лоть ордена.
Аркадий Инин
Шура, это, конечно, не для того, чтобы читать тебе, а для того, чтобы порадовать мою единственную читательницу Тату.
В нашем доме много книг Аркадия, и во всех надписях – ссылка на то, что читать это будет лишь моя супруга. Аркашины книги моя супруга действительно читает и иногда пересказывает мне своими словами места, которые хоть как-то касаются меня.
Аркаша, как и я, долгоженатый. Когда осуществилась первая туристическая поездка в Америку от Союза кинематографистов, мы там жили в шикарных отелях, нас возили на неслыханных автобусах и круглые сутки кормили. К тому же все это происходило в Нью-Йорке, Чикаго, Вашингтоне, далее – везде. Для нас это было потрясением, и мы ощущали себя туристами-миллионерами. С одной только разницей: у нас не было денег. О подпольной продаже в Америке икры, водки, жостовских подносов и кубинских сигар написаны многотомники. Но что касается попыток приобретения сувениров и носильных вещей для близких, тут все-таки много пробелов, поскольку каждый случай персонально-уникален. Так, у Аркадия Яковлевича, известнейшего сценариста и сатирика, была маниакальная мечта купить жене кожаное пальто. За несколько дней до отъезда на родину он отозвал меня в сторонку. Выяснилось, что от контрабандной продажи вышеперечисленного мною товара набралась сумма, с которой можно попробовать на развалах Брайтон-Бич приобрести желанную вещь. Он объяснил, что выбрал меня, поскольку мне относительно доверяет, и попросил поехать с ним на Брайтон-Бич и помочь ему купить пальто: так как фигурой я отдаленно напоминаю ему супругу, он будет на меня его мерить. Не стану подробно рассказывать о семичасовом походе по жутким развалам брайтонского старья. Скажу только, что, когда Аракаша мерил на меня очередную женскую одёжку, вокруг собиралась довольно большая аудитория и мы имели успех. По приезде в Москву оказалось, что Инна в пальто не влезла, и Аркаша перестал со мной здороваться, почему-то решив, что виноват я.
Это не конец истории. Прошли годы, на одной из церемоний «Ники», когда мы с Державиным вручали Аркаше какой-то приз, я в довесок к призу торжественно преподнес ему кожаную куртку: надел ее на себя и показал ему и публике, что куртка застегивается на женскую сторону. Аркаша поцеловал меня и унес куртку. Что это была за процедура, поняли только мы. Кинематографисты подумали, что это глупая и несмешная шутка.
Георгий Менглет
Дорогой Шурик!
Твой талант и твоя доброта сделали тебя личностью.
В прежние годы во время редких зарубежных гастролей денег не платили, и очень важно было наскрести что-нибудь, чтобы купить подарки семье, когда в основном хочется купить себе. Ниночка Архипова, актриса удивительной красоты и обаяния и жена не менее красивого и обаятельного Георгия Павловича Менглета, решала эту проблему очень просто. Георгий Павлович обожал галстуки. Во всех поездках она покупала Жорику один галстук, а сэкономленные суточные тратила на что-нибудь женское. Однажды их занесло с концертами в Монголию. Там не оказалось ничего женского, и Ниночке пришлось потратить деньги на мужа. Уже по их возвращении в Москву я как-то зашел к Жорику в гримерную потрепаться, он что-то мне, как всегда, матерно (Георгий Павлович являлся классиком этого жанра) рассказал про футбол (он был фанатом и этого жанра тоже) и попутно хвастливо сообщил, что Ниночка в Улан-Баторе купила ему кожаное пальто. «Не может быть, – усомнился я. – Где оно?» «Вон, – сказал Жорик, – стоит в углу». За дверью действительно стояла огромная черная жуть, вероятно, выделанная из какого-то монгольского мамонта.
Юрий Рост
Шура! Это не конец света. Это такой свет!
Моему любимому читателю Тате (лично) с нежностью и благодарностью за добрый взгляд! (Ну, и Шуре.)
Тате – моему любимому читателю – в надежде, что книга тебя не разочарует. Целуй Шуру, который тащил эту тяжесть!
В основном все автографы друзей посвящены моей супруге. Во-первых, это беспомощная попытка юмора. Во-вторых, действительно в семье читает все – от сканвордов до Роста – только Наталия Николаевна. И в-третьих, это надежда на ее ответный звонок и восторженную благодарность за надпись, которых дождаться от меня они, естественно, не рассчитывают.
Что касается Роста, то он очень скуп на комплименты и сдержан во взаимоотношениях. Поэтому с гордостью сообщаю, что у меня есть несколько его замечательных фотографий, несколько не менее замечательных трубок и несколько искренних, теплых слов. Более того, на обложку моей предыдущей книжки – «В промежутках между» – помещен бескорыстно отданный им мой портрет. С этого портрета срисован метр на полтора опять же мой портрет с красивой подписью: «Дорогому Александру Анатольевичу. Ваш Никас Сафронов». Что говорит об уникальности фотографии и о смелости Сафронова.
Если человек талантлив и друзья его такие же и боятся быть ординарными, то их поиск «неслыханного» приводит порой к катастрофе. Так, Юрочка Рост отмечал свое 80-летие в фойе театра «Мастерская Петра Фоменко». Все было шикарно по людям и совершенно неслышно по акустике. Пиком вечера стал запуск огромного воздушного шара с именем Роста с другого берега Москвы-реки. Шар был великолепный, запустили его точно по задуманному сценарию. Всю гостевую элиту тревожными сигналами предупредили о начале аттракциона. Не учли одной мелочи: в этом фойе не было окон. Элита толпилась у стен, шар грустно улетал, как олимпийский Мишка, но слезы были не умиления, а разочарования.
Вадим Жук
Любимому собеседнику. Читай и собеседуй.
Уникальность бывает различная, иногда придуманная самим уникумом, иногда нафантазированная поклонниками или родными, а иногда на самом деле уникальная. Если говорить о Вадике, то это значит – тиражировать ощущение от его начитанности, остроты социального неприятия действительности (какой бы эта действительность в данную минуту ни была), изящества и доброты. Но этими качествами отличаются все-таки многие. Если не суммарно, то хотя бы частично. Уникальность Вадима – в его худобе. Сейчас он растолстел и его вес, наверное, – я не взвешивал – перевалил килограммов за 50. Но по молодости он был неправдоподобно строен. Никогда не забуду, как в Доме творчества «Актер» в Ялте, где мы тогда отдыхали, я зашел утром за ним, чтобы вместе пойти на пляж. Не помню, с кем он жил в номере, по-моему, с кем-то из артистов БДТ. Увидев накрытую простыней Вадикину кровать, я спросил: «А где хозяин?» Его «сожитель», указывая на застеленную койку, сказал: «Спит». Я приподнял простынку, под ней лежал Вадик, тело которого не прочитывалось под простыней. Как ему десятилетиями удается сохранить такую стать, неизвестно. Правда, я никогда не видел, чтобы Вадик что-нибудь ел. Я только видел, как он пьет и курит. Я тоже пью и курю, но под простыней читаюсь.
Наина Ельцина
Дорогим Наташе и Шуре – на добрую память о нашей большой семье. Сердечное спасибо за ваше душевное тепло, внимание, поддержку и за то, что каждая встреча с вами – праздник!
Из всех цариц, которых я знаю понаслышке или с которыми встречался, Наина – самая естественная и обаятельная. Для меня во всяком случае. Она, например, надежно занимает первое место по производству клюковки. Хреновуху, клюковку, калгановку, а также крыжовниковую, брусничную и так далее настойки делают все кому не лень, потом хвалятся первенством своего продукта, в основном, настоянного на ворованном спирте или на самогоне. Наина Иосифовна такой пошлятины себе не позволяет. Она создает клюковку исключительно на высоких сортах водки и угощает ею друзей, а наиболее приближенным типа меня и попутно наиболее пьющим она дарит ее бутылками. Однажды на каком-то торжественном юбилее я распоясался и, лаская со сцены сидящих в зале друзей, нахально произнес, что здесь находится моя любимая самогонщица. И долго рассказывал о Наининой клюковке. Наина встала из середины четвертого ряда, сказала, что она не самогонщица, а хранительница великих русских народных алкогольных рецептов и что Шурино хамство она запомнит и сократит поставку своих фирменных напитков. Я упал на колени, прослезился и крикнул: «Наина, пощади!» – поскольку представил себе, что, так провинившись, вынужден буду окончательно перейти на жуткую сивуху, которую мне поставляют сын и любимые артисты театра. Так как клюковка у меня до сих пор, Наина, очевидно, меня простила.
Ну а если серьезно, кроме клюковки она еще делает творожное печенье, тоже очень самобытное. К несчастью, эти два продукта несовместимы, так как закусывать клюковку творожником – это извращение. Приходится закусывать тем, чем закусываю то дерьмо, которое приносят сын и артисты, а творожники есть утром, делая вид, что завтракаешь, а не опохмеляешься.