— Дасэр. Она сказала: «Передайте мистеру Солнечному, что я привела его почтальонов», сэр! Вы хотите использовать големов, сэр?
— Да. Почему бы и нет? — ответил Мокрист, строго взглянув на Гроша, — ведь с мистером Помпой у вас нет проблем, не правда ли?
— Ну да, с ним все в порядке, сэр, — пробормотал старик, — я хочу сказать, он прибирается здесь, и всегда ведет себя уважительно… Но я вам правду говорю, сэр, люди не любят големов с этими их горящими глазами и привычкой никогда не останавливаться. Нашим парням непросто будет к ним привыкнуть, сэр, вот что я хочу сказать.
Мокрист уставился на него в изумлении. Големы были очень основательными, надежными и, слава богам, слушались приказов. К тому же это шанс получить еще одну улыбку от мисс Добросерд… Нет, думай о големах! Големах, големах, големах!
Он улыбнулся и сказал:
— Даже если я докажу, что они настоящие почтальоны?
Десятью минутами позже кулак голема по имени Ангхаммарад пробил почтовый ящик и еще несколько квадратных дюймов разлетевшегося в щепки дерева.
— Почта Доставлена, — объявил он и замер. Сияние в его глазах потускнело.
Мокрист повернулся к кучке людей-почтальонов и жестом указал им на импровизированный Маршрут Почтальона, который он соорудил в главном зале.
— Обратите внимание на расплющенные роликовые коньки, джентльмены. Обратите внимание на кучку битого стекла там где была бутылка. А ведь мистер Ангхаммарад проделал все это с капюшоном на голове.
— Да, но его глаза прожгли в капюшоне дырки, — указал Грош.
— Никто из нас не может изменить свою природу, — напряженно заметила Ангела Красота Добросерд.
— Должен признать, у меня прямо сердце возрадовалось, когда он насквозь пробил эту дверь, — сказал Старший Почтальон Бэйтс, — будут знать, как делать щели для писем слишком низко и с острыми заслонками.
— И с собаками никаких проблем, полагаю, — заметил Джимми Тропс, — уж ему-то они не порвут штаны на заднице.
— Значит, вы признаете, что голем может быть почтальоном? — спросил Мокрист.
Внезапно все лица скривились, а голоса почтальонов смешались в общем хоре:
— Ну, они все-таки не мы, понимаете ли…
— …людям может не понравиться этот, э, глиняный народец…
— …все эти разговоры насчет того, что они отбирают работу у нормальных людей…
— …ничего против него не имею, но…
Они замолчали, потому что снова заговорил голем Ангхаммарад. В отличие от мистера Помпы, ему нужно было некоторое время, чтобы набрать темп. А когда все-таки раздавался его голос, он казался идущим откуда-то издалека в пространстве и времени, как шум прибоя в древней окаменевшей ракушке. Он сказал:
— Что Такое Почта Льон?
— Посланец, Ангхаммарад, — пояснила мисс Добросерд.
Мокрист заметил, что с големами она разговаривала иначе, чем с людьми. В ее голосе появлялась настоящая мягкость.
— Джентльмены, — обратился Мокрист к почтальонам, — я знаю, что вы ощущаете…
— Я Был Посланцем, — прогрохотал Ангхаммарад.
Как его голос был не похож на голос мистера Помпы, так и его глина была совсем иной. Он выглядел как небрежно собранный паззл из глины различных видов, от почти черной, через красную к светло-серой. Глаза Ангхаммарада горели глубоким рубиново-красным светом, в отличие от желтоватого, как в печи, света глаз других големов. Он выглядел старым. Более того, он был ощутимо старым. От него исходил холод вечности.
На его руке, прямо над локтем, с помощью проржавевшего обруча, запятнавшего потеками глину, была закреплена металлическая коробочка.
— Был на посылках, э? — нервно сказал Грош.
— Последней Моей Работой Было Доставлять Декреты Хета, Короля Тата78.
— В жизни не слыхал о короле Хетте, — сказал Джимми Тропс.
— Это Наверное Потому, Что Королевство Тат Погрузилось Под Воду Девять Тысяч Лет Назад, — торжественно объявил голем, — Такое Бывает.
— Ничего себе! — присвистнул Грош, — так тебе девять тысяч лет?
— Нет. Мне Почти Девятнадцать Тысяч Лет. Я Был Рожден В Огне Благодаря Жрецам Упсы В Третий Нинг Бритого Козла. Они Дали Мне Голос Чтобы Я Мог Передавать Сообщения. Так Устроен Мир.
— О них я тоже не слышал ничего, — сознался Тропс.
— Упса Была Уничтожена Взрывом Горы Шипуту. Я Провел Два Столетия Под Кучей Пемзы, Пока Ее Не Размыло, После Чего Стал Посланцем Королей Рыбаков Священного Ульта. Могло Быть И Хуже.
— Вы наверное так много всего видели, сэр! — сказал Стэнли.
Сияющие глаза взглянули на него, озарив светом его лицо.
— Море Ежей. Я Видел Много Моря Ежей. А Потом Море Огурцов. И Плывущие Над Головой Мертвые Корабли. И Якорь, Однажды. Все Проходит.
— И сколько лет вы провели в море? — поинтересовался Мокрист.
— Почти Девять Тысяч Лет.
— Вы хотите сказать… что просто сидели там? — удивился Эгги.
— У Меня Не Было Других Инструкций. Слышал Песни Китов Над Головой. Было Темно. А Потом Пришла Сеть, И Подъем, И Свет. Такое Случается.
— А вам не было там… скучновато? — спросил Грош.
Другие почтальоны уставились на голема.
— Скучновато, — без выражения повторил Ангхаммарад и повернулся взглянуть на мисс Добросерд.
— Он не понимает, о чем вы говорите, — пояснила она, — никто из них не понимает. Даже те кто помоложе.
— Ну тогда, я думаю, вы будете рады снова доставлять сообщения! — сказал Мокрист более оживленно, чем собирался.
Голова голема снова повернулась к мисс Добросерд.
— Рад? — переспросил Ангхаммарад.
Она вздохнула.
— Еще одно трудное слово. Такое же трудное, как «скука». Самый близкий аналог, какой я могу придумать, звучит примерно так: «Вы будете удовлетворены, исполняя необходимые действия».
— Да, — сказал голем, — Сообщения Должны Быть Доставлены. Это Записано на Моем Чеме79.
— Это и есть свиток в голове голема, на котором записаны его инструкции, — пояснила мисс Добросерд, — в случае с Ангхаммарадом это глиняная табличка. В те дни не умели делать бумагу.
— Вы и правда доставляли сообщения королям? — спросил Грош.
— Много Королей, — сказал Ангхаммарад, — Много Империй. Много Богов. Много. Все Ушли. Все Проходит, — голос голема стал более глубоким, как будто он читал по памяти, — Ни Ледяной Шторм, Ни Черная Тишина Нижнего Ада Не Помешают Этим Посланцам Исполнить Их Святое Дело. Не Спрашивайте Нас О Саблезубых Тиграх, Ямах Со Смолой, Огромных Зеленых Тварях С Зубами Или О Богине Кзол.
— У вас тогда тоже были огромные зеленые твари с зубами? — удивился Тропс.
— Огромнее. Зеленее. Больше Зубов, — прогрохотал Ангхаммарад.
— А как насчет богини Кзол? — заинтересовался Мокрист.
— Не Спрашивайте.
Наступило задумчивое молчание. Мокрист знал, как прервать его.
— Ну что, теперь вы можете решить, почтальон он или нет? — мягко спросил он.
Почтальоны ненадолго собрались в кучку, а потом Грош вернулся к Мокристу.
— Он полтора почтальона, мистер Губвиг. Мы не знали. Парни говорят… ну, это будет честь для нас, честь — работать с ним. Я хочу сказать, это как… это как история, сэр. Это как… ну…
— А ведь я всегда говорил, что у нашего Ордена древняя история, разве нет? — сказал Джимми Тропс, весь сияя от гордости, — почтальоны были с древнейших времен! Когда они услышат, что один из наших членов существует с тех времен, когда все остальные секретные общества были зелеными, как… как…
— Что-то с большими зубами? — предположил Мокрист.
— Точно! С его приятелями тоже не будет проблем, если они будут исполнять приказы, — щедро добавил Грош.
— Спасибо, джентльмены, — сказал Мокрист, — теперь осталось только… — он кивнул Стэнли, который держал две больших жестянки с синей краской, — позаботиться об их униформе.
С всеобщего согласия Ангхаммарад был произведен в уникальный чин Крайне Старшего Почтальона. Это казалось… честным.
Через полчаса, все еще липкие от краски, големы отправились на улицы, каждый в сопровождении человека-почтальона. Мокрист смотрел, как в их сторону поворачиваются головы прохожих. Полуденное солнце блестело на синей краске, а ведь Стэнли, боги, благословите его, нашел немного золотой краски тоже. Честно, големы выглядели очень впечатляюще. Они сияли.
Люди обожают зрелища. Дай им зрелище, и ты уже на полпути к своей цели.
Голос позади него продекламировал:
— Почтальон снизошел, как в овчарню волк/Золотом с синим блестел каждый полк…80
На какую-то секунду, на мгновение, Мокрист подумал: «Я не настоящий, она знает. Откуда-то она знает». Затем разум возобладал над эмоциями. Он повернулся к мисс Добросерд.
— Когда я был мальчишкой, я думал, что полк — это такая часть доспехов, мисс Добросерд, — сказал он с улыбкой, — я представлял, как солдаты сидят всю ночь и полируют их.
— Мило, — прокомментировала мисс Добросерд, зажигая сигарету, — послушайте, я приведу остальных големов, как только смогу. Конечно, могут быть проблемы. Но Стража будет на вашей стороне. В Страже есть свободный голем, и он им нравится, хотя для них не имеет большого значения, из чего ты седлан, потому что стоит тебе присоединиться к Страже, и командор Ваймс проследит, чтобы ты стал сплошным стражником весь целиком, до самых печенок. Он самый циничный ублюдок из тех, что ходят под солнцем.
— Думаете, циничный? — спросил Мокрист.
— Да, — ответила она, выдыхая дым, — как вы можете догадаться, это практически мнение эксперта. Но все равно спасибо, что наняли мальчиков. Я не уверена, будто они понимают, что такое «нравится», но им действительно нравится работать. А Помпа 19, похоже, вас уважает.
— Спасибо.
— Ну, лично я думаю, что вы обманщик.
— Да, наверное, думаете, — сказал Мокрист.
О боги, мисс Добросерд была крепким орешком. Ему доводилось встречать женщин неподвластных его очарованию, но они были просто холмиками, по сравнению с ледяными пиками Горы Добросерд. Это был спектакль. Должен был быть. Это была игра. Должна была быть.