наказание, вернулся в Японию. Он устроился техником на канатную дорогу в курортном поселке Онсен Соунке. Рыбак, с которым я разговаривал, ездил туда с семьей в прошлом году. Там он и повстречал бывшего радиста. Он сказал, что только Митсуо Ковато может знать все обстоятельства того инцидента у острова Онекотан.
Умелов дождался перевода и сразу же задал вопрос:
— А что случилось с американцем — владельцем компании?
Нагаи понимающе кивнул.
— Он улетел в США, как только получил известие о задержании шхуны у советского острова. С тех пор о нем ничего не было слышно.
— Понятно, — тоже кивнул Олег. — А какова судьба самой рыболовецкой компании?
— В тот же год она разорилась, так как ни директора, ни владельца компании местные власти не нашли.
Олег вопросительно взглянул на Мэри.
— Ты поедешь со мной? — с надеждой спросил он.
Она хлопнула ресницами.
— Конечно. Куда ты, туда и я.
Умелов улыбнулся.
— Спроси у господина Нагаи, как можно добраться до этого горного курорта, — Олег хотел выговорить сложное японское название, но так и не решился.
Выслушав перевод Мэри, японец расплылся в улыбке.
— Если вы готовы выехать завтра в восемь утра, то я буду рад составить вам компанию в качестве гида и переводчика. Тем более у меня есть поручение от руководства нашей газеты показать вам красоту японской природы.
Мэри широко улыбнулась японцу и, повернувшись к Олегу, пересказала предложение Татцуо Нагаи.
Умелов с радостью согласился. К тому же он с трудом представлял себе, как он один смог бы найти общий язык с этим бывшим радистом.
— Во сколько нам надо быть на железнодорожной станции Саппоро?
Японец положил перед ними буклет с расписаниями поездов, следующих от их станции, и, обведя ручкой нужную цифру, ответил:
— Поезд отходит ровно в восемь. В семь тридцать я буду ждать вас в вестибюле отеля возле стойки ресепшн. Далее мы пойдем до железнодорожной станции. Эта прогулка займет не более пятнадцати минут. Там мы купим в автоматах комбинированные билеты, сядем в поезд и через восемьдесят минут выйдем на станции Асакикава. Потом на автобусе доедем до Онсен Соунке, а там уже по обстановке. Поскольку вы наши гости, то все расходы на проезд и питание наша редакция возьмет на себя.
Олег не стал возражать. Он поднялся из-за стола и, поблагодарив коллегу, проводил его к выходу из отеля.
Довольные результатом этой встречи, они с Мэри вернулись в свой номер и, вместе приняв теплый душ, уже не выпускали друг друга из объятий до самого утра.
Вместо будильника, заведенного Олегом на шесть тридцать, неожиданно зазвонил телефон. Быстро вскочив, Умелов подбежал к консоли, где стоял аппарат, и хрипло прошептал в трубку:
— Слушаю.
Из трубки раздался знакомый голос.
— Привет, пропащий.
— Игорь, ты, что ли?
— Ну, а кто же. Ты что там, не проснешься никак?
— Подожди секунду. Я хоть трусы надену.
Олег положил трубку на столешницу и, обмотавшись большим белым полотенцем, сел на стул.
— Ты что так рано? — вполголоса поинтересовался Умелов.
— Это у кого как. У нас в Москве, например, сейчас полночь. Я тебя разбудил, что ли? — искренне удивился Мальцев.
— А сам-то как думаешь? Здесь сейчас шесть утра.
Игорь на мгновение замолчал, видимо, считая часовые пояса.
— Точно. Извини, брат. Я же с Петропавловском-Камчатским перепутал. Ну, все равно. Раз уж проснулся, слушай. Можешь даже записывать.
Олег быстро нашарил свою сумку и, вытащив из нее большой ежедневник, приготовился конспектировать.
— Давай. Я слушаю.
— Сегодня утром пришло твое письмо. А днем я у вас в редакции был. Кстати, привет тебе от всей вашей честной компании. Так вот, Холмогорова мне очень много информации передала по твоему запросу. Тебе как лучше, сейчас рассказать или заказным письмом отправить?
— Нет. Давай, сейчас вываливай.
— Тогда наберись терпения и слушай.
Мальцев начал свой рассказ. Умелов быстро конспектировал услышанное, иногда переспрашивая японские имена и фамилии.
Мэри, сонно протирая кулачками глаза, присела на кровати.
— Что, уже пора?
Умелов повернулся к ней и, не отнимая телефонной трубки от уха, утвердительно кивнул головой.
Мэри накинула его футболку и прошла в ванную комнату.
Олег продолжал конспектировать.
— Это все? — спросил он, когда Игорь замолчал.
— В принципе да. Остальная информация в основном дублирует уже сказанное.
— Спасибо, Игорь.
— Да брось ты. Это наше общее дело. Ты лучше расскажи, как сам-то? Есть что-нибудь интересное? — в голосе Мальцева слышалась надежда.
— Есть. Позавчера, например, меня за малым чуть не прихлопнули…
— Кто? — жестко переспросил Мальцев.
— Человек, имя которого указано в письме Кудо Осимы. Так что если со мной что-нибудь случится, то знай — за всем этим стоит именно этот персонаж.
— Ты там осторожней давай. Мы с Натальей третьего ждем. Так что ты нам еще в качестве крестного отца будешь нужен, — тон Игоря становился ироничным.
— Правда? Поздравляю, — расплылся в улыбке Олег.
— Заранее не поздравляют. Все. Пока. А то я, наверное, уже столько «бабок» проговорил с этим международным тарифом…
— Пока. Наталье привет.
Олег положил трубку. Немного подумав, он достал из кармана куртки клочок бумаги с номером телефона во Владивостоке, оставленный Хромом, и набрал девять цифр. После нескольких гудков в трубке послышался сонный женский голос.
— Алло…
Собравшись с мыслями, Умелов четко произнес в трубку:
— Извините, что так рано. Меня зовут Олег Умелов. Я звоню из Японии. От Хрома. От Сергея Хромова. Он сейчас в полиции Саппоро. Возможно, его утром отпустят и он захочет найти меня. А я сейчас уезжаю. Запишите, пожалуйста, мои координаты. Это горячий источник Онсен Соунке. Он находится…
Умелов не успел договорить, потому что женщина перебила его:
— Не объясняй. Мы там были с Хромом этим летом. Что с ним? Попался на наркоте?
В голове Олега мелькнула мысль: стоило ли этой женщине вообще что-нибудь рассказывать? Через короткую паузу он ответил:
— С ним ничего страшного. Просто его человек, по кличке Лысый, попал здесь в большую неприятность, и Сергея забрали, чтобы выяснить, имеет ли он к этому отношение.
Дама в трубке иронично выдохнула:
— Вот быки безмозглые. Говорила же ему, что надо было Алика вместо этого дурака с собой брать. Ладно, как, ты говоришь, твоя фамилия?
— Умелов.
— Хорошо, если позвонит, то скажу, где ты…
Не успел Олег положить трубку, как зазвонил будильник, известив постояльцев номера, что пора просыпаться.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Станция метро у железнодорожного вокзала Саппоро носила аналогичное название. В этот утренний час на перронах и в залах ожидания было уже полно народу.
Татцуо Нагаи уверенно вел Олега с Мэри сквозь людской поток к электронным кассам. Вставив кредитную карточку в узкую щель автомата, он набрал нужную комбинацию и, получив билеты, вернулся к своим спутникам.
— Всё в порядке. Можем идти в вагон.
Поезд, который следовал до нужной им станции, был скорым, но не скоростным.
Зайдя в вагон, Татцуо Нагаи показал Мэри и Олегу их места рядом с собой. Надо сказать, что Умелов впервые видел подобное расположение посадочных мест. Это были широкие синие кресла с высокими спинками, стоящие с одной стороны вагона по три в ряду, а с другой стороны по два, но развернутые в противоположную сторону. И сам интерьер железнодорожного вагона очень походил на салон самолета.
Удобно устроившись в своем кресле, Умелов стал с интересом наблюдать за электронным табло, висевшим над выходом из вагона. Кроме часов на дисплее было много другой информации. Олег, глядя на мелькающие цифры, думал над тем, насколько точным будет время отправления поезда. Он, конечно, слышал о том, что по железнодорожному расписанию в Японии можно сверять часы, но чтобы так! Как только на табло зажглись цифры — восьмерка с двумя нулями, — поезд медленно тронулся, плавно набирая ход.
Ехать по железной дороге, абсолютно не ощущая стыков, было непривычно.
«Может, их вообще на рельсах нет?» — подумал Умелов. Повернув голову, он посмотрел на улыбающееся лицо Татцуо Нагаи. Мэри, сидевшая между ними, откинув голову, дремала.
Интересно, как быстро в полиции узнают, что он покинул отель в неизвестном направлении? Откинувшись на подголовник с белым одноразовым чехлом, Олег прикрыл глаза, давая понять японцу, что диалога не будет. Под еле уловимое покачивание вагона он принялся размышлять над тем, что услышал сегодня ранним утром от Мальцева. Внутренним чутьем о