Хром повертел в руке стакан, любуясь на темный цвет местного виски.
— Ладно, Олега. Не бери это близко к сердцу. Хрен с ним, с этим Таканиси. Всех бабок все равно не заработаешь.
Он поднял свой стакан и, посмотрев на Умелова, продолжил:
— Спасибо за правильные слова. И за приглашение тоже спасибо. Да и вообще ты, Олег, пацан правильный. Жаль только, что мы по разную сторону окопов оказались. Давай выпьем?
Он протянул Олегу свою руку с наполненным на четверть стаканом. Умелов чокнулся, но, прежде чем выпить, ответил:
— А ты переходи в мой окоп.
— Вот бабла подкоплю, кое-кого смажу, чтобы в депутаты выбрали, тогда и жди меня с белым флагом, — рассмеялся Хром.
Олег, выпив виски, поставил стакан на стол.
— Слушай, Серега, ну их всех к черту… Давай лучше про нашу учебку поговорим. Помнишь, как мы первый раз, не выходя из строя целой учебной заставой, малую нужду справляли?
Умелов вдруг напомнил Сергею о жестких причудах сержантов-командиров, которые психологически пытались сломать еще совсем «зеленых» курсантов-пограничников. Хром заржал в голос.
— Ты же мне тогда чуть в сапоги не нассал…
С этого мгновения разговор двух друзей стал очень громким, иногда переходящим в хохот.
А через три столика от Олега и Сергея сидел щуплый японец, изредка бросавший на них любопытный взгляд. Он недоумевал, что нужно было рассказать друг другу, чтобы эмоции вдруг стали такими сильными…
Внимательно выслушав старшего офицера, Сиро Фудзита удовлетворенно захлопнул свой ежедневник, в котором он делал какие-то записи.
— Спасибо за столь полную информацию.
Кацудзо Ниши тоже сложил документы в папку и убрал ее на полку.
— Надеюсь, полученные данные помогут вам?
— Я тоже на это надеюсь.
— Я еще чем-то могу быть вам полезен? — поинтересовался офицер у своего гостя.
— Да. Скажите, вы знаете журналиста из местного отделения газеты «Асахи симбун» некоего Татцуо Нагаи?
Этот вопрос застал офицера врасплох.
— Вы думаете, что к этим убийствам причастен журналист?
Фудзита, усмехнувшись, ответил:
— Не надо сразу делать далеко идущих выводов. Я ведь всего лишь спросил, знаете ли вы этого журналиста.
Кацудзо Ниши, поняв, что совершил оплошность, постарался реабилитироваться.
— Да. Я его знаю.
— Скажите, господин Ниши, а можно ли найти на этого человека какую-нибудь зацепку? Может, он сам или кто-то из его близких родственников когда-либо имели проблемы с законом? — вопросительно посмотрел на полицейского контрразведчик.
— Это можно выяснить, но понадобится некоторое время.
— Сколько? — тихо, но достаточно жестко спросил Фудзита.
— Может быть, два-три дня, — Кацудзо решил до минимума сократить срок предполагаемого поиска компромата.
— Хорошо. Даю вам два, нет, три… Но не дня, а часа, чтобы все проверить. А чтобы вы прочувствовали всю серьезность происходящего, хочу предупредить, что вся информация, которая станет вам известна в процессе нашей совместной работы, относится к компетенции национальных интересов Японии. И любая ее утечка неминуемо скажется на вашей дальнейшей карьере. Надеюсь, вы меня поняли?
— Да, господин Фудзита, — процедил сквозь зубы Кацудзо.
— Наконец-то! Почему так долго? Я уже вся испереживалась.
Мэри, встретив Олега у двери гостиничного номера, прижалась к его груди.
— Решил сегодняшним днем все дела завершить. А что у нас с билетами до Москвы?
— Ты это серьезно?
— Конечно, серьезней не бывает. Мы же еще утром с тобой об этом говорили, — широко улыбнулся Олег.
Мэри прыгнула ему на шею.
— Неужели все? — радостно крикнула она.
— Все! Мое журналистское расследование в Японии завершено, — торжественно продекламировал он.
— Ура-а-а! — не сдержалась Мэри.
— Ура-а-а! — подхватил Олег. — Так, ты давай насчет билетов выясняй, а я пока схожу за номер рассчитаюсь.
Оставив Мэри у телефона, Умелов спустился в холл к стойке ресепшн.
Симпатичная японка улыбнулась ему, склонив голову набок. Объяснив ей по-английски, что завтра они съезжают из отеля, Олег наблюдал, как она что-то высчитывала, глядя в служебный компьютер. Через пару минут японка мило улыбнулась и назвала сумму.
Умелов ожидал примерно такой цифры, поэтому он спокойно отсчитал причитающиеся деньги и, подмигнув симпатичной японке, отправился в номер.
Проходя мимо зоны ожидания, он заметил своего утреннего филера, который пытался следить за ним. Какое-то мальчишеское чувство на мгновение возобладало над ним. Развернувшись, Олег подошел к японцу.
— How do you do? — вежливо спросил японца Умелов.
Тот, опешив, скомкал раскрытую газету и быстро вышел вон.
— Вот это другое дело, — сам себе сказал Умелов.
Когда он поднялся в номер, Мэри с кем-то оживленно разговаривала по телефону. Закрыв трубку ладонью, она вполголоса спросила:
— Нам вылет лучше на утро или на день?
— Лучше на утро, — ответил Умелов.
Мэри, закончив разговор, удовлетворенно положила трубку.
— В течение часа билеты доставят прямо сюда. Наш вылет завтра в семь двадцать.
Олег, откинув разом весь груз проблем, скопившихся за эти дни, широко расставил руки и плюхнулся спиной на кровать.
— Домой! — крикнул он.
Мэри подошла к нему и присела рядом.
— Ты знаешь, я впервые лечу в Россию, но мне кажется, что я еду туда, как к себе домой, в Пенсильванию.
Олег резко поднялся.
— Нет. Твой дом — Россия. Ты же всегда это знала, только боялась в ней разочароваться. А вдруг Родина не такая, какой ты ее представляла. Разве не так?
Она кивнула, соглашаясь.
— Так.
Закрыв глаза, Мэри вдруг представила далекую незнакомую Родину, укрытую первыми снегами, от скалистых берегов Чукотки до лесов Смоленщины. Неужели эта огромная страна тоже ее?
Умелов обнял Мэри.
— Ты все правильно думаешь.
Татцуо Нагаи скрупулезно перебирал свои бумаги, когда шеф срочно попросил его зайти в свой кабинет.
— Господин Оказаки, слушаю вас, — заглянув в кабинет начальника отдела, вежливо произнес журналист.
— Не хочу вас расстраивать, господин Нагаи, но вам необходимо срочно проехать в Главное полицейское управление к господину Ниши.
Татцуо сделал удивленное лицо.
— Это касается расследования убийства вулканолога?
— Нет. Это касается вас, господин Нагаи, — жестко ответил начальник.
Выйдя из кабинета шефа в расстроенных чувствах, он зашел в свой крохотный офис и, натянув куртку, отправился в полицейское управление.
Всю дорогу Татцуо думал только о том, что за срочный вопрос возник у полицейских к его персоне. Предъявив на входе свое служебное удостоверение, он прошел в кабинет к старшему офицеру Кацудзо Ниши. Кроме самого хозяина кабинета там находился еще один человек в строгом дорогом костюме. Поздоровавшись, Татцуо прошел к столу, за которым сидел полицейский начальник.
— Господин Нагаи, вы не догадываетесь, почему мы пригласили вас к себе?
Журналист внутренне напрягся, предчувствуя какую-то беду.
— Нет.
— А жаль. Я думал, что вы умный человек.
Татцуо еще больше напрягся.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
Полицейский поднялся из-за стола и подошел к журналисту.
— Скажите, вы были этой весной в Германии?
— Да, был.
— А когда вылетали в Европу, вы брали с собой чьи-либо вещи?
Журналист вдруг поежился, припомнив, что перед самым отлетом друг его старшего брата попросил Татцуо передать своим немецким друзьям подарочный набор для приготовления суши.
— Да, я передал во Франкфурте-на-Майне встречавшим меня немецким друзьям подарок из Японии.
— Вы знали, что было в этом подарке?
— Набор для приготовления суши.
Офицер снова вернулся на свой стул.
— Нет, господин Нагаи. Там были секретные материалы о разработке в Японии новых компьютерных технологий. Боюсь, что в отношении вас сейчас начнется соответствующее расследование.
Журналист испуганно посмотрел на полицейского чина. Теперь все! Прощай, журналистская карьера, а главное, репутация, которая в Японии ценится превыше всего.
— Я думаю, что господин Нагаи просто оказался втянутым в эту историю. И он не знал, что именно перевозит, — неожиданно вступил в разговор молодой человек в синем костюме.
— Но у меня есть факты. Я же не могу просто так прекратить это расследование!
— Почему же? Если есть национальные интересы Японии, которые могут пострадать от этого, то я думаю, этот факт можно просто забыть.
Татцуо посмотрел на своего защитника. Тот поднялся со стула и, подойдя к офицеру, вполголоса его попросил:
— Господин Ниши, вы не могли бы оставить нас наедине с господином Нагаи?
Кацудзо Ниши быстро встал и, не говоря ни слова, вышел из своего кабинета.
Молодой человек в дорогом костюме сел на освободившееся место хозяина кабинета и, холодно посмотрев на журналиста, представился:
— Меня зовут Сиро Фудзита. Я сотрудник Информационно-исследовательского бюро при Кабинете министров.
У Татцуо перехватило дыхание. Если в дело вмешивалась такая спецслужба, то это могло оказаться гораздо серьезнее, чем обвинение в перевозке материалов промышленного шпионажа.
— Чем я могу быть вам полезен? — выдавил из себя журналист.
Гость из Токио холодно улыбнулся.
— Я сейчас вам все объясню.
— Вы знаете господина Умелова?
Татцуо перевел дыхание.
— Да. Это журналист из России.
— А где вы с ним познакомились? — Фудзита наращивал темп расспросов.
— В Германии этой весной. Во время конгресса «Журналисты — открытый мир». Я там был в командировке от нашего издания.
Сотрудник контрразведки из Токио вдруг улыбнулся и произнес совсем другим тоном:
— Господин Нагаи, расслабьтесь. Не надо быть таким скованным. Я не желаю вам зла. Просто господин Умелов как журналист слишком далеко зашел в своих расследованиях. И сейчас его интересы пересекаются с интересами Японии. А мы как структура, стоящая на защите нашей страны, хотим воспрепятствовать ему и рассчитываем на вашу помощь.