Айрат доехал до оврага и свернув — аккуратно выехал на лед и заглушил технику: «Машина — зверь!» — одобрительно похлопал по сидушке, растирая щеки руками.
— Чо встали то? — Поинтересовался Егор.
— Давай чаю попьем, перекусим. Мы здесь вот, у этого оврага с Саньком утром проснулись, после переноса. Вода разлилась, у входа в палатку плескалась, нам бы тогда заподозрить. Подумали, что плотину открыли в Златоусте или дожди в верхах зарядили. Сейчас то видно, что река сильно другая, больше гораздо.
— А как вы налимов то поймали, раз всё затопило? — Егор достал тормозок с заботливо нарезанными Ксюшей бутербродами и термос с кофе. — Закидушки то тоже залило?
— Так всю дорогу здесь рыбачим, наизусть выучили, закидушки на одних и тех же местах стоят, там и колышки капитальные, вросли в землю. Этот то кусок берега с нами перенесло, зашли в болотниках докуда смогли и жердью леску подцепили. А вот с краев несколько донок так и не нащупали, и сверху, и снизу. Так что примерно границы переноса представляю. И берег напротив, он не из нашего времени. У нас там дорога шла из Единовера, а тут — сплошь заросло всё.
Разложились на сиденье, стоя перекусили, попили кофе, Айрат достал термос: «Зацени, Дилара какие-то травки заваривает, полезные стопудова!» Егор заржал: «Наливай, только моя не оценит, если меня с этого отвара на других девок потянет!» Айрат деланно оскорбился, потом не выдержал и расхохотался тоже. Достали трубки, кисеты, Егор, как драгоценность вытащил зажигалку из-за пазухи: «Скоро как Вахромеевские — с местными зажигалками ходить будем, тюкать как дятлы кресалом по камню».
Айрат раскурил трубку и сказал назидательно: «Не знаю, чо ты вола жуешь — давно бы спички сделал». Егор загорячился: «Фига себе, думаешь так просто? Там дохрена чего надо и главное — время. Вот по весне Губин пришлет заказанное — попытаюсь изобразить. И то не сам, а технологию изготовления дам — пусть присланные делают. Вот Митенька бы точно справился, а кого там Палыч пришлет, неизвестно» Токарь выколотил пепел их трубки и выговорил ему: «Ты пипец жук, Егор! Лишь бы кого озадачить, чтоб самому не работать!» Егор только набрал воздуха, чтоб выдать гневную отповедь, но заметил смешинки в глазах Айрата — толкнул в бок: «Заводи, погоним, сам говорил — нам как можно больше сделать надо, ещё и козлов подстрелить, не по темноте же за ними гоняться».
Проехав метров триста — Айрат остановился, отвязал ледобур и вручил Егору: «Давай, начинай вот здесь». Тот покрутил его в руках, примерился и вгрызся в лед, с остервенением крутя ручку. Хватило, впрочем, его ненадолго, через несколько минут расстегнул куртку, сдвинул на затылок шапку и приступил к токарю: «А ты чо сидишь? Давай по очереди бурить! Я заманался уже!» Айрат, до этого расслабленно медитировавший на то, как Егор насилует ледобур — засуетился: «А я чо, мне эхолот надо настроить! Прибор не простой, мы пока с Саней разобрались — семь потов сошло!» Егор смерил его недоверчивым взглядом и вернулся к ледобуру.
— Всё! Макай свой прибор и показывай, как работает! Следующую ты сверлить будешь, я взмок весь!
— Ты чо тошнотик такой, Егор? Как Ксюха с тобой живет таким?! Мы вон, с Саней, весь день бывало бегали бурили и не жаловались. — Айрат окунул датчик в воду и стал изучать экран. — Да тут логово швайнокарасей!
— Дай, дай посмотрю! — Егор принялся чуть ли не из рук вырывать сонар.
С неохотой уступив, Айрат достал блокнот с карандашом и попутно объясняя, как работает эхолот — отмечал первое рыбное место. «Не могли нормальный прибор купить!» — Негодовал Егор, привязывая ледобур к саням: «Чтоб не ковырять эти лунки, а ходить по льду, трубочкой попыхивать. Или вообще на ходу, с снегохода!»
— А ты зачем его привязал? Мог бы и просто в санки кинуть, — ехидно поинтересовался Айрат. — вон, через триста метров следующий омут будет. Раньше точно был!
— Раньше то не мог сказать!? Заводи…
По только ему одному знакомым приметам Айрат остановил снегоход и ткнул пальцем: «Здесь!» Егор подумал: «И как он эти омуты и ямы находит, по запаху что-ли? Всё одинаковое, с одной стороны скалы, с другой — лес, стеной подходящий к берегу». За эту лунку с азартом взялся Айрат, в отличие от Егора — сразу скинув куртку. Егор приплясывал рядом, с сонаром наготове.
— Зырь! — В возбуждении затряс экран эхолота Егор. — Тут вообще матерые! И больше!
— Нука! Как их всех вывозить то будем!?
— Ты их достань сначала, — резонно заметил Егор, — а уж вывезти найдутся желающие. Вахромеевские казаки, поселковые крестьяне, они же считай наши уже, к заводу приписаны. И всех кормить надо. Дальше поедем?
Айрат достал трубку, закурили и стали кумекать: затея с эхолотом оказалась излишней — в любой подходящей по глубине яме можно было вскрывать сверху лед и бить сонную рыбу. Проблемой было выволочь этих подсвинков на лед, экземпляры, по оценкам сонара — до семидесяти-восьмидесяти килограмм были. Можно было с чистой совестью плюнуть и ехать домой. Косуль настрелять, Егор все порывался проверить свой новенький карабин тигр, да и у самого Айрата зудели руки — проверить двустволку подаренную. Рыбацкий азарт всё же пересилил:
— Тут сейчас чуть больше километра пусто будет, до Кривули, перекаты, а за поворотом шикарная яма. Там как раз Азатовская территория начинается, сгоняем! — Решился Айрат. — Отметимся наверняка уж, садись!
«Смотри переходов сколько!» — Прокричал Айрат обернувшись. Егор покрутил головой — какие переходы!? «На дорогу смотри, не крути башкой» — крикнул в ответ. Айрат внезапно остановился.
— Какие переходы, Айратище? — Спокойно и доброжелательно, как и надлежит разговаривать с психическими во время обострения, спросил Егор. Тот, спрыгнув со снегохода — прислушался, подняв руку.
— Где, кто!? — Закрутил Егор головой.
— Да помолчи ты! — с досадой негромко сказал Айрат. — Ты как городской, в шары долбишься! Видишь борозды в сугробах по берегам, олень? Это лоси проходные мигрируют. Дождались ледостава и с летних горных делянок перебираются в долины, осинник жрать. Ну и болотца подмерзшие им сейчас как дом родной. Это как для тебя коммуналка в Питере, с такими же укурками!
— Я в ремиссии! — огрызнулся.
— А вот это кто, по твоему, чей след? — Айрат показал головой на пробитую в снегу с берега тропу, как лосиный заброд, только шире раза в три.
— Я фиг его знает! — Егор снял с плеча карабин и внезапно вспотевшими в перчатках руками отжал предохранитель. — Мамонты?!
— Козлы это, баран! Слушай!
Егор прислушался, там вдалеке на реке, делавшей здесь петлю — через лес доносились странные, еле слышимые звуки. Вдруг сменившиеся утробным и надсадным хеканьем мужиков — судя по еле различимым голосам. Непонятное действо достигло апогея и звуки напомнили Егору старый мем про субтильную блондинку на диване, всю в брекетах, и выстроившихся сзади неё в ряд негров. Рёв мужиков становился всё громче и на фоне этой торжествующей какофонии диссонансом прозвучало пронзительное и жалобное ржание лошади.
— Да ну нах! — Егор покрепче перехватил карабин. — Не может быть!?
Глава 5
Захар всю дорогу до Айлино-Мордовского размышлял о словах жены про рыбалку и мысленно с ней соглашался. «Действительно, как дикари! Ритуал какой-то, причем кровавый. И ущерб экологии, хищническое истребление рыбы. То-то осетровые до нашего времени не дожили в Аю!» — Накручивал себя Михалыч: «И не деться никуда, положение обязывает. Ничего, абстрагируюсь, в сторонке постою. а в будущем — надо всё это менять!»
На сторожевом посту уже били копытом городские казаки, приехавшие вчера во главе с Пантелеем. Сотник пересел в сани к Захару с Серёгой, турнув оттуда Лёху и забрав у него вожжи: «Нно!» Серёга достал бутылку и похвалился: «Эксклюзив, только для нас! Градусов за девяносто, на лимонных корочках настояна! Ограниченная партия!» Руководящий состав немедленно оживился, продегустировали и Председатель спросил у сотника:
— Ну как тебе творение нашего чудо-химика, Пантелей!?
— Какой химик? То казак наш справный, Егор! — Не согласился сотник записать своего казака в какие-то химики. — Лютое зелье курит! Такое и царю не зазорно отправить!
— Облезет и неровно обрастёт… — Негромко пробормотал участковый, дабы не шокировать чувства Пантелея. — Он сейчас и без настойки такого наворотит…
Придя в благодушное настроение, Захар принялся выспрашивать сотника, каков этикет предстоящего мероприятия, не отразится ли на авторитете то, что он, как староста и заводчик — будет стоять в сторонке и покровительственно поглядывать. Не марая рук. Пантелей посмотрел на него с удивлением: «А ты как думал, Михалыч? То простых казаков работа и крестьян, нам свое достоинство умолять негоже! Командовать будем и делить!»
К обозу, выдвинувшемуся из поселения — присоединились крестьяне, под предводительством Викула. Тот, за время работы под началом Галки — преобразился и больше напоминал зажиточного купца средней руки, чем мужика от сохи. Старой Лёхиной армейской шапке ушанке, украшавшей голову Соснина — завидовали даже казаки…
Обоз поспешал к Старой Пристани, народ в возбуждении от предстоящего — переговаривался и шутил, подгоняя лошадей. В середине обоза ехал и Олег, вчера поставивший ультиматум Председателю: «Я тут как врач — без передыху вкалываю с осени! Развеяться надо! Аптечку я собрал, одежду мне мужики подходящую обеспечили, так что завтра — я походным лекарем с вами еду!» Захар, уважавший Олега не только как врача и десантника, а как стоматолога, который бесстрашно рвал зубы десантуре — не спорил. «Только рады будем, Олег, врач на таких мероприятиях — первое дело! Только уважишь нас, если поедешь!» — Согласился председатель, ощупывая языком корень давно искрошенного зуба.
Поглядывая с опаской на многометровые багры, не помещавшиеся целиком в санях, отчего их древки волочились за санями, а спиной упираясь в здоровые стеклянные бутыли в четверть самогона, Олег беспокоился. Не мало ли он взял с собой перевязочного материала и что он будет делать без Толяна, с его специализацией в хирургии, не дай бог что приключится. В то, что такая орава мужиков с алкоголем, без благотворного женского присутствия и вооруженная этакими баграми, обойдется без приключений — он сомневался. «С другой стороны», — размышлял Олег: «без женщин оно и лучше, меньше хвосты распускать будут, да удалью мериться».