ераклу, Зевсу и Аполлону Пэону (Целителю), вторая посвящена героям и женам героев, третья — Гестии, Гермесу, Амфиараю и из сыновей его Амфилоху; Алкмеон же за свое преступление против Эрифилы не получил никакой почести ни в (храме) Амфиарая, ни тем более рядом с Амфилохом; четвертая часть жертвенника посвящена Афродите и Панакие (Всеисцеляющей), кроме того Иасо (Лечению), Гигиее (Здоровью) и Афине Пэонии (Целительнице). Пятая предназначена нимфам, Пану и рекам Ахелою и Кефису. Амфилоху есть жертвенник у афинян и в самом городе, а в Киликии в Малле — прорицалище, из всех в мое время самое непогрешимое. 3. У жителей Оропа есть источник поблизости от храма, который называют источником Амфиарая; они не приносят над ним никаких жертв и не считают дозволенным пользоваться его водой для очищения или для обмывания. Если по данному богом прорицанию человек излечивался от болезни, полагалось, чтобы он бросал в источник серебряную или золотую монету; говорят, что этим источником проявился Амфиарай, став уже богом. Иофон из Кноса, один из эксегетов (толкователей), издавший в гексаметрах изречения, говорит, что Амфиарай предсказал судьбу отправившимся под Фивы аргивским вождям. Эти предсказания в стихах для массы представляли огромное привлекательное средство; действительно, за исключением тех, на кого, как говорят, еще в древние времена снизошло вдохновение Аполлона, никто из прорицателей не изрекал пророчеств, хотя были искусные толкователи снов или умевшие разгадывать полет птиц или внутренности жертвенных животных. Я думаю, что Амфиарай преимущественно занимался разгадыванием снов. Это ясно из того, что, признанный богом, он решил давать свои предсказания через сновидения. Прежде всего полагалось, чтобы все те, кто пришел вопросить Амфиарая, совершили очищение, затем следовало принести богу очистительную жертву; приносили жертву как ему, так и всем, чьи имена находятся на жертвеннике. После всех этих предварительных приготовлений приносили в жертву барана и, подостлав под себя снятую с него шкуру, они засыпали, ожидая во сне откровения при посредстве сновидения.
1. Есть у афинян острова недалеко от их берегов: один, — называемый островом Патрокла, о нем я уже говорил, другой — выше мыса Сунион, по левую руку, если плыть в Аттику; говорят, что на него высадилась Елена после взятия Илиона, поэтому и имя этому острову — Елена. 2. Саламин лежит около Элевсина и тянется до Мегариды. Говорят, что первым дал это имя острову Кихрей по матери своей Саламине, дочери Асопа; впоследствии заняли его эгинцы под начальством Теламона, а Филей, сын Эврисака и внук Аякса, говорят, передал этот остров афинянам, будучи принят ими в число афинских граждан. Много лет спустя после этого афиняне разрушили город саламинцев и выселили их, обвиняя их в том, что они забыли свой долг по отношению к ним в войне с Кассандром и что свой город они сознательно и добровольно сдали македонянам; и Аскетада, выбранного тогда полководцем для Саламина, они приговорили к смерти и поклялись, что они никогда не забудут измены саламинцев. Еще до сих пор сохраняются развалины площади и храм Аякса; его изображение — из эбенового (черного) дерева. Но и доныне у афинян сохранилось почитание Аякса, как его самого, так и Эврисака; ведь Эврисаку есть в Афинах специальный жертвенник. На Саламине, недалеко от гавани, показывают камень: на нем, говорят, сидел Теламон, смотря на корабль, на котором плыли его сыновья в Авлиду во время общеэллинского похода (на Трою). 3. Жители Саламина рассказывают, что когда умер Аякс, то в их стране впервые появился цветок, белый с красноватым оттенком; и сам он и его листья немного меньше лилии; и на нем видны те же буквы, как на гиацинте. А относительно присуждения оружия я слыхал такой рассказ от эолийцев, заселивших впоследствии Илион: по их словам, когда Одиссей потерпел кораблекрушение, то оружие (Ахилла) было выброшено на могилу Аякса. А относительно его огромного роста один мисиец мне рассказывал вот что. Он говорил, что море размыло его могилу, находившуюся у берега, и сделало нетрудным вход в этот могильный памятник, и об огромности трупа он мне велел судить вот из чего: коленные кости (чашки) — врачи называют их «милами» (мельницами) — у него были такой же величины, как диск, который употребляют мальчики при пентатле. Лично я нисколько не удивляюсь огромному росту кельтов, живущих на самом краю мира по соседству с незаселенной из-за холода местностью — и называемых кабареями; они ни в чем не отличаются от трупов египтян. 4. Но я расскажу о том, что, по моему мнению, заслуживает осмотра. В Магнесии на (реке) Летее один из граждан, Протофан, в один день одержал в Олимпии победу в панкратии и в борьбе; грабители, думая чем-либо поживиться, пробрались в его могилу, а за грабителями стали ходить туда (и другие), чтобы посмотреть скелет, у которого ребра не имели между собой промежутков, но срослись, начиная от плеч и кончая самыми маленькими ребрами, которые врачи называют «фальшивыми». 5. А в Милете перед городом есть остров Лада; от него отделяются другие маленькие островки; один из них называют Астерием и рассказывают, что на нем был похоронен Астерий, а Астерий был сыном Анакта, Анакт же сыном Геи (Земли); его труп имеет не меньше десяти локтей в длину. 6. А вот что лично меня поразило: в верхней Лидии есть небольшой город, Теменофиры (Ворота Темена); там вследствие дождей обвалился холм и обнаружились кости, форма которых позволяла предположить, что они — кости человека, хотя по их величине невозможно было бы этому поверить. Тотчас же пошел слух в народе, что это труп Гериона, сына Хрисаора, и что тут есть и его трон, и действительно, на каменистом выступе скалы как бы сделан трон (для) человека. И горную реку они называли Океаном и говорили, что некоторые из них, когда пахали, находили и раньше рога быков, так как есть предание, что Герион имел великолепных быков. Когда же, возражая им, я указал, что даже в Гадирах Гериону нет памятника, но есть дерево, принимающее различные формы, тогда лидийские эксегеты сообщили настоящее предание, будто это труп Гилла, а Гилл был сыном Геи (Земли), и от него получила свое название и река. Они говорили, что некогда и Геракл во время своего пребывания у Омфалы назвал своего сына по имени этой реки Гиллом.
1. Я возвращаюсь к прежнему рассказу. На Саламине с одной стороны есть храм Артемиды, с другой — высится трофей, сделанный из оружия побежденных; виновником этой победы эллинов был Фемистокл, сын Неокла. Есть там и святилище Кихрея. Когда афиняне сражались с мидянами, то, говорят, на их кораблях появился дракон, и на вопрос афинян бог ответил им, что это герой Кихрей. 2. Перед Саламином есть остров, называемый Пситталеей. Говорят, на него высадилось около четырехсот варваров. Но после того как флот Ксеркса был побежден, то, как говорят, погибли и эти, когда эллины перешли на Пситталею. Художественных изображений на острове нет, есть только деревянные статуи Пана, сделанные (попросту), как кто мог.
3. Если идти в Элевсин из Афин той дорогой, которую афиняне называют священной, то тут сооружен памятник Анфемокрита, Мегарцы совершили против него злодейское и безбожное дело; когда он шел к ним в качестве вестника, чтобы запретить им в дальнейшем обрабатывать беззаконно (священную) область, они его убили. За такой поступок над ними и до сих пор тяготеет гнев богинь, и им одним из всех эллинов император Адриан не смог помочь, чтобы и их благосостояние возросло. За погребальным памятником Анфемокрита есть могила Молотта: афиняне и его почтили избранием в стратеги, когда, помогая Плутарху, они перешли в Эвбею. Дальше идет местечко Скирон, названное так по следующему поводу. Когда элевсинцы воевали с Эрехтеем, к ним пришел из Додоны прорицатель, по имени Скир, который основал и древний храм Афины Скирады в Фалере. Когда он пал в сражении, то элевсинцы похоронили его около горной реки и название как этому месту, так и реке дано по имени этого героя. 4. Поблизости воздвигнут памятник Кефисодору, стоявшему во главе народа и оказавшему наиболее сильное сопротивление царствовавшему над македонянами Филиппу, сыну Деметрия. Кефисодор добился того, чтобы союзниками афинян стали цари Аттал Мисийский и Птолемей Египетский, автономные племена этолийцев и из островитян родосцы и критяне. А когда помощь из Египта и Мисии и от критян, как обычно, запоздала, а родосцы, сила которых заключалась в их флоте, не могли оказать помощи против македонских гоплитов, тогда Кефисодор, отплыв в Италию с другими афинянами, стал умолять римлян о помощи; и они послали им и военную силу и полководцев, которые настолько ослабили военную силу Филиппа и поколебали власть македонян, что впоследствии они смогли лишить власти Персея, сына Филиппа, и его самого в качестве пленника увезти в Италию. А этот Филипп был сыном Деметрия; Деметрий первый из этой династии захватил власть над македонянами, убив Александра, сына Кассандра, как я об этом рассказывал раньше.
1. За памятником Кефисодора находится могила Гелиодора из афинского дема Галы; его картину можно видеть и в великом храме Афины; тут же похоронен и Фемистокл, сын Полиарха, потомок в третьем колене Фемистокла, сражавшегося на море с Ксерксом и с мидянами; о позднейших потомках этого рода я говорить не буду, кроме Акестии; она была дочерью Ксенокла, сына Софокла и внука Леонта, и все они до четвертого поколения в лице Леонта были дадухами (факелоносцами), и в течение своей собственной жизни она видела дадухами сначала брата Софокла, затем мужа Фемистокла, а после его смерти сына Феофраста. Такая-то, говорят, выпала ей судьба.
Если идти немного дальше, то встречается участок героя Лакия и дем, который по имени этого героя называют Лакиадами. Тут есть и надгробный памятник Никокла из Тарента, который из всех кифаредов достиг высочайшей славы. Есть дальше жертвенник Зефиру и храм Деметры и ее дочери; вместе с ними тут пользуются поклонением Афина и Посейдон. 2. Говорят, что в этой местности Фитал (Производящий растения) принял в своем доме Деметру и что богиня за это дала ему отросток смоквы. Мой рассказ подтверждается надписью на гробнице Фитала: